Она вздохнула.

– Не извиняйся. Мне тоже надо было тебе все объяснить, а не срываться. Объяснить, что рядом шли знакомые, и я не могла послать его куда подальше. Потому и сказала, что подумаю. А сорвалась просто потому, что меня расстроило твое отношение ко мне, как к вещи.

– Как к вещи? – он был потрясен.

Взял в ладони ее лицо, посмотрел в глаза. Она спокойно ждала его слов. Ее строгое лицо не располагало к откровениям. Неловко усмехнувшись, Стас горячо заверил:

– Ты ошибаешься, я не отношусь к тебе как к вещи. – Наклонился ниже, хотел что-то добавить, но запнулся под ее вопрошающим взглядом и просто по-дружески чмокнул в нос.

– Ладно, замнем для ясности. – Полина постаралась улыбнуться, но не получилось. – Поедим? Минут через тридцать?

– Ужин за тридцать минут? Это как в телевизоре?

Полина весело согласилась:

– Ага! Поможешь?

– Непременно.

Стас с энтузиазмом принялся помогать, заставляя ее чувствовать себя мудрой терпеливой мамочкой, которой больше мешает, чем помогает, дитя неразумное. Но она все равно давала поручения мужу, потихоньку переделывая его уж слишком очевидные огрехи.

Ужинать они сели ровно через полчаса. На столе стоял салат с курицей и грецкими орехами, слабое подобие знаменитого «Цезаря», легкий овощной супчик и второе из паровой котлеты и пышного картофельного пюре.

Стас с удовольствием съел свою порцию и потянулся за добавкой.

– Интересно, почему у тебя все вкусно, а у мамы нет? Обычно бывает наоборот.

– Не знаю. Может быть, твоей маме просто надоело готовить? Одно и тоже надоедает, знаешь ли. Тем более, если ей никто не помогает.

– Ты хочешь сказать, что лет через двадцать тебе тоже надоест готовить?

«Меня здесь через девять месяцев уже не будет», – с горечью подумала Полина, но ответила лишь:

– Возможно. Не знаю. Зачем так далеко загадывать?

Похоже, что Стасу в голову тоже пришла мысль об окончании контракта, потому что он погрустнел, быстро доел все, что положил и, спросив, нужно ли помочь убрать на кухне, вышел. Полина услышала, как зашумел робот-пылесос, подгоняемый командами взыскательного хозяина.

Убрала на кухне, ушла к себе. Взяла книгу, попыталась читать. Но вместо этого прислушивалась к шорохам, доносившимся из соседней комнаты. Ей хотелось, чтобы пришел Стас, просто посидел рядом, сказал что-нибудь веселое. Но он не пришел.

Потом она приняла душ, пошла в спальню, ожидая, что он, как обычно, уже с нетерпением ее ожидает. Но его не было в спальне, и ее пробила нервная дрожь. Полину встревожила столь неожиданная реакции собственного тела. А что будет в конце года, когда она останется одна? Нет, надо брать себя в руки и прекращать никому не нужные чувствования.

Отвернулась к стене и сделала вид, что спит. Через полчаса пришел Стас, неловко поворочался на своей половине. Хотел обнять, поцеловать, сказать, что она ему очень дорога и к черту этот дурацкий контракт, но Полина спала, мерно и тихо дыша, и он побоялся ее будить.

Она ему нравилась отчаянно, до боли в сердце. Но как ее расположить к себе, он не представлял. Был уверен, что она ждет не дождется, когда сможет уйти от него. И еще сегодняшний кошмарный разговор с Игорем. Как удержался и не вырубил наглого братца, когда тот заявил, что у него с Полиной практически все решено, не понимал и сам.

Ярость была такая, что в глазах потемнело. Хорошо, что дело было на работе, за тонкой стеклянной перегородкой работали сотрудники его отдела и опуститься до откровенного мордобоя он не мог. Но если сверхнахальный Игорек еще раз подойдет к Полине с подобными предложениями, то живым точно не уйдет!


Целый месяц Полина во время обеда на улицу не выходила, предпочитая скрываться в здании даже в прекрасную погоду, чем снова объясняться с Игорем. Но в один чудный майский денек не вытерпела и вышла из конторы, решив, что не может же он караулить ее каждый божий день. Так хотелось пройтись по залитым солнцем улицам, вдохнуть запах молоденьких листочков, понять, что скоро начнется лето.

Остановилась в тени старой липы возле небольшого городского скверика. Молоденькие светло-зеленые листочки источали нежный, чуть пряный аромат. Она растерла один листик между пальцами, поднесла к лицу, наслаждаясь запахом весны.

