— Вот что… вы меня не одурачите! — резко сказал Галлахер. — Не понимаю, почему вы считаете, будто я это проглочу. Я уже не раз обжигался.

— Вот как, Роман? — Взгляд, который через плечо бросила на него Мэнди, был полон сочувствия и нежности. — Мне жаль это слышать, но поверьте — я не собираюсь вас обманывать. — Она замолчала. — Скажите же мне, что хотите, чтобы я осталась. Я хочу это услышать.

— Черт побери, я не собираюсь… — Он остановился и сердито посмотрел на нее. — С чего бы мне этого хотеть? Вы мне ничего не обещали, и вообще мне нечего ждать от вас, кроме головной боли.

— Как не обещала? Я обещала, что отработаю. Я обещала дать вам шанс меня обольстить. — Она соблазнительно улыбнулась. — Мне кажется, что вам тоже нравится принимать вызов.

Он долго молчал, затем неохотно сказал:

— Ладно, оставайтесь.

Тихо засмеявшись, Мэнди открыла дверь.

— Ваша щедрость тронула меня до глубины души. Как я вижу, мы… а, привет, Деннис! — Улыбнувшись, она взглянула на летчика, который шагнул в сторону, чтобы дать ей дорогу. — Роман только что отверг мое приглашение на ужин под открытым небом. А ты не хочешь присоединиться к нам с Джакто?

— Почему бы и нет? Я всегда готов быть запасным вариантом, — протянул Деннис. — К тому же Джакто вчера обещал мне показать, как бросают бумеранг. Я много лет пытался этому научиться, но так и не смог уловить, в чем тут хитрость.

— Я помню. Прежде чем вы закончите свой урок, я, наверно, уже исчезну в подземелье. — Она приветственно помахала рукой. — Пока.

— Пока. — Проводив ее взглядом, Деннис повернулся и вошел в домик. — Мне сообщили, что «Сессну» доставят завтра, Роман. Не хотите составить график полетов в сиднейскую студию?

Роман не отвечал. Его взгляд был по-прежнему прикован к фигуре уходящей вдаль Мэнди.

Слабая улыбка тронула губы Денниса.

— Вы разрешили ей остаться?

— Да, — не отрывая взгляда от Мэнди, сказал Роман.

— Я так и знал, — засмеялся Деннис. — Когда Мэнди начинает петь свою песню сирены, ей очень трудно отказать.

— Вы говорите так, словно она какая-нибудь Лорелея.

— Лорелея? — Деннис задумчиво приподнял брови. — Сходство здесь действительно есть. Она бывает очень убедительной. — Он закрыл за собой дверь. — Только вот в Мэнди нет ничего от нечистой силы. Просто в ней столько энергии и энтузиазма, что она увлекает за собой, хочешь этого или нет. Вы ведь помните, как я всегда боялся воды? Так вот, когда мы были в Тасмании, Мэнди решила, что надо обязательно сделать съемку порогов Франклина. Никто из состава геологической партии не захотел с ней идти. Ну и что же? Когда она кончила описывать тамошние красоты природы и белую рябь на воде, мы как миленькие согласились отправить туда два плота, и я вызвался идти на первом из них!

— Да, впечатляюще.

И не только впечатляюще, но и очень опасно. Женщина, которая имеет над людьми такую власть, редко стесняется использовать ее в своих целях. Деннису она явно вскружила голову, а Брента покорила в мгновение ока. Ну, он, Галлахер, не станет для нее такой легкой добычей! Своими последними словами Делани застала его врасплох, но теперь ясно, что это был хорошо рассчитанный ход. Она перехватила инициативу, получила разрешение остаться и предложила сделку на своих условиях. Возможно, она сомневалась в том, что он поверит ее разговорам о любви, но все равно решила ошеломить противника, и это сработало. Она также оказалась достаточно проницательной, чтобы понять, что брошенный ему вызов только раззадорит Романа.

— А что вы о ней знаете, Деннис? Она сказала, что работает над диссертацией по геологии. Это правда? Летчик пожал плечами.

— Насколько я знаю, да. Я несколько раз сталкивался с Мэнди в геологических партиях, но вообще она чего только не перепробовала! Судя по ее рассказам, она пыталась заниматься торговлей, была даже матросом на торговом судне, вела колонку в маленьком еженедельнике в Крайстчерче, водила такси в…

— Минуточку! — прищурился Роман. — Она писала для газеты?

— Ну да, — Деннис кивнул. — О, не будьте таким подозрительным, Роман. Я же сказал, что это был очень маленький еженедельник, к тому же это было давно.

— Это ничего не значит, — пробормотал Галлахер. — Возможно, у нашей леди сохранились в этой области какие-то амбиции.

