Ульяна Гринь - Беременна на полставки

Он отступил, искры в глазах погасли, и я услышала весьма прохладный ответ:

— Мы обсудим вопрос вашего оклада в конце недели, Вероника… Простите, не знаю, как ваше отчество.

— Ивановна, — отчеканила я. — И моё имя Ника.

— Я запомню, — бросил Илья и вышел из каморки. А я с размаху села на стул и швырнула тест, который держала в руке, в сумку. Блин, какой он всё-таки… Такой! И от этого человека я, возможно, беременна!

Кстати, пора покончить со всеми возможными «возможно»!

Я повесила сумку на плечо и решительным шагом направилась к женскому туалету.

Запершись в кабинке, приготовилась к боевым действиям. Стратегия и тактика — прочитать инструкцию. Боевое построение — зависнуть над унитазом. Оружие к бою — расчехлить тест. Ну и… Пли! Будто в Звёздных войнах, надо хорошенько прицелиться и попасть в цель, чтобы не забрызгать руки, ноги и пол…

Спустив воду, я закрыла тест колпачком и села на опущенную крышку, гипнотизируя взглядом окошечко, в котором должен был появиться мой приговор. Ноги поджала от волнения, затаилась, как мышка, даже дышала через раз. Проявится вторая полосочка или не проявится?

Скрипнула дверь, и перестук каблучков по кафелю заставили меня совсем перестать дышать. Вот кого принесло, интересно, в такой волнующий момент? Надо подождать, не выходить сейчас. В конце концов, у нас три кабинки, поделят уж как-нибудь.

Из крана рванулась струя воды, заглушая телефонный разговор. Я сразу узнала голос. Говорила Юлия Шагалина. И не просто говорила, а жаловалась.

— Я даже не представляла, что тут творится такой бардак! Дизайнеры — дети малые, только что из института, и какого! Невский, блин! Невский, вы себе это представляете?.. Нет, Игнатова, похоже, не собирается ни на какую пенсию… Пф, новая коллекция! Говно! Лубок, сплошной лубок!.. Жан-Поль хотя бы выдавал стильный лубок, а тут… Клюква!

Стоп, она что, говорит об Игатовой? О последней коллекции? Клюква? Все эти национальные мотивы, поданная в новом виде, в модном виде русская роспись, ручная вышивка, коклюшечные кружева — тонкие, будто паутинка… Лубок и клюква… Ещё и с Готье сравнивает, хотя там скорее эпатаж и хулиганство. Игнатова просто хотела, чтобы наши женщины вспомнили про традиции русской национальной одежды, а оказывается — клюква…

Захотелось выскочить из туалета и всё объяснить этой фифе, непонятно зачем прикатившей из Италии, чтобы тут наводить свои порядки. Может, даже влепить её по морде… Нет, я бы этого, конечно, никогда не сделала, но желание было. Однако услышав следующую фразу, снова затаилась, как мышь под метлой.

— Тут всё прогорит, я отвечаю… Да, уже тлеет, как торфяник летом… Нет, на это надо время, но не беспокойтесь, они и сами не протянут долго… Ой, да полно у меня идей! Время дайте… Хорошо… Хорошо… Да, обязательно. До свидания!

Мобильник пискнул сообщением, Юлия выключила воду и зашуршала бумажным полотенцем, ворча:

— Быстрее, быстрее… Быстро только кошки родятся! Тут взорвать всё проще и заново отстроить… Пидоры, дуры, то фригидные рыбы, то секс-бомбы из Хацапетовки… Убью сегодня кого-нибудь, мир много не потеряет…

И вышла из туалета, стуча каблуками. Я поёжилась. Господи, спасибо, что эта фифа не стала проверять кабинки! Нашла бы меня и подумала, что я подслушиваю. Пф… Больно надо! У меня вон своё дело…

Кстати!

Я глянула на окошечко теста, который сжимала в пальцах, как будто он смог бы меня защитить от фурии. В окошечке одиноко темнела полоска. Что там по результатам? Нет плюсика — нет беременности. Хм, странно. Я была уверена, что все эти «жжж» неспроста… Но нет так нет. Хотя странно невероятно. Выдохнув, я сунула тест в коробочку и выбросила её в мусорку. Всё, утираем слёзки, забываем биг босса и марш работать!

Но из головы всё никак не выходили слова Шагалиной про «всё взорвать». С этим надо к кому-то сходить, а не держать в себе. Если итальянская фифа решила поменять в нашем модном доме не только порядки, но и персонал, девчонки и Дён, особенно Дёнька, должны знать об этом заранее…

А если мне не поверят? Начнут спрашивать, откуда я знаю и вообще… Признаваться про туалет? Нет, лучше пока вообще ничего не говорить. Подождать первых звоночков, а они обязательно будут. Сейчас у меня задание Ильи — зарегистрировать дочернюю фирму Подиум Стиль и, полагаю, организовать первичную бухгалтерию. А это немало работы. Что ж, поспешим.