Мимо проехала черная «тойота», но Полина даже не посмотрела в ее сторону. И зря. Потому что машина быстро припарковалась перед ней в пустом кармане, и из нее выскочил упитанный парень среднего роста в черных джинсах, обрисовавших весьма и весьма кругленький животик.

Полина не узнавала его до той поры, пока он не ухватил ее за обе руки и радостно закричал:

– Поля! Наконец-то!

Анатолий! Она сердито поджала губы, вырвала у него свои руки и сделала шаг назад. Он скакал перед ней круглым шариком, пытаясь поцеловать, а она сумрачно думала:

«И вот из-за такой пустышки я страдала столько лет? Как он растолстел, однако! Интересно, не это ли имела в виду Клава, говоря, что для безопасности мужчину нужно откормить? Мудрая у него жена, что правда, то правда. Прыти он не растерял, но смотреть на него неприятно».

– Ты что, мне не рада? – наконец до него дошло, как до жирафа. Он снова ухватил ее за руки и изучающе заглянул в глаза.

– Ты это только что заметил? – неприязненно уточнила она, пытаясь высвободить руки.

– Мне это неприятно, правда. Я тебя не такой запомнил! – с нажимом укорил он ее.

– Я тебя тоже другим помню. Худым и симпатичным.

– А сейчас я несимпатичный? – натужно возмутился он, любуясь ее лицом и не желая выпускать ее ладони.

– А сейчас ты просто толстый. Что, жена старается? Чтоб не сбежал?

Он недовольно поежился, но упрямо продолжил:

– Поля, я понимаю, ты на меня жутко обижена. Но давай поговорим спокойно?

– О чем нам с тобой говорить? – она с досадой посмотрела по сторонам, боясь увидеть кого-нибудь из коллег. Опять пойдут ненужные разговоры.

– О нас, естественно! – он жалко улыбнулся, пытаясь, как когда-то, поднести к губам ее ладони и поцеловать тонкие пальчики.

– «Нас» не существует давным-давно! – отрезала она, изо всех сил вырывая руки. – Да и существовали ли «мы» когда-либо?

Он помолчал, собираясь с мыслями. Он давно мечтал об этой встрече и никак не думал, что его давняя подруга будет так презрительно-холодна.

– Знаешь, – сказал уже спокойно, – у меня, в принципе, все есть. Крутая тачка, большая квартира, даже дело свое. – То, что бизнес принадлежит жене, уточнять не стал. Хотелось выглядеть попрезентабельнее. – Но я понял – это не главное. Главное – это когда тебя понимают. И любят. Все остальное приложится.

Она все-таки вырвала руки и демонстративно посмотрела на часы.

– И что ты хочешь сказать этим длинным вступлением? Короче, будь добр. У меня обед кончается.

Толик помотал головой, разгоняя надвигающееся уныние.

– Я понял, что всегда любил только тебя одну! – прозвучало торжественно, даже пафосно.

– А я поняла, что давно тебя не люблю. – Полина презрительно усмехнулась. Ей не было его жаль. Скорее наоборот, ей было приятно отомстить ему за те горькие слова, что он сказал ей при расставании. – Жить красиво не запретишь, вот и живи красиво. Без меня.

Она поправила волосы, на безымянном пальце сверкнуло обручальное кольцо.

– Ты что, замуж вышла? – с ужасом спросил он, не веря своим глазам.

– Да, а что? Ты был уверен, что я сижу, вся такая печальная, жду твоего возвращения?

Он замялся, и стало ясно, что именно на это он и рассчитывал.

– Ну все, пока! – она небрежно махнула ему рукой и поспешила обратно. Время еще было, но ей не о чем было говорить с этим ставшим чужим человеком.

Толик кинулся было за ней, но был остановлен чей-то сильной рукой.

– Тебе чего? Ты кто вообще? – недоумевающее рванулся из рук высокого парня, и был остановлен насмешливым:

– Муж.

Толик замер. Связываться с неслабым парнем было себе дороже. Пробормотав извинения, вернулся к машине, сел и уехал.

Игорь с нехорошей ухмылкой убрал телефон, на который снимал встречу Полины с этим типом. Он с ним еще поговорит. Номер машины у него теперь есть. Адрес и телефон узнать нетрудно. Особенно если в нужных местах есть нужные контакты.

Он и сам не разобрал, чего больше было в его чувстве к Полине – желания досадить Стасу или в самом деле любви. Но что она снилась ему по ночам в весьма и весьма откровенных сновидениях, не врал. И то, что она ему нужна, – тоже. Убедился в этом на опыте: навестил после приезда пару раз свою старую подружку, надеясь, что все станет в ажуре, но ошибся. Не помогло.

