Барбара Картленд - Дар богов

Взяв у Джеймса носовой платок, она одарила возлюбленного нежной улыбкой и изящным жестом вытерла глазки.

— Так вот, слушайте, что делать дальше, — проговорил граф. — Мы с Джеймсом скажем всем, что герцог уединился в своей гостиной, и в это время через окно проник вор и напал на него. Забрал у него часы, драгоценности и все наличные деньги. Так что никого из гостей в этом не заподозрят. — Граф немного помолчал и продолжил: — Вы, Пенелопа, и вы, Джеймс, возвращайтесь в танцевальную залу и покружитесь там, чтобы все вас увидели. А мы с Алисой пойдем в сад и закопаем якобы украденные вещи в цветочную клумбу, где их впоследствии и обнаружат.

— Как умно вы все придумали! — воскликнула Пенелопа. — Но вы… в самом деле уверены… что он… не умер?

— Он, вне всякого сомнения, проживет еще много лет и успеет насладиться не одной бутылкой вина, — сухо произнес граф. — А теперь пойдемте, нельзя терять времени. И вас с Джеймсом, и нас с Алисой все должны видеть.

— Не могу выразить, как я вам благодарна, — сказала Пенелопа и, взглянув на майора Кумби, кокетливо спросила: — Как я выгляжу? Прическа не сбилась?

— Ты выглядишь великолепно! — воскликнул майор, и по его тону было ясно видно, что он искренне восхищается своей возлюбленной.

— Идите не спеша и не забудьте весело улыбаться, — напутствовал их граф.

Он открыл дверь, и Пенелопа вышла первой. Майор Кумби взял ее под руку, и они пошли по коридору. Алиса с графом вышли немного погодя.

Алиса была не в состоянии произнести ни одного слова. Ужас слишком быстро сменился радостью, и в голове у нее от этого стоял какой-то серый туман.

Она была безмерно признательна графу, и в то же время ей отчаянно хотелось поплакать у него на плече, как плакала Пенелопа на плече у — майора Кумби.

Когда в голове у нее слегка прояснилось, она вспомнила о невероятном открытии: Пенелопа любит Джеймса Кумби. Как она его целовала! Как обнимала! С какой страстью прижималась к нему!

Одновременно Алиса терялась в догадках, почему, испытывая столь глубокие чувства к Джеймсу, сестра готова была выскочить замуж за герцога.

Но поразмыслить над этим ей не удалось, потому что как раз в этот момент граф обратился к ней с вопросом. В коридоре было уже довольно много гостей, и им с Алисой нужно было делать вид, что они всецело поглощены светской беседой.

— Не знаю, говорил ли вам Эксминстер о своем жеребце по кличке Победопясный?

— Д… да, говорил, — сказала Алиса после короткой паузы.

— Победоносный — замечательный конь, но мне хотелось бы показать вам моего Аполлона, его общепризнанного соперника, — продолжал граф. — Если им приходится бежать вместе, они показывают одинаковую скорость, что на скачках случается нечасто.

— Мне это известно, — пробормотала Алиса. Они вышли в сад, и граф свернул на дорожку, ведущую к стене, за которой была гостиная, где лежал неудачливый герцог. Алиса догадалась, что он собирается делать, и догадки ее оказались верными. Граф вынул из кармана носовой платок, в который были завернуты вещи, похищенные у герцога мнимым грабителем.

Оглядевшись через плечо, граф кинул платок у самой стены, потом направился к ближайшей клумбе и несколько раз с хрустом прошелся по цветам, чтобы сложилось впечатление, будто это сделал грабитель. Проделав все это, он взял Алису за руку и увел на другой конец сада.

— Как вы… мудро поступили, — только и смогла вымолвить Алиса, когда вновь обрела дар речи.

— В сложившихся обстоятельствах это единственно возможный выход, — заметил граф.

— Наверное, герцогу нужен… доктор.

— Ступайте в танцевальную залу, — проговорил граф. — Я позабочусь о герцоге, а потом, мне кажется, вы с Пенелопой захотите уехать домой.

— Да… и чем скорее… тем лучше, — кивнула Алиса. — После всего, что случилось… я не могу… танцевать.

Голос ее прервался. Она вдруг подумала, что ей опять придется танцевать с герцогом Эксминстером, и внутренне содрогнулась.

— Не волнуйтесь ни о чем, — успокоил ее граф. Подойдя к танцевальной зале, они увидели в дверях Пенелопу и майора Кумби.

