Ульяна Гринь - Беременна на полставки

— Я тебе всё объясню, мамуль, — я сунула ей сумку и подтолкнула Илью к двери в ванную. — Нам надо только обсушиться.

— Ника, где ты была, скажи на милость?! — раздался раздражённый голос Костика, и я мысленно профейспалмила. Всё-таки пришёл! А теперь что? Что делать-то? И Илья стойку сделал… А ведь он видел Костика тогда у офиса! Конечно, подумает обо мне бог знает что…

Блин, ну почему мне так не везёт в жизни?

— В общем, такая история, — пробормотала я, не желая терять лицо перед Ильёй, — меня совершенно неожиданно привлекли к показу мод! Я даже на подиуме была!

— Что ты говоришь? — удивилась мама с улыбкой. — Ты демонстрировала платье?

— Ты же бухгалтер, Ника! — нахмурился Костик.

— Я демонстрировала вот этот жакет, — и я даже повернулась вокруг своей оси, чтобы показать чудо дизайнерской мысли со всех сторон.

— Ой, он запачкался, — огорчилась мама. — А стирать, наверное, нельзя… Жалко-то как!

— И где ты извалялась после показа? — в голосе Костика сквозняком проскользнуло ехидство, но я решила не обращать на это внимания:

— А потом совершенно случайно мы попали в аварию…

— Ох! — мама даже отступила на шаг, прижав руки ко рту, но Илья мгновенно вступил, чтобы успокоить её:

— Всё в порядке, никто не пострадал, только у Ники неудачно сломаны два пальца. Врач сказала — гипс на три недели, а в остальном — даже сотрясения нет.

— Ничего себе «в порядке»! Кто так водит, лох?! Ты девушку изуродовал и стоишь тут лыбишься!

Костик явно нарывался. Как в детстве, кода мальчишки брали друг друга на понт, чтобы вызвать драку. Зачем он это делает? Что за поведение такое идиотское? Я глянула на Илью с опаской, но он не обиделся, продолжая улыбаться. Только жилка билась на виске быстрее и сильнее, а взгляд заострился и перестал быть добрым. Похоже, мой спокойный и интеллигентный босс готов принять этот вызов! Нет-нет, они что, с ума сошли?

— Костик, перестань, — твёрдо ответила я, шагнув к нему. — Сказали же тебе, всё в порядке!

— Ника, это твой муж? — с оттенком лёгкой иронии спросил Илья.

Мы с Костиком ответили одновременно:

— Нет!

— А тебе какое дело?

— Это твой парень? — Илья обращался исключительно ко мне, игнорируя Костика.

— Нет.

— Брат?

Я только покачала головой. Костик схватил меня за руку. Подтянул к себе, задев пальцы в гипсе, и я вскрикнула от боли. А потом всё случилось очень быстро.

Короткий резкий удар — и Костик держится за нос, а из-под ладони сочится кровь. Зато меня отпустили, и, баюкая кисть, я прижалась к стене. А моя впечатлительная обычно мама даже не пикнула и только резво сбегала на кухню за бумажными салфетками, которые всучила Костику. А Илья стоял, потирая костяшки пальцев и улыбаясь.

— Чувак, ты оборзел!

— Не трогай Нику.

— Она что, твоя, что ли?

— Она сама своя. Я так понимаю, у тебя на неё никаких прав.

— Побольше, чем у тебя!

— Эй, а ничего что вы меня тут делите при мне? — разозлилась я.

— Прости, не терплю наглости, — улыбнулся персонально мне Илья. — Я тебя проводил, теперь мы уходим.

— Ты уходишь, лошара, это да! — прогундосил Костик из-под ладони. — Сука, ты мне нос сломал…

Я устало опустила веки. Господи, за что ты мне послал Костика, скажи, пожалуйста! Чем я перед тобой провинилась? Илью я, считай, потеряла несколько минут назад, он больше никогда не посмотрит на меня глазами, в которых зажигаются звёзды… Пришёл проводить и наткнулся на агрессивного не пойми кого… Как жалко, что Костик припёрся сегодня! Но ничего не поделаешь, поражения надо принимать стойко.

Я оторвалась от стенки и сказала почти весело:

— Я бы предложила вам выпить чаю, но, боюсь, что слишком устала для компанейских посиделок.

— Мы, — Илья выразительно посмотрел на Костика, — уже уходим. Отдыхай и поправляйся, обязательно возьми больничный, поняла?

— Ага, — буркнула я, наблюдая, как Костик бычится. Уходить ему не хотелось от слова совсем. Наверное, думал, что я буду за ним трепетно ухаживать и прикладывать лёдик к носику. Не буду. И не сделаю ни единого движения, чтобы не поощрить. Хотя сейчас самое главное — чтобы мама молчала. С неё станется заступиться за бедного-несчастного поражённого… Жалостливая она.

Когда мужчины всё-таки ушли, я со стоном сползла по стене на пол и закрыла глаза. За что, ну за что мне всё это… Мама тронула меня за плечо и сказала своим обычным мягким голосом:

— Пойдём на кухню, ужин уже остыл, но я его подогрею.

— Мамуля, можно, я тебе попрошу?

— Конечно, милая.

— Не приглашай больше Костика. Никогда!

— Да я уж поняла, поняла… Пойдём.

И мы пошли на кухню. Моя понимающая и всепрощающая мамуля имеет право знать, что пережила сегодня её непутёвая дочь.

* * *

Первый удар он позорно пропустил. Но это можно списать на дождь — в глаза лил. Зато потом… Илья не бил, он уходил от ударов. То, что случилось в квартире, просто рефлекс. Нельзя так с девушками. Впрочем, был бы этот козёл мужем, Илья бы ушёл. Но Ника отказалась от всякой возможной связи с этим Костиком. И Илья ей верил — ведь не бросилась причитать, когда он разбил нос чуваку.

Драться не хотелось, но такие, как этот парень, не признают разговоров. Илья выжидал удобного момента, чтобы отправить Костика в нокаут, и момент выдался буквально через пару минут после начала. Скула хрустнула под кулаком. Её бы не сломать…

Костик кулём свалился в лужу, и пришлось оттащить его под козырёк подъезда. Пусть в себя приходит. А Илья вытер рукой лицо и встал под дождь. Кровь смыть. Надо вызвать такси и ехать домой. Принять душ, перехватить наскоро бутерброд и спать. Завтра с утра встреча с директором банка… А на морде лица небось фонарь горит. И машину надо где-то быстро достать, «Тойота» всмятку… Ладно, это Дима организует, а вот синяк придётся замазывать тональником. Для этого дела необходима женщина, а под рукой её нет. То есть, есть, но не совсем женщина. И возвращаться в отчий дом из-за такой мелочи неохота…

Такси подъехало быстро, и Илья сел на переднее сиденье. Шофёр неодобрительно покосился на потоки воды, стекающие на потрёпанную обивку и коврик, но волшебные слова «накину за чистку» успокоили его. Назвав адрес родителей, Илья пристегнулся и провёл рукой по мокрым волосам. Ника беременна. Интересно, от кого? От него? Неужели презерватив порвался?

Это она тогда подарила ему себя. В темноте, стыдливо и вместе с тем открыто. Он сразу понял, что это не секретарша, но не думал, что именно бухгалтер. Мышка мышкой, но такая… С характером! Илья усмехнулся, вспомнив, как Ника отстаивала эксклюзивность моделей Игнатовой. И ведь отстояла. Боевая. Умная. Талантливая. И напрочь лишена манерности. Есть в ней что-то… И в то же время магнит для происшествий! То в залив, то в аварию… И смотрит такими глазами, что внутри вспыхивает огонь, который давно должен был погаснуть. Ещё не любовь, даже не влюблённость, но больше, чем просто симпатия.

А если она ещё и беременна от него…

Интересно, можно ли сделать тест на отцовство, когда ребёнок ещё не родился?

Илья помотал головой, снова вызвав косой взгляд таксиста. Нет, никаких тестов. Надо съездить навестить Даньку. Вот уж кто точно не от него, но к пацану Илья прикипел всем сердцем. И алименты платит, и подарки возит, и Юльке ни слова не сказал, хотя примерно представлял, кто мог быть Данькиным биологическим отцом. Но Шагалина стерва, с ней всё понятно. Даже после развода Илья не мог отделаться от этих отношений. Токсичных. Но всё-таки отношений. Юлька жилы из него тянет… И иногда ему кажется, что он поощряет её из-за Даньки.

Нет, с этим надо кончать. Потому что в данный момент ему очень хочется увидеть Нику и снова ощутить на губах её несмелый, но отчаянный поцелуй.

— Где сейчас можно купить цветы? — спросил он у шофёра. Мысль пришла в голову внезапно, а такие, говорят, самые правильные. — И фрукты с ними?

Беременным нужны витамины.

— Тут где-то круглосуточный магазин есть, — ответил таксист, тыкая пальцем в навигатор. — Во, на Марата.

— Поехали.

— Понял, шеф.

На Марата работали две симпатичные девочки под охраной здорового лба в форме. С помощью продавщиц Илья быстро выбрал витаминный наборчик, который тянул на четыре кило, оплатил и вышел к такси. Шофёр понятливо хмыкнул, когда Илья попросил вернуться на адрес, с которого уехал. Хмыкает он… Молчал бы уже.

Костика у подъезда уже не было. Видно, очухался и пошёл домой. Главное, чтобы не к Нике. Сейчас проверим. Илья поднялся на этаж и нерешительно застыл у двери с поднятым к звонку пальцем. Прилично ли ломиться, если его выставили? Да, не удержался и вломил, но это был рефлекс… Ладно, если придётся быть выставленным ещё раз, такова жизнь. И Илья нажал на кнопку. Глухой звон прокатился по квартире по ту сторону двери. Шаркающие шаги. Встревоженный голос:

— Кто там?

— Это Илья, я был у вас недавно… Я Нику привёз.

Пауза затянулась, но замок всё-таки щёлкнул. В щели приоткрывшейся двери показалось лицо Никиной мамы:

— А зачем вы вернулись? Ника в душе.

— Извините, — вежливо ответил Илья. — Я подожду. Я ей цветы привёз.

И он сунул букет поближе к щели. Мама шумно вздохнула и звякнула цепочкой, открыв дверь:

— Пройдите, пожалуйста. Подождите тут, не зову вас пройти. Ника, и правда, очень устала.

— Я знаю. Она сегодня была звездой показа, — улыбнулся Илья, а перед глазами появился образ неуверенной в себе, но решительной девочки на ярко освещённом подиуме. А потом — картинка её же без сознания, придавленной раскрывшейся воздушной подушкой в покорёженной машине. Бедная Ника, бедная девочка… Всё из-за него! Как теперь искупить свою вину? Одной корзинкой с фруктами не отделаешься…

— Вот что, — женщина явно пребывала в сомнениях, и несколько секунд спустя Илья понял почему. Она продолжила, будто извиняясь: — Вы ей голову не мутите, пожалуйста. Она девушка скромная, не любит себя выставлять напоказ и всего вот этого вот…

— Я не мучу. Я… с самыми серьёзными намереньями! — неожиданно для самого себя ответил Илья.

— Ну, намеренья — такое дело, — пробормотала она, качая головой. И тут дверь ванной открылась, вышла Ника в халате, с рассыпанными по плечам волосами. Увидела его. Замерла. Глаза расширила. Даже сделала шаг назад, наверное, хотела запереться обратно в ванной, но всё же пересилила себя и даже улыбнулась, правда, улыбка вышла слегка вымученной.

— Зачем ты вернулся?

— Цветы принёс, — Илья сознавал, что вид имел, наверное, глуповатый, но показал ей корзину с фруктами и крохотным букетом оранжевых роз. Как и любая женщина на её месте, Ника сразу размякла, подошла, приняла тяжесть из его рук:

— Ой, мандаринки!

— И яблоки с бананами, — добавил Илья. — Тебе нужны витамины.

— Витамины, да, — смутилась она, пряча нос в лепестки. — Хочешь чаю или кофе?

— Нет, солнышко, спасибо, я просто пришёл ещё раз извиниться и… хотел тебя увидеть.

Хотел, чтобы ты меня поцеловала, маленькая мамина дочка!

Но вместо этого они неловко топтались в коридоре. Илья смотрел на Нику, а она смотрела на цветы. Нет, так не пойдёт! Как дети, честное слово! Он наклонился, ставя корзину на пол, и поймал Нику в объятья. Она дёрнулась было, но тут же успокоилась, доверчиво подняв лицо. Милая девочка, солнышко… Сладость её губ, податливость талии под его ладонью, запах кожи — ему снова сносит крышу! Надо было разбудить её тогда, в шале, а он смотрел, как он спит. Дурак! Целуй теперь, целуй и не думай о другом…

Возбуждение накрыло с головой, и Илья с трудом сумел оторваться от её губ. О, если бы они снова оказались в шале… Но здесь они в коридоре её квартиры, на кухне её мама, а завтра рабочий день. Банк, Данька, рекламная кампания… И вечером снова к Нике. Обязательно!

— Увидимся завтра? — спросил он шёпотом на ухо, балдея от её щекочущих, пахнущих тонким парфюмом волос. Ника только кивнула, с неохотой отстранившись. Посмотрела в глаза. Илья беззвучно застонал. Что в тебе такого, девчонка? Отчего тянешь, как магнитом?

— До завтра, — тихо сказала она. — Спасибо.

— За что?

— За цветы. И вообще…

Работать в субботу — нонсенс.

Работать в субботу после показа, аварии и с двумя свежесломанными пальцами — верх глупости.

Но у меня зарплата горела, и дома сидеть не хотелось, а ещё… Да, мне хотелось увидеть Илью. Он снился мне всю ночь, и эта была ночь, полная эротических видений. Наутро я закинулась таблеткой парацетамола, ибо пальцы ныли, выпила чашку травяного чая с десятком оладышек к вящему восторгу мамы, а потом потащилась на любимую работу.