Вернулась на работу. Коллеги попытались узнать, где она была, но она только отмахнулась:

– Потом расскажу! – и принялась за расчеты.

Женщины переглянулись и тихонько исчезли из кабинета.

Не прошло и минуты, хлопнула дверь, и в кабинет стремительно заскочил Влад. Вернее, Владислав Михайлович Артемов, начальник отдела автоматизации, а по совместительству друг Ани Коробовой.

– Полина, что за дикие слухи о твоей свадьбе? Ты что, спятила?

Девушка строго посмотрела на Влада.

– Почему это спятила?

– Потому что идти замуж за этого бугая может только сумасшедшая!

– Ну-ну, поменьше экспрессии! Хорошо, что в отделе никого нет, не то я выглядела бы полной дурой!

– Я при твоих напарницах и говорить бы ничего не стал. Не такой уж я невежа. Но все-таки объясни мне, для чего ты это делаешь? Только не ври мне, что ни с того, ни с сего решила стать богатой женщиной. Не думаю, что он отвалит тебе столько, чтобы ты как сыр в масле каталась.

– А вот это прописано в нашем брачном договоре, – сухо заявила Полина. Ей не нравился этот допрос. И без того тошно. – И про сыр, и про масло. Так что за меня не беспокойся.

Влад присел рядом на стул и уже спокойнее попросил:

– Слушай, Поля, если ты это надумала из-за нас с Анькой, то не надо. Я и сам справлюсь.

– Нет, не из-за вас. Конечно, это странно, отбивать такого завидного жениха у лучшей подруги, но, думаю, Аня это переживет.

Влад коротко хохотнул.

– Не ерничай, будь так любезна! Ты же его всего пару раз в жизни видела!

– Да, и оба раза были незабываемыми! Первый раз он мне, здороваясь, чуть руку не сломал, во второй в порядке компенсации свою руку предложил. Похоже, я ему понравилась. Очень.

Владислав зло засверкал глазами, но высказать все, что наболело, ему не дали возвратившиеся в отдел дамы. Увидев его, Вера Владимировна снисходительно заметила:

– Выясняешь, что дарить невесте? Прежде согласуй этот вопрос с другими гостями. А то нет ничего хуже получить в подарок десять утюгов и столько же чайников.

Влад хмыкнул.

– Да, это было бы забавно! Но сейчас на свадьбах принято деньги вручать в конвертиках, а не подарки. Потом молодожены сами купят все, что захотят. Или хотя бы с долгами расплатятся, которые набрали на эту самую свадьбу.

– Ну, нам это не грозит. – Полина изобразила веселую улыбку, но глаза остались холодными и озабоченными. – Свадьба у нас не в долг.

Влад сердито пробурчал себе под нос нечто из лексикона портовых грузчиков и отбыл, подпинывая встретившуюся по дороге мебель.

Дамы устроились на своих местах, а Поля сделала вид, что усердно работает. Говорить ничего не хотелось, настроение было странным. И не плохим, но и не хорошим. Душа чего-то ждала, но чего?

Перед концом работы переоделась в новое платье, вернулась в отдел. Дамы пристально осмотрели ее наряд.

– Ух ты, здорово! – завистливо признала Клава. Я и не подозревала, что тебе так идет изумрудный. И ножки у тебя классные, мне бы такие. Можно даже и подол покороче сделать. И вообще тебе профессиональной артисткой можно быть. Ты прехорошенькая.

– Да, как меняет девушку красивая одежда, – согласилась с ней Вера Владимировна. – Но тебе подкраситься нужно. Тогда уж точно всех сразишь. Наповал.

Полина кивнула и вынула косметичку и зеркальце. Привычно наведя неземную красоту, посмотрела на часы. Ровно шесть! А ей велено быть без двадцати уже у выхода. Ну что ж, велено, так велено.

Пошла к дверям. Дамы тоже все собрались, и выходили они из здания дружной веселой гурьбой, болтая и посмеиваясь.

Стас ждал ее в своем «ренджровере», обряженный в серый смокинг, ужасно представительный и даже красивый, но его портило злющее выражение лица.

– Я тебе велел выйти заранее! Ты на время смотрела? – рявкнул, не глядя на нее, нажал на газ, и машина ринулась на проезжую часть.

Его тон Полине не понравился.

– Смотрела, – так же не здороваясь, проследила за вырвавшейся из-под колес струей грязного снега. – Но когда личное сталкивается с трудовым распорядком, как ты думаешь, что побеждает?

Стас фыркнул.

– Здравый смысл побеждает! Теперь мы заявимся последними, и все будут смотреть только на нас! – зловеще произнес он, явно желая напугать.