Помотавшись по городу — в налоговую, в банк, в статистику — я притащилась обратно на работку, на свою работоньку любимую, чтобы выпить чашку кофе и убрать документы в сейф, а потом снова поползла на метро, на этот раз домой. Меня ждал вкусный ужин «мэйд бай мама» и детективный сериал в Ютюбе.

Однако на выходе из офиса я наткнулась — в буквальном смысле слова — на чёрную кожанку. А в лицо мне зачем-то прилетело цветами. Отшатнувшись, я разглядела цветы — мелкие розочки приятного светло-красного тона, обёрнутые целлофаном. Подняла взгляд выше и увидела улыбающееся лицо Костика.

— Ты что тут делаешь? — удивилась. Костик пожал плечами, вручив мне букет:

— Тебя жду с работы.

— Ой. А зачем?

Ну ладно, я ступила… Но как-то сразу не сообразила. Костик фыркнул, подставив локоть:

— Домой проводить. А что, ты против?

— Да я не то чтобы против, — пробормотала, нюхая нежный запах лепестков, — но это как-то неожиданно…

— Сюрприз гы!

Ага, сюрприз… Как только узнал, где я работаю? Хотя тут не надо быть Агатой Кристи — у мамы, конечно же. И когда заканчиваю, тоже у неё. Вот только зачем он пришёл? Это что… ухаживает, что ли?

— Ну, раз пришёл, пошли тогда, — и я свернула к метро. Но Костик придержал меня за локоть:

— Куда, мисс? У меня машина!

— Ого! С комфортом, значит? — невольно рассмеялась я. И вдруг увидела Илью, который выходил из здания офиса. Под ручку с Юлечкой, разумеется! Собственно, мне уже должно быть всё равно: меня с Ильёй ничего не связывает, беременности нет, а бороться за него с этой красоткой, у которой наверняка и деньги, и положение в обществе повыше, я не стану. Не для меня мама орла растила, а вот для Юлечки как раз. Однако что-то в груди больно укололо. Возможно, ревность. То, как босс смотрел на меня в шале… Стало чуточку обидно, но я отвернулась, успев краем глаза заметить острый взгляд Ильи.

— Так где твоя машина? — нарочито весело спросила у Костика. Тот аж расцвёл, только что не запах, и потянул меня к парковке:

— Пошли, пошли! Конечно, это не джип и не Лексус, зато не в кредит купленный, и мотор я сам перебрал. Вообще, люблю в машине копаться, ну и уверен в ней на все сто!

Казалось бы, о чём можно говорить в течение пятнадцати минут двум совершенно незнакомым людям? Теперь у меня был ответ. О тачках. Во всяком случае, об одной из них я узнала практически всё: литраж, вместимость багажника, сколько лошадок пряталось под капотом, что Костик поменял из деталей в прошлом месяце, то в позапрошлом, а что полгода назад. Машина начала мне представляться неким трансформером или, по меньшей мере, одной из тех тачек, которые возили герои в фильмах «Форсаж». Но на паркинге Костик с гордым видом открыл передо мной дверцу чего-то длинного, белого и состоящего из сплошных прямоугольников. Поскольку я слегка замешкалась, не решаясь сесть внутрь, хозяин машины расценил эту заминку совсем не правильно:

— Нравится, да? Я тоже, когда увидел, чуть на задницу не свалился! Правда, она была в худшем состоянии, я уже подрихтовал, железо почистил немного…

— Даже не хочу представлять себе худшее состояние, — пробормотала я, садясь на старомодное сиденье, покрытое слегка потрёпанным малиновым велюром в дырочки. Моё чувство прекрасного сразу упало в обморок от этого цвета, а в животе зашевелилась ещё не переваренная булочка, которую я съела, выйдя из банка. Костик плюхнулся на водительское сиденье, с треском захлопнув мою дверцу, и любовно погладил ладонями руль:

— Ну как?

— Хорошая машина, — вежливо соврала я, поспешно пристёгиваясь.

— Отличная да! Это же Ниссан Скайлайн, представляешь себе, да?

— Ну… примерно, да. Только меня мучают сомнения… Она же старше меня?

Костик рассмеялся, заводя свой рыдван, и подтвердил:

— Восемьдесят четвёртый год! Тогда делали машины на десятилетия! Она ещё наших детей покатает!

— Нет уж, на этой машине я своих детей возить не буду, — машинально отказалась, а Костик не стал спорить:

— Как скажешь, продам эту и куплю поновее!

