Джо Беверли - Черный маркиз

Приветствуя лорда Брайта, Диана подумала, что именно такими представляла себе Маллоренов.

Он был, пожалуй, самым красивым мужчиной, какого она когда-либо видела. Загорелый и стройный, с очень выразительными глазами и слегка ироничной манерой поведения, он мог покорить любую женщину. Но только не Диану. Жена лорда Брайта, маленькая, хрупкая, почти плоская, с рыжими волосами и веснушчатым лицом, производила менее приятное впечатление. Приветствуя их, Диана заметила, с какой любовью и даже страстью супруги обменивались взглядами.

— Да, — тихо сказал маркиз, словно угадав ее мысли. — Эта пара одурманена любовью. Должен предупредить вас, их пример может оказаться заразительным. В моем семействе такие отношения получили широкое распространение. Я, конечно, от этого защищен, а вот вы должны поберечься.

— Я тоже защищена, милорд, уверяю вас.

Теперь надо было позаботиться о ночлеге для гостей.

Даже в таком большом доме не просто всех разместить. Сама Диана спала в апартаментах графа, а мать — в отдельной спальне, с тех пор как оставила свои прежние комнаты. Кто-то должен был расположиться в бывших покоях графини, и Диана решила не без ехидства, что там будет ночевать маркиз. Эти комнаты были обставлены в исключительно женском стиле.

Внезапно юный Артур потребовал, чтобы его поставили на ноги, и сразу побежал к рыжему малышу, который еще нетвердо стоял на ногах, держась за руку няньки.

— Это наш сын Фрэнсис, — сказал лорд Брайт, подхватывая малыша на руки, и начал раскачивать, к величайшему удовольствию ребенка. — Леди Аррадейл, вы едва ли сможете запомнить, кто есть кто и кому принадлежит тот или иной ребенок, — продолжил он, играя с сыном. — Будем надеяться, что дети не станут слишком докучать взрослым.

Его жена улыбнулась, а Диана была поражена поведением лорда Брайта, так как считала, что мужчины такого сурового мрачного склада не могут быть любящими отцами!

Лорд Родгар подвел ее к последней карете.

— Боюсь, Порция права. Правда, ваш дом гораздо больше местных гостиниц, но надо сказать — многие из них приняли бы наше семейство без особого восторга.

Казалось, он был сама любезность. Диана растерялась, почувствовав опасность. Она не знала, чего ожидать от маркиза, как вести себя и как защищаться.

— Полагаю, вы уже знакомы с моей сестрой Элф, — сказал лорд Родгар, отвлекая Диану от ее мыслей и представляя другую пару. Действительно, во время одного из визитов в Лондон она имела удовольствие познакомиться с обаятельной леди Элфлед Маллорен.

— Позвольте представить лорда Уолгрейва, ее мужа.

Леди Элф была еще одной рыжей представительницей семейства Маллорен. Ее темноволосый муж был красив, но казался таким же чопорным, как лорд Брайт. Почти родственные души! В этой компании он ничем особым не отличался.

Может быть, ей лучше примкнуть к лорду Уолгрейву, чтобы остальные не подумали, будто бы она стремится быть рядом с лордом Родгаром? Тем более что в светском обществе считалось дурным тоном, если супружеские пары не разлучались ни на минуту.

Правда, Маллорены не слишком придерживаются светских правил и поступают так, как им нравится. Как же ей быть?

По крайней мере Уолгрейвы были без детей. Диана знала, что есть еще один брат, лорд Синрик, но он и его жена, слава Богу, находились в Канаде. Достаточно и тех, кто прибыл.

«Только три дня», — мысленно повторяла она как спасительное заклинание, ведя Уолгрейвов к дому.

— Вы не представляете, какое облегчение я испытала, когда закончилось это путешествие, — сказала леди Элф. — Я в интересном положении и с трудом перенесла все неудобства.

— Вас мучит тошнота? — спросила Диана.

— Да, и приступы начинаются совершенно неожиданно. Так что я вынуждена буду иногда покидать компанию, и дай Бог, чтобы это произошло вовремя.

— С вашей стороны очень благородно, что вы решили все-таки присутствовать на свадьбе.

— О, мы не можем пропускать семейные торжества, не так ли? — сказала она, улыбнувшись мужу.

— Разумеется, — ответил он, хотя Диана почувствовала, что он не вполне согласен с женой. Тем не менее положение супруга в семействе Маллорен обязывало его согласиться.

