Джоанна Линдсей - Ангел

И тут девушка по-настоящему испугалась. Она принялась отталкивать Ангела. Он тут же отпустил ее. Касси бессильно прислонилась спиной к двери, тяжело дыша. Ангел долго смотрел на нее, и по выражению его лица было ясно, что он борется с каким-то могучим, примитивным желанием. Касси ждала, затаив дыхание, сама еще не зная, хочет ли она, чтобы Ангел вышел победителем из этой борьбы.

— На этот раз я не собираюсь извиняться, — наконец произнес Ангел.

— Если ты еще раз придешь сюда, это будет означать, что ты хочешь довести дело до конца, и, черт побери, я заставлю тебя это сделать!

Касси не стала делать вид, что не понимает значения его слов. Несколько секунд она судорожно пыталась открыть дверь, а затем стремглав выбежала из его комнаты.

Ангел долго стоял перед закрытой дверью, а затем, чувствуя, как желание переполняет его, изо всех сил стукнул по ней кулаком. И тут же выругался: опухшие пальцы пронзила невыносимая боль. Но боль пульсировала не только там.

Почему он позволил ей довести его до такого состояния? Позволил? Проклятье, он теперь вообще не мог ничего с собой поделать в ее присутствии! Пора уже себе в этом признаться. Ну что ж, он покажет этой мисс Кассандре Стюарт!.. Если он еще тут задержится, это произойдет довольно скоро.

Целую неделю Касси не находила себе места, но в конце концов пришла к выводу, что Ангел поцеловал ее лишь потому, что был на нее зол. Просто разозлился, что повредил руку, которая так нужна ему для стрельбы. Да еще считал, что именно она виновата в их с Морганом драке.

Да, именно так. Касси вспомнила об угрозе Ангела, когда она наступила ему на ногу. Тогда Касси не приняла его всерьез, а он заявил, что Касси у него в долгу и, чтобы расквитаться, она обязана дать себя поцеловать. И теперь, опять разозлившись на нее, он, наверное, вспомнил, что было в прошлый раз, и решил снова расквитаться с ней точно таким же образом. В конце концов, другого способа у него не было. Не мог же он вызвать ее на дуэль. И просто уехать тоже не мог, потому что приехал сюда не ради нее, а по просьбе Льюиса Пикенса.

Все действительно могло быть именно так, если бы не одно обстоятельство. У Касси совершенно не укладывалось в голове, почему у Ангела возникло к ней желание? Ведь мужчины никогда не... не хотели ее, вот и все. Даже те двое кавалеров, которые когда-то ухаживали за ней, не потрудились сделать вид, что желают ее. Их интересовало только одно — ранчо и количество скота на пастбищах. Морган вел себя иначе, но Касси быстро поняла, что его чувства к ней не отличаются глубиной и он тоже мечтает прибрать к рукам ее состояние, как и все остальные.

Но с Ангелом дело обстояло совершенно иначе, причем с самого начала. Тут уж сомневаться не приходилось. Ангел совсем не интересовался скотоводством, поэтому его вряд ли могло заинтересовать это ранчо. После долгих раздумий Касси решила, что не стоит принимать во внимание и поведение Ангела в ту ночь, когда к ней в спальню пробрался Слейтер. В хорошеньком она тогда была виде! Да еще прижалась к груди Ангела в поисках утешения. Очевидно, он решил, что Касси хочет от него ласки, и из вежливости удовлетворил ее желание. Разве потом она не корила сама себя за то, что повела себя так легкомысленно? Те глупости, которые он наговорил ей спьяну, тоже стоит сбросить со счета. В ту ночь он вообще не соображал, что говорит.

И, как бы подтверждая ее вывод, Ангел ни словом не заикнулся об их последнем поцелуе. Он вел себя так, будто вообще ничего не случилось, вежливо здоровался с ней, когда они встречались, что случалось довольно редко, так как Касси всеми способами избегала его. Она даже стала есть в другое время, чтобы не сталкиваться с ним на кухне.

Но все чаще и чаще Касси ловила себя на мысли, что ей хотелось бы ошибиться в своих выводах относительно Ангела. Конечно, это глупость, но она ничего не могла с собой поделать. Не могла она забыть и последний поцелуй и уже жалела, что так испугалась. Вот если бы она не оттолкнула Ангела...

Мысли путались у нее в голове. Как ей не хватало подруги, с которой можно было поделиться своими сомнениями. Дома она бы обязательно посоветовалась с Джесси Саммерс. А здесь ее единственной подругой была Дженни, но даже если бы Касси смогла с ней встретиться, вряд ли юная и неопытная Дженни дала ей Нужный совет. Проклятье, Дженни сама нуждалась в помощи!

