И кому я хуже этим поступком сделаю? Всем вокруг: и себе самой, и любимому человеку, и даже Артему, которого, с какой-то придури, решила использовать.

Боже, мне было реально противно от самой себя.

- Светлана? Может, вы хотите вернуться? – видно, видя, что я все еще странно веду себя, вновь уточнил охранник.

Я подняла голову, уже было решив согласиться. Но оказалось, что пока я занималась самобичеванием, мы добрались до клуба, и к нам направляется Артем, заметивший нашу машину.

- Я недолго, - откашлявшись, потому что горло осипло, успокоила я охранника. – Минут сорок, не больше. Сейчас уже некрасиво будет просто так уехать. Но я объясню, что переоценила свои силы и все еще не очень здорова, и поедем домой.

Мужчины осмотрели меня, словно сомневались, стоит ли вежливость того, чтобы рисковать здоровьем. Наверняка, Сергей велел им в первую очередь обеспечить мою безопасность, и они не собирались пренебрегать этим распоряжением. Но все же, наверное, не найдя в моем внешнем виде признаков смертельной опасности, молча кивнули. Один вышел на улицу, открыв мне двери, у которых уже ждал Артем, чтобы помочь.

Я приняла предложенную руку, и даже не отодвинулась, когда Артем наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. В конце концов, я сама напросилась к нему в гости. А потом он немного отодвинулся и осмотрел меня с ног до головы:

- Привет! Ты в порядке? – уточнил Артем с улыбкой, но как-то так, что я хмыкнула.

- А что, сразу видно, что еще на больничном? – решила тут же напомнить я о своем здоровье, чтобы было куда отступать без потерь для самоуважения нас обоих.

Артем улыбнулся шире и за руку повел меня ко входу. Вовремя, кстати: на улице было прилично холодно, ноябрь все-таки начался, а я так злилась, выходя из дому, что куртку не взяла. Ну, дура же, полная. И это только закончив принимать антибиотики после пневмонии.

- Нет, - ответил мой друг, когда мы уже оказались внутри, - просто, ты не такая, как обычно. Не знаю, словно взъерошенная какая-то. Знаешь, на подрыве вся.

Слов не нашлось, и я вымучила из себя полуулыбку. Не так уж плох он, если заметил мое состояние. Но не рассказывать же Артему, насколько глупо я себя повела, когда не получила желаемого.

Он усадил меня на полукруглый кожаный диван у стены, сам сел рядом. Мои охранники стали на расстоянии трех шагов. На столике стояли какие-то коктейли и фрукты. Но я попросила чая, понимая, что от громкой, ритмичной музыки начинает болеть голова.

- Замерзла? – удивился Артем, передав мой заказ официанту.

- Есть немного, - снова выдавила из себя улыбку. – Наверное, я все же немного поторопилась развлекаться.

Артем с подобающим пониманием хмыкнул. Какое-то время мы неторопливо общались, обсуждая уроки. Я рассказала о том, что ко мне классная приходила. Спросила, что в школе, вообще, нового? Катя мне, конечно, каждый день рассказывала, но она-то из параллельного класса и просто не могла знать всех новостей нашего.

Артем охотно отвечал, пока я пила свой чай с лимоном. А потом он чуть придвинулся, и словно в шутку, приобнял меня за плечи. Ну, вроде, помогал согреться. Я вздрогнула. Не знаю почему. Вроде нормально все. Но мне аж противно стало. И я не смогла подавить реакцию. Задрожала так явно, всем телом. Даже чай расплескала. И тут же принялась извиняться, отводя глаза:

- Прости, сама не знаю, испугалась от неожиданности, наверное, - вымученно засмеялась я. – Или замерзла сильнее, чем думала…

Артем улыбнулся и кивнул, но посмотрел на меня как-то настороженно. Отодвинулся чуть ли не на полметра. Откашлялся, и вдруг спросил:

- Свет, ты меня извини, если я офигел и не в свое дело лезу. Но, когда тебя похитили, ну, я знаю, мы все телик смотрим, да и батя мой с твоим дядей кентуется, в общем, они тебя… ну… - он замялся и тоже отвел глаза.

Я зажмурилась и глубоко вздохнула. Мы с Артемом не обсуждали моего похищения в прошлый раз, да и ни с кем, кроме Сережи, я не говорила об этом. И сейчас мне показалось, что это может быть неплохим поводом объяснить свое состояние, потому как, хоть и недосказанный, но его вопрос был яснее ясного:

- Нет. Они хотели меня… изнасиловать, - так же с паузами, потому что это не были приятные мысли и воспоминания, честно ответила я. – Но силовики успели нас вовремя найти. – Я уставилась в свой чай. – А что, ты не смог бы встречаться с девушкой, которую изнасиловали? – зачем-то уточнила, глянув на расстояние между нами.

