Кэролайн Линден - Что хочет женщина…

Она не войдет в эту комнату. Сложит вещи и уйдет. Дворецкий назовет ей адрес отеля.

Лицо Шарлотты горело от унижения. О ней судачат за ее спиной! Что сказал им Стюарт и почему его отец так взбесился?

Полная решимости оставить всех Дрейков и никогда с ними не видеться, Шарлотта отступила. Но тут раздался еще один голос, и она замерла.

– Она не моя шлюха, – отчеканил Стюарт. – Эта женщина – вдова и опекает своевольную племянницу, которая сбежала с негодяем, а я галантно предложил ей помощь. Уверяю тебя, отец, что она так же полна отвращения к моим недостаткам, как и ты, и была бы крайне возмущена, услышав, как ты обвиняешь ее в связи со мной.

– Всякого, кого видят рядом с тобой, стоит подозревать, – прорычал Теренс, а Шарлотта только сейчас сообразила, что ее рот широко открыт. Неужели отец Стюарта ненавидит сына? И почему Стюарт защищает ее?

Не желая оставлять его без поддержки в обществе настолько враждебно к нему настроенного Теренса, она развернулась и зашагала в столовую.

– Доброе утро, – громко произнесла Шарлотта. Прежде чем заняться своим завтраком, мистер Дрейк злобно глянул на нее. Миссис Дрейк ответила ей сияющей улыбкой. Стюарт уже шел навстречу ей.

– Доброе утро, – приветствовал он, коротко поклонившись, и, пока родители не видели, наскоро легонько пожал ей руку. – Хорошо спали?

– Да, спасибо.

Полная решимости ничем не обнаружить их несогласия, Шарлотта улыбнулась. И это, похоже, застало его врасплох. Он удивленно моргнул и проводил ее к столу. Шарлотта обратилась к хозяйке, глаза которой с любопытством перебегали с нее на Стюарта и обратно.

– Спасибо, миссис Дрейк, за ваше любезное гостеприимство. Вчера я не владела собой.

– Естественно! – Амелия взмахнула рукой. – Как это ужасно для вас! Прошу, оставайтесь с нами, пока не найдете свою бедную племянницу.

– Спасибо, но не хотелось бы вас обременять. Возможно, вы сумеете найти для меня гостиницу…

– Конечно, нет! – провозгласила Амелия. – Вы должны остаться здесь. Я настаиваю. Стюарт, помоги мне убедить графиню.

– Леди Гриффолино вполне способна сама принимать решения.

Стюарт поставил перед ней тарелку и выразительно посмотрел на мать.

Взволнованная тем, что он ухаживает за ней, Шарлотта подняла взгляд и окунулась в синеву его глаз.

– У вас не появилось догадок, куда могла уехать Сьюзен?

– Нет, я…

– Но, леди Гриффолино, – чересчур энергично вмешалась Амелия, – вы просто обязаны остаться! В отеле так неуютно! А здесь вы почувствуете себя членом семьи.

Шарлотта заметила, что мистер Дрейк уставился на нее с такой злобой, словно она была ожившей Иезавелью. Вряд ли она сможет почувствовать себя членом семьи.

Стюарт сел рядом с ней и продолжил есть, очевидно, ничуть не задетый враждебностью отца. Если его это не беспокоит, почему должно беспокоить ее?

– Совсем необязательно приглашать меня в дом, – пробормотала она ему.

– Он не будет здесь жить, – отрезал Теренс.

На щеке Стюарта дернулся мускул, и мать поспешно пояснила:

– Стюарт живет здесь, только если нет иного выхода. Да мы несколько лет не видели его за завтраком! Какое это удовольствие – видеть в доме двух молодых людей!

Стюарт отодвинул стул:

– Нужно немедленно связаться с вашими поверенными, – принялся наставлять он Шарлотту. – Сьюзен может обратиться к ним за деньгами.

Шарлотта кивнула, хотя еще ничего не съела. Он рывком отодвинул ее стул и поспешил проводить к двери, остановившись только, чтобы накинуть плащ ей на плечи и подать шляпку.

Оказавшись на улице, он, похоже, расслабился, замедлил шаг и крепко сжал ее локоть. Шарлотта поняла, что он намерен идти пешком.

– Мы можем перекусить, если вы голодны. Я не хотел лишать вас завтрака.

– Пожалуйста, остановитесь, – попросила Шарлотта. Он послушался, но не выпустил ее руки.

– С вашей стороны очень любезно и благородно предложить содействие, но я пойму… то есть не буду настаивать, чтобы вы сдержали обещание. Я была… несправедлива и не намеревалась выпрашивать помощь…

– Вы ничего не выпрашивали. Я предложил искренне. – Он потянулся к ней и заправил под шляпку выбившийся локон. – Я уже справлялся о частном сыщике. Могу дать его адрес, если хотите. Но я с радостью помогу вам.

