— Кто вы? — требовательно произнес он. — Кто заключил меня сюда? Я виконт Баннастер, кузен короля, и…

— Я знаю, кто вы, милорд, — негромко сказала она ровным голосом. — Но я мало что знаю, кроме этого. Я должна буду заботиться о вас, пока мой господин не решит, что с вами делать.

— Кто ваш господин?

До того смотревшая прямо на него, она опустила глаза.

— Не могу сказать, милорд.

— Почему я оказался здесь?

— Не знаю.

— Что это за место?

— Я не могу сказать.

— Он требует выкуп? — Подавленный и злой, он внезапно бросился к ней, но она даже не шелохнулась, когда цепь удержала его в нескольких шагах от нее. — Черт вас возьми, мне нужны ответы!

Она повесила фонарь на торчащий из стены крюк возле двери.

— Мне сказано, что вы получите их через некоторое время. И тогда ваше положение изменится.

— И вы полагаете, что я в это поверю? — спросил он с издевкой.

Она только опустила голову.

— Где мои люди? Почему их нет здесь?

— Их не схватили вместе с вами, милорд.

— Так они считают, что я просто исчез?

— Вы и ваш конь.

— Им внушили, что я бросил их? — воскликнул он в гневе. — Они не поверят в это.

Она пожала плечами.

— Они отыщут меня. Она промолчала.

В первый раз ему пришло в голову, что случившееся может быть как-то связано со смертью его брата или даже с глупым лишением свободы леди Элизабет. Холодок дурного предчувствия пробежал по его спине. Может быть, кто-то хотел, чтобы он понес наказание, раз уж закон не осудил его. Однако эта женщина, кажется, верит, что его не будут держать здесь вечно. Если только она не лжет, чтобы войти к нему в доверие.

— Хотите есть? — спросила она.

При этих словах в желудке у него заурчало. Том стиснул зубы — он ненавидел выказывать слабость. Хотелось швырнуть ей поднос и сказать, что не станет есть, пока не получит ответы. Но он знал, что находится во власти этих людей, и скоро наступит время, когда ему придется выбирать между тем, чтобы начать есть или умереть.

— Что вы подсыпали в вино на этот раз? — с сарказмом спросил он.

Она только в смущении качнула головой.

— Я… не знаю, о чем вы, милорд. Я принесла вам мех с вином.

— Отпейте из него.

— Извините, милорд? — в замешательстве уточнила она.

— Я уже как-то выпил по приказу вашего господина и не хочу повторения. Попробуйте кушанье и отпейте вина на моих глазах.

— Хорошо, милорд.

К его удивлению, она грациозно опустилась перед ним на колени, поставила поднос на пол и сняла ткань. На большущий ломоть хлеба были выложены жаркое, куски мяса и овощей в густой подливке. Рядом лежали еще один кусок хлеба и мех с вином, о котором она упомянула. В животе у него еще громче заурчало, и она взглянула на него. Ее лицо не утратило бесстрастности, но ему показалось, что глаза у нее заблестели. Может быть, она внутренне смеялась? Глаза были слишком умные для служанки.

Он, прищурясь, смотрел на нее. Как, ее забавляло, что его насильно удерживали здесь? Она посерьезнела и, взяв несколько кусочков мяса, стала есть.

— Теперь хлеб, — потребовал Том. Она отломила кусочек хлеба и съела его.

— Вас наверняка мучит жажда, — добавил он с сарказмом.

Поднеся мех с вином к своим губам, она сделала большой глоток. Капля красного вина скатилась по щеке на нежную шею, и Том обнаружил, что слишком внимательно наблюдает за движением этой капли. Он издал болезненный звук и закрыл глаза. Ему слишком долго запрещалось общаться с женщинами, так что он до сих пор не мог на них насмотреться. Даже теперь, когда перед ним была простая молодая служанка, ему хотелось трогать ее. В ней было нечто… загадочное, упрятанное глубоко за бесстрастностью ее взгляда.

Том провел рукой по волосам и отвернулся. Он был не таким, как его брат, смотревший на служанок как на игрушки для получения удовольствия.

— Вы удовлетворены, милорд?

Он глянул через плечо и увидел, что она уже стоит и с серьезным видом наблюдает за ним.

Она повернулась и протянула руку к фонарю.

Он что, снова останется в одиночестве? Он произнес первые слова, которые пришли ему в голову.

— Меня удивляет, что вы уносите фонарь, но оставляете факел. Я могу устроить пожар, чтобы привлечь людей к месту моего заточения.

