Мейр Ансворт - Что подскажет сердце

Дерина подошла ближе и, наклонив голову набок, тоже погладила отощавшую кошку.

— Теперь она мурлычет, бедняжка. Что будем с ней делать?

Марк задумался.

— Отнесем ее в гостиницу. Там ей хотя бы дадут молока.

Он поставил кошку на пол, и она, выгнув хвост дугой, потерлась о его ноги. Он огляделся.

— Фу, какая запустелость! Здесь все сплошь затянуто паутиной! Но только посмотрите, какой отсюда открывается вид!

Он оторвал кусок отставших обоев, постелил его на широкий подоконник, и они, облокотившись на него, стали смотреть на живописный изгиб бухты, на песчаные пляжи и на зеленые поля на дальнем берегу.

— Хотелось бы мне жить в таком коттедже, чтобы в любое время можно было побродить по песку и чтобы почти у самого порога плескалось море, — тихо сказала Дерина, стоявшая рядом с Марком.

— Но для врача такая глухомань не подходит, — заметил он.

— Во время прилива вы могли бы пользоваться лодкой, а ваша жена ставила бы на окно лампу, чтобы в темноте вы не заплутали, — задумчиво произнесла Дерина.

— Дорогая моя Дерина! — Марк слегка коснулся ее руки. — Мне кажется, вы просто начитались романов. Пойдемте — миссис Прайс и Шарлотта, наверное, теряются в догадках, куда мы подевались.

Дерина неохотно отодвинулась от окна и стала счищать с себя паутину и пыль.

Когда они снова были наверху, Марк сказал:

— Я вылезу первым, а вы подадите мне кошку. Если вы станете вон на ту коробку, то легко вылезете.

Дерина дождалась, когда Марк вылез на крышу, влезла на коробку и передала ему кошку, которая словно понимала, что ее спасают от голодной смерти, и не сопротивлялась.

Марк окликнул девушку, и та выбралась из оконца на крышу, проползла к лестнице и начала спускаться.

— Я положил кошку в корзину под навесом, — крикнул он ей. — Осторожнее!

Дерина попала ногой на плохо прибитую перекладину лестницы, соскользнула с нее и упала бы, не подхвати Марк ее на руки.

— Вы поранились?

Прижавшись к нему, Дерина молчала, затем посмотрела на свою ногу и сказала:

— Кажется, растянула связку.

Марк положил ее на траву; опустился рядом на колени и стал ощупывать лодыжку.

— Кажется, ничего страшного…

Дерина застонала.

— Скорее всего, вы ее слегка подвернули, — предположил Марк. — Попробуйте опереться на ногу. Подождите, я вам помогу.

Он поднял ее, обхватив за талию и внимательно глядя на поврежденную ногу.

Опираясь на его руку, Дерина осторожно поставила ногу на землю.

— А теперь попробуйте пойти.

— Нет… одна я не могу! — взмолилась Дерина. — Я могу упасть… прямо в эти заросли ежевики.

Поддерживаемая Марком, она шагнула раз, другой…

— Все в порядке? — спросил он.

— Не знаю… не уверена.

— Вы бы не сомневались, если бы действительно растянули связки, — сказал Марк, сразу отпустив ее.

Дерина сделала еще пару неуверенных шагов и, приподняв юбку в оборках, осмотрела ногу.

— Вам не кажется, что лодыжка немного опухла?

Марк посмотрел на нее, затем на ее лодыжку.

— Нет, не кажется. Думаю, вы отлично сможете идти. А я пока принесу кошку.

Проследив, как он исчез за углом дома, Дерина тряхнула головой и топнула. Эх, если бы только она действительно опухла, эта проклятая лодыжка!

Громкое мяуканье предупредило ее о возвращении Марка.

А тем временем миссис Прайс и Шарлотта решили вернуться в гостиницу, где и ждали молодых людей.

— Мы потеряли вас из вида, — с легким неодобрением сказала пожилая леди.

Марк поднял с пола кошку и все рассказал.

Миссис Прайс изучающе посмотрела на Дерину, затем на одежду молодых людей, к которой пристали обрывки паутины и мелкие веточки. Было видно, что это объяснение показалось ей не слишком убедительным.

Дерина шла по утесу, помахивая обернутой в бумагу коробкой. Сегодня было не так солнечно, как во время вчерашнего пикника, и с моря дул холодный ветер. В коробке находились детские вещи, сшитые Шарлоттой, которая попросила Дерину отнести их Марджи, пока сама она будет готовить еду. Дерина равнодушно восприняла поручение. Она не питала теплых чувств к Марджи, но ведь ей не обязательно там задерживаться.

