— Забавно, уверена, что это последнее, о чем думает мой парень, когда мы в постели.

Лукас выплюнул только что заказанный напиток на стойку, медленно поворачивая голову и встретившись со мной глазами.

— Нет.

— Что значит «нет»?

— У тебя не должно быть секса.

Я расхохоталась.

— Ты себя слышишь вообще? Король полигамного общества? Потому что это даже не как в поговорке «Горшок над котлом смеется, а оба черны», это словно… Знаешь, я даже не могу подобрать сравнение. Просто глупо.

— Значит, теперь я глупый?

— По крайней мере, не я назвала тебя ребенком.

Он ухмыльнулся. Мне это не понравилось. Знакома с такой ухмылкой. Он уверен, что взял надо мной верх, но это не так.

— Так ты хочешь, чтобы я думал о тебе, как о женщине, это ты хотела сказать?

Я дважды открыла и закрыла рот, прежде чем смогла сглотнуть и отвернуться.

— Ты все еще глупый.

Как я остроумна.

Остин выбрала прекрасный момент, чтобы притащить ко мне мужчину и прокричать:

— Мы собираемся выпить шоты!

— Пас.

— Тэтч? — Лукас откашлялся. — Нашел себе девушку, да?

Я перевела взгляд с одного мужчины на другого. Если Торн знает этого чувака, то у меня плохие новости для Остин. Она заслужила хорошего парня, милого парня, которого можно привести в свой особняк и заниматься сладкой любовью, пока служанка не принесет им виноград в постель. Не… этого.

— О, привет, Лукас. Прости, не видел тебя.

— Как прошла операция? — спросил Лукас, полностью игнорируя всех и в особенности меня, что было тупо. Я хотела, чтобы он меня игнорировал.

Может, если бы я продолжала мысленно повторять это, я бы действительно поверила.

— Обычно и скучно. — Тэтч вздохнул и ослепил меня знойной улыбкой. Его вьющиеся светлые волосы касались плеч, усиливая сходство с очень сексуальным серфером. — А ты?

— Моя лучшая подруга, — промурлыкала Остин. — Я упросила ее пойти со мной сегодня вечером и… — Что-то должно быть щелкнуло в мозгу Остин, потому что она запнулась, а глаза округлились, когда она увидела Лукаса. — ТЫ!

— Вот черт, — пробормотал Лукас. — Привет, Остин, рад видеть, что ты переросла свои уши.

— Так вот ты где, — Остин покачала головой. — Годы спустя твой нос все такой же большой. Уверена, Тэтч хороший друг и поможет тебе с этим.

Ноздри Лукаса как по сигналу раздулись, когда Тэтч прикрыл смешок ладонью и прокашлялся.

— Что ж, забавно! Вы, ребята, знаете друг друга?

— Расскажу вкратце, — ответила я. — Лукас почти женился на одной из моих сестер, но накануне несостоявшейся свадьбы переспал с другой сестрой. Мы с Остин были подружками невесты, так что она тоже ночевала там. В пьяной попытке покинуть дом, не будучи избитым моим дедушкой (который, кстати, сражался за Движение неприсоединения), Лукас врезался во внедорожник Остин. Мерседес новой модели. — Я усмехнулась. — Опущу весьма забавные детали, но идею вы поняли.

Тэтч присвистнул, а Лукас пробормотал в мой адрес «спасибо».

Остин мечтательно вздохнула:

— Я любила эту машину.

— Уверен, родители были счастливы купить тебе другую, — вставил Лукас без тени сожалений в голосе.

И хотя он попал точно в цель, я чувствовала необходимость защитить подругу. И почти была готова, когда Тэтч прервал меня.

— Эй, я живу совсем рядом. Почему бы нам не перенести вечеринку ко мне домой и не заказать пиццу? Я умираю с голоду и как бы ни хотел уйти вдвоем с Остин, более чем уверен, что в конечном итоге вы поубиваете друг друга, если вас оставить одних, поэтому пойдемте.

— Он мне нравится, так что забирай, — шепнула я Остин.

— У него золотые руки, — добавила Остин.

— И очень сексуальный. На нем хорошие джинсы.

— Он может тебя услышать, — произнес Лукас.

— О, должен был, — я подмигнула Тэтчу и махнула ему, пока Остин забирала свою сумочку и жакет.

Я последовала за всеми на выход из бара, так как возвращение в свою пустую квартиру означало бы, что я проиграю любую войну, какая бы ни начиналась между Лукасом и мной.

