Похоже, на нее совсем не подействовали его слова. Вероятно, потому, что именно она сейчас держала его на прицеле.

— В вашем положении я не стала бы...

То, что произошло потом, заняло всего лишь несколько секунд. Ангел выхватил револьвер и одним выстрелом выбил оружие из ее руки.

— Сукин сын! — воскликнула она, потирая онемевшие пальцы. Кошка громко заворчала в ответ на ее крик, а лошадь Ангела вновь начала взбрыкивать, стараясь сбросить седока. На этот раз Ангел упал на землю, лошадь галопом ускакала прочь, а к нему уже опять направлялась шипящая кошка, но одно слово женщины снова остановило ее.

— Марабелль.

Ангелу очень хотелось пристрелить зверя. Да и эту женщину тоже. Никогда он еще так позорно не терял над собой контроль. Даже идиот мог бы сообразить, что кошка принадлежит этой женщине. Домашнее животное. Ведь только ручное животное может так повиноваться приказам человека. И Ангел, не сомневался, что женщина специально выпустила кошку из дома, чтобы напугать его лошадь. Несмотря на бушующую в нем ярость, поняв, что кошка, видимо, дрессированная, ему понадобилось собрать все свое мужество, чтобы отвести глаза от огромного зверя, сидящего всего в футе от него. Но Ангел все же это сделал и перевел взгляд на женщину, все еще стоявшую на веранде.

Ей удалось найти свой револьвер, и теперь она держала его в левой руке, засунув опухшие пальцы другой руки под мышку. Ангел не сомневался, что до вмешательства оружейных дел мастера этот револьвер стрелять не будет, но она, судя по всему, так не считала и теперь опять целилась в него из этой проклятой штуки.

— Вот что я вам скажу, мистер. Я стреляю не хуже вас, только мне нет необходимости никого убивать. Стоит вам только поднять револьвер, и Марабелль тут же разорвет вас в клочья.

Умеет ли эта женщина попадать в цель с первого раза, это еще не известно. Может, она специально сбила с него шляпу, чтобы привлечь внимание, а может, просто промахнулась, стреляя ему в голову. Однако в серьезности второй угрозы он ничуть не сомневался. Должно быть, она все же здорово его испугалась, раз решила так угрожать ему. Что ж, она видела, на что он способен. Он разоружил ее, когда она держала его на мушке, а ведь его револьвер в то время был еще в кобуре. А теперь, когда он разозлился, у нее были все основания, чтобы его бояться.

— Вы просто сумасшедшая, если считаете, что я брошу револьвер, когда эта тварь дышит мне прямо в лицо. — Долгое время они оба надвигались с места, молча глядя друг на друга. Наконец Ангел решил, что лучше ему избавиться от этой кошки, поэтому неохотно добавил: — Отзовите ее, леди, и тогда мы, может быть, побеседуем.

Она вскинула подбородок.

— Никакой беседы не будет. Вы просто немедленно уедете отсюда. И можете передать им, что наемный убийца им не поможет.

— Им?

— Тем, кто вас нанял.

— Леди, меня никто не нанимал. Льюис Пикенс послал меня к вам...

— Господи, — вздохнула она, опуская револьвер. — Почему же вы сразу об этом не сказали? — И затем: — Марабелль, иди сюда, крошка. Он не опасен.

Никто и никогда еще не называл Ангела неопасным. Но возражать он не стал. Подождал, пока животное выполнит команду своей хозяйки. Кошка повернула голову, медленно подняла с земли свое гибкое тело, пересекла двор и уселась на ступеньках. Ангел облегченно вздохнул, но не убрал револьвер, пока животное не вошло в дом.

— Можешь возвращаться на кухню, Мария, — сказала женщина, обращаясь к кому-то в доме, прежде чем закрыть за кошкой дверь. — Ты действительно умеешь стрелять из этой винтовки?

Ангел внутренне напрягся. Оказывается, в него целились еще и из винтовки, а он этого даже не заметил! Нельзя вести себя так неосмотрительно. Впрочем, это случилось только потому, что все его внимание было приковано к огромному черному зверю и этой идиотке на веранде. А вдруг это и есть Кассандра Стюарт? Не приведи Бог.

Спустившись по ступенькам, девушка подошла к нему. Только теперь он обратил внимание на ее модный наряд. Длинная черная накидка, отороченная снизу мехом, из-под которой выглядывала отделанная голубыми кружевами юбка. Из-под маленькой касторовой шляпки, надетой чуть набекрень, виднелись темно-каштановые волосы. Одежда, несомненно, городская, но висевшая на бедре кобура никак не вписывалась в эту картину.