Но Полина не испугалась.

– А ты хотел тихохонько прокрасться и устроится в самом темном уголке за полчаса до начала? – нарочито удивилась. – Тогда бы на нас не смотрели? Ты не любишь, когда на тебя смотрят? Скромный такой или попросту боишься?

Он одобрительно прищелкнул языком.

– Молодец! Храбрая! Но ты в самом деле не сдрейфишь, когда тебя все будут разглядывать?

– Да пусть разглядывают, если хочется.

– Это будет похуже, чем на сцене. Только без аплодисментов, – не оставил он своего намерения до чертиков ее напугать.

Полина снисходительно улыбнулась, глядя на его смешные потуги.

– Я не боюсь сцены. Я в школе десять лет в театральную студию ходила. Ничего страшного в этой самой сцене нет.

Стас кинул на нее заинтересованный взгляд и горделиво распрямил плечи, будто это было исключительно его заслугой.

– Ух ты! Да ты актриса?

– Самодеятельная. Но это гораздо лучше, чем спортсменка.

– Почему?

– Нас учили не только красиво двигаться, но и правильно говорить.

– Комплексное развитие?

– Ага! Какой ты догадливый!

Стас остановился возле ресторана. Парковка была забита под завязку, но посредине оставлено место, видимо, конкретно для машины любимого племянника.

Он вышел из «ренджровера». Пока Полина отстегивала ремень, открыл дверцу с ее стороны и подал ей руку. Ей стало смешно, но она ухватилась за нее и вышла из машины. Он поднес к губам ее ладонь и поцеловал, с некоторой насмешкой глядя на девушку.

– Что, демонстрация несуществующих чувств? – Полина огляделась вокруг. – Никого нет. Для кого стараемся?

– Здесь везде камеры слежения. Так что если кто-то захочет посмотреть, то увидит сплошную неземную любовь и нежность, – пояснил Стас, все так же не выпуская ее руки.

Ей показалось, что не все так просто, как он изобразил, но возражать не стала. Любовь так любовь. Она вполне ему может подыграть. Опыт имеется.

На дверях ресторана висела табличка: «Извините, у нас сегодня спецобслуживание». Не обращая на нее внимания, Стас дернул дверь.

– Блин! Закрыто!

Полина безмятежно постучала. Выглянул швейцар в синей ливрее и указал на табличку. Стас мрачно посмотрел на него, и тот враз все понял. Распахнул дверь и сказал только одно слово:

– Опоздали?

Они молча вошли внутрь. Тишина. У гардероба уже никого из гостей не было.

– Ну вот, что я тебе говорил! – недовольно пробормотал Стас. – Сейчас начнется кордебалет. – Последнее слово прозвучало как гнусное ругательство.

– Трудовая дисциплина превыше всего! – твердо отрезала Полина. – Вот если бы это был выходной, тогда понятно. И чего ты так боишься?

– Я ничего не боюсь! Я за тебя беспокоюсь! Это тебе ведь не по себе будет! – он и в самом деле был обеспокоен.

Полина спокойно сняла куртку, сапоги, надела туфли на высоком каблуке, оправила платье. Уже раздевшийся Стас смотрел на нее чуть расширившимися глазами.

– Вот, блин! – охнул и вдруг замолчал.

Она с недоумением на него взглянула. Потом повернулась к зеркалу, поправила прическу.

– Ты чем-то недоволен?

Он снова окинул ее алчным взглядом с ног до головы.

– Не думал, что ты такая красивая.

Полина повернулась к нему и с насмешкой уточнила:

– А что ты думал?

Он вдруг застеснялся, что в его исполнении смотрелось комично.

– Да неважно, что я думал. Пошли в зал. Дядька наверняка уже сердится.

Полина не возражала. Она и без его объяснений знала, о чем он думал, предлагая этот странный брак: юбку носит, и ладно. Все равно ненадолго.

Они вошли в зал, когда именинник сердито вопрошал у сестры:

– И где же шатается твой сыночек со своей невестой?

Екатерина Федоровна ничего не успела ответить. Ее опередил Стас:

– Вот и мы! И не надо нас ругать, просто Полина не могла уйти с работы раньше.

Все уставились на них. Полина поняла, почему Стас предупреждал ее о сцене: в зале было не меньше сотни человек. Ее это не смутило, она мило улыбнулась и громко произнесла:

– Добрый вечер!

Стас уверенно подвел ее к дядьке, вручил конверт с деньгами, поздравил. Александр Федорович смотрел на них круглыми от удивления глазами, ничего не понимая.

– А где Аня?