Не знаю, с какой стати решила это выяснить, ведь и не думала с ним встречаться, и глупостей уже делать не собиралась.

Артем снова прочистил горло и залпом выпил половину коктейля:

- Нет. Знаешь, это хорошо, что сбушники успели. Ну, что с тобой все хорошо. И… - он отставил бокал. – Я просто, ну, не знаю, сумел бы все сделать правильно в такой ситуации? Тут тебе и сейчас, наверное, помощь психолога нужна. А если бы еще и это… Ну, и так столько на тебя свалилось за последний год… И если не знать, можно ж хуже сделать…

- Ага, - прервала я его вымученные объяснения, почему-то думая о том, как ответил на такой же вопрос Сергей. О том, что меня никто и ничто не может сделать «грязной» или «какой-то не такой». Что я идеальная. Ну почему же он, самый лучший и любимый мой, так упорно меня же и отталкивает. – Знаешь, а я как-то не подумала, ты прав, мне действительно стоит поговорить с психологом.

Я улыбнулась. В этот раз спокойно и ровно.

- Знаешь, Артем, мне все-таки не очень хорошо еще, да и, это все… - я неопределенно махнула рукой и поднялась. – Не стоило мне тебе навязываться. Серьезно. Развлекайся, а я лучше домой поеду, долечусь.

Мои охранники подошли, едва я встала. Да и Артем не особо меня задерживал. Мы оба поняли, что вечер явно не будет удачным, и я не могла не отметить что, несмотря на это и какие-то возможные неоправданные ожидания, он вел себя очень корректно. Хоть и ясно, что не мог в моем рейтинге сравниться с Сергеем.

- Света, - уже когда провел нас к выходу, Артем поймал мою руку и на секунду задержал меня. – Давай попробуем еще раз, когда ты окончательно поправишься, а? Ты мне реально очень нравишься.

Не побоялся же. Мне стало еще противней от того, что я так глупо повела себя и втянула Артема в собственную неразбериху мыслей и чувств. Может, он и прав. Может, мне и правда стоит серьезно поговорить с психологом. Только таким, который не знает, что Сергей – для всех мой дядя.

- Посмотрим, Артем, - не уверенная, что стоит что-то обещать или конкретизировать, грустно вздохнула я.

И даже для самой себя неожиданно, наклонилась и поцеловала Артема в щеку. Без чего-то там «эдакого», как друга.

- Извини, - еще раз попросила я прощения, словно бы он все знал о причинах, по которым я сегодня звонила.

И пошла к выходу вместе с охранниками, которые терпеливо меня ждали.

Назад мы ехали молча.

Я даже позабыла на какое-то время, что рядом кто-то есть. Слишком глубоко погрузилась в свои мысли. Думала, вспоминала о том, как начала замечать изменение в своем отношении к Сергею. Как он себя вел, что говорил, делал, как оберегал и любил меня всю мою жизнь. И от каждой этой мысли мне становилось только хуже и горше.

Нет, я не усомнилась в том, что действительно люблю его как мужчину. Но… у меня появилось стойкое ощущение, что я себя совсем неверно веду. И не в том смысле, что такое поведение не поможет мне привлечь любовь и признание наших чувств Сергеем.

А просто – неправильно.

Как ребенок, который закатывает истерику, чтобы получить желаемую игрушку. Ни на что не оглядываясь и не задумываясь ни о чем. Осмыслила вдруг, что на самом деле, Сережа оберегал меня даже больше, чем я думала, причем, от моей же собственной глупости. Ведь я ни разу не подумала о том, что вокруг нас с ним полно людей. И это он всегда делал все для того, чтобы скрыть мои безрассудные порывы, да и его желания ото всех вокруг. Чтобы ничем не бросить тень на меня. И ведь никто не понял, не заметил, даже охранники, которые постоянно находились в доме, кажется, ничего не знали.

Меня накрыло какой-то странной опустошенностью. И уже когда мы почти подъехали к дому, вдруг появилась мысль, показавшаяся до невозможного правильной.

Я должна уехать. Неважно куда. Куда-нибудь, где Сергея рядом не будет.

Правда, выбор места «ссылки» был не так уж и велик.

Нет, я не верила, что мои чувства – попытка уцепиться в единственного родного и знакомого человека после серии стрессов и потери всех близких. И все-таки, вдруг решила, что нам обоим надо все обдумать.

К тому же поняла четко-четко, что пока больше не выдержу, не вынесу таких скачков эмоций. Не в состоянии. Словно внутри что-то перегорело, и мне очень надо было время, чтобы прийти в себя.