Прежде чем протянуть ему руку, она спрятала револьвер в кобуру.

— Я Кассандра Стюарт. Мистер Пикенс скоро приедет?

Ангел не прикоснулся к ее руке, будучи не совсем уверен, чего именно она от него ожидает. А она еще и улыбнулась, будто это не она только что стреляла в него, натравила дикую кошку и испугала его лошадь. Он решил не отвечать на ее улыбку. От мысли, что ему придется иметь дело именно с этой женщиной, он про себя выругался. Поднявшись с земли, отряхнул плащ. Не хватало ему еще принимать помощь от женщины. Но сюда он приехал именно из-за нее. Долг есть долг.

Прежде чем что-нибудь сказать в ответ, Ангел пошел за своей шляпой. На этот раз он выругался вслух — в самом центре тульи красовалось отверстие от пули. Проклятье, она же могла его убить! Развернувшись на каблуках, он окинул женщину мрачным взглядом.

— Когда ваш шестизарядник починят, я хочу убедиться, что вы действительно умеете им пользоваться.

В ответ она нахмурилась, вытащила из кобуры револьвер и, осмотрев его, воскликнула:

— Черт! Вы мне его испортили!

— А вы мне испортили шляпу.

Она прищурилась.

— Все дело в том, мистер, что этот револьвер мне сделали по специальному заказу. И кто вы, в конце концов?

— Ангел. Кстати, эта шляпа обошлась мне в двадцать долларов, мадам.

— Я возмещу вам убытки за эту проклятую шляпу... — Внезапно замолчав, она отступила на шаг. — Что значит Ангел? Вы что, тот самый Ангел, что ли? Которого зовут Ангел Смерти?

Его губы скривились в горькой усмешке. Редко кто осмеливался произнести это имя в его присутствии.

— Какая разница, как меня называют?

— Я не хотела вас обидеть, — ответила она.

Но Ангел заметил, что в ее серебристо-серых глазах появилось настороженное выражение, и это доставило ему огромное удовольствие. Хотя оно должно было появиться гораздо раньше. Даже те, кто не знал Ангела, старались держаться от него подальше, ибо весь его облик словно предупреждал: «Берегитесь!»

— Что ж, — сказала Кассандра, нервно рассмеявшись и отведя глаза в сторону. — Вам просто повезло, что у меня не один такой кольт, а то бы я здорово разозлилась.

— Я бы на вашем месте надеялся, что моя лошадь далеко не убежит, леди, иначе вы узнаете, как злятся по-настоящему...

— Попробуйте хоть пальцем до меня дотронуться...

— Я бы мог вас просто пристрелить.

Эти слова вырвались у него сами собой, но ведь она-то этого не знала. Черт возьми, он снова не может совладать со своими эмоциями и показывает свой гнев. Ангел никогда не бросал угроз на ветер. Но хотя сейчас она и не целилась в него из револьвера, в ней было нечто такое, что раздражало его.

— Забудьте о том, что я сказал, — отрывисто произнес он.

— Охотно, — ответила она, но сделала еще один шаг назад.

Ангел с трудом сдержал улыбку. Видя, что женщина испугана, он почувствовал, как у него улучшается настроение.

— У вас что, привычка такая, палить по гостям?

Она моргнула, поджала губы — только теперь стало заметно, какие у нее сочные губы — и медленно выпрямилась. Проклятье. Он понял, что за этим последует. К ней снова вернулось мужество.

— Вы хотели застрелить Марабелль. Я не могла этого допустить. Эта кошка выскочила на улицу, прежде чем я смогла ее удержать.

Это удивило Ангела.

— Значит, вы не натравливали ее на меня?

— Конечно нет, — возмущенно ответила она, поражаясь такому глупому вопросу.

— Не вижу тут никакого «конечно», леди.

— Здравый смысл...

— Мне кажется, нам лучше оставить это, — предупредил он, не дожидаясь очередного оскорбления.

Женщина застыла, когда до нее дошел смысл его слов.

— А я думаю, что вам следует побыстрее объяснить цель вашего приезда, а затем отправиться обратно.

Если бы он только мог это сделать — отправиться обратно!

— Пикенс не приедет, — отрывисто сказал он.

Сначала она непонимающе смотрела на него, а потом у нее от удивления округлились глаза.

— Но ведь он обещал! Я так рассчитывала на него. Почему он не приедет? Он ведь дал слово.