Каково же было удивление Касси, когда во второй половине дня на ранчо появилась Дженни Кэтлин. Касси поразил вид молодой девушки — волосы спутаны, а одежда помята, будто она не снимала ее много дней подряд. Бак не преувеличивал: голубые глаза Дженни действительно опухли от слез.

Проведя гостью в дом, Касси попыталась усадить девушку в кресло, но это ей не удалось. Дженни тут же вскочила на ноги и принялась нервно расхаживать по комнате, как загнанный зверь. Честно говоря, Касси даже не знала, как ей разговаривать с Дженни после того, что она наделала. «Прости» казалось слишком банальным словом, но Касси все равно решила извиниться. Но Дженни тут же оборвала ее. Молодая женщина остановилась у окна и принялась нервно всматриваться в даль.

— Твоя мама не знает, что ты поехала ко мне? — догадалась Касси.

Отрицательно помотав головой, Дженни вновь принялась мерить шагами комнату.

— Я дождалась, пока они с Баком уедут в город, а потом отправилась к тебе.

— Она тебе что, совсем жизни не дает? — сочувственно спросила Касси.

— Мало того, она смотрит на меня так, будто я ударила ее ножом в спину.

Касси тяжело вздохнула.

— Ты же представляла, что тебе грозит.

— Да, я знала об этом.

— Так в чем же дело?

Приложив руки к животу, Дженни заплакала навзрыд. Касси все еще никак не могла понять, какая новая беда обрушилась на бедную девушку.

— Дженни, что случилось?

— У меня будет ребенок, — в промежутке между рыданиями выдохнула Дженни.

От удивления Касси открыла рот. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла наконец вымолвить слово.

— Ты уверена?

— Конечно, уже больше месяца... Что мне теперь делать? Я не могу рассказать об этом маме. Мало того, что я вышла замуж за Клейтона Маккаули, а теперь еще это... Она просто выгонит меня из дома.

— Может, не выгонит...

— Непременно выгонит!

— Нет, не выгонит. Но если все же это произойдет, ты сможешь жить у меня.

Но это ничуть не утешило Дженни. Ее рыдания только усилились.

— Не хочу я жить у тебя! Я хочу жить с Клейтоном! А он не хочет!

Касси тихонько вздохнула. По крайней мере, она правильно угадала, что беспокоило девушку. Судя по словам Моргана, Клейтон тоже мучается без Дженни. Это было слабым утешением для Касси, но все же она теперь не чувствовала себя такой виноватой. Впрочем, это ничего не меняло. Дженни, видимо, действительно любит своего мужа, но вся беда в том, что тот слишком робок и боится ослушаться отца. Касси снова вздохнула.

— Дженни, почему же вы все-таки поссорились? Ведь вы с Клейтоном были такие счастливые, когда мы ехали в Остин.

Девушка устало опустилась в кресло.

— Не помню, как это началось, — призналась Дженни. — Мы почему-то стали выяснять, кто в кого влюбился первым. Клейтон сказал, что он даже не обратил бы на меня внимания, если бы ты не сказала ему, что я в него по уши влюблена. Это меня взбесило, и я рассказала ему правду. В том смысле, что я не замечала его до тех пор, пока ты не рассказала о его страстных чувствах ко мне. И он вдруг дико разозлился. И сказал, что его обманули. Думаю, он уже тогда боялся привести меня домой, опасаясь гнева своего отца.

Касси почти не сомневалась, что основная причина была именно в этом. И колебалась, стоит ли рассказывать Дженни, что сейчас Клейтон, возможно, уже жалеет, бросив свою молодую жену.

— Если это способно тебя утешить, то, по-моему, Клейтон сейчас страдает не меньше тебя.

Дженни выпрямилась в кресле, а в ее широко открытых глазах заблестела надежда.

— Откуда ты это знаешь?

— Пару недель назад у меня произошла неприятная встреча с Морганом. Он сказал, что у Клейтона любая работа валится из рук и что вообще он слегка тронулся умом после возвращения из Остина. Морган утверждает, что его младший брат теперь все время говорит о каких то правах, которые якобы позволяют ему забрать тебя к себе, но Р. Дж. выпорол его кнутом за такие заявления.

Дженни снова вскочила с кресла, на этот раз ее лицо полыхало от гнева.

— Как я ненавижу этого упрямого старика!

