Двумя шагами Джейс преодолел разделявшее их расстояние. Он схватил Кэтрин за руки выше локтей и притянул к себе. Его пальцы были как будто из стали.

Сквозь стиснутые зубы он прорычал:

– Я предупреждал тебя, Кэтрин, чтобы ты никогда не сравнивала меня с Питером. Он был монстром. Ты понимаешь это? С самого детства он разрушал все, к чему прикасался. Он убил моего первого щенка и оставил на моей подушке записку, в которой написал, где он его зарыл. Он изнасиловал одну из дочерей-подростков нашей горничной. Думаю, ей было лет тринадцать. Она пришла в наш дом после школы, чтобы встретиться с матерью. Разумеется, дело замяли. Им просто заплатили.

Джейс еще крепче сжал руки Кэтрин и с горечью спросил:

– Я не слишком быстро рассказываю? Если хочешь, я могу посвятить тебя во все детали.

– Джейс, прошу тебя…

– О нет, мисс Кэтрин. Ты хочешь знать, каковы мы, Мэнинги, и мне не хочется тебя разочаровывать.

Он отпустил ее руки и резко отвернулся. Сунув руки в карманы, Джейс зашагал по комнате и продолжил рассказ.

– Разумеется, родители души в нем не чаяли. Он был их первенцем, их наследником. Я был лишним, и мне постоянно напоминали об этом. В детстве я иногда гадал, почему меня так не любят. Ребенком я обижался, что они предпочитают Питера, но теперь я только рад этому. Иначе я стал бы таким же, как он. Видишь ли, они его любили, но любили неправильно. Они не понимали и не видели этого. Мне потребовались годы, чтобы это осознать. В эти годы было слишком много выпивки, драк и нерастраченной энергии, требовавшей все новых авантюр. Однажды мне вдруг пришло в голову, что, если я хочу стать достойным человеком, мне следует жить одному. Я решил, что им не удастся разрушить мою жизнь.

Кэтрин дрожащей рукой прикрыла рот, стараясь не заплакать. Если бы только она могла взять обратно хотя бы некоторые из тех обидных слов, которые сказала Джейсу! Но это было невозможно.

Теперь Джейс говорил не с ней. Он просто размышлял вслух.

– Я горевал о бедной Мэри. Я знаю, что она должна была чувствовать себя как Даниил в логове льва. Думаю, Питеру просто пора было жениться. Это хорошо для имиджа банкира и все такое. Но я никак не мог понять, зачем Питеру было жениться на такой девушке, как она, и почему мои родители разрешили этот брак. Потом до меня дошло. Если бы он женился на одной из «своих», то при первом же его проступке жена бросилась бы домой к папочке или, того хуже, обратилась бы в прессу. И разразился бы страшный скандал. Но нежная наивная малышка Мэри, сирота, за которой присматривала только старшая сестра, никогда не устроила бы ничего подобного. Она бы стоически терпела все.

Джейс остановился и сделал глубокий вдох. Он долго смотрел на Кэтрин, он пытался сфокусировать взгляд вопреки усталости.

– Джейс, я…

Он поднял обе руки ладонями вперед, словно предупреждая ее.

– Пожалуйста, Кэтрин, я не хочу больше ничего слушать. Я устал. – Джейс крепко зажмурился и потер глаза. – Думаю, ты сказала все, что хотела, и я тебе ответил. Давай на этом остановимся.

Он нагнулся, взял с кофейного столика ключи от джипа и направился к двери.

– Куда ты? – робко спросила Кэтрин.

– На работу. Я собирался взять выходной, но в такой ситуации… – Его голос прервался, и он пожал плечами.

Дойдя до входной двери, Джейс повернулся и посмотрел на Кэтрин.

– Ты права, Кэтрин. Если ты так чувствуешь, значит, для нас для всех будет лучше прекратить… «этот фарс, который мы называем браком». Я верно процитировал тебя, Кэтрин?

Сердце Кэтрин разлетелось на миллион кусков, каждый из которых глубоко ранил ее душу.

– И если так случится, – бесстрастно продолжал Джейс, – то одному из нас придется отказаться от Элисон.

Кэтрин прижала кулак к сердцу, разрывавшемуся от боли, и ее рот приоткрылся.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она дрожащим голосом.

Джейс, прищурившись, посмотрел на нее, его губы сжались в тонкую твердую линию.

– Ты такая умная, что сама знаешь ответ. Подумай. Только помни, какими безжалостными бываем мы, Мэнинги, когда кто-то стоит у нас на пути.

И он вышел, громко хлопнув дверью.

* * *

Следующие несколько часов Кэтрин двигалась, словно автомат. Она покормила Элисон, поменяла ей памперс, как будто была под наркозом. Прижав малышку к себе, Кэтрин заплакала. Ее не пугала последняя завуалированная угроза Джейса, но она оплакивала свою непростую любовь к нему.