Кассандра явно очень расстроилась, так что Ангелу даже стало немного не по себе. Ему не поправилась эта молодая женщина, особенно учитывая, как она с ним обошлась, но теперь, видя ее огорчение, Ангел чувствовал, что не может держать на нее зла. Он решил немного ободрить ее.

— Пикенс собирался приехать. Он как раз зашел в банк, чтобы снять со счета деньги, необходимые для поездки, когда туда ворвалась банда грабителей. Разумеется, Пикенс счел своим долгом вмешаться и остановить их, за что и поплатился. Его ранили в перестрелке, причем довольно серьезно.

Сначала ее лицо покрыла смертельная бледность, а когда Ангел закончил свой рассказ, вид у нее был уже вконец расстроенный. Теперь Касси волновало совсем другое.

— О, Господи! Он не... не умрет? Это все из-за меня. Дедушка никогда мне этого не простит...

— Да ладно, нечего винить себя, вас же там не было.

— Но ведь это я попросила его приехать. Он не пошел бы в банк, если бы не... — Она осеклась, глядя, как он качает головой, затем в ее голосе проявились упрямые нотки. — Я всегда виню себя, если действительно виновата. И не надо меня разубеждать.

Ангел просто пожал плечами, не желая спорить с глупой женщиной, тем более что ему было все равно.

— Если вам так нравится...

На ее лице уже не было враждебности. Она закусила нижнюю губу. Казалось, Касси вот-вот заплачет, и Ангел внутренне напрягся. Проклятье! Он давно взял за правило никогда даже не пытаться успокоить плачущую женщину и не собирался от него отступать и сейчас. Он всегда уходил при первых же признаках слез.

— Он не?.. — Она не могла произнести слово «умер».

— Нет! — поспешил заверить ее Ангел. — Док говорит, что Пикенс выживет, но от поездок ему надолго придется отказаться. Поэтому он и послал сюда меня.

Теперь на лице Касси появилось недоуменное выражение. Она нахмурилась.

— Ничего не понимаю. Ведь это было почти шесть недель назад — когда я пригласила его. Почему он не предупредил меня раньше, что не сможет приехать? Ведь сейчас у меня почти не осталось времени.

Ангел умел брать на себя ответственность с такой же легкостью, как и Касси.

— Это моя вина. Пикенс тут же предупредил меня, но я на несколько недель задержался в Нью-Мексико. Но Пикенс вовсе не говорил, что это срочно.

— Понятно. — Хотя на самом деле она ничего не понимала. В голове у нее все смешалось. — Хотя вы и привезли мне плохие известия, я все равно благодарна вам за то, что вы проделали такой путь. Вполне хватило бы телеграммы. И мне действительно жаль, что ваша лошадь убежала. Можете взять одну из наших и отправиться на поиски. Только потом верните ее обратно. — Сунув руку в карман накидки, она вытащила оттуда золотую монету в двадцать долларов.

— Держите, это вам на новую шляпу. А теперь извините меня, я как раз собиралась ехать в город.

Развернувшись, Касси направилась прочь. Покачавшись с пятки на носок, Ангел подождал, когда она подойдет к экипажу, а затем нарочито медленно произнес:

— Думаю, мадам, мне следует подробнее объяснить цель моего приезда. Льюис Пикенс прислал меня вместо себя. Я приехал сюда, чтобы уладить ваши проблемы, в чем бы они ни заключались. Поэтому, может, стоит сначала ввести меня в курс дела, а уж потом отправиться в город?

Она резко повернулась, услышав слова «вместо себя», и ее глаза расширились от удивления, а когда он закончил, на ее лице снова появилось враждебное выражение.

— Простите, не поняла.

— Я объяснил все достаточно ясно.

— Я слышала ваше объяснение, — процедила женщина сквозь зубы, и было видно, что в любой момент она может выйти из себя. — Просто я вам не верю. Зачем мистеру Пикенсу потребовалось посылать вас — именно вас, — а не кого-то другого? Мне нужен человек, способный улаживать ссоры, миротворец, а не наемный убийца. Ваше вмешательство только еще больше осложнит положение.

— А в чем сложность вашего положения?

Она раздраженно отмахнулась от вопроса.

— Нет смысла говорить с вами о том, в чем вы ничем не сможете помочь. Если бы все можно было решить при помощи револьвера, я бы воспользовалась своим.

Тут он уже не смог удержаться и невольно улыбнулся, представив, как по воздуху летают продырявленные шляпы. Ангел отвернулся, чтобы она ничего не заметила. У него было немного друзей, в присутствии которых он мог позволить себе улыбнуться. И уж она-то никогда не попадет в их число.