Каблук зацепился за трещину на тротуаре, и я споткнулась.

Лукас поймал меня за руку и прошипел проклятья.

— Научись ходить на каблуках или не носи их вовсе, Эвери.

Да прольется кровь, народ.

Да прольется кровь.


Глава 9


ЛУКАС


— Что это было, черт побери? — Я разрывался между желанием придушить его или стукнуть по голове коробкой из-под пиццы. — Они не могут здесь находиться!

Тэтч зевнул в руку.

— Прости, чувак. Я дико устал. Можешь повторить?

Я ударил его по плечу.

— Дьявол, мужик. Это Эвери, маленькая девочка Эвери, та, которая теперь работает на меня. Я писал тебе вчера о ней! А это ее лучшая подруга. Ты не можешь просто переспать с ее лучшей подругой и предполагать, что это не повлияет на мою работу! Я каждый день вижусь с Эвери по делам, ты трахнешь ее подругу, а она обвинит во всем меня!

Тэтч сощурил глаза.

— Почему тебя это заботит?

— Потому что она превратит мою жизнь в настоящий ад.

Тэтч выглянул за угол, когда смех Эвери донесся до кухни.

— Ага, — его брови приподнялись, — ты же понимаешь, что она меньше тебя раза в четыре? Ты можешь на нее сесть и ее, вероятно, стошнит съеденной пиццей.

— Уверен, это как раз то, что я собираюсь сделать. Спасибо за умный совет. Когда я на работе, злой как черт, я могу просто оседлать собственного стажера?

Он пожал плечами.

— Послушай, Остин сексуальна, — его ухмылка была бесстыдной, — и я не собираюсь спать ближайшие несколько дней. К тому же она не кажется озабоченной тем фактом, что последние два часа я только пялился на ее сиськи и ничего больше. Осознав это, она попросила посмотреть мою спальню.

— Ну конечно, Тэтч, пока вы будете там, ты можешь показать ей свою коллекцию комиксов. — Я снова толкнул его и выругался, пока он ржал.

Не то чтобы это имело значение, но у ублюдка действительно были комиксы.

— Или… — он поднял палец, — я могу просто трахать ее во всех позах до воскресенья.

— Отличный план, — я вздохнул. — Я просто пойду.

— Нет! — он протянул руки. — Ты должен забрать с собой вторую.

— Эвери, — произнес я сквозь зубы. — Никакого гребаного шанса. Ты ее пригласил, следовательно, тебе и выпроваживать, чтобы смог залезть в трусы ее лучшей подружке. Я отказываюсь помогать.

— Исправлю твой нос, — подмигнул он.

— Удар ниже пояса, сволочь ублюдочная.

Он вздохнул и пробежался руками по своим длинным и спутанным светлым волосам. Если бы вы не знали, что он пластический хирург, вы бы решили, что перед вами кочевник, живущий на пляже в компании доски для серфинга.

— Послушай, просто придумай какую-нибудь слабенькую отговорку наподобие того, что ей стоит лечь пораньше, чтобы в понедельник быть выспавшейся.

— Завтра воскресенье.

— Да?

— Точно.

— Чувак, ты все время обманываешь цыпочек. Просто сделай то, что у тебя получается лучше всего: утащи ее, чтобы я мог затащить. — Его грудь выгнулась, словно он был горд своим каламбуром.

— Это не обман. — Я закатил глаза. Сколько раз мне придется оправдываться? Особенно перед лучшим другом.

Смех Эвери снова привлек мое внимание.

Я всегда любил этот звук.

Теперь же он напоминает мне, что я четыре года жил без этого. Такого заразительного смеха. Словно аромат, он может вернуть воспоминания, о которых лучше забыть.

— Хорошо. — Я побежденно вздохнул. — Но ты мне должен, очень.

В ответ он достал бутылку сладкого красного вина марки Prisoner и пожал плечами.

— Красотка, — крикнул я, заворачивая за угол и входя в гостиную, — пора идти.

Эвери удобно откинулась на диване, скрестив руки и вытянув длиннющие ноги. Я проигнорировал то, как они мягко переходили в ее полные бедра, и даже не послал к черту своего лучшего друга, когда она облизнула свои сочные губы и выдавила:

— Ага, я так не думаю.

— Довольно, — я двинулся к ней, — я не спрашиваю, о чем ты думаешь или думала. Становится поздно, и как бы мне ни хотелось признаваться, ты мне нужна на работе в наилучшей форме всю следующую неделю, понятно? Мне противна мысль, что тебя уволят, и ты будешь жить на улице с бомжами, копаясь в мусорных баках в поисках Twinkie2. А все потому, что задержишься допоздна и откажешься ложиться спать.