Деннис нахмурился.

— Роман, поверьте, она не… Галлахер раздраженно махнул рукой.

— Вам не нужно ее защищать. Меня нисколько не интересует, журналистка она или нет. Просто я считаю, что всегда хорошо знать, с кем имеешь дело.

Что-то кольнуло в сердце. А чего же он, собственно, ждал? Вполне возможно, что Мэнди Делани крупный специалист по манипулированию людьми. Тем не менее в глубине души Галлахер надеялся, что ее искренность и интерес к жизни все-таки реальные, а не наигранные. Было бы приятно знать, что где-то в этом циничном мире еще остались люди, обладающие подобными качествами.

Впрочем, как он сказал Деннису, его не волнует, кто она. Она использует его, а он будет использовать ее. Уже давно ни одна женщина не бросала ему подобного вызова. Будет любопытно посмотреть, сколько времени продлится это «ухаживание». Галлахер отвернулся.

— Я на минуту оставлю вас, Деннис. Мне нужно принять душ и переодеться. Если хотите, налейте себе выпить.

— Деннис придет к нам на ужин, Джакто. Он сказал, что ты обещал научить его метать бумеранг.

Мэнди уселась в тени, которую отбрасывал на землю полотняный навес. От раскаленной почвы поднимались волны горячего воздуха. На миг Мэнди невольно вспомнила о прохладном домике Галлахера, но тут же постаралась отбросить от себя эту мысль. В шахте будет еще жарче, так что подобные сравнения сейчас совершенно неуместны.

— Ты его развлечешь? Я собираюсь сегодня начать работу в новой штольне, так что сделаю очень короткий перерыв — только чтобы поужинать.

— Прошлой ночью ты очень мало спала, — заметил Джакто. — Было бы лучше, если бы ты сейчас прилегла, а работать начала после захода солнца.

— Некогда. Наверное, мне теперь нужно будет по вечерам проводить по нескольку часов на съемочной площадке, а потому мой рабочий график придется изменить. — Она привстала и протянула руку к фляжке. — В общем, откладывать нельзя.

Она зажгла фонарь и надела кожаные перчатки.

— Нужно проверить лестницу. В последний раз, когда я спускалась, она ужасно прогибалась.

— С ней все в порядке. Пока тебя не было, я починил лестницу и даже спустился в штольню. — Джакто слабо улыбнулся. — Там много пыли и камней, а вот змей на этот раз нет.

— Слава богу! — содрогнулась Мэнди. В первой штольне она обнаружила целое семейство черных змей, и теперь, сдвигая с места доску или переворачивая камень, Мэнди каждый раз ожидала увидеть перед собой еще одну извивающуюся рептилию. По правде говоря, это очень действовало ей на нервы. — Спасибо, Джакто. Я никак не могу забыть свой первый спуск в шахту.

— Я позову тебя, когда ужин будет готов. Может, ты захочешь сначала искупаться в источнике?

Мэнди кивнула.

— После пребывания под землей купание — это настоящее блаженство. — Выйдя из-под навеса под раскаленное небо, она глубоко вздохнула. — Штольня длинная?

— Длиннее предыдущей. А что, если ты не найдешь эту сумку? — пристально посмотрев на нее, спросил Джакто. — Что ты тогда будешь делать?

— Мне обязательно надо ее найти. Сумка должна быть здесь. Перед своей смертью Чарли написал жене, что спрятал «Черное Пламя» в сумку, которую положил в еще одну сумку и спрятал где-то в безопасном месте.

— Положил одну сумку в другую?

— Опалы легко раскалываются на куски, — пожав плечами, ответила Мэнди. — Наверно, он сделал так для лучшей сохранности.

— Ты говорила мне, что члены вашей семьи много раз искали этот камень, но ничего не нашли. Было бы резонно предположить, что Чарльз Делани просто придумал всю эту историю.

— Нет! Камень здесь, я это чувствую. — Рука Мэнди крепче сжала ручку фонаря. — Зачем ты так поступаешь, Джакто? Мне и без того тяжело, а тут ты еще заставляешь меня сомневаться.

— Я не заставляю тебя сомневаться, — с тем же выражением лица ответил Джакто. — Однако стоит помнить, что, как бы мы ни желали чего-то достичь, иногда приходится довольствоваться чем-то другим. А то, чего мы достигаем, не всегда оказывается таким, каким мы его считаем.

— «Черное Пламя» именно такой камень, каким Чарли его описывал, — с отчаянием в голосе сказала Мэнди. — Он должен быть таким.

— Я говорю не о нем, Мэнди.

— Господи, ты опять за свое. — Горько рассмеявшись, она повернулась, чтобы идти. — Большей частью я не понимаю, о чем ты говоришь, Джакто.

