Ребекка Донован - Что, если… (ЛП)

- Эй, - поворачиваюсь набок и привлекаю ее внимание, коснувшись пальцем ее подбородка. - Ты можешь всегда со мной быть той, кто ты есть. Остальное неважно.

- Я не уверена, кто я есть на самом деле, - бормочет она, сжимая губы в натянутую улыбку, чтобы скрыть свои эмоции. Натянутая улыбка так похожа на улыбку ее матери. Тревожный холодок пробегает сквозь меня.

- Кем ты хочешь быть? – спрашиваю я.

Ее глаза вспыхивают. Я провожу рукой по ее щеке. Никогда не чувствовал себя таким беспомощным!

- Я не знаю, - ее губы дрожат, и она не может сдержаться. – Уже не знаю.

Придвигаясь ближе, я притягиваю ее дрожащее тело к своей груди, желая все исправить.

Что бы произошло, если бы я что-нибудь предпринял той ночью, когда слышал ее крик? Что если бы я не ушел? Что если бы я вошел в дом, чтобы помочь ей?

Что если бы я был другом, в котором она нуждалась? Лежала бы она все еще здесь, ища себя в звездах?

- Ты можешь быть со мной кем захочешь. И совсем не важно, обещаю, будешь ты – хорошей, плохой или сумасшедшей. – И совсем неважно, какая из ее версий будет смотреть на меня, потому что она все та же девушка. Девушка, которую я хотел всю свою жизнь.

Она выпускает легкий, хриплый смех.

- Хотя, возможно, потом я пожалею о том, что сказал, - говорю я, надеясь ее снова рассмешить, и она смеется.

Я поднимаю подбородок и слегка касаюсь ее губ, нежно целуя.

- Все будет хорошо, - говорю я снова, обманывая нас обоих.

НИКОЛЬ

Август— Перед выпускным классом

Я вешаю телефонную трубку и откидываюсь назад в кресло. Хватаюсь пальцами за руль, пока мои суставы не бледнеют, и смотрю наружу через лобовое стекло. Я должна успокоиться, прежде чем смогу выйти из автомобиля. Здесь слишком много людей. Я не могу раскисать прямо сейчас.

Я подпрыгиваю, когда кто-то стучит в окно.

- Николь, что ты делаешь? – требует Эшли. Моя челюсть сжимается уже только от звука ее голоса.

Я отключаюсь. Печаль. Гнев. Неудовлетворенность. И улыбка.

- Я иду, - говорю я, бросаю телефон в пляжную сумку и открываю дверь.

- Поверить не могу, что мы наконец-то выпускники, - отмечает Хизер, пока мы идем по горячему песку в поисках лучшего места для размещения. Или, как предпочитают девочки, места, где самые горячие парни.

- Ой, а мне нравится этот вид, - заявляет Эшли, бросая сумку на песок.

Я разворачиваю одеяло, и Ви помогает мне расстелить его, поскольку Хизер и Эшли рассматривают пейзаж из перекачанных тел.

Снимаю через голову топ и бросаю его поверх сумки. Как только я собираюсь снять шорты, мускулистые руки касаются моего живота и отрывают меня от земли. Я вскрикиваю от неожиданности.

- Привет, детка, - шепчет Кайл мне на ухо. Я внутренне стону, желая, чтобы он убрал от меня свои руки. Он поворачивает меня и целует, проникая языком в мой рот. Я считаю секунды, пока он не закончит.

- Привет, - говорю я ему, улыбаясь. – Что вы, парни, здесь делаете? Я думала, что это день только для девочек.

- И пропустить тот день, когда вы будете в купальниках? Ни за что, - он подмигивает. А я хочу вставить ему кляп в рот. Затем он прижимается ко мне и шепчет на ухо: - Кроме того, тебя не было все лето, и мы не проводили время вместе.

Я отступаю от него с удивленными глазами.

- Не волнуйся. Я придерживался нашей истории, - бубнит он.

Я пытаюсь расслабиться, надеясь, что он не обманывает. Он, как предполагается, говорит, что он и я были в Малибу после того, как я провела четыре недели по балетной программе. На самом деле, я была с Ришель, а не с ним в загородном доме его семьи.

Он вплотную прижимает меня к себе. – Меня просто убивает, что я вижу тебя в бикини, зная, что я никогда не видел, что под ним.

- Именно поэтому я позволяю тебе делать, что тебе хочется и с кем хочется в кампусе, - говорю я низко в его ухо. - Пока молчишь ты, молчу и я тоже.

