Сегодня мы оканчиваем школу, получаем диплом и отпечаток в сердце.

С уверенностью могу сказать, что мы уже не дети. Но мы ещё и не взрослые. Мы столько ещё не знаем и не понимаем, во многом ещё не разбираемся и во столько ещё не верим…

Серж с замиранием сердца приметил на глазах некоторых людей навернувшиеся слёзы и понял, что не один чувствует тоску и печаль в груди при мысли о том, что сегодня прощается с очень дорогим и привычным миром навсегда. Сегодня для него навсегда закроется вход в беззаботное детство и пропадёт ощущение того, что мир чудесен и прекрасен за прочными школьными стенами, которые до сих пор защищали и укрывали от всего зла на свете.

– Я слышал, есть такая связь на свете, – тихо произнёс Серж, что наверняка его не смогли расслышать задние ряды, но он не повысив голос, продолжил говорить, – что, сколько бы раз её не разрывать, всё равно есть всегда возможность встретиться. Я верю в эту связь так же, как в то, что мы все друг с другом связаны тонкой невидимой ниточкой. Я верю, когда-нибудь мы обязательно встретимся, и если это не случится в реальности, то мы всегда может обратиться к нашим воспоминаниям.

Давайте простимся сегодня, позабыв обо всем плохом, что случилось за эти годы, сохранив лишь хорошее, чтобы в будущем эти воспоминания смогли выделить нас из толпы. Давайте простимся сегодня друг с другом с верой и желанием встретиться когда-нибудь вновь. Давайте простимся сегодня…

Давайте простимся сейчас.

Серж отошёл от трибуны и под аккомпанемент звенящей тишины спустился со сцены в зрительный зал и, подойдя к месту, где сидел Колдун, подал ему руку. Чёрный маг поднял на него глаза и молча, без единого звука встал со стула и обменялся крепким мужским рукопожатием с давнишним соседом по комнате…

Пришла пора прощаться. И это, наконец, поняли и остальные выпускники. Ребята повскакивали со своих мест и, хоть и со слезами на глазах, но со счастливыми улыбками на лицах, стали обнимать друг друга, похлопывать по плечу и говорить добрые слова.

…Затем оба молодых человека подошли к Нику. Молодой человек видимо не очень хорошо понимал, что происходит, но всё же поднялся со стула, когда над ним нависли две фигуры. Колдун первым пожал ему руку. Глядя в глаза, чёрный маг произнёс «Удачи» и тут же исчез среди толпы. Серж не обошёлся одним лишь рукопожатием. Он неловко приобнял Ника и, отстранившись, повторил специально для молодого человека то, что уже говорил со сцены:

– Говорят, есть такая связь на свете, что неважно, сколько раз ты её разрываешь, всё равно вы встретитесь… Ты однажды с ней встретишься, Ник.

Серж и Мари тоже не стали долго задерживаться в актовом зале и поспешили к выходу. И среди ликующих выпускников лишь Ник оставался совершенно безучастным ко всему происходящему, но слегка приободрённый от слов Сержа. В голове у молодого человека вдруг мелькнула одна единственная мысль: «А может, ему стоит жить, чтобы когда-нибудь в будущем встретить Наталию и сказать, что его дыхание остановилось, когда она вдруг исчезла, что сердце перестало биться, не чувствуя биения её сердца, и что жизнь потеряла смысл, не ощущая её присутствия рядом». И, может быть, они, действительно, когда-нибудь случайно встретятся и тогда это стало бы тем единственным знаком, что чувства, обуревавшие его сердце и душу, не просто привязанность к привычному и дорогому, а их связь с Наталией не просто случайная встреча в прошлом. Это стало бы выходом на данный момент и единственно верным решением продолжать жить дальше: пристально вглядываться в окружающий мир, чтобы не проглядеть её лица, ловить каждый звук, чтобы не ускользнул мимо его ушей её мягкий голосок. Они обязательно должны встретиться, решил Ник, улыбнулся и, окрылённый, поспешил на улицу к Колдуну, Сержу и Мари. Пришла, наконец, пора попрощаться и ему.

* * *

Серо-розовое небо низко нависло над городом. Пушистые белоснежные хлопья плавно спускались с нахмурившегося небосклона, весело кружа на ветру.

Наталия перевела взгляд на расстилающуюся перед её взором панораму и невольно пожалела, что находится сейчас в центре столицы, а не в занесённой сугробами станице. В начале января снега было значительно меньше, чем мерцающих огней на одном кубическом метре. Лишь покрытые тонким слоем инея деревья да замёрзшая Москва-река не давали забыть столичным жителям о зиме.