Касси была полностью с этим согласна, но позволила себе отметить и еще один факт:

— Твоя мать не менее упряма, но ты ведь не ненавидишь ее за это.

— Кто тебе такое сказал?

— Перестань, Дженни. Все это началось из-за ненависти. А любовь, наоборот, должна была положить ей конец.

Дженни остановилась и бросила на Касси насмешливый взгляд.

— Даже не мечтай об этом. Но я не осуждаю тебя за то, что ты решила попробовать себя в роли свахи. До первой брачной ночи у нас с Клейтоном все было так чудесно! Я даже не жалею о том, что у меня от него будет ребенок. Просто я не знаю, что мне делать дальше. — У нее на глазах снова выступили слезы. — Я не хочу быть разведенной матерью.

— И не надо! Твоя мать не может подписать документ о разводе вместо тебя. А ты скажи, что не собираешься ставить свою подпись.

— Она заставит меня это сделать.

— А может, и не заставит. Неужели ты до сих пор еще не поняла, что ребенок вынудит всех по-иному посмотреть на ваш брак? Ведь это будет первый внук у твоей матери. И у Р. Дж. тоже.

Дженни горько вздохнула.

— Как ты не понимаешь, Касси. У ненависти глубокие корни. Ни одно семейство не успокоится, пока не уничтожит другое.

Но оптимизм Касси не позволял ей согласиться со словами Дженни.

— Значит, я так ничем тебе и не помогла?

— Я знаю, что ты теперь уже не можешь для меня ничего сделать, Касси. Мне уже пора возвращаться домой, пока никто не обнаружил моего отсутствия. Иначе Бак пошлет на поиски всех работников. Мне просто хотелось с кем-нибудь поговорить, излить душу. Спасибо тебе.

Касси кивнула, прекрасно понимая состояние девушки. Ее собственные беды казались теперь совсем незначительными. По крайней мере, она не была беременна и не любила человека, за которого бы ей запрещали выходить замуж. Но Касси не могла себе позволить уехать отсюда через неделю и оставить бедную Дженни в таком плачевном положении. Тем более, что именно она сама приложила к этому руку. Провожая подругу до двери, Касси сказала:

— Как было бы здорово, если бы я могла усадить в этой комнате твою маму и Р. Дж.! Я бы наверняка смогла убедить их прекратить вражду.

— Они никогда не останутся вместе в одной комнате.

— А я бы их там заперла!

Тут Дженни рассмеялась.

— Да, это было бы забавно... Нет, они бы придушили друг друга.

— Или договорились бы о мире.

— Да, хорошо бы. Только нужно чудо, чтобы такое случилось!

Касси теперь и сама не верила в чудеса. Кроме того, рядом все время был Ангел, который не спускал с нее глаз. Закрыв за Дженни дверь, Касси подумала, что ей, может быть, стоит...

— И думать об этом забудь.

Касси вздрогнула, услышав голос Ангела, и быстро повернулась. Он сидел на нижней ступеньке лестницы. Шляпа низко надвинута на глаза. На нем был все тот же желтый плащ и черная бандана. Очевидно, он куда-то собрался уходить или же, наоборот, только что пришел. Интересно, много ли он слышал?

Касси подняла брови, изображая непонимание.

— О чем я должна забыть думать?

Взгляд, который бросил на нее Ангел, говорил о том, что он совершенно не оценил ее попытки изобразить невинность.

— О том, чтобы вмешиваться в чужие дела. Если я еще раз застану тебя за таким занятием, я сделаю то, что твоему отцу следовало сделать много лет назад — я отстегаю тебя по заднице. И не надо делать оскорбленный вид, на меня это не действует. Пока все идет нормально, не хватало только, чтобы ты опять все испортила.

— Что значит, все идет нормально?

— Мы оба скоро уедем отсюда, надеюсь, через несколько дней. Ранчо все еще стоит на месте, а убит только один человек. Я считаю, что это вполне нормально. Так что лучше подожди, когда вернешься домой, а там уже можешь совать свой нос куда угодно. И пусть в следующий раз уже твоя мамочка вытаскивает тебя из беды.

Касси стремительным шагом направилась к Ангелу. Ей не терпелось залепить ему пощечину, но она сдержалась. Остановившись рядом с ним, Касси посмотрела на него сверху вниз.

— Если ты помнишь, я тебя сюда не звала. Наоборот, я сразу попросила тебя уехать. А раз мои соседи успокоились, не знаю, чего тебе еще здесь нужно. Я вполне могу дождаться отца и одна.