— Нам нравится такая решительность молодых людей, — сказала леди Элф, и Диана вспомнила, что эта женщина любила поговорить. — Я имею в виду женитьбу.

Диана удержалась от вопроса. Ей были известны от Розы некоторые семейные сплетни, и она подумала, не была ли вынуждена леди Элф поспешить к алтарю из-за своего интересного положения.

— И мне очень нравится север, — продолжала щебетать леди Элф. «Нет, не стоит спрашивать, — подумала Диана. — Следует помнить, что теперь эта женщина леди Уолгрейв». — Здесь так мило. Столько лугов и диких цветов! Какие холмы и какие открываются виды! Если бы я умела писать картины, то непременно запечатлела бы такую красоту. Кстати, я намереваюсь исследовать возможность развития промышленности в этих краях, поскольку мы здесь.

— Промышленности? — Диана решила, что она слишком увлеклась своими мыслями и не правильно поняла смысл сказанного.

— Я имею в виду фабрики по обработке шерсти, хлопковые мануфактуры и тому подобное.

Диана удивленно посмотрела на собеседницу. Поездка в Шотландию не являлась чем-то необычным, но создание промышленных предприятий…

— Это очень интересует меня, — сказала леди Элф и, кажется, лукаво улыбнулась. — Мы также хотим поехать вместе с Брайтом и Порцией посмотреть на акведук герцога Бриджуотера. Еще нас интересует порт в Ливерпуле.

Диана ответила что-то неопределенное, и ей начало казаться, что все это сон. Недаром ей уже снились кошмары по поводу этой встречи.

Она планировала устроить прием для пресыщенных южан, которые свысока смотрели на менее роскошный север. Но теперь не известно, чего ожидать от них. Может быть, маркиз захочет покорить ее тем, что предложит прорыть осушительный канал в торфяных болотах?

Диана огляделась вокруг. Нет, это не сон. Она почувствовала, что готова убежать и спрятаться на болотах на ближайшие три дня. Но она храбро призвала на помощь всю свою выдержку и, скрывая тревогу, проводила Маллоренов в дом, передав их заботам слуг. По крайней мере у нее появилась передышка.

Необходимо было пересмотреть планы на оставшийся день.

Сначала все должны отдохнуть в своих комнатах после путешествия. Затем обед — она уже распорядилась, чтобы ее место и место маркиза были на противоположных концах стола. После обеда — музыка и карты, которые должны занять мужчин, и таким образом она сможет избежать общества маркиза.

Внезапно раздался громкий крик, отразившийся эхом от высокого потолка, мраморных стен и колонн холла.

Маленький Артур, утомившись, закапризничал, а в таких случаях его чрезвычайно трудно было успокоить.

Малыш Фрэнсис, сидя на руках отца, тоже решил заплакать в знак солидарности. Когда лорд Брайт поспешил передать одной из служанок своего сына, разразившегося новым криком, Диана едва удержалась от того, чтобы не заткнуть уши руками.

Служанки быстро унесли младенцев. Встревоженные и немного смущенные родители поспешили вслед за ними. Крики стихли, и наступила тишина. Последними в дом вошли Уолгрейвы.

На крыльце остались стоять только маркиз и Диана.

Она повернулась к нему, чтобы напоследок сказать ничего не значащую любезность, но осеклась, увидев выражение его лица.

— Вы хорошо себя чувствуете, милорд?

Напряженный взгляд исчез, хотя Родгар был все еще бледен.

— Это всего лишь легкая головная боль, — сказал он, добавив с невеселой улыбкой:

— Хочу заметить, в вашем холле потрясающая акустика.

Диана непроизвольно ответила ему также улыбкой, которая как бы говорила, что в этом безумном мире они единственные здравомыслящие люди.

Опомнившись, она поспешно ретировалась и скрылась в кабинете, где никто из гостей не мог потревожить ее.

Но это не помогло. Улыбка маркиза продолжала связывать их незримой прочной нитью, которая не оборвалась, даже когда она оказалась за плотно закрытой дверью.

В этот вечер за обеденным столом сидели четырнадцать человек: взрослые Маллорены, Роза, Диана, ее мать и несколько домочадцев. При этом маркиз занимал место, которое Диана уготовила для него, — на противоположном конце стола, по правую руку от матери.

И все же незримая нить продолжала связывать Родгара и Диану.

Она постоянно заставляла себя даже не смотреть на него и старалась сосредоточить свое внимание на других мужчинах — лорде Стине и лорде Брэнде.

