– Доброе утро! Рада встрече! – так же вежливо ответила я.

– Ай, не лицемерь! Неужто и правда рада?.. – рассмеялась Ангелина, вызвав у меня ответную улыбку.

Она подошла и села рядом. Видеть её такой неприбранной было для меня непривычно, но я, конечно же, не подавала вида. Через несколько секунд нам принесли всё, что просила Зотова.

– А ты действительно серьёзно влипла! – неожиданно выдала она, приводя в изумление своей весьма вульгарной прямолинейностью. – Все, как только слышат твоё имя, сразу разбегаются в разные стороны, словно ошпаренные! Что же ты им такого сделала? А?

Она принялась разливать коньяк. Я попросила мне не наливать, сославшись на то, что я за рулём. Ангелина не стала меня уговаривать и взялась наполнять свою рюмку. Я увидела, что она налила себе до краёв, и слегка удивилась. Герман стоял в стороне, словно тень, и наблюдал за нами, не вмешиваясь в наш разговор ни единым словом. Мне показалось, что он словно оберегает её, тихо и незаметно, как ангел-хранитель.

Зотова пила рюмку за рюмкой, постепенно теряя ясность речи, шутя невпопад, громко и неприятно смеясь своим шуткам. Её верный опекун заметно нервничал. Понимая, что ничего хорошего из этого все равно не выйдет, я поблагодарила за угощение и сказала, что мне пора уходить.

– Посиди ещё немножко, – заныла Ангелина, еле поднявшись с дивана. Ноги её почти не держали, а язык заплетался. – Мы так хорошо сидели с тобой…

– Прости, не могу. Мне нужно ехать, – ответила я, невольно взглянув на коньячную бутылку. Она была совершенно пуста.

"И как только она умудрилась так быстро её опустошить" – подивилась я.

– Извини, что не смогла ничего для тебя сделать, – выкрикнула мне вслед Ангелина, в то время как Герман провожал меня до двери. Я едва успела надеть пальто, как онапозвала его к себе.

– Герман, принеси-ка мне моё волшебное "лекарство от тоски"! – донеслось из гостиной. Я с ужасом взглянула на него, догадавшись, что его возлюбленная госпожа имеет в виду.

– Да, мисс Кира, она не только алкоголичка, но ещё и … – не решившись закончить фразу, с болью проговорил мужчина. – И уже несколько лет… Не понимаю только, как ей удаётся хотя бы на некоторое время превращаться в человека и выступать на сцене?.. Ведь она будет беспробудно валяться несколько последующих дней, а потом, всё равно найдёт в себе силы, встанет и пойдёт петь. Она летит в пропасть, и самое ужасное то, что я ничем не могу ей помочь!

– Но есть ведь клиники… – наверное, некстати сказала я: конечно же, он и без меня о них знал.

– Есть… – обречённо вздохнул Герман. – Только она наотрез отказывается лечиться! Мисс Кира… я знаю вас как порядочного человека, поэтому уверен, что вы не станете распространяться о том, что здесь увидели…

– Конечно, не волнуйтесь, – заверила его я.

– Герман! – снова донеслось из гостиной. – Где ты пропал? Сколько ещё прикажешь тебя ждать?

Я вышла из дома и поспешила удалиться за ворота, мечтая как можно скорее сесть в машину и уехать отсюда. То, что я увидела в доме Зотовой, поразило меня до глубины души. Я была по-настоящему потрясена, и мне было искренне жаль Ангелину…

Я всю дорогу думала о ней. И вдруг меня осенило: она мне помогла-таки! Она нарочно пригласила меня к себе домой и нарочно не скрывала от меня то, что я, по сути, не должна была увидеть! Всё это было сделано с одной единственной целью: продемонстрировать мне наглядно, какие действительно серьёзные проблемы бывают у людей, чтобы я поняла, что все мои беды – просто ничто по сравнению с их бедами и чтобы взялась, наконец, за ум и перестала заниматься самоистязанием…


Глава 42


Декабрь, 2009 год, Киев.


Было утро. Я уже четверть часа, как проснулась, но всё ещё лежала в постели, погружённая в свои угрюмые мысли и нерешённые проблемы. Из гостиной донёслось жужжание виброзвонка. Я моментально вскочила с кровати и на цыпочках подбежала к журнальному столику. Увидев, что на экране мобильного светится имя Дёмина, я почувствовала смятение, испытывая одновременно самые разные эмоции: изумление, злость, обиду, боль, ненависть, тоску, грусть, нежность, любовь, страсть, отчаяние… "Что же делать? – нервничала я, теребя пальцы. – Отвечать или нет?.. С чего вдруг он решил мне позвонить после столь длительного молчания? Неужели догадался, что от меня звонка не дождётся?"

Посомневавшись ещё немного, я всё-таки решила снять трубку и послушать, что он мне скажет.

– Алло, – тихо отозвалась я.

– Здравствуй, Виктория, – так же негромко произнес он. Далее последовала томительная пауза.

– Думаю, настало время нам поговорить, чтобы раз и навсегда расставить все точки над и… – заговорил, наконец, Алексей.

Я молчала, слушая в трубке его голос и тщетно стараясь справиться с внезапно охватившей меня дрожью.

– Для этого разговора я приглашаю тебя сегодня на ужин в ресторан "Эгоист" к семи часам вечера. Тебе подходит это время?

– Да, – сухо ответила я.

– Отлично! Я за тобой заеду.

– Нет. Я приеду сама, – лишний раз, подчеркивая свою независимость, твёрдо заявила я.

– Как скажешь, – мягко согласился Дёмин. Я точно знала: в эту самую минуту он улыбался. – Ты ведь помнишь, где находится это заведение? Мы с тобой не раз там бывали.

– Конечно.

– Хорошо. Буду ждать тебя там в семь вечера. Надеюсь, нам с тобой, наконец, удастся прийти к консенсусу, потому что дальше продолжаться так просто не может... Ты согласна?

– Да. Я буду, – продолжая изображать из себя снежную королеву, ледяным голосом ответила я.

– До встречи, Виктория! – не обращая внимания на мой неприветливый тон, произнёс Алексей и ласково добавил: – Целую…

"Эгоист…" – сердито проворчала я, положив трубку. – Как раз "в десятку", господин Дёмин!.. Очень вам соответствует!"

Мысли о предстоящем ужине мучили меня целый день. Я сильно волновалась, не зная, чего мне ожидать от этой встречи, и время от времени вздрагивала, представляя, что сегодня мне придётся смотреть ему в глаза.

"Держи себя в руках, Виктория!" – все время повторяла я себе, пока собиралась.

Вместе с тем, я надеялась на то, что мои обида и злость на Дёмина всё же перевесят все те нежные чувства, которые я к нему испытывала. Я была почти на сто процентов уверена, что не допущу слабость, ведь это будет означать окончательное моё поражение.

Надев изящное платье "для коктейлей" с бретелькой на одном плече и собрав волосы в красивую высокую причёску, я надела пальто и туфли, взяла клатч и поспешно вышла из дома. Подъехав к ресторану, я нашла место для парковки и вышла из машины.

Алексей уже ждал меня внутри. Увидев меня, он поздоровался, окинул меня своим харизматичным жгучим взглядом и усадил за стол. На краю стола лежал чудесный букет из бархатистых красных роз.

– Это тебе, – сказал он, усевшись напротив.

– Спасибо, – негромко ответила я, и наши глаза встретились.

На протяжении следующей минуты мы молчали, однако наши глаза успели так много сказать друг другу, что не знаю, был ли смысл начинать какой-либо разговор.

– Ты, как всегда, ослепительно красива… – первым нарушил тишину Дёмин.

– Спасибо, – сдержанно произнесла я.

– Я скажу, чтобы подавали ужин, – продолжил Алексей.

– Не стоит. Я не голодна, – опустила я глаза.

Мне больно было находиться рядом с человеком, который заставил меня испытать столько унижений за последние полтора месяца, обрёк на прохождение через такие позорные, нелепые ситуации и жестокие переживания. Он просто растоптал меня самым подлым образом: безжалостно и хладнокровно отняв самое дорогое, что у меня было.

Заставил почувствовать свою всеразрушающую силу и власть, откровенно заявив, что без него я ничего не стою… Но, не смотря на всё это, я всё равно его любила каждым трепетным ударом своего измученного сердца – любила и ненавидела…

Дёмин мельком улыбнулся и, проигнорировав мои слова, дал указание накрывать на стол.

– Прошло достаточно много времени, Виктория, – неожиданно сказал он, – Я хочу узнать, что ты решила?

– Ты это серьёзно?.. – в изумлении произнесла я, придя в шок от его бестактности и прямолинейности. После всего того, что он со мной сделал, у него ещё хватает наглости спрашивать такое!

– Конечно, серьёзно! Я хочу получить твой ответ! – без капли смущения потребовал он. У меня не было слов!

– Настал момент истины, принцесса. Пора тебе, наконец, решить чего ты хочешь в этой жизни…

– Заключения в замке, утопающем в райских садах у самого океана, но спрятанном за высокими, золотыми воротами или же осуществления своей заветной мечты?.. – с иронией продолжила я его фразу.

Дёмин улыбнулся.

– Нет! Счастливой и крепкой семьи, созданной с любимым человеком или продолжать барахтаться в этой грязи, бессмысленно и глупо растрачивая свою молодость и жизнь?..

– То, что ты называешь грязью, люди зовут эстрадной музыкой… – с укором взглянула я на него.

– Я не стану с тобой спорить, – небрежно ответил Алексей. – Скажу только одно: сюда мы пришли порознь, но отсюда уедем вместе. Если же ты выберешь другой вариант, то хочу тебя предупредить – дороги назад может уже и не быть…

– Ты ставишь вопрос ребром? – вспылила я.

– Именно так, Виктория! – твёрдо заявил он.

– Думаешь, этим своим упрямством ты накажешь только одну меня?

– Я прекрасно осознаю последствия своего решения! Можешь в этом не сомневаться! Но по-другому уже нельзя!

– Для тебя всё так просто? Ты хоть понимаешь, что это моя жизнь? Всё, что у меня есть, положено на карту! – эмоционально воскликнула я, совсем позабыв о том, что нахожусь в ресторане. – Знаешь ли ты, чего мне всё это стоило? Я скажу тебе правду! Я действительно предала своих родителей, умышленно провалив экзамены в консерваторию только для того, чтобы, наконец, заняться тем, о чём давно мечтала! Я едва сумела договориться с собственной совестью, все эти годы мучая себя и коря за то, что в моей жизни нет сейчас ни папы, ни мамы! Я возненавидела себя! Но если бы можно было повернуть время вспять, я всё равно поступила бы так же, потому что всё, чего желала моя душа и тогда, и сегодня – это петь! А ты хочешь отнять у меня всё это! Ты хочешь отнять у меня то, чем я живу!

– Мне очень жаль, принцесса, что ты столько страдала… Всё это очень грустно и даже нелепо, потому что то, что ты называешь мечтой, недостойно так возвышенно называться и тем более, не стоит того, чтобы из-за этого плакать. Я, как раз наоборот, хочу забрать твою боль и оставить все твои беды в прошлом. Очень жаль, что ты этого не видишь и не понимаешь. Поверь, ты ещё сама не знаешь, чем на самом деле живёшь…

Его рука потянулась к моей, лежащей на краю стола, и наши пальцы соприкоснулись. От этого прикосновения привычный трепет проник в моё тело и волною пробежался по венам. Поддавшись этому безумию всего на несколько секунд, я тут же отняла руку опустила её на колени.

Мы стали ужинать, украдкой посматривая друг на друга и изредка перекидываясь ничего не значащими фразами.

В какой-то момент Дёмин достал из-под стола кожаный дипломат, открыл его и вынул оттуда уже знакомую мне чёрную папку.

– В этой папке документы, касающиеся проекта "Кира Лебедева" – взглянул он на меня исподлобья. – Грустно, когда человека называют проектом… Но, похоже тебя это не смущает… Теперь она твоя. Мне нет никакого дела до проекта "Кира Лебедева", меня интересует только человек Виктория Добровольская…

В воздухе снова зависла томительная пауза, которая ещё больше подогрела напряжение между нами. Наш разговор дошёл до кульминации, предрекающей болезненную для нас обоих развязку.

– Я очень устал, принцесса, – размеренно заговорил Алексей. В его голосе ощущались печальные нотки отчаяния. – Я устал тебя просить, умолять, всё время что-то доказывать и объяснять – всё равно ты меня не слышишь… У меня больше не осталось никаких сил. Через минуту я встану и уйду отсюда. Я в последний раз прошу тебя пойти со мной, потому что я не просто уйду отсюда – я уйду из твоей жизни…

Он позвал официанта и попросил счёт. А я молчала, всё это время наблюдая за ним, не отводя глаз. Душа моя рвалась на части, а сердце сжималось от невыносимой боли, но я продолжала молчать. Рассчитавшись за ужин, Дёмин бросил на меня вопросительный взгляд.

– Так ты идёшь со мной, Виктория?

– Я не верю, что ты сделаешь это… – не сдерживая слёз, прошептала я.

– Значит, не идёшь…

Я сидела без единого движения, даже не моргая. Всё моё тело дрожало от холода, словно сама зима нашла приют внутри него. Она без спроса проникла туда и поселилась у меня в душе студёной, зимней вьюгой, заморозив моё сердце и кровь своим ледяным, северным дыханием. Мне показалось, что я умерла...