Она с изумлением уставилась на него:

– Но почему?

Его губы изогнула легкая улыбка.

– Скажем так: я пытаюсь искупить свою вину. А если ничего не выйдет, у вас на этот случай есть пистолет. Перемирие?

Она подумала о перспективе разыскивать Сьюзен в одиночестве в незнакомом городе и о том, что не с кем будет даже поговорить, поскольку поиски нужно вести втайне, чтобы не повредить репутации племянницы.

Рука Стюарта так крепко и уверенно сжимала ее локоть… и это утешало. Ее решимость освободить его от обещания заметно ослабела.

– Перемирие, – согласилась Шарлотта.

Его пальцы на секунду сжались.

– Прекрасно, – выдохнул он, коротко и почти неловко рассмеявшись.

– Спасибо. Я хочу помочь. – И откашлявшись, спросил: – Пойдем?

Шарлотта кивнула и на этот раз взяла его под руку. Она сама чувствовала себя неловко, принимая благодарность от человека, которого вчера держала под прицелом. Ему следовало сердиться на нее, пытаться отомстить или хотя бы злорадствовать, как сделала бы она на его месте. Но вместо этого он предложил помощь. Настоял на том, чтобы вместе искать Сьюзен. Это снова меняло ее представление о нем. Неужели она с самого начала была не права?

Новостей не было целую неделю. Сыщик, мистер Питни, не смог получить никаких сведений о местонахождении Сьюзен. Стюарт послал в Кент своего камердинера Бентона, но тот тоже не сумел ничего обнаружить. Лючия писала на почти неразборчивом итальянском, что новостей нет, если не считать того, что молодой англичанин перешел от чтения стихов в библиотеке к приглашению отвести ее в кондитерскую.

«Он двигается со скоростью улитки, – жаловалась она. – Итальянец уже соблазнил бы меня. Но не стоит унывать. Он милый мальчик, и когда наконец начнет действовать, я буду готова, более чем готова. О Сьюзен, я ничего не слышала, зато в городе только и говорят, что о тебе. Ты в самом деле стала любовницей мистера Дрейка? Что за игру ты ведешь? Позволяешь мне думать, будто ненавидишь его, а сама всегда хотела его для себя! Естественно, я не осуждаю твой вкус, и если ты когда-нибудь посчитаешь, что он чересчур стар (последнее слово она подчеркнула дважды), буду счастлива его утешить. Англичанам требуется больше времени, чтобы изучить искусство любви. Мой юный поэт нуждается в руководстве…»

– Есть новости?

Шарлотта подскочила, услышав голос входившего в комнату Стюарта. Пытаясь не думать о том, что только что прочитала, наскоро сложила письмо Лючии.

– Лючия начала распаковывать ящики, – сказала она. – Дом стал похож на итальянскую виллу.

Стюарт уселся на стул напротив ее дивана.

– Вы так и не поймали грабителя?

Шарлотта покачала головой.

– Лючия надеется, что сможет его схватить, когда расставит все вещи и будет ждать по ночам с пистолетом. Но грабитель не возвращался.

– Нет? – Стюарт задумчиво покачал головой и улыбнулся: – Слава богу, я в Лондоне. Вижу, Уитли очень занят.

– Уитли?

Улыбка Стюарта стала коварной:

– Ангус Уитли ухаживает за вашей подругой, разве вы не знали?

Шарлотта в удивлении глянула на письмо:

– Понятия не имела, что вы знакомы.

Стюарт кивнул:

– Уитли приехал в Кент, чтобы составить мне компанию, но я думал, что он не продержится и месяца.

– Лючия тоже так думала, – пробормотала Шарлотта. – Сколько лет мистеру Уитли?

Брови Стюарта изогнулись.

– По-моему, двадцать девять. А в чем дело?

– Лючия считает, что самые лучшие мужчины – те, которым не исполнилось тридцати, – усмехнулась Шарлотта.

На лице Стюарта появилась многострадальное выражение.

– Я пришел предложить новый способ поисков, – заявил он, меняя тему. – Питни не сумел ничего обнаружить, а прошло уже шесть дней. Если вы все еще уверены, что Сьюзен направилась в Лондон, думаю, нам следует попробовать что-то другое.

– Что? – вскинулась Шарлотта, отложив письмо. – Я по-прежнему уверена, что Лондон именно то место, куда она стремилась, и сюда она, скорее всего, поехала бы с кем угодно.

– Да, это вполне возможно, – согласился Стюарт. – Если в следующие несколько дней мы не найдем никаких следов, придется подумать о других городах. Но пока что Лондон – наша главная надежда.