Она остановилась и снова взглянула на него, спокойно сцепив руки.

— Можете, милорд, но позвольте мне уверить вас, что никто ничего не заметит. Ваша темница находится в задней части замка, и только мой господин и я знаем о вашем местонахождении. Вы можете задохнуться в дыму до того, как я вернусь, а я приду только завтра.

— Выходит, что вы будете приносить еду только раз в день? — воинственно произнес он.

— Как скажет мой господин.

Он уже слышать не мог о ее хозяине, который только угрожал и ничего больше.

— Чем дольше он будет меня здесь удерживать, тем хуже для него.

Она кивнула:

— Я уверена, что он понимает это. Всего доброго, милорд.

Взяв фонарь, она вышла из узилища и долго возилась с замком, проверяя, надежно ли заперта дверь, к которой он не мог подойти, потому что цепь была слишком коротка.

Бессильный гнев охватил его, он едва удержался от того, чтобы не швырнуть поднос с едой в дверь. Но тогда он еще больше будет страдать от голода и сделается слишком слабым, чтобы воспользоваться возможностью бежать, если таковая представится.

Диана Уинслоу дошла до конца коридора подземелья и посмотрела вверх на ступени, ведущие во внутренний двор. Фонарь в ее руке качался, потому что рука дрожала. Она задула свечу в фонаре и в темноте бессильно опустилась на ступеньку. Никаких стражей не было, ни одного во всем замке — только Мэри и Джоан знали о виконте, запертом в заброшенном подземелье.

Она закрыла руками лицо и прислушалась. Но услышала только, как один раз ложка звякнула о поднос.

Боже, что она наделала?

Она запаниковала, вот что. Ее сестра Сесили стала еще надменнее, узнав, что виконт Баннастер едет сюда искать ее расположения. Диану же эта новость настолько ошеломила, что она не обращала внимания на злорадные улыбки сестры. Сюда едет Баннастер? Только об этом она и думала. И все больше вопросов молотками стучало в ее голове. Так в конце концов он отыскал ее?

Диана призвала на помощь Мэри и Джоан, которые понимали ее страхи. Они были рады служить у Дианы все эти шесть лет и теперь тоже испугались, что прошлое может настигнуть их. Диана никогда не простила бы себе, если бы из-за нее в смерти виконта заподозрили этих женщин.

Когда Баннастер спустился в долину, он послал человека известить о своем скором прибытии. Диана знала, что на ночь он остановится в Ричмонде, потому что в темное время суток дороги в горах небезопасны. В городе было всего несколько постоялых дворов, так что найти Баннастера не представляло труда. Поскольку Диану могли узнать, она не стала рисковать, и сыграть роль женщины легкого поведения вызвалась Мэри. Она заманила Баннастера в его спальню, напоила приготовленным заранее зельем, а потом они втроем дотащили бесчувственное тело виконта до черного хода, где во дворе их уже ждала повозка.

Вряд ли Баннастер мог случайно заинтересоваться Сесили, ведь он жил в Глостершире и проводил много времени в Лондоне. А Керкби-Кип был обветшалым замком, затерянным в пустынных холмах Йоркшира. Несколько лет тому назад Диану сослал в эту глушь ее брат Арчи. А позднее к Диане присоединилась Сесили — после того как ловкость Арчи в поиске покровителей при дворе наградила его женой, которая позавидовала красоте Сесили. Сестры, никогда не ладившие, вынуждены были жить вместе в маленьком замке, который Арчи забросил, ждать и надеяться, что он найдет для них подходящих женихов. Но никого стоящего не появилось.

То, что Баннастер из всех женщин Англии выбрал Сесили и собрался приехать просить ее руки за восемь дней до Рождества, представлялось Диане таким невероятным событием, что она могла вообразить только одно: он устал носить бремя подозрений в убийстве собственного брата. Когда еще шесть лет тому назад она поняла, что в убийстве могут обвинить его, она была готова вернуться и понести наказание. Но ей не позволил сделать это человек из Лиги. Он убедил ее, что титул виконта, а также отсутствие доказательств защитят Баннастера. Так и было — но не от подозрений и насмешек. Она была причиной всех унижений и горестей, обрушившихся на Баннастера.

Но… он не узнал ее. Да, она постаралась выглядеть иначе, специально оставив открытыми волосы, не спрятав их полностью под головным убором, как в тот роковой день. Теперь на ней не было грубой одежды служанки.