Ответила Полина:

– Моя подруга дома. А что?

Александр Федорович решил не выяснять причину столь стремительной смены невесты прилюдно. Поблагодарил за то, что они пришли, причем весьма иронично, и кивнул на места рядом с сестрой и ее мужем, родителями Стаса.

С гордо поднятой головой Стас прошествовал на свое место, усадил Полину, сел сам. Соседка справа одобрительно посмотрела на Полину и представилась:

– Я мама этого охламона, Екатерина Федоровна, а это его отец, Виктор Иванович. А вы, насколько я поняла, Полина?

– Да. Добрый вечер.

Екатерина Федоровна пристально посмотрела на невозмутимого сына.

– Стас, а где же тогда Аня? Раньше звучало это имя. Что за подмена?

Полина мило рассмеялась.

– О, это полудетективная история! Дело в том, что моя подруга Аня работает у Александра Федоровича и очень нуждается в жилье. Вот мы и пошли на подставу, если можно так сказать, чтобы помочь ей быстрее получить ссуду на покупку квартиры. Но теперь, когда Аня ее купила, мы решили поменяться местами. А то Анин жених уж очень недоволен нашим спектаклем.

Екатерина Федоровна помолчала, переваривая полученную информацию. У нее возникла уйма вопросов, но тут тамада решительно пресек посторонние разговоры, и ей пришлось включиться в общий развлекательный процесс, хотя она и умирала от любопытства.

Полина чувствовала на себе заинтересованные взгляды гостей, но делала вид, что ничего не замечает, радостно улыбалась и независимо смотрела по сторонам. Годы занятий в театральной студии не прошли даром. Перед ней сидели зрители, она выступала на сцене. Это было привычно.

Но Стас вел себя странно. Он развернул плечи и смотрел по сторонам так, будто кто-то ему угрожал. Он даже ел как-то сердито, не отдавая дани вкусной еде. А вот Полина ела с удовольствием. Такие деликатесы ей пробовать еще не доводилось. Омары, устрицы, королевские креветки, лангусты, которые она видела только на картинках. Правда, управиться с ними с непривычки было непросто, но она наблюдала, как это делает Екатерина Федоровна и повторяла все ее действия.

Заметив, что Стас сосредоточенно отслеживает любопытные взгляды, положила руку ему на локоть и тихо спросила:

– Что с тобой?

Он опомнился:

– А что со мной?

– Ты будто к битве готовишься.

– Да? – он хмыкнул. – У меня дикое чувство, будто тебя у меня хотят отнять.

Полина поразилась.

– Ты что, ревнуешь?

Стас потер мощную шею.

– Не знаю. Как-то мне этим заниматься еще не доводилось. Не знаю, что это такое.

– Ты никогда не испытывал ревности? – Полина не поверила. – Даже тогда, когда у тебя кто-то пытался отнять любимую игрушку?

– У меня никто и никогда ничего не отбирал. Не рисковали. Но сейчас… – он снова угрожающе глянул по сторонам. – Да, мне кажется, кое-кто тут не прочь…

Чувствовать себя любимой игрушкой было и смешно, и обидно.

– У нас контракт, дорогой мой. К тому же деньги я уже не только получила, но уже и истратила. Так что тебе ничего не грозит. Увести себя от тебя я никому не позволю. – И насмешливо подумала: «полученное отрабатывать положено. В любом положении, и в горизонтальном в том числе».

Она ожидала, что он спросит, на что истратила деньги, но он неожиданно выдохнул:

– Уже легче!

Тамада закончил поздравительную часть и объявил танцы. Стас не успел моргнуть, как Полину ухватил один из гостей и увлек на танцпол. Стас рванулся было за ними, но был остановлен родителями, тут же приступившими к расспросам.

– Игорь! – насмешливо представился танцующий с Полиной высокий симпатичный парень в сером смокинге и с черной бабочкой на крепкой шее. – Я двоюродный брат этого нахального типа. И проникновенно спросил: – Неужели он вам в самом деле нравится, Аня?

– У вас неверные сведения. Я не Аня, я Полина. – Она независимо улыбнулась. – И об этом громко было сказало.

– Да? – он удивился. – Значит, прослушал. Вы ведь вместе работаете, так?

– Нет. Со Стасом вместе работает моя подруга. Вот она – Аня.

– Странная какая-то путаница. – Он недоуменно сморщил лоб. – Ну да не в этом дело. Вы что, в самом деле выходите за него замуж?

– В самом деле. – Полине не нравился этот допрос, но отвечала она вежливо.

– Он же грубиян и нахал!

Полина независимо улыбнулась, с намеком поинтересовалась: