Джоанна Линдсей - Ангел

Однако ему удалось добраться до нее сегодня ночью. Кстати, как это ему удалось?

— Еще один вопрос. Как ты пробрался в мою комнату?

— Сначала ответь на мои вопросы, Касси.

— Почему?

— Потому что до последнего времени я был старше и сильнее тебя... и потом — сначала жена отвечает мужу, а не наоборот!

Касси пришелся не по нраву его самодовольный тон:

— Где ты слышал такую ерунду?

— А что, не так?

— Во всех семьях, которые я знаю, а особенно в моей, не так.

— Ты говоришь о своей маме, но ты на нее совсем не похожа.

— Я могла бы быть похожа, если бы больше работала мозгами!

В ответ он усмехнулся и слегка щелкнул ее по носу:

— Ты так и не научилась врать!

Касси стиснула зубы:

— До сих пор ты видел, как я веду себя с людьми, перед которыми виновата. Но ты не видел, что бывает с теми, кто виноват передо мной.

— Вроде меня, Касси? — тихо спросил он.

Она почувствовала, как загораются щеки:

— Если бы я почувствовала, что ты ведешь себя со мной не так, как следует, то я уж что-нибудь предприняла бы.

— Например?

— Тебе не понравится, если я скажу то, что вертится на языке, так что лучше дай минутку подумать.

Ангел рассмеялся:

— Допускаю, что ты полагаешь, будто можешь быть такой же властной и грозной, как твоя мама. Так что давай на этот раз обойдемся без всех этих штучек. Все равно я тебя переиграю. Я могу даже просидеть здесь до прихода твоей матери.

Касси открыла было рот, чтобы заявить, что не поддастся запугиванию, но, подумав, решила не делать этого. Ей не хотелось стать свидетелем того, как он и мама снова сцепятся. А ведь Ангел достаточно упрям, чтобы довести до этого.

— На какой вопрос ты хотел получить ответ? — спросила она с деланной любезностью.

Выражение его лица внезапно изменилось, игривость как рукой сняло:

— Почему ты не дома, где тебе уже давно пора быть?

— Когда мама хочет отправиться за покупками, мы отправляемся за покупками, — объяснила девушка, пожав плечами.

— В разгар зимы?

— Она решила, что, коль скоро мы и так забрались далеко от дома, маленькое путешествие не повредит.

— И это она выбрала Сент-Луис?

— Нет, выбирала я...

— Так я и думал. А теперь мне хочется знать, каким образом я попал в первые ряды тех, в чьи дела ты суешь свой нос?

— Ты о чем это? — спросила она настороженно.

— Ты знаешь прекрасно, о чем я.

Касси села, раскрыв широко глаза в изумлении. Откуда он узнал? Это же просто невозможно!

— Как ты узнал?

— Твой детектив решил, что я могу дать ему больше фактов, чем ты, и поэтому нанес мне визит сегодня ночью.

— Это потрясающий человек, — в ошеломлении сказала она. — Найти тебя в таком большом городе, когда он даже не знал, что ты здесь...

— Он знал, — угрюмо прервал ее Ангел. — Мы приехали одним поездом.

— Вот как, — сказала она упавшим голосом. — Но все же...

— Прекрати, — перебил Ангел. — Для чего ты его наняла?

— Мне показалось, что ты уже не хочешь искать своих родителей.

— Но и ты вовсе не обязана это делать! Мне не нужны одолжения!

— А я считала, что обязана это сделать.

— С чего бы это? — спросил он решительно. — Или ты уже забыла, чего я тебя лишил?

— Нет, — тихо сказала она, и ее щеки снова запылали. — Но ты забыл о том, что сделал для моих родителей. В ту ночь, когда ты закрыл их в амбаре, они помирились... по крайней мере, они теперь снова разговаривают друг с другом.

Ангел фыркнул. Спорить, кто кому что должен, было бесполезно.

— Хорошо, я скажу так. Я не желаю, чтобы ты нанимала сыщиков расследовать мои дела, посему я взял на себя смелость нанять Керби сам.

Она возмутилась:

— Это еще для чего?

— Я только хочу знать, кто мои родители. Для этого я сюда и приехал. Но сделаю я это сам. На этом разговор прекращаем. Он теперь работает на меня, а не на тебя.

Ее глаза сузились от гнева:

— Мне очень не нравится твое высокомерие, Ангел.

— Ничем не могу помочь.

— Что означает твое «хочу знать, кто они»? Когда ты найдешь их, ты ведь увидишься с ними, не так ли?

— Нет.

Ответ настолько поразил ее, что она совсем забыла о раздражении, которое чувствовала по отношению к нему:

— Почему же?!

— Потому что мы с ними чужие. Я не помню своего отца и с трудом припоминаю мать. Сомневаюсь, что мне удастся ее узнать. И не она меня воспитывала.

— Она растила тебя пять или шесть лет.

— А потом потеряла.

В его голосе она отчетливо и ясно услышала горечь.

— Ты винишь ее за это? Старик утащил тебя в горы, где никто не мог тебя найти. Твоя мама, наверное, была вне себя от горя...

— Откуда ты знаешь...

— А ты откуда знаешь, что нет? — в свою очередь прервала она его. — Надо просто выяснить, вот и все! Кому от этого будет хуже? Ты хоть сообщишь ей, что ты жив? После стольких лет разлуки!.. Скорее всего, она думает, что ты умер!

— Ты опять лезешь не в свое дело, Касси, — сказал он резким предостерегающим тоном. — Это не твоя забота.

— Ты совершенно прав, — холодно ответила она. Ее вновь охватило раздражение. — А спальня эта не твоя, так почему бы тебе не убраться отсюда?

— Наконец я услышал предложение, с которым с радостью соглашаюсь! — выпалил он сердито, откинул одеяло и вскочил. — Но позволь и мне сказать тебе кое-что. Уезжай домой, если не хочешь, чтобы я снова воспользовался запасным ключом от этой комнаты.

— Не беспокойся, утром меня здесь не будет, — заверила его Касси.

— Так уже утро.

— Тогда в полдень.

— Отлично, — сказал Ангел и, нагнувшись, неожиданно крепко ее поцеловал, потом схватил свои вещи и вышел.

Касси уставилась на черную бандану, которую он в спешке забыл на кровати. Она взяла платок и поднесла к губам, еще влажным от его поцелуя.

Опять он на нее рассердился! Опять все то же самое! По неизвестной причине судьба все время разводила их именно так. Но тогда почему он ее поцеловал, хотя и был зол? Он сделал это не думая, как будто по давно сложившейся привычке, так, словно это произошло помимо его воли. Да, поди пойми такого человека! Никакой жизни на это не хватит!

Багаж снесли к карете, которая должна была доставить Касси с матерью на вокзал. Ангел видел все это: он наблюдал за их отъездом. Пятью минутами позже спустились Касси и Кэтрин. Они направились к стойке, чтобы заплатить по счету. У Кэтрин был такой вид, словно она готова оторвать голову любому, кто не так на нее посмотрит. Касси тоже выглядела не очень дружелюбно. Но Ангел и не думал к ним подходить. Он просто хотел убедиться, что они уезжают именно сегодня.

Ему пришлось прождать почти восемь часов, чтобы выяснить это. Касси, скорее всего, заснула после того, как он покинул ее. Он скоротал время, сидя на диване в вестибюле, наблюдая за ступеньками, уставший и голодный, так как все оставшиеся у него деньги были отданы ночному портье, который за это дал ему запасной ключ от комнаты Касси.

Накануне Ангел спал всего несколько часов, а потом заявился этот Керби. С тех пор ему не удалось добраться до постели, чтобы поспать. Не был он и в своей комнате, поэтому его лицо заросло щетиной, волосы так и остались спутанными — это пальчики Касси постарались, — а рубашку не на что было застегнуть, пуговицы отсутствовали напрочь.

Служащие отеля уже дважды подходили к нему с просьбой покинуть помещение. Ангел пугал посетителей. Сначала подошли двое, во второй раз — четверо. Он продолжал твердить свое, что не уйдет до тех пор, пока не уедет его жена. Они решили оставить его в покое, хотя и проверили по книгам, действительно ли здесь проживает его жена. Он не возражал, если бы они были более настойчивы в своем требовании. Такое у него было настроение.

Снова расставание. Ангел хотел, чтобы Касси уехала, но при этом знал, что уже вечером будет мечтать, чтобы она была здесь. Он по-прежнему испытывал раздражение из-за ее вмешательства в его дела и все же не хотел, чтобы и на этот раз они расстались, злясь друг на друга. Он мог уладить это до ее отъезда, но не станет этого делать, потому что для нее же лучше, если она будет по-прежнему зла на него. Тогда она, не теряя времени, положит конец их браку. Пока это не будет сделано, он не поедет в Шайенн. Там она будет слишком доступна, а нынешняя ночь показала, что находиться близко и ничего при этом не предпринимать он просто не в состоянии. Так ей никогда не получить развода. Вместо этого все кончится тем, что у нее будет его ребенок.

