— Электронная почта, — извиняясь, объясняет она, — наверное, наверху не было приема. — И, быстро просмотрев сообщения, с улыбкой сообщает: — Лили выиграла соревнования по плаванию. Дин задерживается: у него ответственный теннисный матч. Дейв спрашивает, во сколько я сегодня вернусь домой и можно ли ему взять мою машину.

— Похоже, дни, когда родители не отходили от телефона, гадая, куда подевались их дети, навсегда ушли в прошлое, — смеется Зельда.

Однако вместо того, чтобы превозносить достоинства современных технологий, избавивших нас от необходимости каждый вечер молиться о том, чтобы ребенок смог найти десятицентовую монету и телефонную будку, Люси вдруг издает восторженный вопль:

— Упс! Послание от Лена Саншайна! — Она лихорадочно щелкает кнопками и, дочитав письмо до конца, сообщает: — Ему очень понравилось мое предложение, и он собирается начать съемки. Утверждает, что это самая интересная идея за последние несколько месяцев. По крайней мере так он думает сегодня.

— Это же замечательно! — радостно подхватывает Зельда, хоть и не представляет ни кто такой Лен Саншайн, ни какое шоу имеет в виду Люси. Зато она прекрасно знает, когда именно свекровь должна поддержать невестку.

— И в чем же заключается эта идея? — спрашиваю я, но Люси уже торопливо набирает ответ на крохотной клавиатуре своего «Блэкберри».

Наконец она поднимает голову и смотрит на нас счастливыми глазами.

— Это будет нечто совершенно особенное. Комедия о двух подругах — женщинах сорока с небольшим. Одна из них замужем, другая разведена.

— Так ты хочешь сделать шоу о нас с тобой! — кричу я и сама не понимаю, чего больше в этом вопле — радости или ужаса. — А кто же будет играть меня?

— Ну, не совсем тебя, — смеется Люси. — И не меня. Это будет рассказ о том, с чем сталкивается любая женщина в нашем возрасте, — о ярмарках домашней выпечки и ботоксных инъекциях. А также о сексе и целлюлите.

— И о бессмысленных покупках, — напоминаю я, желая быть полезной.

— Правильно, — улыбается Люси. — Я сказала Лену, что это будет нечто среднее между «Девушками Гилмора» и «Золотыми девушками». Мне хотелось бы назвать это шоу «Ботоксные дневники».

— Если меня будет играть Далия Хаммершмидт, я покончу с собой.

— Вот что значит телевидение, — притворно вздыхает Люси. — Проекту всего четыре минуты, а каждый уже имеет о нем собственное мнение.

18

О новом проекте Люси уже написала «Вэрайети», и я жду, что подруга отправится в Лос-Анджелес проводить кастинг, но в последние дни она вообще не покидает Пайн-Хиллз.

— Сначала нужно покончить с более важными делами, — озабоченно заявляет Люси, сидя за столом в своей библиотеке. Перед ней — наброски двенадцати вариантов сценария. Сценария объяснения между ней и Дэном. — Самое главное — вернуть его во что бы то ни стало, — говорит Люси, заглядывая в блокнот. — Поэтому первый вариант таков: сегодня вечером я отправляюсь на его корпоративную квартиру. Там снимаю с себя плащ, под которым нет ничего, кроме пояса и ажурных чулок.

— Дождевик на голое тело? — Я с сомнением качаю головой. — Прямо как эксгибиционистка.

— Но ведь это плащ от «Берберри», — возражает Люси.

— Ну, тогда ты будешь эксгибиционисткой из высшего общества, — не сдаюсь я. — К тому же в это время по телевизору будут идти «Все звезды». Нарядись ты хоть стриптизершей, он не обратит на тебя никакого внимания.

— Что ж, разумное замечание, — соглашается Люси и вычеркивает этот сценарий из списка. — А как тебе понравится менее экстремальный вариант? Завтра я отправлюсь в «Ситинг-прити», сфотографируюсь обнаженной, а потом подарю портрет Дэну?

— Вообще-то неплохо, — говорю я, пожимая плечами, — если, конечно, ты считаешь, что он уже забыл, как ты выглядишь.

— Джесс, неужели ты никогда не слышала о «Ситинг-прити»? Туда ходят все мои знакомые. Такое фото — прекрасный подарок мужу. К тому же клиентки в основном немолодые дамы.

— По-моему, это отвратительно. — Я делаю гримасу.

— Вовсе нет, в особенности после того, как изображение подкорректируют. Женщины на фотографиях, как правило, выглядят восхитительно. Там работают настоящие мастера своего дела, умеющие как следует использовать освещение. Кроме того, Отто — лучший художник к востоку от Лас-Вегаса. Если имеешь дело с ним, можно забыть о липосакции. Его услуги гораздо дешевле и безопаснее. Во всяком случае, с бедрами Мадонны он сотворил настоящее чудо.