Это было безнадежно. Она ранила его слишком глубоко, чтобы он когда-нибудь смог простить ее подозрения. Она могла ошибаться насчет его мотивов, его ценностей, его характера, но одно она знала – он был гордым. Гордость не позволит ему вернуться и попытаться восстановить те шаткие отношения, которые были между ними.

Гордость и Лэйси.

Занятая своими мыслями, Кэтрин, как в тумане, слышала сирены пожарных машин, но не обратила внимание на то, как много их едет по улицам из Ван-Бюрена.

Она вынырнула из своей летаргии только тогда, когда до нее донеслись тяжелые шаги по лестнице. Неужели это Джейс? Сердце пропустило удар, но потом снова забилось ровно. Она узнала грузную походку Хэппи. Но квартирная хозяйка двигалась очень быстро.

Кэтрин встретила ее у порога.

– Кэтрин, бедняжка! Не расстраивайся, пока мы не узнаем, что случилось.

Нижняя губа у Хэппи дрожала. Ее обычно веселые глаза затуманила тревога.

– О чем вы говорите? – удивленно спросила Кэтрин, но от предчувствия несчастья по спине побежали мурашки, и она передернула плечами.

– Дорогая, ты разве не слышала пожарные сирены?

– Да, но…

– Пожар на буровой, Кэтрин. Там был взрыв.

– Боже мой! – воскликнула Кэтрин и торопливо зажала рот рукой, чтобы не дать волю истерическим рыданиям, поднимавшимся в горле.

– Мы, правда, не знаем всех деталей…

– Вы можете присмотреть за Элисон? – Кэтрин уже бежала в спальню, чтобы взять сумочку и надеть лоферы.

– Кэтрин, даже не думай ехать туда! Это опасно. По радио просят людей не приближаться.

– Я еду. Так вы возьмете Элисон, или мне искать няню? – Кэтрин не хотела так разговаривать со своим другом, но на пререкания у нее не было времени. Она должна выяснить, что с Джейсом. А что, если… О боже, нет! Этого не может быть.

– Кэтрин, ты же знаешь, что я останусь с малышкой. Я отнесу ее к себе в дом, и она останется там, пока ты не заберешь ее, когда сможешь.

Хэппи говорила с обидой, и Кэтрин остановилась, чтобы крепко обнять ее. Она надеялась, что Хэппи передаст ей часть своей силы.

– Спасибо вам, Хэппи, за… О, Хэппи! А Джим? – Только в эту минуту Кэтрин вспомнила, что сын квартирной хозяйки тоже мог оказаться в опасности.

– У него сегодня выходной, хвала Господу. Он уехал в Даллас. – Хэппи похлопала Кэтрин по спине. – Что ж, если едешь, так поезжай. Позвони мне, когда что-нибудь узнаешь. С Джейсом все в порядке. Я просто знаю это. – Глаза Хэппи повлажнели.

В глазах Кэтрин тоже сверкали слезы, когда она сказала:

– Надеюсь, что вы правы. Я не переживу, если…

Она не позволила себе произнести вслух то, о чем подумала. Кэтрин сбежала по ступенькам вниз и бегом направилась к машине.

* * *

Невозможно было одновременно вести машину по ухабистой дороге и пытаться настроить радио на ту станцию, которая передавала сообщения о пожаре на буровой. Кэтрин оставила попытки. Возможно, лучше ей ничего не знать.

Она и плакала, и молилась, и ругала себя. Джейс обязан остаться в живых! Даже если он изуродован или обожжен, он должен жить. От этих мыслей Кэтрин тошнило, и она сглатывала горькую слюну, наполнявшую рот.

«Господи, если он ненавидит меня, пусть. Если он хочет взять Элисон, я ее отдам. Только не позволяй ему умереть. Я люблю его. Если он должен умереть, дай мне время сказать, что я люблю его. Прошу тебя, пусть ему не будет больно. Пусть у него не будет ожогов. Боже, я этого не вынесу».

Джейс ведь даже не планировал выходить в этот день на работу. Он же сказал, что хотел устроить себе выходной. Ее ужасные обвинения заставили его уйти из дома. Именно по ее вине он оказался в свой выходной на буровой.

Пейзаж расплывался в глазах Кэтрин, полных слез. Она ехала на столб черного дыма, поднимавшегося над сосновым лесом, как Моисей, следовавший за огненным столпом. Дым был виден за много миль. Определенно, он был мрачным предвестником того разрушения, которое ей предстояло увидеть на площадке вокруг буровой. Кэтрин с негодованием смотрела, как несколько вертолетов новостных программ кружатся вокруг пожарища, словно стервятники над падалью. Она выругалась. Вечер за вечером она смотрела по телевизору выпуски новостей, и ее ничуть не возмущали репортажи о крушении поездов, автомобильных авариях и пожарах. Наверное, и семьям тех жертв тоже было не по душе такое вмешательство в частную жизнь? До этого момента Кэтрин не отдавала себе отчета в том, что те люди страдали по-настоящему. Эти истории не были сняты для развлечения зрителей. Они были личными человеческими трагедиями.

Кэтрин удивилась, когда увидела верхнюю часть вышки. Значит, взрыв произошел не на буровой. Вокруг площадки полукругом выстроились легковые автомобили, фургоны и пожарные машины. Она остановила машину, спрыгнула на землю и побежала к пожарищу. Теперь Кэтрин видела, что очаг пожара располагался возле трейлера!

– Эй, леди! – Сильные руки обхватили ее за талию, и Кэтрин начала отбиваться, как дикая кошка, чтобы вырваться. – Вам туда нельзя. Вы можете пострадать.

Пожарный в ярко-желтой куртке цветисто выругался, когда Кэтрин укусила его за руку.

– Думаю, вам будет непросто убедить ее.

Спокойный низкий голос проник в сознание Кэтрин, и она вдруг обмякла на руках ошарашенного пожарного. Он бы уронил ее, если бы другая пара крепких рук не помогла ему удержать Кэтрин.

– Джейс, – прошептала она, не веря самой себе и глядя на его почерневшее от копоти лицо. – О! – воскликнула она, встревоженная его внешним видом.

– Нет, я не обугленный, а просто грязный, – успокоил ее Джейс.

– О дорогой, дорогой мой. – Кэтрин уткнулась лицом в его рубашку и крепко обхватила за пояс. – Я так волновалась… Я думала…

От эмоций у нее перехватило горло, и она еще крепче обняла Джейса.

– Идем со мной, и я объясню, что произошло.

Он высвободился из ее крепких объятий и повел в сторону от пожара. Проходя мимо пожарного, Кэтрин увидела, что тот все еще рассматривает руку, в которую она впилась зубами.

– Простите меня, – извинилась она. – Я думала, что мой муж ранен, и вела себя как сумасшедшая. Мне действительно очень жаль.

Пожарный криво улыбнулся и проворчал:

– Все в порядке.

Джейс подвел ее к машине, твердой рукой удерживая под локоть. Кэтрин подняла на него мокрые от слез зеленые глаза и спросила:

– Что произошло?

Он вытер лоб рукавом рубашки.

– Все выглядит куда хуже, чем есть на самом деле. Сюда съехалось столько пожарных машин из-за окружающих буровую лесов. Пожарные здесь только для того, чтобы пламя не перекинулось на деревья. Но, – мрачно добавил Джейс, – нам следует благодарить Бога за то, что нас всех не разнесло на кусочки.

– Дым…

– Ну да, нефть всегда дает чертовски густой дым. Рядом с трейлером что-то заискрило – электрический или телефонный кабель, – и этого оказалось достаточно, чтобы вспыхнули цистерны с бутаном. Они взорвались, а рядом оказалось несколько бочек с нефтью, стоявших не на своем месте. Если бы я был здесь… – Джейс стиснул зубы. – Как бы там ни было, они взлетели на воздух вместе с трейлером.

– Билли! – воскликнула Кэтрин и вцепилась Джейсу в руку.

– Нам повезло, мы с ним как раз вышли из трейлера, чтобы взглянуть на пикап, с которым он все время возится.

Кэтрин вздрогнула, и Джейс прижал ее к себе.

– У меня отличная команда, Кэтрин, – с гордостью сказал он. – Они все бросили работу. Одни схватили огнетушители, другие начали копать ров вокруг огня. Все действовали как профессионалы.

– У них замечательный босс, – прошептала она.

Джейс слегка оттолкнул ее и посмотрел во все еще влажные от слез глаза.

– Ты явно торопилась, когда ехала сюда. Что за спешка? – поддразнил он ее, хотя выражение его лица оставалось серьезным.

– Я должна была найти тебя, – без колебаний призналась Кэтрин. – Я должна была увидеть тебя, сказать тебе. Прости меня, Джейс. За все прости. Я была такой дурой. – Слезы ручьем потекли по ее щекам. – Когда я подумала, что ты, возможно… Ничто больше не имело значения. Ничто. Даже… то есть, я хочу сказать… Я люблю тебя, и не важно, что ты…

Джейс не дал ей закончить. Он прервал поток ее слов поцелуем. Кэтрин не замечала грязи и копоти, которые покрывали его лицо и руки. Она не обращала внимания на острый запах гари, пропитавший его волосы и одежду. Кэтрин чувствовала лишь ту теплоту и нежность, с которой он целовал ее.