По дороге она размышляла о вчерашнем приключении и пришла к выводу, что Марк разгадал ее хитрость со связками лодыжки. И миссис Прайс определенно не одобрила их долгое отсутствие. Дерина была разочарована, ее тщеславие было уязвлено. До сих пор она легко могла кружить головы почти всем мужчинам в поселке.

Она постучалась в дверь коттеджа, но ей никто не ответил. Вокруг никого не было, поэтому она заглянула в окно, потом толкнула дверь, и та сразу распахнулась. Войдя внутрь, она крикнула:

— Есть дома кто-нибудь?

В дальней части дома открылась и закрылась какая-то дверь, и появился Дэн, удивленно глядя на нее:

— Это ты, Дерина?!

— Да… Я принесла кое-что для Марджи.

— Разве ты ее не встретила? Она пошла в поселок и собиралась зайти к вам.

— Нет, не встретила, я шла по мысу. — Она внимательно посмотрела на Дэна и сразу поняла, что он весьма смущен ее присутствием, затем закрыла за собой входную дверь.

— Я так замерзла, пока шла сюда. Может, предложишь мне чашку чая? А хочешь, я сама его приготовлю. — Она шагнула по направлению к кухне, которая находилась за спиной Дэна. Он попятился, и она усмехнулась:

— Боишься меня, да? Даже смешно, до чего же женатые мужчины трусливы!

— Я не трус и вовсе тебя не боюсь, — угрюмо заметил он.

Он следил, как она наполнила чайник водой из ведра, затем прошла мимо, коснувшись его, поставила чайник на огонь, бросив на него небрежный взгляд.

— Вчера мы ездили на пикник, — сообщила она.

— Миссис Прайс, Шарлотта, доктор Уолдрон и я.

— Ах вот оно что! — Он пожал плечами. — Какой смысл в этих пикниках? Только пустая трата времени… Глупая это затея.

— Не такая уж глупая, Дэн Ллойд! Во время пикника лучше узнаешь людей. Иногда выходят замуж за тех, с кем познакомились на пикнике.

— Господи! Вечно ты болтаешь всякий вздор. Уж не собираешься ли ты замуж за доктора Уолдрона?

— А что здесь такого — выйти замуж за доктора Уолдрона?

Дэн расхохотался:

— Ты… жена доктора Уолдрона?! Да ведь он гораздо старше тебя! Если бы ты еще сказала, что Шарлотта Лаури выйдет за него замуж… А на тебя-то он и не смотрит!

Уязвленная Дерина побледнела.

— Почему это он на меня не смотрит? — прищурилась она. — Почему? Говори! На меня смотрят очень даже многие… Например, ты сам, Дэн Ллойд… Только потому, что теперь ты женат, ты боишься…

Он схватил ее за руки и так их стиснул, что она вскрикнула от боли.

— Ну-ка повтори! — потребовал Дэн. — Повтори, что я боюсь!

Дерина стала вырываться, и прядь ее волос коснулась его лица. В следующее мгновение он обнял ее и прижал к себе.

— Ты сама напрашиваешься! — усмехнулся он. — Ты сама…

Отчасти испуганная, она хотела что-то возразить, но, уступив его поцелуям, обвила руками его за шею.

Никто из них не слышал и не видел, как в кухне появилась Марджи и кинулась к закипевшему чайнику.

Дэн ахнул и бросился к жене:

— Марджи! Марджи! Ты должна понять…

Марджи сняла с каминной полки красную чайницу.

— Думаю, я тебя понимаю, Дэн, — спокойно произнесла она.

Уступившую тишину нарушали только звук льющейся в заварной чайник воды, позвякивание чашек и скрип выдвинутого ящика, из которого Марджи достала чайные ложки.

Дерина, дрожащей рукой откинув со лба волосы, смотрела, как Марджи принесла из кладовой молоко и разлила чай по чашкам. Смысл появления на столе трех чашек только сейчас до нее дошел, и она испугалась.

— Нет, — сказала она, порываясь к двери. — Я не могу остаться.

— Садись! — Марджи указала на стул возле камина.

Дерина автоматически повиновалась и, не поднимая глаз, приняла протянутую ей чашку, Дэн так и застыл, стоя у двери.

— Чаю, Дэн? — Марджи протянула ему чашку.

Он покачал головой, повернулся и скрылся за кухонной дверью, хлопнув ею.

Сидя напротив Дерины, Марджи пила чай. Украдкой бросив на нее взгляд, Дерина увидела, какая она бледная и усталая. Она предпочла бы, чтобы Марджи хоть что-нибудь сказала, чем вот так сидеть и спокойно пить чай.