Эта мысль буквально заставила его подскочить. Да, ему хотелось, чтобы у нее был от него ребенок. Только так он может получить ее навсегда и напрочь забыть обо всех разговорах о разводе в дальнейшем. Теперь он больше всего на свете жаждал заполучить эту вмешивающуюся во все женщину! Но этого не хотела она. Гиблое дело — навязывать ей ребенка. Только ведь его все равно никто не считает приятным в обращении парнем...

В этот момент из ресторана вышли двое мужчин, направляясь к выходу из отеля. Ангел не обратил бы на них внимания, если бы те не остановились внезапно прямо перед ним, загородив стойку. Он был не против. Все равно уже нужно было уходить, чтобы Касси не увидела его здесь. Теперь ему... да пропади оно все! Он не собирался лишать себя возможности несколько лишних мгновений полюбоваться ею, ведь неизвестно, когда теперь придется увидеться.

Он поднялся, чтобы поменять место, перейдя за одну из высоких колонн в греческом стиле, поддерживавших потолок вестибюля. Ему пришлось пройти позади тех двух мужчин. Но, проходя за их спиной, Ангел вдруг остановился как вкопанный, услышав, как один из них, с красивым лицом, сказал, обращаясь к другому:

— Она назвалась миссис Ангел. Сначала я ее и не заметил, но теперь... Не знаю... Что-то в ней есть интригующее...

— Я этого не вижу, — сказал в ответ его приятель, искренне удивившись.

Они оба глазели на Касси.

— Вот и отлично! Потому что я не собираюсь ни с кем делиться этой красоткой.

Ангел напомнил себе, что Касси сейчас уедет из Сент-Луиса, что ему не надо ни во что ввязываться. Но ему очень хотелось ввязаться.

— Я тоже, — сказал он, и мужчины обернулись на его голос. Он словно невзначай откинул полу желтого плаща, открыв револьвер.

— Простите? — переспросил Бартоломью Лоуренс и сделал шаг назад, чтобы получше разглядеть того, кто осмелился его перебить.

— Леди замужем, — медленно произнес Ангел.

— А Барт как раз любит замужних женщин, — хихикнув, встрял его приятель, поскольку Барт, разглядев Ангела, словно язык проглотил.

— Пусть только попробует с этой — и он труп.

Бартоломью сразу же, как только заметил револьвер, понял, что, должно быть, это тот самый человек, которого Касси называла Ангелом Смерти. А услышав слова Ангела, он внезапно без чувств рухнул на пол.

— Проклятье! — с отвращением произнес Ангел.

Человек, упавший в обморок посреди вестибюля наверняка привлек бы внимание и Касси, и ее матери, но они в этот момент уже выходили на улицу.

— Вы что, так развлекаетесь, — спросил за его спиной Финис, — или просто иначе не умеете?

Ангел еще раз посмотрел на лежащего на полу мужчину, потом обернулся к детективу:

— Что вам нужно, Керби?

Финис засмеялся:

— Я думаю, вы просто иначе не умеете. Да закройте же револьвер! Вы, наверное, не знаете, но тутошний народ очень нервничает, если видит с револьвером не того, кому он положен по закону.

— Я привык к тому, что народ нервничает, — безразлично ответил Ангел. — И если это все, что вы собирались мне сказать, то...

— Я должен отметить, что вид у вас ужасный.

— Оставьте свои замечания при себе.

Ангел повернулся и пошел к выходу. Финис, не отставая, шел сзади.

— Вы в плохом настроении, да?

Ангел не обращал на него внимания.

— Может быть это поднимет ваше настроение. — Он сунул прямо под нос Ангелу какую-то бумажку.

Тот остановился, но не сделал попытки взять бумагу. Финис опустил руку. Ему вдруг пришло в голову, что Ангел, должно быть, не умеет читать, если принять во внимание, в каких условиях он вырос. Финис решил не спрашивать об этом.

— Вы что же, нашли старую газету? — высказал догадку Ангел.

Финис кивнул утвердительно:

— И такую, в которой в то время работал один весьма любознательный репортер. История вынесена на первую полосу, да и в самой газете полно материалов о вас.