— А я считала, все дело в астанга-йоге. Или кабалистике.

— Кабалистика! Об этом я как-то не подумала! — Люси добавляет еще один пункт к своему списку. — Возможно, стоит этим заняться.

— Лучше помолись о всеобщем мире. Или о ноябрьском рейтинге нового шоу.

— Ладно, пойдем, мне нужно еще кое-что сделать. — Люси швыряет блокнот на стол. — Знаешь, я пробовала даже заняться визуализацией. Ну, представляла себе, что Дэн ко мне вернулся.

— Это называется принимать желаемое за действительное.

— Но ведь что-то должно помочь! Вчера вечером я оставила ему сообщение на сотовом. И еще записала песню «Дорогой, возвращайся домой» в исполнении «Ловин спунфул» — всю целиком. А он даже не перезвонил!

— Если бы мне пришлось слушать такую гадость, я бы тоже не вернулась.

— Конечно, Дэну больше бы понравился Боб Дилан, — соглашается Люси. — Но я подумала, что «Времена перемен» не очень подходят к нашей ситуации.

— А какое отношение ко всему этому имеют велосипедные гонки? — спрашиваю я.

— Сейчас расскажу. — Люси смотрит на часы и вскакивает с места. — Скорей, а то опоздаем. Нам еще нужно добраться до мавзолея Гранта.

— Да? Мне казалось, мы собирались поздравить Дэна с победой, а не присутствовать на его похоронах, — язвлю я.

Мы бежим к гаражу и запрыгиваем в машину, потом мчимся по автостраде Генри Хадсона. Неожиданно я замечаю, что мне удивительно удобно сидеть на автомобильном сиденье, ноги у меня не затекают и я нисколько не опасаюсь за свою жизнь.

— Эй, а почему мы едем на «вольво»? — спрашиваю я. — Что случилось с твоим «порше»?

— Он не соответствует моему имиджу, и мне пришлось его продать, — объясняет Люси, степенно ведя машину на скорости пятьдесят пять миль в час. — «Вольво» гораздо больше подходит для семейной женщины, ты не находишь? Я вдруг подумала, что Дэну будет приятно увидеть меня за рулем такого автомобиля и он поймет, что я…

— Что ты сошла с ума? Ты меняешь машины так же часто, как другие — нижнее белье.

— Черт, забыла надеть красивое белье! Как ты думаешь, оно мне сегодня понадобится? Мы могли бы быстренько заехать в «Ла Перла».

Мне бы хотелось ответить утвердительно, но я уже ни в чем не уверена. Дэн не отвечает на заигрывания Люси, а позавчера откровенно намеревался приударить за мной. Я, конечно, не настолько наивна, чтобы решить, будто стала для него «одной-единственной». Тем не менее сам факт того, что Дэн не исключает для себя возможности близких отношений с кем-то, помимо Люси, заставляет меня волноваться за подругу.

Движение в верхней части Бродвея перекрыто в связи с проведением велогонки, но Люси удается уговорить охранника, и он разрешает нам припарковаться на площадке, выделенной для автомобилей участников соревнований.

— Неудивительно, что он тебя пропустил, — говорю я, посмотрев на подругу, вылезающую из машины в своей узкой юбке и туфлях на высоких каблуках. — Твой прикид выглядит точно так же, как у участников «Тур де Франс».

— Конечно. Все французское, от Диора. — С этими словами Люси достает из сумочки солнцезащитные очки «Персол» — естественно, совсем не похожие на те, которые она надевала, садясь за руль «порше». — Я впервые присутствую на гонках с участием Дэна, — сообщает Люси, когда мы идем к месту старта — туда, где у подножия монумента уже начинают собираться болельщики. — Красивое место. Столько лет живу в Нью-Йорке и ни разу здесь не была.

— Вспомнила старую шутку, — говорю я, рассматривая величественное мраморное здание, расположенное в центре небольшого парка. — Кто похоронен в могиле Гранта?

— Грант, — говорит Люси.

— А вот и нет. Никто.

— Конечно, Грант. Это ведь его мавзолей.

— Попалась! — Я смеюсь так же счастливо, как смеялась во втором классе, когда в последний раз загадывала эту загадку. — Он похоронен не в могиле, а в мавзолее! В этом огромном сооружении над землей. Ха-ха! Ясно? А могилы вообще никакой нет. Теперь понятно?