— Ну, — наконец произнесла Марджи, — что ты можешь сказать в свое оправдание?

Дерина задумалась. А что она может сказать?

Марджи продолжала:

— Ты не имела права заходить сюда в мое отсутствие, приставать к Дэну…

Это показалось Дерине настолько несправедливым, что она вскочила:

— Я шла к тебе, а не к нему! Это может подтвердить Шарлотта. Я принесла детские пеленки и распашонки, которые она сшила.

— Я не дошла до вашего дома, — устало сказала Марджи. — Но даже если ты говоришь правду, ты не должна была пользоваться…

— Почему ты все время обвиняешь меня? Дэн… Это он…

Марджи покачала головой:

— Я знаю Дэна. А поскольку ты, как и я, женщина, то знаю и тебя. Тебе хорошо известно, что женатые мужчины иногда не прочь приволокнуться за молодыми, особенно когда их жёны ждут ребенка…

Дерина смутилась, и Марджи это поняла. Хорошенькая девушка… Дэн, на мгновение уступивший искушению… И, тем не менее, в этот момент она испытывала неприязнь к Дерине с ее стройностью, контрастирующей с собственной неуклюжестью. Она постаралась скрыть эти чувства.

— Думаю, теперь тебе лучше уйти, — сказала она. — Поблагодари Шарлотту за вещи. Я посмотрю их потом.

Дерина задержалась у выхода.

— Ты ничего не скажешь Шарлотте?

— А что я ей должна сказать?

Дерина помедлила, затем пожала плечами и вышла.

Марджи уронила голову на стол и заплакала.

На следующее утро Шарлотта спустилась в кухню и увидела полную корзину белья. Накануне его должна была забрать в стирку Салли, но она не появилась и не прислала никакой записки. Шарлотта взглянула на сидящую у окна Дерина, непривычно тихую и прилежно занимающуюся шитьем. Вчера она вернулась от Марджи в странном настроении — мрачная и неразговорчивая. Шарлотта так и не смогла добиться от нее ответа, что думает Марджи по поводу отосланных ей крошечных распашонок.

— Я ухожу… — сказала Шарлотта, развязывая передник.

— К Марджи? — быстро спросила Дерина.

— Нет, к Салли. Хочу выяснить, почему она не пришла за бельем, — ответила Шарлотта, обернувшись.

— А-а! — Дерина снова опустила голову, но Шарлотта успела заметить промелькнувший у нее в глазах испуг.

Идя по улице к дому Салли, Шарлотта раздумывала, не случилось ли чего вчера у Марджи, отчего Дерина и ведет себя так необычно.

Придя к прачке, она узнала, что Гвендолин, единственная дочь Салли, которая работала служанкой на ближней ферме, лежит в постели больная. Салли пригласила ее в дом взглянуть на дочь.

— Дочка больна уже несколько, дней… Высокая температура… и такая слабость.

— А вы вызвали врача?

— Не сразу, — ответила Салли. — Я думала, что ей помогут травы из моего сада. Потом послала записку, и приехал доктор Прайс — дал ей какое-то лекарство, но ей ничуть не лучше.

— Он приедет еще раз?

— Да, сказал, что приедет сегодня.

Войдя в кухню, Шарлотта задержала дыхание. О господи, какая духотища! Она выглянула в окно, выходящее в сад.

— Это здесь вы выращиваете свои травы?

Салли повела ее в сад, где увитая розами ограда тянулась вокруг лужайки, на которой вперемежку росли и овощи, и цветы. Даже на небольшой, вымощенной плитками дорожке в щели пробивались ромашки.

— В высушенном виде из ромашки получается очень полезный и вкусный чай, — заметила Салли. — А вот понюхайте эти цветы! — Она раздвинула серые листья, оторвала желтый цветок и протянула Шарлотте. — Это полынь, отлично очищающая желудок. Я давала Гвендолин отвар, обычно он помогает.

Из дома ее позвал чей-то голос.

— Ой, как я рада! — воскликнула Салли. — На этот раз приехал доктор Уолдрон. Надеюсь, уж он-то поможет моей девочке. — И она поспешила в дом.

Шарлотта стала прохаживаться по саду. В воздухе пряно пахло цветущими растениями с преобладающим запахом розы, пригретые солнцем, непрестанно жужжали пчелы, над цветами кружились бабочки.

Шарлотта стояла за живой изгородью, когда увидела на пороге кухни Марка Уолдрона, вытаскивающего пробку из пузырька, по-видимому, с каким-то лекарством. Понюхав содержимое, он вылил жидкость на землю, а затем вернулся в дом.