Кайл беспокоится по поводу своей репутации. Он просто жалок. Он убедил парней в нашем городе, что мы занимаемся сексом все время, и взамен я позволяю ему заниматься сексом с любой студенткой, которую он хочет. Если бы его младший брат или кто-нибудь из «Элиты» узнали, что он даже не видел меня без рубашки, кроме как на пляже, то ему было бы несдобровать.

Я не могу поверить, что он еще не порвал со мной. Я ждала этого в течение прошлого года, с тех пор, как он уехал в колледж. Но с другой стороны, для него эта сделка так же выгодна. У него есть эта дурацкая репутация в его родном городе, что он якобы… ну, тот, кем хочется казаться. А на самом деле он живет своей собственной жизнью в кампусе.

- А вот и Вальдо! - вскрикивает Нил. Я сжимаю крепко зубы, когда он поднимается, чтобы пройти, и сталкивается с Кэлом, опрокинув его на землю. - О, прости, чувак. Не заметил тебя, - парни вокруг нас неприятно смеются.

- Тогда, может, тебе просто нужно высунуть голову из задницы, - рявкает Рей прямо ему в лицо, но она едва достает до его груди. Я крепко сжимаю губы, чтобы сдержать смех.

Крейг помогает Кэлу встать. Я смотрю, как он отряхивается и поправляет свои очки. Он смотрится… выше. Но все еще худой, что на самом деле неважно. Хоть я и окружена парнями с убийственными телами, но они по-прежнему полные придурки.

Он смотрит на меня, и на секунду я не могу отвести взгляд. За эти несколько секунд я молчаливо кричу и извиняюсь за идиотское поведение Нила. Извиняюсь, что не тусуюсь с ними в гараже Рей, слушая музыку и выпивая на этом уродливом диване, который она притащила с подвала. Извиняюсь, что не приветствую его достаточно громко на баскетбольных матчах, когда ему удается играть хотя бы пять минут. Мне так… жаль.

Я прерываю нашу связь и сажусь на покрывало.

- Ты так не думаешь, Николь? – спрашивает Хизер.

- А? Да, конечно, - отвечаю я, зная, что это - единственный возможный ответ. Просто согласиться.

*     *     *

Я еду домой, измотанная и опустошенная, страстно желая кричать во все горло. Но, к сожалению, настроение этой поездке задает Кайл, так что остаётся лишь продолжать носить эту притворную улыбку.

- Заеду за тобой позже, чтобы поехать на вечеринку, - сообщает он, когда я останавливаюсь перед его домом. – В восемь?

- Звучит отлично, - отвечаю я с поддельным энтузиазмом.

Он наклоняется и трогает меня, целуя настойчиво. Я позволяю ему, напоминая себе держать глаза закрытыми пока он не закончит.

- Детка, это твой выпускной класс, - говорит он, отступая, тяжело дыша. – Ты не думаешь, что самое время нам заняться сексом?

- Может быть, - говорю я ему, слащаво улыбаясь. – Я просто хочу, чтобы все было естественно, понимаешь? В самый подходящий момент.

Проваливай к чертям из моей машины.

- Конечно, - соглашается он. – До встречи.

Когда я захожу домой, то меня уже ничего не сдерживает.

- Почему я не могу поехать в Сан-Франциско в эти выходные? – требую я ответа, когда мама складывает белье для стирки.

Она выпрямляется, удивленная моим агрессивным тоном. Тоном, который я никогда не использовала в ее присутствии.- Извини?

- Я должна увидеться с Ришель в эти выходные, - объясняю я, пытаясь собраться. – Но ты позвонила и сказала, что я должна остаться дома. Почему?

- Мы идем на деловой ужин с твои отцом завтра вечером. Он нуждается в нашей поддержке, - объясняет она.

Я закрываю глаза, пытаясь оставаться в своей милой приторной упаковке.

- Ты знаешь, почему мне так важно видеться с ней, - говорю я медленно. – Это наши выходные. Я не могу их пропустить.

- Знаешь ли, твой отец важнее.

Я разваливаюсь на части. – Сидеть рядом с тобой и папочкой, улыбаться как какая-то дешевая пластмассовая кукла, в то время как он целует задницу в течение трех часов. Его не повысят. Он не получит повышения. Он останется на том же месте среднего звена руководства, которое занимал в течении прошлых четырех лет, хотя мы должны притворяться, что он - правитель вселенной каждый раз, когда он входит через ту дверь. Он не всевышний!