Люси вздыхает:

— Да, Джесс, я поняла. И даже могу сказать тебе, почему нельзя открывать холодильник, когда в нем стоит салат, — потому, что он не заправлен. А еще я знаю, что часы выбрасывают из окна, чтобы увидеть, как летит время. Но мы пришли сюда посмотреть гонки. Так что сосредоточься.

Тут наше внимание привлекают участники велогонки в пестрой, словно карнавальные костюмы, форме. В последний раз глотнув минеральной воды «Гэторейд», они выстраивают свои «треки» и «кэннондейлы» в одну линию. Если учесть, что велоспорт для них всего лишь хобби, их лица кажутся чересчур серьезными.

— А где же Дэн? — спрашиваю я.

— Вон там, в серебристом шлеме, — уверенно заявляет Люси. — Я сама его ему покупала.

— Похоже, это довольно популярная модель, — говорю я, оглядывая мускулистых, хорошо сложенных гонщиков в абсолютно одинаковых серебристых шлемах. С такого расстояния они кажутся неразличимыми.

Раздается выстрел стартового пистолета, велосипедисты срываются с места и через мгновение всей толпой исчезают за поворотом.

— Как они быстро! Что будем делать теперь? — спрашиваю я Люси.

Люси пожимает плечами:

— Понятия не имею. Может, сходим перекусить, пока все это закончится? Ты не знаешь, где здесь можно поесть?

Я окидываю взглядом деревья, зеленую траву, реку Гудзон, серебрящуюся в каком-то квартале от нас, и говорю:

— Может, купим хот-доги?

Люси смотрит на меня так, словно я предложила набрать на ленч листьев и желудей.

— Или плюнуть на еду и пойти к финишу? — раздумывает она, оглядываясь. — Как ты думаешь, где это может быть? Надеюсь, нам не придется ехать туда на метро.

Стоящая перед нами женщина оборачивается. Она одета в ярко-голубую футболку с изображением велогонщика и надписью: «Ричард заставляет мое сердце биться сильнее». Вот такой должна быть примерная жена — или настойчивая охотница.

— Впервые здесь, девушки? — спрашивает она. — Дистанция включает двенадцать кругов по две мили каждый. А финишная черта прямо здесь.

Всего, значит, получается двадцать четыре мили? Жаль, что я не захватила с собой «Санди таймc». Похоже, этот день обещает затянуться.

Но тут толпа издает рев, и гонщики вновь появляются перед нами. Они движутся таким плотным строем, что, кажется, стоит одному из них чуть отклониться в сторону, как все закончится тем же, чем закончились гонки на колесницах в фильме «Бен Гур». И это меня тревожит.

— Ты видела Дэна? — спрашиваю я Люси, когда они вновь разноцветной толпой исчезают за поворотом.

— Не уверена, — отвечает Люси, и, верная своей привычке надеяться на лучшее, добавляет: — Он должен быть где-то в первом ряду.

— Это неправильная тактика, — заявляет жена Ричарда или та, кто надеется когда-нибудь ею стать. — Не стоит вырываться вперед так рано. Нужно беречь силы для последнего рывка перед финишем.

— Так говорят только неудачники, — презрительно бросает Люси, теперь уже совершенно уверенная, что Дэн возглавляет гонку.

— Неудачник — ваш муж, — парирует фанатка Ричарда и поворачивается к нам спиной.

Гонщики вновь стремительно появляются и так же стремительно исчезают, сопровождаемые запоздалым криком Люси: «Давай, Дэн, давай!»

— Хватит болтать, я хочу сконцентрироваться, чтобы подготовиться к их следующему появлению, — заявляет подруга, доставая из сумочки шарф от «Гермес», — отправляясь на воскресную велогонку, она решила выглядеть попроще, — и смотрит туда, откуда должны показаться велосипедисты.

Теперь мы уже готовы к их появлению и не отрываем глаз от того места, где велотрасса делает крутой изгиб.

— Вон Дэн! — кричит Люси, разглядев его в ближнем к нам ряду. — Дэн, дорогой! Дэн, дорогой, давай! — вопит она приближающемуся с головокружительной скоростью мужу.

Тот мчится, опустив голову и низко склонившись над рулем, и, конечно же, не замечает Люси.

— Дэн, давай!!! — кричит Люси и сует шарф прямо ему в лицо.

Прием сработал. Дэн на долю секунды отрывает взгляд от дороги, тут же выпускает руль и шлепается на землю, преодолев в воздухе расстояние по крайней мере в десять футов. Три велосипедиста, следовавшие за ним, не успевают затормозить, сталкиваются и тоже падают. Четвертому удается избежать столкновения, но не удается объехать Дэна, и его «кэннондейл» переезжает поверженное тело.