— Ну… — Дерина метнула на Шарлотту презрительный взгляд.

— Думаю, Дерина, тебе стоило бы сначала удостовериться в справедливости того, что тебе говорят. Не знаю, как об этом узнала Салли, но твой отец действительно оказал мне честь и просил стать его женой. По многим причинам я отказалась. У меня нет ни малейшего желания командовать ни домом, ни тобой. А ты ведешь себя нелепо, как капризный и своенравный ребенок, да еще и ревнуешь меня…

— Я не ребенок! А уж вас-то я никогда не стала бы ревновать! — язвительно выкрикнула она.

Шарлотта перевела дыхание.

— Пока я нахожусь здесь, а я останусь в этом доме до возвращения твоего отца, не смей разговаривать со мной в таком тоне!

Дерина собралась было что-то ответить, но, увидев решительное выражение, появившееся на Лице у Шарлотты, вздернула голову и вышла из гостиной.

Дерина не умела долго сердиться и на следующий день вела себя как ни в чем не бывало, но эта ссора оставила после себя заметное напряжение в их отношениях. Обратив внимание на то, что к дому приближается двуколка Марка Уолдрона, Шарлотта решила воспользоваться случаем и по мере возможности как-то сгладить инцидент. Если Дерина считает себя хозяйкой дома, то пусть и примет гостя.

— Дерина, к дому подъехал доктор Уолдрон. Когда он зайдет, предложи ему чаю.

Дерина радостно кивнула и побежала наверх, крикнув на ходу:

— Пригласите его в гостиную, а я сделаю остальное.

Улыбаясь про себя, Шарлотта встретила доктора Уолдрона и проводила его в гостиную.

— Выпьете с нами чаю?

Марк улыбнулся и поставил на пол саквояж.

— Честно говоря, от чая не откажусь, — признался он. — У меня был весьма напряженный день. — Он осмотрел заново оклеенную комнату, и Шарлотта пожалела, что у нее не было времени сменить домашнее серое платье на более нарядное. — Вижу, вам уже лучше, и вы занимаетесь хозяйством. Но только не переутомляйтесь. Вам полезно больше ходить пешком, а лучше всего с кем-либо из местных.

— Я бы с удовольствием, но, боюсь, Дерине это не интересно… а Марджи Ллойд сейчас не в состоянии совершать долгие прогулки.

— Очень жаль. Может, мне удастся уговорить Прайсов устроить пикник… — Но по его лицу видно было, что он сомневается в успехе.

В этот момент появилась Дерина. К удивлению Шарлотты, она надела новое платье, которое забрала у портнихи только накануне. Блестящий зеленый шелк с нежно-кремовыми кружевами на воротнике и на манжетах подчеркивал очарование девушки. Она, вне всякого сомнения, выглядела красавицей. Поздоровавшись с Марком, Дерина постелила на стол штофную скатерть, поставила чайный сервиз.

Марк во все глаза смотрел на нее.

— Вы куда-то собрались, Дерина?

— Нет, никуда.

Он оглядел ее с ног до головы.

— Удивительно красивое платье!

— Вам оно нравится? — Она накрыла стол, затем пошла на кухню, чтобы принести еще что-то.

Марк посмотрел на Шарлотту и задумчиво произнес:

— Она взрослеет… и становится настоящей красавицей.

— Да, это так.

Шарлотта и сама удивилась сдержанности своего ответа, как и тому, что ее почему-то задел этот комплимент по адресу Дерины. Но, в конце концов, она сама предложила Дерине взять на себя роль хозяйки.

— Да, она очень повзрослела, — сказал Марк. — Я и не подозревал об этом. А всего несколько лет назад она бегала по поселку… настоящим сорванцом.

Дерина вернулась с подносом, села во главе стола, и Шарлотта невольно залюбовалась, ее манерами, когда та стала разливать чай.

Разговор крутился вокруг местных новостей и новых постояльцев в гостинице. Скоро выяснилось, что Дерина приготовила слишком мало бутербродов, а Марк явно проголодался. Шарлотта отправилась на кухню снова наполнить тарелку.

— Странно, не правда ли? — обратилась Дерина к Марку. — Шарлотта не захотела возвращаться с мистером Блейком.

— Странно? — повторил Марк. — Не вижу в этом ничего странного. Ведь мисс Лаури выздоравливает после очень тяжкого потрясения.

— Ну… да, вероятно. Но думаю, на ее месте я не захотела бы расставаться с тем, кого я люблю.

Марк поднял на нее задумчивый взгляд.