Шарлотта кивнула, выжидающе наблюдая за ним. Стюарт сжал руки и набрал в грудь воздуха:

– Думаю, вам следует показываться в обществе.

– Вы это серьезно? – ахнула она. – Не может быть! Я здесь не для того, чтобы любоваться достопримечательностями и танцевать до рассвета. Пока Сьюзен не вернется, я не смогу наслаждаться…

– Не для вашего наслаждения, – перебил Стюарт, ожидавший такой реакции. – Хотя вам это не повредит. Нельзя целыми днями беспокоиться и тревожиться, это вряд ли пойдет вам на пользу. Но есть две серьезные причины, по которым это может помочь нашим розыскам. Первая – сплетни. Вдруг вы услышите что-то нужное нам? В Лондоне рано или поздно все слышат обо всех, и вы сумеете найти полезное зерно даже в слухах, поскольку знаете Сьюзен лучше всех.

– Я вовсе не знаю Сьюзен так уж хорошо, – призналась Шарлотта, опустив глаза. – Знай я ее, ничего этого не случилось бы.

– Вздор, Шарлотта! Это не ваша вина.

Шарлотта кивнула, но не подняла глаз.

– Другая причина сложнее, – продолжил Стюарт, тщательно выбирая слова. – Я много думал о том, каким образом она исчезла. Что за человек способен убедить девушку бежать с ней. Должно быть, очень обаятельный. Молодые девушки вряд ли думают о финансовом положении мужчины, но обращают внимание на его лицо и манеры.

Шарлотта ответила мрачным взглядом, и Стюарт запоздало сообразил, что только что описал свои отношения с Сьюзен, и поэтому поспешил объяснить:

– Но мы понятия не имеем, кем он может оказаться. Вы уверены, что дома у нее не было поклонников?

Шарлотта покачала головой.

– Значит, она встретила его в Танбридж-Уэллсе. Интуиция подсказывает, что ей польстит интерес мужчины, который многое о ней знает и при этом утверждает, будто влюблен. Таинственный незнакомец, обаятельный и красивый, который появляется внезапно и кружит ей голову словами любви.

– Или рассказами о приключениях, – добавила Шарлотта. – Сьюзен жаждала приключений. Ее отец был ученым и растил ее в уединении. Подозреваю, что со мной она надеялась вести более веселую жизнь.

– Верно, – кивнул Стюарт. – Он ухаживал за ней со всеми театральными приемами, независимо от того, знала она его или нет. И она была сердита на вас, так что убедить ее было легко. Если он предложил ей романтику и приключения, она могла принять предложение, повинуясь порыву.

– Да, – сказала Шарлотта, немного подумав. – Именно повинуясь порыву. Это в духе Сьюзен.

– Сколько вы прожили в Танбридж-Уэллсе?

– Месяц. Я вернулась из Италии в конце весны и забрала ее из Хонифилда, поместья Джорджа. Хотела подождать год до восемнадцатилетия Сьюзен и провести сезон в Лондоне. Поэтому мы отправились в Кент.

– Я познакомился с ней за две недели до вашего приезда. Значит, остается неделя, – высчитывал Стюарт. – Поскольку она была все еще… привязана ко мне, по крайней мере в ночь накануне исчезновения, вряд ли она общалась еще с кем-то.

– Но кто ее увез? – Шарлотта вскочила и забегала по комнате. – Слуги не видели, чтобы она уделяла внимание кому-то, кроме вас.

– Почему вы приказали слугам шпионить за ней? – неожиданно спросил Стюарт.

Она поджала губы и слегка нахмурилась:

– Хотела защитить ее. У меня все еще оставались дела в Лондоне, как мои, так и самой Сьюзен. Речь шла о поместье Джорджа, и я беспокоилась, что могу упустить нечто важное. Поэтому слуги докладывали мне о ее здоровье и так далее, а главное, не стала ли она жертвой охотников за приданым.

– Понимаю, – пробормотал он.

Шарлотта нахмурилась сильнее:

– Они рассказали мне о вас, как и Сьюзен, только по-своему.

– И вы поспешили вернуться, чтобы положить конец моим притязаниям?

«Интересно», – подумал Стюарт, подавшись вперед.

– В городе о вас не говорили ничего хорошего, – отпарировала Шарлотта. – Обольщение женщин, гонки экипажей, игра в карты и пьянство…

– Я пятно на теле человечества, – согласился он, – но не намного хуже остальных мужчин. Полагаю, именно это вы рассказали леди Килдер?

– Я всего лишь хотела, чтобы вы убрались из города, – пробормотала она, избегая ответа. – Была уверена, что ваш внезапный отъезд убедит Сьюзен в том, что она совершила ошибку.

– Неужели я действительно такой скверный человек?