Как раз в этот момент музыка стихла, и танцующие гурьбой высыпали в сад. Граф подошел к Пенелопе.

— У вашей сестры болит голова, — громко, чтобы слышали все, проговорил он. — По-моему, вам лучше отвезти ее домой.

— Да-да, разумеется, — согласилась Пенелопа и, повернувшись к Алисе, добавила с неподдельным участием: — Мне очень жаль, дорогая. Должно быть, это от жары.

— Да… конечно. Здесь слишком… жарко, — пробормотала Алиса.

— Я должен сообщить его величеству, что буду отсутствовать какое-то время, — сказал граф. — Я сам отвезу вас. — Тут он заметил лакея и жестом подозвал его. — Будьте любезны, отыщите его светлость и скажите ему, что его величество собирается уезжать.

— Слушаюсь, милорд, — ответил лакей. Когда граф удалился, майор Кумби сказал:

— Пойдемте-ка в холл и попросим лакея принести ваши накидки.

В холле их догнал граф.

— Я видел герцогиню, она была с его величеством, — сообщил он, — Я объяснил ей, что вы, Алиса, плохо себя чувствуете и вам с сестрой придется уехать.

Алисе стало неловко. Она и забыла про герцогиню, а ведь следовало бы поблагодарить ее за приглашение на бал.

— Не вините себя за то, что не сделали этого лично, — успокоил ее граф, прежде чем она успела раскрыть рот. — Я сказал ей, что голова у вас просто раскалывается, иначе гости сочли бы ваше желание уехать с бала, который дан в честь вашей сестры, странным, если не сказать больше.

В голосе графа, когда он произносил последнюю фразу, опять появились насмешливые нотки, но это заметила только Алиса. Пенелопе было не до того: она не сводила с Джеймса Кумби сияющих глаз.

Сидя рядом с графом в его изящной и удобной карете, Алиса испытывала весьма странные чувства.

Пенелопа с Джеймсом расположились напротив. Он совершенно беззастенчиво обнял ее, а она, нисколько не стесняясь ни сестры, ни графа, положила голову ему на плечо.

Когда карета отъехала от Хоксхед-Хауза, майор Кумби сказал, обращаясь к Пенелопе:

— Во время коронации я буду чрезвычайно занят. Если мы хотим насладиться медовым месяцем, нам нужно пожениться немедля.

Алиса, пораженная такой откровенностью, ахнула, а Пенелопа спокойно ответила:

— Хоть завтра, я готова. Майор Кумби расхохотался.

— Мне потребуется чуть-чуть больше времени, любовь моя. Кроме того, следует соблюсти приличия и до свадьбы познакомить тебя с моей матушкой.

— Да, конечно, — согласилась Пенелопа. — Но самое главное — то, что ты меня любишь.

— Когда мы поженимся, я не позволю тебе в этом усомниться, — сказал Джеймс Кумби. — А это произойдет не позднее чем через три или четыре дня.

Пенелопа радостно вздохнула и еще теснее прижалась к своему возлюбленному. Алиса глазам своим не верила. Ей казалось, что весь мир сошел с ума.

Словно желая убедиться, что это не сон, она взглянула на графа, и увидела, что тот смотрит не на счастливых влюбленных, а на нее.

В темноте кареты, лишь изредка прорезаемой лучами уличных фонарей, трудно было разглядеть выражение его лица, но от одного того, что он на нее смотрит, Алиса смущенно опустила голову.

Пенелопа что-то шептала на ухо Джеймсу, а он, обхватив ее обеими руками, крепко прижимал к себе.

Похоже, счастливые влюбленные забыли обо всем на свете, и Алиса почувствовала себя слегка одиноко.

Она до сих пор не могла в это поверить. Пенелопа ни разу не намекнула на свои чувства к Джеймсу Кумби и в разговоре неизменно отзывалась о нем с крайним презрением.

То, что сестра влюблена, Алиса поняла сразу: в голосе Пенелопы появились новые, незнакомые нотки, глаза сияли, и такого счастья в них Алиса никогда прежде не видела.

«Как бы я хотела пережить то же самое! — думала она. — Ни за что не выйду замуж за нелюбимого человека».

И она приняла твердое решение утром отправить письмо герцогу Эксминстеру: поблагодарить его за предложение руки и сердца, еще раз отметить, что весьма польщена, и дать ясно понять, что принимать его не собирается.

