Донна Кауфман - Черный шелк

В его глазах Кайра прочла боль, страх и безнадежность.

– Расскажи мне, Коул. Ты должен пройти через это и рассказать наконец все.

– Брось свои психоаналитические штучки. Я пробовал два года назад. Не помогло.

– Поцелуй меня, Коул.

– Что?

– Я сказала, поцелуй меня. Ты же этого хочешь!

Коул удивленно посмотрел на нее. Тут Кайра попала в точку.

– Да, хочу, черт возьми! – выдохнул он.

В следующее мгновение Коул буквально впился в ее губы. Притянул ее к себе, усадил на колени. Кайра обняла его. Она вложила в этот поцелуй все, что чувствовала, всю себя.

С трудом они оторвались друг от друга. Переводя дыхание, Кайра прошептала:

– Ну, видишь? Я не стараюсь заниматься психоанализом. Между нами нечто большее, чем ты хочешь представить. Я не собираюсь лечить твои раны. Я просто люблю тебя. Вот и все.

Глаза Коула радостно засияли. Но потом он ненадолго задумался.

– Фелисия была моей женой, – сказал он наконец.

– Что с ней произошло?

– Ее убило бомбой. На моей яхте, на которой я перевозил оружие с Кубы в Майами.

В голосе Коула звучала неподдельная боль. Он делал над собой усилие, произнося вслух то, что видел в ночных кошмарах и о чем наяву приказывал себе не думать.

– А ты остался жив! Боже, это ужасно. Ты, наверное, очень любил ее…

– Да не в этом дело! – Коул рассердился. – Ты не совсем верно поняла. Из-за меня, из-за моей работы моя жена и десять детишек взлетели в воздух!

Он резко встал, поставил Кайру на ноги. Взволнованно заходил по комнате, и в какой-то момент Кайре даже показалось, что он сейчас уйдет. Но он остановился.

– Я обязан был знать, Кайра. Обязан был знать, что она не прекратила свои перевозки сирот с Кубы.

Кайра видела, что он ужасно страдает, но не подошла к нему со словами утешения. Пускай сам разберется во всем, все выскажет.

– Меня однажды послали на Кубу внедриться в некую криминальную организацию, занимавшуюся контрабандным ввозом оружия в Штаты. Фелисия была сестрой одного из главарей – Маркоса. Я играл на саксофоне в клубе в окрестностях Гаваны, пытаясь войти в контакт с Маркосом, являвшимся хозяином клуба. Два года я завоевывал его доверие. Там и встретил Фелисию. А она, используя связи брата, нелегально вывозила с Кубы сирот.

– А она знала, чем занимается брат?

– Да. Ей это не нравилось, но что она могла изменить? Маркос ее очень любил. Она делала свое дело осторожно. Никто ничего не знал. Поэтому Маркос закрывал на это глаза.

– Ты помогал ей? Она использовала и твои поездки для своих дел? – догадалась Кайра.

Коул кивнул.

– Да. Наверное. Ведь я существовал в каком-то ирреальном, искаженном мире, а Фелисия представлялась мне воплощением святости и чистоты среди лжи и зла.

– Так как же все случилось? Она знала, кто ты на самом деле?

– Нет, – уверенно ответил Коул. – Она знала, что я американец, и думала, что я работаю на брата.

– И она любила тебя…

Это замечание Коул пропустил мимо ушей.

– Мне не следовало лгать ей. Но тогда добрые отношения брата с сестрой могли бы измениться, и я скорее всего потерял бы ее.

Кайра подумала, что для Фелисии расставание с Коулом явилось бы ударом. Как и для нее самой.

– Обстановка тем временем накалялась, – продолжал Коул. – Мне следовало обезопасить Фелисию. Единственное, что я мог сделать, – это жениться на ней и увезти. Что мы и сделали. Сняли квартиру в Майами. Она оставалась там, пока я находился в рейсах. Вскоре я собирался выйти из игры, приехать к ней навсегда и все рассказать.

Коул умолк. Кайре вдруг захотелось остановить его рассказ. Она видела, какую нестерпимую боль приносят ему воспоминания.

– Ну ладно! – сказала она и подошла к Коулу. Он стоял у стеклянной двери спиной к ней. – Достаточно того, что ты чувствуешь свою ответственность. Я уверена, несмотря ни на что, ты не виноват. Я знаю тебя.

Но Коул словно не слышал ее слов. Повернувшись к ней, продолжил:

– Я оставил ее в Майами, а сам возил оружие. Она нашла работу в маленьком магазине, подружилась с кем-то. Всегда была весела, довольна. Мне и в голову не приходило, что она изыскала возможности возобновить свою деятельность. Можешь представить, в Майами! Она отличалась умом и изобретательностью. И наверняка все организовала так, что не подкопаешься.

– И тебе ничего не сказала?

– Нет…

– Как же ты можешь брать на себя всю вину?