Понял, что мерзкое чувство сексуальной неудовлетворенности скинуть можно только с Полиной. Но вот Стас мешал, и мешал здорово. Братец его всегда злил. Все ему одному. И рост, и сила, и протекции разного рода. А вот он, Игорь, всего был вынужден добиваться сам. И добился. Но все равно противно. И слушать от матери с бабкой каждый раз «а вот Стас» тоже противно. Достали! И он отобьет Полину! Пусть и этому любимчику судьбы будет несладко.

Хотя Стас Полину не любит. Никто с любимой девушкой не будет заключать такой дурацкий брачный контракт. Это ж надо – на год! В этом весь Стасик. Прекрасно знает, что его и на год не хватит. И условия дурацкие. Сто тысяч евро за год жизни с таким бугаем! Недаром Полина так похудела. Нет, она продешевила, это однозначно.

Во весь дух побежал за Полиной. Она обещала ему, что подумает. Конечно, это отговорка была, он же не идиот и прекрасно все понимает. Но до конца брачного контракта осталось полгода. Он потерпит, но ему нужна надежда.

А если она откажет… Он свирепо оскалился. Тогда она пожалеет! Сильно пожалеет!

Он всем расскажет о контракте. И о том, что она головы мужикам кружит с целью наживы. А что? В любви и на войне все средства хороши. Вот и он не будет стесняться. Не стеснялся же Стас давать ему в морду ни за что ни про что?! Ну допустим, было за что, но это неважно.

У них всегда были одинаковые вкусы в отношении женщин. И это порой становилось проблемой. Своего рода соревнование – кто у кого отобьет девчонку. Борьба шла с переменным успехом. До Полины. Здесь все оказалось гораздо серьезнее. У Игоря было стойкое чувство, что в этой борьбе его победа станет последней. До конца жизни. Если он сможет победить. Но постарается изо всех сил.

Догнал ее уже у самого офиса. Перегородил дорогу, оттеснил к стене, поставил руки вокруг ее головы, заслоняя от окружающих, наклонился к ней и хрипло спросил:

– Так что надумала? – и бессильно замер, осознав, что его сейчас пошлют к черту.

– Ты мне не нужен, уж извини, – безразлично ответила Полина, с тоской глядя на круглые глаза проходивших мимо коллег. – Для чего этот цирк?

Игорь вспыхнул.

– Цирк? Для тебя это только цирк?

– А что еще? – ответила не менее агрессивно. – Это ведь не к тебе будут приставать с вопросами, кто это и почему так себя ведет? Ты о моей репутации подумал?

Он коротко хохотнул, придвинувшись еще ближе.

– Репутации? – она холодно посмотрела ему в глаза, и он отстранился. – Извини, не подумал. Может, поговорим спокойно в другом месте?

– Нет. Мы уже все сказали друг другу.

Быстро вывернувшись из-под его рук, кинулась к идущей мимо Вере Владимировне. Моментально сориентировавшись, та взяла ее под локоть, и они быстрым шагом ушагали в контору.

– Ты сказала мужу об уж очень откровенных приставаниях этого наглого типа? – начальница была впечатлена разыгравшейся перед ее глазами безобразной сценой.

– Он и так обо всем знает, – Полине было ужасно неприятно и стыдно, хотя ее вины в происшедшем и не было.

– Да? А мне так не показалось. Стас не из тех, кто допускает такое поведение со своей женой. Мне кажется, он знает далеко не обо всем.

Полина вздохнула. Что ей делать? Игорь всеми силами пытается досадить Стасу. И ему это удастся, если она примется рассказывать мужу все, как есть. Стас однозначно взбеленится, и чем все кончится, неизвестно. Нет уж, не будет она лить воду на мельницу этого прохиндея.

Опять промолчала, так ничего и не сказав вопросительно на нее глядевшей Вере Владимировне.


После ухода, или, вернее, побега Полины Игорь с недовольной гримасой повернулся и заметил несколько пар глаз, с любопытством уставившихся на него.

– Вот черт! – пробормотал про себя, – в самом деле цирк устроил! Надо же, какие тут все любознательные! – Преодолев острое желание покрутить у виска в назидание зевакам, быстро пошел прочь.

Дома узнал, что отец с дядькой снова спроваживают его из города, на сей раз в Забайкалье. Был вынужден уехать, потому что с таким тандемом не спорят, но пообещал себе, что вернется и продолжит начатое.


Вечером Стас спросил у Полины:

– Ты Игоря не видела?

Ей не хотелось говорить, но врать не было смысла:

– Видела.

– Он опять приставал?