За столом завязалась оживленная беседа. Маркиз не вступал в споры и лишь иногда позволял себе замечания, причем довольно остроумные. Диана, несмотря на свои намерения, все-таки поглядывала на него украдкой, продолжая поддерживать разговор с женщинами.

Маркиз, будучи частью большой семьи, заметно отличался от своих родных. Весь вечер Диана ловила себя на мысли, что он скорее походил на отца, чем на брата, хотя по возрасту был ненамного старше лорда Брайта.

— Вы хорошо себя чувствуете, леди Аррадейл? — спросил лорд Стин.

Диана улыбнулась через силу и положила себе на тарелку кусочек пирога.

— Да, конечно, милорд. Прошу прощения, немного задумалась. — Затем отважилась спросить:

— Наверное, хорошо быть членом семейства Маллорен?

Он слегка скривил губы:

— По-моему, хорошо наслаждаться жизнью в уединенном местечке Девоншира.

Диана усмехнулась и перевела разговор на другую тему, но при этом не выпускала из поля зрения маркиза.

Он был элегантен, учтив, приятен в общении, и скорее всего многие любили его. И тем не менее что-то в нем вызывало неприязнь.

В конце концов она поняла, в чем дело.

Маркиз старался держаться особняком. К тому времени когда дамы оставили джентльменов, чтобы насладиться женским обществом за бокалом вина, Диана поняла, что Родгар, должно быть, очень одинок, как и она. Вероятно, это была та самая нить, которая связывала их и в то же время представляла собой некую угрозу.

За чаем Диана болтала с леди Элф и Розой, и через полчаса пикантных и забавных сплетен о светской жизни в Лондоне Элф попросила называть ее просто по имени. Диана почувствовала, что обретает новую подругу, и уже начала жалеть, что визит продлится всего три дня. Она бы не возражала, если бы мужчины подольше задержались, наслаждаясь бренди и нюхательным табаком, однако они вскоре присоединились к дамам. Диана предложила сыграть в карты, а леди Стин принялась музицировать на арфе.

Вскоре Роза села за клавесин, и лорд Брэнд присоединился к ней, чтобы поиграть в четыре руки, хотя не обладал такими же способностями, как его невеста. Слушая льющиеся звуки, видя их склоненные друг к другу фигуры и выразительные взгляды, Диана почувствовала глубокую зависть. Раньше она не представляла, насколько точным может быть выражение «красноречивые взгляды». Она тяжело вздохнула и оглядела присутствующих.

Всем ли довольны гости?

Держится ли маркиз все так же особняком?

Смотрит ли на нее мрачным взглядом, замышляя месть?

Ничего подобного. Он играл в вист с лордом Брайтом, Элф и лордом Уолгрейвом. Интересно, что партнером лорда Уолгрейва был маркиз, а не леди Уолгрейв.

Диана понаблюдала за игрой и, поскольку сама хорошо играла в карты, вскоре заметила, что лорд Брайт и маркиз обладали незаурядным мастерством. Несомненно, в семье им не позволяли быть партнерами.

Когда закончилась партия, маркиз поднял голову:

— Не хотите ли сыграть, леди Аррадейл?

Он начал подниматься из-за стола, но она стала возражать. Тогда поднялся лорд Уолгрейв.

— Пожалуйста, дорогая леди, выручайте меня. Я выгляжу цыпленком среди этих тигров.

Его жена засмеялась и обратилась к Диане:

— В самом деле, это было бы очень любезно с вашей стороны. У мужа нет инстинкта самосохранения, иначе он не стал бы играть.

Поскольку лорд Уолгрейв уже заговорил с лордом Сти-ном, бестактно было возражать. Диана заняла его место напротив маркиза.

Теперь между ней и Родгаром появилась еще одна связующая ниточка. Что это, случайность или преднамеренный сговор? Она отбросила последнее. Ведь она сама подошла к столу, и никто не мог знать об их стремлении сохранять независимость, так же как не мог заранее замыслить сделать их партнерами.

— Я не знала, что вист может быть опасным, — сказала с улыбкой Диана, пока Элф сдавала карты.

— Вы даже не спросили, какие у нас ставки в игре, — заметил маркиз, испытующе глядя на нее.

Она слегка пожала плечами. Никогда еще Диана и маркиз не были в более интимной ситуации, чем сейчас, сидя в непосредственной близости друг к другу.

— Так какие же у нас будут ставки, милорд? — спросила она, раскрывая веером свои карты.

— Мы играем не на деньги.