Джоанна Линдсей - Ангел

— Простите, — еле слышно сказала она. — Это в первый раз за все время я заплакала. Наверное, у меня уже просто не осталось сил.

Их глаза встретились: его — черные как смоль и ее — блестящие, как серебро. Касси почувствовала, как напряглось ее тело, когда его взгляд медленно опустился на ее губы и замер там.

— Ты слишком часто извиняешься, — медленно ответил он, целуя Касси прямо в губы.

Вот этого она совсем не ожидала. И это совершенно не было похоже на их вчерашний поцелуй. Тогда она боялась, что Ангел может оттолкнуть ее. Теперь же она расслабилась и полностью отдалась охватившим ее чувствам.

Сначала его губы были робкими, как будто Ангел боялся, что она оттолкнет его. Но у нее и мысли такой не возникло, она наслаждалась поцелуем. Видя, что Касси совершенно не противится, Ангел осмелел. Он раздвинул языком ей губы, и Касси охватила волна новых, совершенно незнакомых ощущений. Ей стало жарко, голова закружилась. Вряд ли это можно было считать простым поцелуем. Ведь он крепко прижимал ее к себе, и через тонкую ночную рубашку Касси чувствовала каждый мускул его тела. Сердце ее стучало так, словно хотело выпрыгнуть из груди. Ее охватило неземное блаженство, по всему телу разлилась нега. Даже если бы она хотела оторваться от его губ, она бы не смогла этого сделать. Она целовала Ангела, а Ангел целовал ее. И это больше всего поражало Касси. Еще за ужином она заметила, как часто Ангел бросает взгляд на ее губы, но не придала этому никакого значения. И уж тем более ей и в голову не могло прийти, что он может желать ее. Она ведь никогда не считала себя женщиной, способной вызвать у мужчины желание. Но Ангел целовал ее так, словно давно только об этом и мечтал. Касси это не только льстило, она и сама наслаждалась поцелуем. Затем его губы скользнули по ее лицу, спустились ниже... Он медленно провел языком по ее шее к мочке уха.

— Ты сладкая, как мед, — выдохнул он ей в ухо. — Я готов облизать тебя всю, с головы до ног.

Касси почувствовала, как у нее по всему телу пробежала дрожь. С каждой секундой она становилась все слабее и слабее. Ангел чуть отстранился, чтобы разглядеть ее получше, и его рука скользнула под разорванную на груди ночную рубашку и принялась гладить ее нежную и чувствительную кожу. Никогда в жизни Касси еще не испытывала таких ощущений — ведь он ласкал ее обнаженную грудь, пристально глядя в глаза. Касси уже не могла справиться с лавиной нахлынувших на нее чувств. Испугавшись, она отступила назад, подальше от его объятий, подальше от невыносимого соблазна.

— Вам... вам не следовало...

Касси не узнала собственного голоса. Больше она ничего не смогла произнести. Ангел долго смотрел на нее своим непроницаемым взглядом, и Касси показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Наконец Ангел вздохнул и тихо произнес:

— Я знаю. Теперь пришел мой черед извиняться. Больше такого не повторится.

Она глядела ему вслед. Ей так хотелось позвать его, но ее раздирали противоречивые чувства. Ей страстно хотелось, чтобы он продолжал ласкать ее, но она знала, что девушкам не пристало вести себя подобным образом. Это грех — целоваться с Ангелом да еще получать от этого удовольствие. Так почему же у нее упало сердце, когда он сказал, что этого больше не повторится?

Ангела совершенно не удивило, что за высокими стенами, окружавшими ранчо Кэтлинов, находились наблюдатели. Кто-то из них еще издали заметил Ангела, потому что не успел он доехать до ворот, как навстречу ему выехал Бак Кэтлин в сопровождении двух ковбоев. И настроены они были отнюдь не дружелюбно. У обоих ковбоев были винтовки, причем пальцы они держали на спуске.

Интересно, подумал Ангел, а сколько стволов направлено на него из-за стены? Но он даже не посмотрел в ту сторону, потому что прекрасно знал, как трудно попасть в человека с такого расстояния. Он представлял собой очень неудобную мишень, и, услышав звук выстрела, мог бы сразу же отъехать в сторону. Разумеется, никто не гарантировал, что таким образом можно было избежать шальной пули. Правда, он судил о других стрелках по собственным меркам — а они были весьма высоки, — поэтому был почти уверен, что все-таки успеет увернуться.