— Когда придет время — поймешь. — Положив в рот трубку, он сделал длинную затяжку. — Когда будешь внизу, пей больше воды и глотай соляные таблетки.

— Обязательно.

Направляясь к находившемуся в нескольких метрах от навеса отверстию штольни, Мэнди спиной чувствовала на себе взгляд Джакто. Казалось бы, ей следовало уже привыкнуть к старику, но все равно время от времени он своими рассуждениями выбивает ее из колеи. Хотя, с другой стороны, нельзя сказать, что до этого ее не мучили никакие сомнения. Да, когда она выходила от Романа, она была полна уверенности в себе, но вот потом… С чего она решила, что может быть с ним искренней и при этом выйти победительницей?

Сексуальное притяжение между ними было таким сильным, что Мэнди едва не расплавилась на месте. А ведь он лишь дотронулся до нее. Придется собрать всю свою волю, чтобы не прыгнуть к нему в постель, едва он щелкнет пальцами. Прежде чем на сцену выступит секс, необходимо установить более глубокие взаимоотношения. В прошлом Роман получил очень сильную душевную травму, и теперь сексуальная связь для него мало что значит. Ни в коем случае нельзя позволить ему рассматривать их отношения как нечто неважное и малозначительное.

Сжимая в левой руке фонарь, Мэнди начала осторожно спускаться в темноту. Даже самые важные проблемы лучше решать по очереди. Сейчас она должна сосредоточить все свое внимание на поисках «Черного Пламени».

Глава 3

— Прошло два дня, — весело сказала Мэнди, когда Роман открыл перед ней дверь. — Я уже начала считать, что вы передумали, но тут Марк принес мне вашу записку. — Мэнди ободряюще подмигнула веснушчатому молодому человеку, который провожал ее до трейлера Галлахера. — До завтра, Марк. Он с энтузиазмом кивнул.

— Я приду, как только закончатся съемки. Что мне надеть?

— Оденьтесь как можно легче. Там, внизу, адская жара.

— Ладно. Буду ждать с нетерпением. Галлахер с подозрением посмотрел вслед уходящему юноше.

— Еще одна победа? — сухо спросил он.

— Он никогда не был в шахте. — Поднявшись по металлическим ступенькам, Мэнди закрыла за собой дверь. — Я сказала ему, что возьму его туда. — Она блаженно зажмурилась. — Здесь просто замечательно. Иногда я забываю о том, что на свете есть такие вещи, как прохлада.

Мэнди вновь открыла глаза, в которых теперь плясали лукавые искорки.

— Вы должны отметить, что я сразу явилась по вашему вызову, о повелитель. Я даже не умылась. — Она провела рукой по волосам, темным от пота и пыли. — Но больше я так не могу. Можно воспользоваться вашим душем? — Она приподняла вверх маленькую холщовую сумку. — Я взяла с собой во что переодеться и свое полотенце.

— Жаль! Я предпочел бы, чтобы вы были голой и во всем от меня зависели, не имея даже полотенца. — Он махнул рукой в сторону ванной. — Тем не менее — прошу. Если понадобится помощь — только позовите.

Сердце Мэнди учащенно забилось, ей стало трудно дышать. За последние два дня она уже забыла, как сильно реагирует на присутствие Романа. Обнаружив, что не может оторвать взгляда от густой поросли, виднеющейся в прорехе расстегнутой рубашки, она заставила себя отвернуться.

— Буду иметь это в виду. Вы можете налить мне что-нибудь попить, у меня горло дерет словно наждаком. — Помедлив, она вдруг оглянулась на него через плечо. — Почему вы ждали два дня, чтобы за мной послать?

— Я был занят. Если помните, я должен снимать фильм. Мне жаль вас разочаровывать, но в списке моих приоритетов вы находитесь где-то внизу и… — Он осекся на полуслове.


Огромные глаза Мэнди были широко раскрыты, в них стояла боль. Галлахер вдруг почувствовал себя так, словно ранил детеныша антилопы.

— О, ради бога, не смотрите на меня так. Я вообще не собирался за вами посылать. Я уже почти решил не иметь с вами никаких дел. — Помолчав, он внезапно выпалил: — Черт побери, я не переставал думать о вас. Ну что, теперь вы удовлетворены?

— Да, — улыбнулась Мэнди. — Очень. Я тоже не переставала думать о вас. Я сейчас вернусь.

Когда через двадцать минут Мэнди вернулась, на ней были вылинявшие под палящим солнцем пустыни светло-голубые шорты и та же белая с низким вырезом майка, которую Мэнди надевала, когда они в первый раз встретились. Свежевымытые, еще влажные волосы были рассыпаны по плечам.