– Потому что я должен был догадаться! – заорал Коул. – Она была моя жена! Она проникла на мою яхту. В ту ночь намечался очередной рейс. Я не имел представления, что она там, на борту. А мои дела пошли плохо. Маркос вычислил меня и подложил бомбу на яхту. Они решили убрать меня. Но я засек этого малого от Маркоса. И как раз тащил его за шиворот. Бомба, которую я видел, не взорвалась. Но с берега начали стрелять. И тут откуда ни возьмись, появился какой-то мальчишка, пронесся мимо меня и прыгнул за борт. А за ним вылетает Фелисия. Я обалдел, а она стала кричать, чтобы я спас ребенка. Мальчишка плыл прочь от яхты в море. Опять начали стрелять. Я оттолкнул Фелисию, крикнул Маркосу, что здесь его сестра, и прыгнул в воду за мальчиком.

Лицо Коула исказилось от мучительных воспоминаний. Кайра прижалась к нему. Провела рукой по щеке. Она понимала, что теперь наяву он переживает свой ночной кошмар, и не могла этому помешать, ибо сама заставила его вспоминать.

– Мальчишка, напуганный выстрелами, греб как бешеный. Я с трудом догнал его. Мы уже повернули обратно, и тут это случилось… Маркос не услышал меня, иначе он бы этого не сделал. Они бросили другую бомбу… И не промахнулись. А я не мог добраться. Я был далеко…

Голос Коула сорвался. Кайра обняла его, и он крепко прижал ее к себе. Она слышала, как отчаянно бьется его сердце. Слезы катились у нее по щекам. Наверное, и он плакал.

– Я люблю тебя, – шептала Кайра. – Я люблю тебя, Коул Синклер.

Они долго стояли так, не замечая времени. Потом Коул зарылся лицом в ее волосы.

– Зря, Кайра. Все зря. Не люби меня.

Она встрепенулась, посмотрела ему прямо в глаза. И если раньше она видела в них боль и отчаяние, то теперь кое-что пострашнее. Она видела перед собой сломленного судьбой человека.

– Коул, – сделала она еще одну попытку. – А если бы тебя убили во время рейса? Разве Фелисия винила бы себя в этом? В конце концов, она ведь знала, что ты постоянно подвергаешь свою жизнь опасности. Но она, наоборот, подставила тебя, не сказав ни слова о своих планах, спряталась на яхте. И рисковала детьми она, а не ты. Взрослая женщина знала, на что идет.

– В том-то и дело. Получается, каждый из нас играл свою роль.

– Но ты-то вел себя порядочно!

Коул невесело рассмеялся. Потом провел рукой по шрамам на теле.

– Видишь? Это от пуль. А ты знаешь, как мне досталась эта яхта? Я добыл ее во время рейса за наркотиками. Она обошлась мне дешево, потому что была здорово разбита. Одному Богу известно, что происходило здесь, в этих комнатах. А меня это не касалось.

Затаив дыхание, Кайра слушала.

– Важно не только то, что случилось той ночью. Важно все вместе взятое. Я перевозил оружие, пойми! Мало ли что я хотел завязать с этим делом. Я занимался грязной работой, которая затягивает так, что ты забываешь, что такое добро и есть ли оно вообще. А та ночь решила все. Я понял, что больше не смогу существовать среди этих людей. Но проблема в том, что нормально жить я тоже не могу. Нигде. – Коул тяжело вздохнул. – А если я не могу ужиться сам с собой, Кайра, как же я смогу жить с тобой?…

У нее словно все оборвалось внутри. Даже сердце защемило от боли. Она отпрянула от Коула и тут заметила, что шелковая простыня упала и она стоит абсолютно голая. Кайра наклонилась за ней, но не потому, что стеснялась, а только чтобы чем-то себя занять. Надо было что-то делать, но она не могла сообразить что. Накинув простыню, медленно пошла в спальню. Как тихо! От этой тишины даже гудит в голове. В дверях спальни она остановилась в нерешительности. Как быть? Чтобы одеться, надо туда войти. Войти в его спальню, откуда совсем недавно она вышла, окрыленная мечтами о будущем. Их совместном будущем.

Стараясь не думать о том, что происходило здесь ночью, Кайра перерыла всю спальню в поисках своей одежды. Наконец заставила себя выйти.

Коул стоял у стеклянной двери. Далеко и близко. Нет, все-таки очень далеко. Казалось, до него не дойти. Лицо его было чужим. Кайра глазами поискала конверт. Он валялся на полу, деньги выпали и рассыпались. Она собрала их, засунула в конверт и положила его на стол. Повернулась к Коулу. Он не реагировал. Тогда Кайра направилась к другой двери, к выходу.

– Забери!

Она остановилась.