И хоть мысль эта оказалась неприятной, и я не представляла, как теперь сумею жить, не видя Сережу постоянно, как буду жить теперь вдали от него – было в этом решении что-то, что казалось мне единственно верным. Правда, грустно стало так, что слезы навернулись. Но я прижала глаза основанием ладоней, совсем уже поставив крест на макияже. Тушь, наверное, потекла. Ну и пусть. Не важно.

Когда мы приехали, я сама вышла из машины, не ожидая охранников, и быстро забежала в дом, направившись прямо к кабинету Сергея. Нам надо было поговорить.

Но у двери почему-то оробела. На мгновение застыла и глубоко вздохнула, стараясь собраться, взять себя в руки. А потом тихо постучала.

Он не ответил и после второго стука. А я, не знаю почему, была совершенно уверена, что он все равно там. Потому без разрешения толкнула двери и шагнула в темный кабинет:

- Сережа? Можно с тобой поговорить?

В комнате было накурено. И этот аромат, да едва различимый тлеющий кончик сигары – единственное, что выдавало его присутствие. Кажется, он сидел на полу. И, видимо, Сергей совершенно не желал ни с кем общаться. Но я приняла твердое решение и не могла откладывать разговор. Да и он, похоже, как только понял, что это я, щелкнул выключателем настольной лампы, поднимаясь с пола.

- Бабочка? – сипло уточнил он, кажется, совсем не ожидая, что это могла быть я. Моргнул, привыкая к свету. Перевел глаза на часы. И снова на меня посмотрел.

Причем так, что я все слова растеряла.

Безнадежно и обреченно, словно бы ждал приговора и не сомневался в том, каким он будет.

Я губу закусила, понимая, что опять не могу удержать слезы, хоть и лихорадочно моргаю.

- Бабочка? – заметив, что я пытаюсь подавить плач, Сергей совсем изменился в лице, словно посерел весь.

И лихорадочно отбросив сигару в пепельницу, подскочил ко мне. На секунду замер, словно не уверенный, что я позволю ему коснуться себя. И все-таки обхватил плечи руками. И я подалась к нему, обнимая за пояс.

- Драгоценная моя, Бабочка, - его хриплый голос звучал так… с болью. И пальцы, сжимающие мои плечи – дрожали. У Сергея.

Я испытала настоящий шок. Честно.

Он чуть отодвинул меня и снова посмотрел в мое лицо.

- Что этот урод сделал, Бабочка? – все с той же болью и виной в голосе, прошептал он.

А я почему-то рассмеялась. И уткнулась лицом ему в рубашку, прямо в расстегнутый ворот. И не было важно, что я пачкаю ткань. Потому что кристально ясно поняла – люблю его. Безумно люблю. По-настоящему.

Ну как можно не любить такого мужчину? Который все на себя готов взять. Даже мои психи и мою вину – он себе в проступок вменяет. Наверное, и убей я кого-то, он взял бы это на себя, даже не спросив меня о причинах.

Сергей из-за этого смеха растерялся, кажется.

- Он не урод, - всхлипнув, я попыталась что-то объяснить, все еще улыбаясь. – И ничего он не сделал. Чаем меня угостил. С лимоном. К психологу посоветовал сходить. - Еще крепче обняв его пояс, я хмыкнула.

А в Сергее что-то словно отпустило. Будто разжалась пружина, до этого закрученная до самого предела.

- Не урод, так придурок, - другим тоном выдохнул Сергей. – На фига тебе к психологу? – и он хмыкнул, кажется с облегчением.

– Просто он – не ты. И все. Но не в этом дело. А психолог, может, мне и нужен. Чтоб меньше истерик закатывала. И не психовала. И… - я запрокинула голову, глядя ему прямо в лицо. – Прости меня, Сережа. Прости, пожалуйста, мне безумно стыдно за то, как я себя вела, за то, что наговорила…

- Бабочка, - чуть ли не застонал Сережа, и я почувствовала, как он прижал лоб к моим волосам. – Ради Бога, ну за что ты прощения просишь? Прекрати. Ты ни в чем не виновата, что я, не понимаю, что ли?

- Нет, Сережа. Я виновата. – Еще раз прижавшись к его коже, в последний, я отошла на шаг. Сергей не удерживал. Только внимательно наблюдал за моими действиями. – Серьезно, извини. Я не хотела так себя вести. И… знаешь, я думала, пока ехала, и туда, и назад. Сережа, я очень тебя люблю.

- Бабочка моя драгоценная, - он вздохнул и, похоже, снова решил меня убеждать, что это подростковая фантазия.