Когда она вошла к нему в подземелье, то почти не дышала, ожидая, что он скажет «ага!» и назовет ее убийцей. Но этого не произошло, он только потребовал ответа на вопросы, которого она не могла дать. Шесть лет назад она видела его только за едой и говорила с ним не больше нескольких раз. И даже тогда он едва ли хоть раз взглянул на нее. Может быть, он действительно не узнал ее, но тем не менее разыскивал ее или других служанок, Мэри и Джоан.

Или это всего лишь совпадение и она снова поступила необдуманно? Она так стремилась избавиться от своей склонности к слишком поспешным действиям, старалась вести себя в соответствии с требованиями Лиги, пусть Лига и не прибегала к ее помощи все эти шесть лет. Ей сказали, что она слишком непредсказуема, что прежде, чем дать ей новое опасное задание, им нужно заново оценить ее возможности. Но она все время ждала; ее жизнь утратила волнующую остроту. А теперь еще прошлые ошибки преследовали ее.

Неужели Баннастер действительно пустился в путь, только чтобы встретиться с ее сестрой?

Но в любом случае нельзя допустить, чтобы это случилось! Ведь она убила его брата! Она обратится в Лигу и попросит помощи. Ей очень не хотелось вмешивать в это Лигу, но она не могла допустить, чтобы ее действия навлекли на Лигу неприятности, лишили ее возможности выполнять секретную миссию помощи тем, кто в ней больше всего нуждался. Хотя ей не было известно местонахождение Лиги, она знала, где оставить сообщение, чтобы оно было отправлено нужным людям.

Устало поднявшись на ноги, она выбралась наверх. Подземелье находилось под одной из угловых башен, в него вела отдельная лестница. Погруженная в свои переживания, Диана шла по двору, заставляя себя отвечать на поклоны служанок, конюхов и псаря.

Изо рта у нее шел пар, пальцы ног покалывало иголочками — так они замерзли, пока она шла по, утоптанному снегу.

Когда-то в прошлом стена замка была в двух местах пробита, так что больше не было необходимости опускать ворота, предназначенные для защиты от нападения. У Дианы имелась стража, которая по ночам обходила замок, но это единственное, что она могла сделать для обеспечения безопасности. Теперь вблизи поместья проходила большая дорога; какие грабители стали бы соваться к ним, когда у них почти ничего не было?

Как бы хорошо ни относились к ней слуги, Диана никогда не чувствовала себя здесь дома. Она выросла на равнинах вблизи Йорка, в замке, где теперь жил Арчи с женой, когда наезжал из Лондона. Брат по своему капризу мог отослать Диану куда угодно. Это угнетало и оскорбляло, и хотя не одна она страдала от такого отношения, она была женщиной из Лиги, которую учили управлять ситуацией, не пасовать перед трудностями и предпринимать активные шаги в случае необходимости.

А она оказалась пленницей не в меньшей степени, чем теперь виконт Баннастер; она управляла хозяйством, это так, но не могла покинуть замок. И конечно, ей приходилось терпеть Сесили, заносчивую от сознания своей красоты и столь же недовольную своей участью, тем, что ее молодость проходит напрасно.

День клонился к вечеру. Диана прошла в главный зал и обнаружила, что обед уже убрали. По старому замку гуляли сквозняки; последней защитой от ледяного ветра, проникавшего в каждую щель, служили только потертые гобелены. Хорошо, что высоко в стенах имелось несколько стеклянных окон, через которые все же проникал свет. Прежнему владельцу замка это дорого обошлось, и Диана была благодарна ему за призрачное тепло, которое дарили лучи света.

Вздохнув, она быстро поднялась к себе в спальню, чтобы ее не увидела Сесили. Диана не хотела выслушивать сестру, радостно взволнованную скорым приездом виконта, не теперь, когда она знала, что он не появится, — по крайней мере для Сесили.

Спальня была местом, где Диана пряталась от мира. Спасаясь от сквозняков, она развесила по стенам свои любимые гобелены. Кровать с балдахином на четырех столбиках была удобной, с множеством подушек и теплых одеял. Впрочем, спальня Дианы не отличалась от спален других женщин ее круга. Если только не заглянуть в стоящий в углу сундук. В нем Диана хранила свое оружие: кинжалы, мечи и арбалет, которым прекрасно владела. Сесили часто насмехалась над ней, но Диана гордилась тем, что не похожа на свою сестру.