- Я не знаю, почему ты позволяешь ему обращаться с собой, как с рабыней – одеваться, убираться и готовить для него. Всегда идеальна. Никогда не хочешь разочаровать его. Знаешь, может быть мне просто наплевать на все это!

Я трясусь от гнева. Моя мать смотрит на меня в замешательстве, словно я - котенок, которого она находит восхитительным. Я хочу встряхнуть ее. Хочу отключить ее программу, которая мешает ей быть человеком.

- Ты закончила?

Я вздрагиваю. Бесчувственность ее слов сродни удару.

- Твой отец и я - партнеры в этом браке. Я поддерживаю его, содержа дом в чистоте и готовя ему ужин каждый вечер, создавая спокойную и почтительную обстановку, где он может чувствовать себя любимым и оцененным. И он мирится с разочарованием от того, что его не замечают несмотря на все, что он отдает этой компании год за годом. Благодаря достижению того положения и должности, что он получил и достиг, у нас есть эта жизнь. Копя деньги на колледж, который он так и не смог окончить, у тебя будет преимущество, которого не было у него. Так что ты будешь на этом ужине. Ты будешь вежлива. И ты не разочаруешь его. Ты поняла?

Побежденная, я надеваю маску прекрасной дочери и беспомощно киваю.

- Поняла.

Следующим утром солнце, сияющее через окно, будит меня. Я протираю глаза и потягиваюсь, споря с собой, должен ли я накрыть голову и снова заснуть.

Я переворачиваюсь. Найэль не спит, наблюдая за мной.

- Доброе утро, - говорит она тихо, выдавая легкую улыбку.

Я стону, обнимая ее рукой за талию, и перекатываюсь на ее сторону так, что она прижимается спиной ко мне. – Мы уже встаем?

- Ага, - говорит она. – Я уже приняла душ и почистила зубы.

- Мне следует сделать то же самое, - зеваю я в подушку.

- Перед тем, как ты что-нибудь скажешь, хотя я знаю, что ты не будешь, - начинает она, переворачиваясь на спину. Она слегка проводит пальцами по моей руке, лежащей на ее животе. – извиняюсь за прошлую ночь. Я немного была не в себе. Спасибо, что был так терпелив со мной. Я уверена, что это было нелегко.

Я подпираю голову и сосредоточенно смотрю на нее, пытаясь расшифровать, какое терпение она подразумевает. Факт в том, что она все еще прячется за спиной Найэль, или же быть Найэль может быть немного… слишком сложно. Теперь я сам себя сбил с толку.

- Прости, я не та, кем ты ожидал меня видеть, - говорит она, складывая губы в извиняющуюся улыбку.

- Найэль, ты намного больше, чем я ожидал, - отвечаю я, смотря пристально. Я не могу вынести чувства незащищенности в ее глазах. Это не она. Нужно срочно избавиться от этого. – Мне совершенно наплевать, что я поцелую тебя, не почистив зубы.

- Нет, не надо, - умоляет она, хихикая. Я пристроился между ее ног и завел ее руки над головой. Она извивается, пытаясь освободиться, смеясь так, что все вокруг становится значимым. Смех, который я должен был услышать. Я уткнулся носом в ее шею и прокладываю маленькие поцелуи вдоль нее. Ее тело расслабляется подо мной, и ее руки гладят мою спину.

Я медленно двигаюсь к ее ключице, и она быстро выдыхает.

- Подожди, - неожиданно говорит она. Я замираю. – Хм… я хотела приготовить тебе завтрак.

- Завтрак? Я уже почти…

- Да, - выпаливает она, садясь и отталкивая меня. Я падаю на спину со стоном. Это мучительно быть отвергнутым прямо с утра. Или в любое другое время суток.

- Ну… тебе даже не придется выбираться из постели. Я все принесу, - она говорит как-то странно.

- Что ты приготовила? – спрашиваю я, вытягивая шею, когда она идет к двери.

Она выдает дьявольскую усмешку. - Я скоро вернусь. Никуда не уходи.

- Мы прямо посередине леса! – кричу я, поскольку слышу ее шаги, разносящиеся по холлу. – Куда мне идти?

Пока я жду, решаю быстро душ принять, чтобы смыть день путешествия, который все еще цепляется за мою кожу.

Стоя под потоком воды, я надеюсь, что сегодняшний день будет лучше, чем вчера. Я, безусловно, не хочу, чтобы он был хуже.

Я еще не отошел от всего, что произошло за последние двенадцать часов, но не хотел бы снова окунуться с головой в этот эмоциональный бассейн с раннего утра. Извинение далось ей нелегко.