Глаза Эвери превратились в щелочки.

— Ты… ты…

— Иди, — Остин пожала плечами. — К тому же, думаю, у нас с Тэтчем, — она ухмыльнулась и счастливо вздохнула, — есть очень важное дело.

— Шлюшка. — Эвери кашлянула.

— Ревнуешь? — парировала Остин.

— У нее есть парень, — произнес я уверенно и ровно, переводя взгляд с Эвери на Остин. — Правильно? Танцор?

— Эм… — Щеки Остин покраснели, когда она медленно кивнула. — Э… Да, так и есть.

Не знаю, зачем я это сделал, почему подросток внутри меня внезапно ожил, словно вампир ночью, и решил кинуть мое взрослое тело через всю комнату, чтобы закрыть ладонью Эвери рот.

— Напомни, как его имя? — спросил я.

Эвери попыталась укусить меня.

Остин бормотала что-то.

Эвери кусалась.

Наконец Остин ответила:

— Я забыла. У них было всего два свидания.

— Что? — взревел я, чуть отдернув руку. — Ты спала с ним после двух свиданий?

Эвери взвыла и закрыла лицо руками.

— У тебя нет никакого права злиться, так как ты каждую ночь спишь с разными девушками.

— Он ни с кем не спит по воскресеньям, — прорычал Тэтч, входя в гостиную, где разворачивалась Третья мировая война.

— Благодарю, — произнес я сквозь зубы.

Он пожал плечами и протянул Остин бокал вина.

— Хочешь посмотреть мою коллекцию комиксов?

Я застонал, а Эвери не сдержала смешок.

— Теперь детки это так называют? — Остин встала и игриво засмеялась. — Скажи мне, что у тебя есть костюмы, и я твоя.

— Боже, где ты была всю мою жизнь?

— Думаю, пора уходить, — прошептала Эвери сквозь мои пальцы.

Ее губы горячие.

Язык коснулся моей кожи.

И внезапно мне захотелось никогда не мыть руку.

Что явно означало, что Эвери и Остин снижали наш средний возраст своей коллективной незрелостью. Прекрасно, к следующей неделе мне снова будет двадцать один, буду делать водяные бомбочки и кидать их на улице. Не могу дождаться такого веселья!

Тэтч повел Остин в спальню, а я протянул Эвери руку. Естественно, она откинула ее, потому что была неблагодарной занозой в заднице, но, по крайней мере, я предложил.

Мы в молчании двинулись к выходу.

— Не забудь свою сумку! — бросил я, когда она прошла мимо.

Споткнувшись и чуть не упав лицом о столик, Эвери схватила сумку и прижала ее к себе. Ее мутный взгляд поднялся на меня.

— Дерьмо, — пробормотал я. — Ты напилась?

— Нет! — она смеялась.

Я досчитал до пяти.

Пытался удержаться от желания обложить ее матом так, чтобы она рыдала и проткнула меня своими каблуками, на которых едва стояла. Если она пьяна, я не могу просто отправить ее на все четыре стороны.

Я должен позаботиться о ней. Черт меня побери.

— Иди сюда. — Мой голос был грубым, но я нежно обхватил ее за талию и помог дойти до лифта.

Она прислонилась ко мне.

Не предполагал, что буду держать ее так или прижму еще ближе, когда она зевнула и положила голову мне на грудь.

— Я устала.

— Что ж, сейчас час ночи.

— Так поздно!

— Боже, неужели я тоже был таким в юности? — задался я вопросом скорее к самому себе.

Когда лифт опустился в лобби, ее тело тяжело упало на меня.

— Эй, где ты живешь? Вызову тебе машину. — Я немного потряс ее.

Она не шевелилась; более того, обхватила мою шею руками и издала чертовски приятный тихий звук, подобный мурчанию.

Ее дыхание обжигало шею, а тело обмякло.

— Мне положена чертова медаль за это, — прошептал я сам себе. Стараясь не разбудить, поднял ее на руки и пронес два квартала до своего дома.

К тому времени, как мы добрались до квартиры, она вовсю храпела и каждые несколько секунд шептала «Twinkie».

Мне нравилось думать, что именно я причина того, что во сне ее преследовало печенье. Потому что это была одна из последних вещей, о которых я упомянул до того, как она отключилась.

Она оказалась сильной маленькой штучкой, вцепившейся в меня, словно боялась, что я отпущу ее.