– Деньги твои, Коул. Я уже говорила тебе, это сделка. Можешь сжечь их, мне все равно. Но я не возьму их. Теперь мы друг другу ничем не обязаны.

Неожиданно ей захотелось сделать еще одну вещь – самую трудную, самую болезненную. Она подошла к нему, прикоснулась ладонью к его щеке, потянулась и быстро поцеловала в губы. Коул стоял неприступный как скала, он даже не пошевелился.

– Ты позволил мне поцелуй, потому что желаешь этого, Коул, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты очнулся. Хочу быть с тобой. Я люблю тебя. Борись за меня, Коул. Как я борюсь за тебя сейчас.

С этими словами Кайра подошла к двери. Уверенность в себе у нее иссякла, потому что Коул ничего не говорил. Затянувшееся молчание пугало. Но у самых дверей она все-таки оглянулась.

– Захочешь вернуться, не пожалеешь. Но делай это быстрее, Коул, потому что я не буду ждать целую вечность.

Когда она уже подбежала к своей машине, сзади раздался звон разбитого стекла. Кайра остановилась, мгновение колебалась, но заставила себя идти дальше. Там, на яхте, ей нечего делать. Пусть теперь действует он. А она будет ждать. Только в одном солгала она сейчас Коулу: что не будет ждать вечно. Будет. Всегда.

Стояла невыносимая жара. Кайра прижала холодный стакан ко лбу и откинулась в кресле, отдыхая от работы в саду.

Неподалеку проехал мотоцикл, но Кайра не отреагировала. Прошел месяц с тех пор, как она ушла от Коула, и ей уже давно надоело вздрагивать от треска каждого мотоцикла. Она снова пошла в сад. Наклонилась к кустам, которые окапывала с утра. Осталось доделать немного, потом она сможет пойти в дом и приготовить завтрак. На улице прогрохотал грузовик. Проехало несколько машин. Кайра сидела на корточках и усердно копала. Вдруг какая-то тень нависла над ней. Она не спеша повернулась, думая, что это кто-то из соседей. И – упала на траву: перед ней стоял Коул. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться с земли. Но Кайра не двинулась с места. Не мираж ли это? Коул махнул рукой и сел рядом.

– Привет, Кайра.

– Коул. – Это все, что она могла произнести.

Он смотрел на нее не отрываясь. Кайра тоже не сводила с него глаз. Когда молчание стало просто невыносимым, она спросила:

– Зачем ты приехал?

– Я говорил с Ризом, – как-то хрипло сказал Коул.

Нервничает? И это Коул?

– С Ризом? – поразилась Кайра. Она ждала чего угодно, но не этого.

– Ну да. Он просил меня передать тебе, что жена Хуана Карлоса, Магдалена, ищет помощи для сына. Похоже, ее муженек схлопотал хороший срок. Ну и Риз думает, что ты знаешь как… Ну, ты… В общем… – Коул запнулся. Конечно, он нервничал.

– И поэтому ты пришел сюда? Передать привет от Риза?

– Нет. – Коул встал и протянул ей руку. – Я хочу тебе кое-что показать. Идем?

Кайра дала ему руку. Соприкосновение ладоней поразило обоих как удар током. Но Коул быстро пошел вперед. Кайра за ним. Они обогнули дом, и она увидела на дорожке большой черный пикап. Сзади был прикреплен мотоцикл. А внутри машины она заметила футляр для саксофона.

– Твой? – кивнула Кайра на пикап.

Коул покачал головой.

– Нет. Риза.

Помолчал немного, собираясь с духом, потом сказал:

– Ты говорила, что любишь меня. Ты хотела, чтобы я боролся за тебя. Тогда утром ты подарила мне самую прекрасную мечту и одновременно задала самую трудную задачу. Все не так просто, как мне казалось тогда в баре. Я думал, что легко с собой справлюсь. Но дело в том, что после трагедии я укрылся от всех в своей скорлупе и не собирался вылезать из нее. Жизнь потеряла для меня всякий смысл. Я не видел в ней ни цели, ни будущего. Я был близок к самоубийству. Только не хватило сил это сделать…

Кайра слушала его затаив дыхание, не смея сказать ни слова.

– И тут появилась ты. Ворвалась, как свежий ветер, в мою жизнь, разбудила чувства и желания. И стала нужна мне как воздух. Я желал тебя до боли. Эти чувства словно взорвали меня.

– Коул…

Кайра бросилась к нему, прижалась. В глазах ее стояли слезы. Коул взял в ладони ее лицо и продолжал, глядя ей в глаза:

– И вот в тот самый момент, когда я решил не связываться с тобой, испугавшись собственного чувства, ты приходишь ко мне и говоришь, что любишь. Ты отдала мне самое дорогое – свою любовь. И просила лишь об одном – чтобы я ответил тебе тем же. Я мог принять твой дар. Но и только. Я не способен был дать ничего взамен. Вот так я думал до того, как ты ушла…