— Думаю, вы, Дерина, рассуждаете правильно. Будьте добры, налейте мне еще чаю.

Она подала ему чай.

— Какие красивые кружева! — заметил Марк, коснувшись ее руки.

— Да, мне привез их папа в подарок. Но кожа у меня недостаточно белая, чтобы как следует подчеркнуть их цвет.

Марк засмеялся, поставил чашку и, взяв ее за руку, произнес:

— Дерина, дорогая моя, у вас такая белоснежная кожа, о какой можно только мечтать.

В этот момент вошла Шарлотта и услышала последние слова. Она взглянула на Марка, который держал Дерину за руку, а затем перевела взгляд на торжествующее лицо девушки.

Глава 3

Размышляя о поведении своей подопечной во время визита Марка, Шарлотта поняла ее намерения: Дерину интересовало, насколько о них осведомлен доктор и станет ли он отвечать. Шарлотта не знала, сколько ему лет, но предполагала, что Марку около тридцати — то есть он, похоже, лет на десять старше Дерины. Имеет ли это значение? Подходит ли ему Дерина в качестве жены? И проявлять ли ей самой беспокойство в связи с устремлениями Дерины? Несмотря на ее неприязненное к ней отношение, Шарлотта вовсе не желала Дерине плохого.

В июле в гостиницу все чаще стали приезжать отдыхающие, и Дерина стала проявлять интерес к туалетам.

— Взгляните на даму в соломенной шляпке! — как-то утром обратилась она к Шарлотте, кивнув на молодую женщину в белом муслиновом платье, юбка которого состояла из воланов, отделанных по краю зеленой вышивкой. — Хотелось бы, чтобы и мне сшили такое же платье. Правда, оно прелестное?

Шарлотта согласилась, что платье смотрится весьма привлекательно, затем не удержалась и спросила:

— Но где ты будешь его носить? К тому же у тебя и так уже достаточно нарядных платьев.

Дерина обиделась и отвернулась.

Позднее, немного сожалея о своих словах, Шарлотта сказала:

— Дерина, мы можем пойти с тобой как-нибудь на прогулку?

— На прогулку?! — Дерина поморщилась. — Что за странная мысль!

— Ничего странного нет, — возразила Шарлотта. — Мне говорили, что в окрестностях полно достопримечательностей, связанных с историей Уэльса.

— На что мне эта история! Я не намерена снова стать школьницей! — Бурча что-то себе под нос, Дерина поднялась на второй этаж.

Позднее в тот же день пришла Салли с выстиранным бельем.

— Вы, Шарлотта, как-то говорили, что хотите поближе познакомиться с окрестностями. — Она поставила на стол корзину с бельем. — Я только что сообразила, что завтра поселковый фургон везет людей на рынок.

— А владелец фургона меня захватит?

— Конечно! Он поедет по верхней дороге вдоль моря. Можете попросить его высадить вас, где пожелаете. А на обратном пути он вас захватит и привезет обратно. Так как, вы согласны?

На следующее утро, высадившись из фургона, Шарлотта проводила его взглядом, а потом одернула платье и поправила свою маленькую шляпку. Она была единственной пассажиркой без поклажи, но ей было трудно пристроить ноги, так как весь фургон был заполнен курами, утками и кроликами в маленьких клетках.

Когда жители стали наперебой советовать ей, куда лучше пойти, один школьник, который говорил и на валлийском, и на английском, с удовольствием переводил ей их советы.

— Ей стоит пойти посмотреть на часовню, что на берегу, — сказала полная женщина, сидевшая в конце фургона.

— Скажи ей насчет сгоревшего имения, от которого остались одни руины… сплошь заросшие плющом, — посоветовал худощавый старик.

— Пусть отправляется в местечко, откуда родом Тюдоры, — посоветовал другой. — Интересная история о том, что когда они пасли коз, а тут из Лондона прискакал курьер… и понеслось…

— Да чтобы все это обойти, ей понадобится не одна пара ног! — засмеялся возница и предложил Шарлотте спуститься с мыса по протоптанной тропинке. — Оттуда можно посмотреть на море… и на то место, где тоже руины, но когда-то там обитал принц Уэльский. Поднимитесь повыше, осмотрите там все, а вечером нам скажете, не показалось ли вам, что в древности знали, где строить.