Господи, он что, уже собрался заводить со мной детей? Быстрый какой. Я вот, например даже не помню его фамилии, а вдруг он какой-нибудь Пупкин? Я категорически не согласна выходить замуж и становиться Пупкиной! И вообще… Что за мысли? Ника, окстись! Костик просто вежливый сосед, который решил меня подвезти домой. Букет… Ну мало ли, откуда у него букет.

В салоне воняло. Этот самый парфюм хозяина машины, плюс запах старого велюра, плюс отдушка с ванилью… Чувствую, никуда я не доеду, придётся выскакивать, блевать и бежать на метро. Я мужественно поискала глазами кнопку стеклоподъёмника и, не найдя, попросила:

— Открой окно, пожалуйста.

Костик с воодушевлением тыкнул в кнопку на приборной панели:

— Кстати, да, тут электрические стеклоподъёмники и даже зеркала заднего вида электрические!

Я припала к щели опустившегося на три сантиметра окна, пытаясь надышаться, а Костик всё говорил, говорил, говорил, и его голос убаюкивал, и мои веки становились всё тяжелее. Нет, нельзя уснуть в машине, это будет выглядеть глупо! Я встряхнулась, как собака под дождём, вдохнула глубоко, абстрагируясь от рассказа о машине, но не сработало.

— …кондиционер родной, представь себе, я его только один раз заправлял, работает, как будто вчера поставили! А вот это воздухоочиститель, и тоже работает, только я не знаю, что он там очищает…

Так, понятно… Надо думать о своём, тогда есть шанс не заснуть. Потому что больше о машине я знать ничего не хочу. И так потряхивает на люках, а на поворотах повизгивает непонятно чем. Очень надеюсь, что не тормозами…

Девочки-модели просили аванс. Завтра рассчитать надо и подать реестр в банк, а то сроки пройдут. И на большом складе надо всё-таки закончить инвентаризацию, непорядок, я этого терпеть не могу… Интересно, что у нас сегодня на ужин? Если мама ещё не приготовила, может, уговорить её на лазанью? Я бы сейчас заточила мамину лазанью… Целиком!

— Ника!

— Что? — я очнулась от мыслей, пытаясь вспомнить, о чём говорил Костик. А тот покачал головой снисходительно:

— Ты настоящая женщина — всё время витаешь в облаках. Я говорю, может быть, посидим где-нибудь, выпьем винишка?

Предложение мне совсем не понравилось. Нет, конечно, до встречи с Ильёй я, наверное, приняла бы его с удовольствием, но после «9000 метров» и малинового сока под плескавицу уже не хотелось никаких ресторанов с никакими парнями… Но отказать просто так мне показалось слишком грубым. Поэтому мой ответ был банален и скучен:

— Нет, извини, я очень устала. Мне хочется только домой.

— Ник, детское время же!

— Извини, пожалуйста, правда устала…

Постаравшись вложить в голос как можно больше убедительности, я даже вздохнула. Костик не стал настаивать:

— Ладно, всё равно завтра увидимся.

— Да?

— Да. Меня твоя мама пригласила на ужин, так что завтра ничего не планируй.

— Завтра? Ой, у меня завтра много дел, я даже не знаю, во сколько смогу уйти с работы!

— Нет уж, никакой работы! Завтра выходишь ровно в шесть. Небось и за переработку тебе не платят?

— Не платят, — пробормотала я. — Но, если я не успеваю, это значит, что я плохо организовала свою работу.

— Глупости, Никуша, я тебя научу, как надо делать. Значит, договорились? Я встречу тебя завтра в шесть у дверей. Всё, мы приехали. Пригласишь меня на чай?

Что ж ты такой липучий-то, Костик? Как от тебя отвязаться? Да и неудобно как-то… Всё же подвёз…

Я со вздохом кивнула:

— На чай приглашу, но только на чай. Да и маму я не предупредила…

— Ничего, твоя мама будет рада меня видеть.

И самоуверенный ко всему прочему. И так сильно воняет парфюмом, что меня тошнит рядом с ним. Что бы такого придумать, чтобы Костик не припёрся завтра на ужин? Может, испортить плиту?

В пятницу грянул гром и разверзлись хляби небесные. Причём в самом прямом смысле этого выражения. Дождик шёл сильный, упругий и весьма себе холодный. От метро я бежала, потому что господь, когда при рождении раздавал здравый смысл, меня отчего-то обделил. И ведь давно собиралась купить новый зонтик вместо сдохшего старого, но всё время забывала. Вскочила в два прыжка на крыльцо бывшего дома Достоевского и юркнула в закрывающуюся за кем-то дверь. Ну, и чтоб жизнь сказкой не казалась, разумеется, налетела на чью-то замешкавшуюся спину, оставив на пиджаке сочные мокрые кляксы от моей сочной мокрой персоны.