Натянув поводья, Ангел стал ждать, когда трое всадников подъедут поближе. Он знал, что при необходимости уложит всех троих, так как никогда не промахивался с такого расстояния. Конечно, кто-то из этих троих мог ранить и его, но — черт возьми! — ему сейчас на это было наплевать. В это утро он был настроен весьма решительно, и никакая опасность не могла остановить его. К тому же за свою вчерашнюю глупость он должен быть наказан. Ему следовало принять все меры предосторожности, чтобы Слейтер не мог с такой легкостью пробраться в дом. И вообще надо было сразу же броситься за ним в погоню. А вот чего совсем не следовало делать, так это притрагиваться к Кассандре Стюарт.

Ангел никак не мог разобраться в своих чувствах к Касси. Загадочная женщина. Вспыльчивая, своенравная, любящая совать свой нос в чужие дела. И еще эта ее любимица-людоедка. Разве такая женщина может кому-нибудь понравиться? Ее даже трудно назвать привлекательной, хотя вчера вечером она как раз выглядела чертовски привлекательной. Впрочем, тут скорее виновато вино, которым она его угощала. Иначе чем еще можно объяснить его желание вновь ощутить вкус ее губ?

Ковбои осадили лошадей, а Бак Кэтлин выехал вперед. Сняв шляпу, он хлопнул ею себя по бедру. Этот нервный жест не ускользнул от внимания Ангела. Было видно, что Бак не знал, с чего начать разговор. Но когда он заговорил, уже в его первых словах звучала такая надменность, что их легко можно было принять за угрозу.

— Я полагал, что моя мать ясно дала вам понять, что произойдет, если вы еще хоть раз окажетесь в наших владениях.

Ангел медлил с ответом. В такие моменты, как этот, он жалел, что не курит. Как было бы хорошо неторопливо свернуть сигарету, чтобы за это время успеть понять, действительно ли Кэтлин намерен осуществить свою угрозу или это пустая бравада.

— Насколько я припоминаю, я сказал ей, что обязательно вернусь сюда, если у меня появится для этого повод.

Бак прищелкнул языком.

— Мистер, вы либо сумасшедший, либо самый смелый человек, которого я когда-либо встречал. Неужели вы не понимаете, что достаточно одного моего слова, и вы мертвы?

— Ранен, может быть, но не мертв. Однако я дам вам возможность угадать, кто в этом случае наверняка станет покойником. Впрочем, что бы вы ни ответили, вы все равно угадаете.

— Не может быть, чтобы вы стреляли так метко.

— Желаете проверить?

Бак бросил взгляд на сопровождавших его ковбоев, надеясь, что они готовы к любому повороту событий. Но то, что он увидел на их лицах, развеяло его надежды.

— Послушайте, Ангел, у вас нет никакого повода являться сюда без приглашения. Мы сами умеем избавляться от паршивых овец.

— Мне нужен Слейтер.

— Я же сказал, что мы уже решили этот вопрос, — ответил Бак. — Когда я расспросил своих работников, то Сэм — это друг Рафферти — признался, что Рафферти действительно хотел напугать стадо, чтобы быки кинулись в паническое бегство. Сам Рафферти вчера здесь не появлялся, и я понял, что словам Сэма можно верить. Не знаю, в каком часу Рафферти вернулся вчера вечером на ранчо, но утром я уволил его. Он уехал еще до рассвета.

— И куда он направился?

— Он ничего об этом не сказал, а я не стал спрашивать.

— Тогда я спрошу об этом у его друга Сэма.

— Он сегодня на южном выгоне. Конечно, вы можете попытаться отыскать его, но это большое пастбище — около двух тысяч акров. Во владениях Кэтлинов нетрудно и потеряться.

Снова этот надменный тон. Но Ангел решил не обращать на него внимания.

— Тогда вы сами найдете его и отправите ко мне. Речь уже не о том, кто испугал стадо. Вчера ночью Слейтер влез в дом мисс Стюарт и напугал ее до смерти. Он мне нужен.

В словах Ангела слышалась такая угроза, что все трое были рады, что их зовут иначе. Не дожидаясь ответа, Ангел повернул лошадь и поскакал обратно к ранчо Стюартов. Облегченно вздохнув, Бак повернул влево.

— Янси, наверное, тебе следует смотаться на южный выгон и поискать там Сэма. Я не хочу, чтобы у этого Ангела снова появился повод нанести нам визит. Мне бы даже не хотелось, чтобы он занялся Маккаули. — Но тут он вспомнил красные от слез глаза сестры и добавил: — Разве что Клейтоном Маккаули.

* * *

В тот день Касси не хотела выходить из дома и использовала для этого любые предлоги. Она приказала Марии начать в доме генеральную уборку, на что служанка недовольно покачала головой и что-то пробормотала себе под нос. Потом Касси проверила все съестные запасы, хранящиеся в кладовых, написала еще одно длинное письмо матери, в котором рассказывала ей об Ангеле, а затем порвала это письмо на мелкие кусочки. Маме совсем ни к чему знать, что известный и безжалостный убийца живет рядом с ее дочерью. Иначе она мигом примчится сюда. И хотя мамочка быстро и по-деловому решила бы все проблемы — в чем она сейчас так нуждалась, — Касси твердо решила сама расхлебывать заваренную ею кашу.

Мало ей было этих проблем, так теперь она еще поставила себя в неловкое положение с Ангелом. Как можно было такое допустить? Теперь, днем, девушка с ужасом вспоминала, какие вольности она ему позволила. Причем совершенно безропотно! К тому же ей было приятно осознавать, что Ангел желает ее. Ей это очень льстило. Тем более Касси знала, что он не интересовался скотоводством, значит, ранчо ему совершенно не нужно.

Нет, она просто пытается найти себе оправдание. Мало того, она еще испытывала наслаждение в его объятиях. А ведь Касси прекрасно знала, что прилично делать молодым женщинам, а что — нет. К тому же это просто глупо, смотреть на Ангела как на мужчину, с которым можно связать свою жизнь. Ангел опасен и непредсказуем, вдобавок он привык жить один. Если он и хотел ее, то это было сиюминутное желание, а Касси знала, чем обычно заканчиваются подобные вещи. В салунах Юга и Запада полно женщин, которые не могли сдержать себя в минуту страсти.

Касси не представляла, что мог подумать о ней Ангел. Она вела себя, как старая дева, готовая за ласку буквально на все. Девушка пришла к мысли, что лучше постараться вести себя так, будто между ними ничего не произошло. Тем более, Ангел сказал, что такое больше не повторится. Наверное, он тоже хотел поскорее обо всем забыть. Но Касси знала, та ночь навсегда останется в ее памяти. И даже когда она доживет до седин и у нее будут внуки, — Касси надеялась на это, — она все равно будет помнить, как Ангел положил ей руку на грудь.

Касси удалось весь день избегать встреч с Ангелом, но ближе к вечеру он сам явился в дом. Через плечо у него были переброшены седельные вьюки.

— Я все обдумал, — были его первые слова, когда он прошел мимо нее в зал. — Я перебираюсь в дом.

Касси не поверила своим ушам.

— Что?

Ангел молча подошел к лестнице и лишь тогда повернулся к ней.

— Я буду спать в комнате, которая расположена ближе всех к твоей спальне, — произнес он равнодушным голосом, как будто не видел ее удивленного лица.

Пораженная Касси не могла сдвинуться с места. Она полагала, что при встрече с ним будет чувствовать себя неловко, но его заявление заставило ее напрочь забыть о событиях прошлой ночи.

— Об этом не может быть и речи, — категорически ответила девушка. — Вы не можете...

— Не надо спорить, — перебил ее Ангел и тут же пояснил: — Слейтер уехал. Но пока я не услышу, что он мертв или покинул Техас, я не собираюсь рисковать твоей безопасностью. Я хочу каждую ночь слышать твой храп.

— Что?!

Увидев ее округленные глаза, Ангел скривил губы в усмешке.

— Просто образное выражение, леди. Но ты правильно поняла суть. Если я понадоблюсь тебе в любое время ночи, я должен узнать об этом сразу.

Эта двусмысленность — она, правда, не сомневалась, что Ангел выразился так случайно, — заставила Касси густо покраснеть.

— Но это же неприлично, — попыталась возразить она.

— Когда дело касается безопасности, ни о каких приличиях не может быть и речи. Я бы вообще перебрался к тебе в спальню, но боюсь, что от одной этой мысли ты можешь упасть в обморок. Поэтому не будем спорить, что прилично, а что нет. Договорились?

Лицо Касси продолжало полыхать, только уже не от смущения, а от гнева. Коротко кивнув, она направилась к лестнице.

— Следуйте за мной, — бросила она, проходя мимо Ангела. Слегка подобрав юбку, Касси начала подниматься по ступенькам.

Она отвела его в комнату, расположенную по соседству с ее спальней, которая совершенно случайно оказалась пустой. Касси здесь обычно шила.