Шарлотта стала спускаться по тропе, которая вела вниз от проселочной дороги. С обеих сторон высились густые заросли розовой ежевики, из-за которой высовывала свои золотисто-желтые головки льнянка, а по земле стелилась зелень вики, испещренная сиреневыми цветками. Временами в просветах этой живой изгороди виднелись обширные поляны, усеянные желтым крестовником. Вскоре, когда тропа взбежала на пригорок, Шарлотта разглядела внизу очертания каменистого берега и море — сапфирово-синее под солнечными лучами. Она направилась к берегу.

Перед ней поднимался высокий мыс, увенчанный руинами древнего замка. Чтобы добраться туда, ей пришлось пересечь по мостику небольшую лощину с давно уже отцветшими дикими ирисами.

Шарлотта остановилась, пытаясь представить себе лощину, какой она была пару месяцев назад, сплошь усеянную золотистыми цветками ириса, и вдруг до нее донеслись громкие испуганные крики. Она повернула голову и в бухточке слева увидела верхушки корабельных мачт и поднимающуюся кверху пыль. Только тогда она вспомнила, что, по словам местных жителей, здесь был карьер, где добывали глину и лепили кирпичи.

Из облака пыли возник бегущий ей навстречу мужчина, по лицу которого был размазан смешанный с потом красновато-серый суглинок. Сначала он не понял, что она англичанка, затем попробовал изъясняться на английском.

— Я не очень-то силен в английском, но у нас несчастный случай. Не можете ли вы пойти со мной?

Следуя за ним, Шарлотта спустилась вниз по тропе и оказалась у строения из серого кирпича рядом с небольшой пристанью, у которой стояло судно.

На траве возле высокой дамбы лежал мужчина с окровавленным лицом в неловкой позе.

Десятник, который говорил по-английски, торопливо объяснил:

— Он грузил на судно кирпичи, они рухнули ему под ноги. Лицо он оцарапал, когда упал, но сдается мне, что у бедняги сломана нога.

Быстро оторвав от нижней юбки полосу ткани, Шарлотта нагнулась над пострадавшим.

— Пожалуйста, принесите воды… и какое-нибудь дезинфицирующее средство, если у вас найдется. Может послать за врачом?

— Мы уже едем к нему, — сказал кто-то из рабочих. Доберемся на тележке до ближайшей фермы, а оттуда кто-нибудь поедет к нему верхом.

Промыв рану на лбу пострадавшего, Шарлотта постаралась его успокоить. Тем временем один из его товарищей подбежал к ослам, пасущимся рядом со строением, запряг одного в легкую тележку и помчался по дороге, которая вела к ближайшей ферме.

Шарлотта наложила повязку на голову пострадавшего. Подсобный рабочий, совсем еще мальчик, принес ей чаю в эмалированной кружке. Она с удовольствием выпила чай, а потом, усевшись на какой-то ящик и прислонившись к стене здания, стала наблюдать за рабочими.

Спустя полчаса послышалось цоканье копыт. Она подняла взгляд и увидела Марка Уолдрона, который быстро спешился и добежал в ее сторону. Завидев ее, он удивленно вскинул брови, потом поздоровался и стал осматривать лежащего рядом с ней рабочего.

— У него серьезный перелом ноги, а может… и обеих, — сказал Марк, когда рабочий застонал. — Я велел санитарной повозке ехать сюда, но по такой жаре они не могут быстро гнать лошадей. Это вы перевязали ему рану? Дам пока ему лекарство, чтобы облегчить боль. — Наконец Марк щелкнул замком своего саквояжа и встал.

Он нашел десятника, поговорил с ним, после чего вернулся к Шарлотте:

— А теперь расскажите мне, как вы здесь оказались.

Она все объяснила, и он присвистнул.

— Ничего себе, вышли погулять! Что ж, у вас остался еще час до возвращения фургона. А мне нужно дождаться санитаров, так что, если хотите, можем забраться на мыс к древним руинам и полюбоваться оттуда морем.

Они стали подниматься по тропинке за карьером. Сначала справа и слева от тропы белели маргаритки, а затем, ближе к вершине мыса, им пришлось пробираться по тропе, усеянной щебнем, который сыпался из-под ног.

Наконец, тяжело дыша, они добрались до самой вершины, откуда хорошо просматривались очертания залива. Со стороны моря мыс постепенно превращался в обрывистый утес. Чайки то садились на его каменистые уступы, то снова взмывали в небо, их крики смешивались с грохотом разбивающихся об утес волн.

Шарлотта застыла на самом краю, притягиваемая открывшейся ей пропастью и подавленная страшными воспоминаниями, и вдруг покачнулась и упала бы, не подхвати ее Марк. Она закрыла лицо руками.