Но вопреки шумным улицам и тёплым автомагистралям, в скверах лежали небольшие сугробы, ещё не убранные снегоуборочными машинами или не зачищенные дворниками. Здесь ещё можно было почувствовать дух зимы: ощутить колючий морозный ветер, услышать задорный хруст под ногами, поймать снежинку и наблюдать, как она медленно тает на ладони.

Девушка специально выходила на Комсомольском проспекте, чтобы медленным шагом, вдыхая свежий вечерний воздух, пройтись пешком вдоль захватывающего вида с Воробьёвых гор. Но сегодня она припозднилась на работе дольше обычного и боялась опоздать к праздничному столу, однако не смогла отказать себе в удовольствии и как обычно задержалась на смотровой площадке.

Мимо неё постоянно проходили люди, умудряясь даже на таком огромном пространстве изредка задевать девушку. Рядом неустанно кто-то что-то говорил, изредка доносились взрывы смеха, а иногда Наталия чувствовала на себе косые взгляды. Конечно, было странно и жалко видеть одинокую двадцатипятилетнюю молодую женщину в Сочельник. Но Наталия уже давно привыкла к молчаливому недоумению со стороны окружающих и не только незнакомых. И она тоже хранила спокойное молчание, уже давно примирившись со своей судьбой.

Наталия последний раз бросила на радующую её глаза и утешающую её душу панораму и отошла от гранитной балюстрады. Казалось, небо ещё ниже склонилось над городом, предвещая метель, и в своё подтверждение снег повалил ещё сильнее. Мягкие снежинки перестали танцевать и теперь прямой стеной валили с угрюмого неба, ровным слоем устилая дорогу. Девушка задрала голову и почувствовала, как по её лицу быстро заскользили неровные края замерзших небесных слёз, и ей самой захотелось расплакаться от счастья.

Северный ветер принёс с собой колокольный звон, и Наталия поняла, что теперь ей некуда торопиться, потому что она уже опоздала. Она достала из кармана сотовый телефон и нажала на кнопку вызова. Перекинувшись буквально парой фраз с мамой о том, что ещё немного задержится и, получив от родительницы наставления беречь себя, Наталия отключила телефон.

Седьмое января, полночь, Рождество, а Наталия одна бредёт по освещённому тусклыми фонарями скверу, по белоснежной ещё никем не топтаной дороге и чувствовала себя почти счастливой. В такие моменты, когда она стояла у черты разделяющей счастье и несчастье, она всегда оставалась неподвижна, потому что внутри неё постоянно больно билась правда: а ведь она могла быть счастливее, чем сейчас, если бы… Но страх и та же самая боль постоянно останавливали её, не давая даже в мыслях произнести его имя и вернуться в прошлое, но давая возможность продолжить свою скучную безразличную жизнь.

Быстро пронёсшийся мимо девушки молодой человек задел её своим плечом и, не произнеся ни слова, побежал дальше, выводя Наталию из задумчивости. Она остановилась и автоматически провела рукой по той, что задели, проверяя всё ли с ней в порядке. Она не обиделась и не разозлилась на юношу. Должно быть, он спешит к своей возлюбленной, думала Наталия, глядя ему вслед сквозь снежный занавес. И простояв так до тех пор, пока силуэт молодого человека окончательно не исчез с её глаз, Наталия продолжила свой путь. Но не успела она и двух шагов ступить, как вновь застыла на месте, глядя куда-то вперёд, сквозь снежную дымку, и не веря своим глазам.

Он ничуть не изменился, разве что повзрослел. Но всё те же вьющиеся волосы, которые сейчас почти распрямились под натиском природной укладки. Такие же бездонные серые глаза, которые пылали ярче июльского солнца в эту студёную зимнюю ночь. Всё та же горделивая стать, широкий разворот плеча, повадки хищника. Всё та же дорогая одежда без единой складочки или пылинки.

Ник медленно шёл ей навстречу, пряча ладони в глубоких карманах пальто, а нижнюю часть лица в высоко поднятом вороте. Но Наталия бы узнала его, даже если бы он был одет в паранджу и находился среди других также одетых людей.

Её сердце забилось чаще и стало рваться к нему навстречу. И Наталия сделала шаг, затем другой. И вот уже они вдвоём преодолевали разделяющее их расстояние не только в пространстве, но и во времени. И им не надо было много слов, чтобы выразить чувства, бурлящие внутри. Пока хватало взглядов. Наталия молчала, потому что всё, что она испытывала к Нику было уже давно сказано и с тех пор ничего не изменилось. А Ник молчал, потому что ему столько всего хотелось сказать, но он не знал с чего начать.

Он смотрел в её изумрудные глаза, которые за долгие семь лет ничуть не изменились. Впрочем, как и её бархатная кожа, нежные губы, шёлковые волосы… Наверное, и голос оставался всё таким же ласковым и томным, всё также будоражил душу и заставлял чаще биться сердце. Наверное, её улыбка до сих пор была наполнена добром и могла растопить лёд. Наверное, от касания её руки у Ника, как и прежде, ослабеют ноги и закружится голова.

Прошло семь долгих лет… Семь лет он мечтал оказаться рядом с ней. Семь лет он грезил о Наталии. Семь лет жил надеждой, которая не стихала ни на мгновение. Семь лет… Прошло целых семь лет.

А теперь он стоит перед ней, видит каждую её чёрточку, каждый взмах ресниц, тонкую струйку пара, вырывающуюся сквозь её приоткрытые губы… Может дотронуться до её румяной щёчки… Может ей всё-таки что-то сказать, а она даже возможно ответит…

Но Ник продолжал молчать.

Наталия перевела взгляд с пронзительных серых глаз Ника на пуговицу на его шерстяном пальто, находящейся на уровне её глаз. И когда она вдруг заговорила, молодого человека пронзила дрожь, пробежавшая по всему его телу, и сладостной негой растеклась в груди.

– Говорят, если чего-то сильно хотеть, то это обязательно сбудется. Но если ждать чудо, то оно может произойти лишь в Рождество.

Глаза Наталии вновь вернулись к Нику и молодой человек увидел, как в тусклом свете фонарей в глазах девушки блеснули слёзы, когда она тихо договорила:

– А я всего лишь хотела ещё хотя бы раз увидеть тебя… Кажется, моё желание исполнилось…

Ник не дал договорить ей и крепко прижал Наталию к своей груди, уткнувшись в её плечо носом и закрыв глаза. Его сердце билось так быстро и часто, что казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Его руки были так напряжены, что, наверное, могли бы легко сломать девушку, но она молчала. Ник понял, что Наталия собиралась вновь исчезнуть из его жизни. Но на этот раз он не мог допустить этого, так как сомневался в своей способности ещё раз пережить разлуку с ней. Только когда она рядом, он чувствовал, что дышит, что счастлив, что жив. Только когда она рядом, Ник понимал, для чего он существует на свете. И больше не было смысла убегать от правды, скрывая её в глубинах своей души. И из уст молодого человека легко и свободно выскользнули слова: «Я люблю тебя».

– Я не могу без тебя и больше никуда и никогда не отпущу. И если ты меня больше не любишь, то моей любви хватит для нас двоих.

Руки Наталии крепко сцепились на спине Ника, и сквозь завывание ледяного ветра, вереницы снежного хоровода и редко проносившихся мимо машин молодой человек услышал неясные всхлипывания и немного отстранился, чтобы заглянуть девушке в лицо. Из глаз Наталии бежали большие слёзы, соревнуясь в своём блеске с резвящимися вокруг них снежинками. Но она улыбалась, и столько тепла было в той улыбке, столько света, что Ник на мгновение почувствовал, как тонет в переполнявшей его сердце нежности к любимой. Пока в его сознание не ворвались магические слова:

– Ни на мгновение не переставала любить тебя, – призналась Наталия, глядя Нику в глаза с такой трепетной искренностью и необъятной любовью, что всякие сомнения, если бы они возникли, моментально превратились в пыль.

У Ника также защипало в глазах. Но, сдерживая свой неожиданный порыв, как девчонка, расплакаться от счастья, он обхватил ладонями влажное личико Наталии, провёл большим пальцем по замёрзшим губам и, склонившись ближе, дунул на них, отогревая своим тёплым дыханием, чтобы через секунду соприкоснуться с ними своими губами в нежном поцелуе, который с каждой минутой становился всё томительнее и сладостнее.

Рождественская ночь распахнула для двух влюблённых свои объятия и совершила чудо. Низко нависшее над головами серое небо и вихрь белоснежных хлопьев, круживших хоровод вокруг пары, сомкнули эти объятия, надёжно пряча в их сердцах созревшую любовь.