«Я хочу любить и быть любимой» — так она сформулировала свой вывод.

Как было бы замечательно, если бы нашелся человек, при виде которого можно было громко вскрикнуть, потом броситься к нему на шею и крепко обнять. И этот человек был бы ее мужем…

Лошади перешли на шаг, и Алиса поняла, что это уже Ислингтон-сквер.

И вдруг, словно угадав ее мысли, граф коснулся ее руки.

Его сильные и теплые пальцы внушали покой, и Алису вновь пронзило то ощущение, которое она испытала в тот день, когда он впервые ее поцеловал.

И когда это божественное ощущение возникло в груди, а потом поднялось выше, к губам, Алиса поняла, что влюбилась, влюбилась отчаянно и безнадежно в графа Кесвика.

В мыслях о графе Алиса провела бессонную ночь и поднялась рано.

Она понимала, что ее любовь лишена всякого смысла: уж граф если решил навеки остаться холостяком, никто и ничто не в силах заставить его переменить решение.

Теперь-то она знала, почему он предпочитал общество таких женщин, как мадам Вестри, или таких, кто с радостью соглашался занять то положение, которое он предлагал ей.

Алиса вспомнила, что на балах и приемах ни разу не видела, чтобы он интересовался какой-нибудь определенной женщиной. И хотя вокруг него увивались красавицы, у него неизменно был вид скучающего и циничного человека, которому все чересчур надоело.

— Я люблю его! — прошептала Алиса.

Она понимала, что в Лондоне ей оставаться нельзя. Пришлось бы постоянно выходить в свет, а ей хотелось лишь одного: остаться с графом наедине.

Наступило утро. Алиса встала, оделась и отправилась к сестре, не сомневаясь, что после вчерашних драматических событий та еще спит.

Но оказалось, что Пенелопа уже проснулась. В ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами и сияющими глазами, она показалась Алисе просто очаровательной.

— А я получила письмо от Джимми! — воскликнула Пенелопа, едва увидев Алису.

— И что же он пишет?

— Что любит меня и что мы поженимся, как только он все уладит. Ах, Алиса, я такая счастливая!

— Очень рада за тебя, дорогая, но я даже не подозревала, что майор Кумби тебе нравится.

— Я пыталась возненавидеть его, потому что я ни к кому не испытывала таких чувств. И к тому же я твердо была намерена стать герцогиней. — Она звонко расхохоталась: — Надо же было быть такой дурой? Променять корону на поцелуи?

Алиса присела к ней на краешек кровати. Она хорошо понимала, что сейчас творится в душе у сестры.

— Я тоже счастлива за тебя, дорогая! Но прошу тебя, не покупай в приданое слишком много дорогих туалетов, ведь когда я смогу за них расплатиться, никому не известно.

— Да какая разница, во что я буду одета? — вскричала Пенелопа. — Для Джимми я хороша хоть в рогоже.

Вспомнив, как Пенелопа всегда заботилась о том, чтобы выглядеть модно, Алиса в изумлении уставилась на нее. Неожиданно она вспомнила о миссис Лалуорт: сколько они ей должны? Наверное, много.

Алиса как раз собиралась об этом спросить, но Пенелопа ее опередила:

— Джимми договорился с графом, что мы сегодня обедаем у него, а потом отправимся покупать мне обручальное кольцо.

— Надеюсь, ты не станешь выбирать чересчур дорогое, — озабоченно спросила Алиса.

Пенелопа кивнула:

— Я уже об этом подумала. Я знаю, что Джимми не по карману служить в таком дорогом полку. Именно поэтому он, как и граф, решил никогда не жениться.

Алиса улыбнулась:

— Прошлым вечером я бы этого не сказала. Наоборот, он так и рвался под венец.

— Он меня любит, — восторженно объяснила Пенелопа, как будто этого и так кто-то не знал. — Наверное, первое время нам придется жить скромно, но я знаю, что всегда могу на тебя рассчитывать и, когда ты выйдешь замуж за герцога, будешь хотя бы давать мне донашивать старые платья. — Алиса похолодела, а Пенелопа, ничего не замечая, продолжала: — Джимми говорил, что твой герцог — один из богатейших людей в Англии. Он тратит тысячи фунтов в год только на лошадей, и я не думаю, что он будет держать тебя в черном теле. — Алиса потеряла дар речи, а Пенелопа все говорила и говорила: — Быть может, дорогая, если ты хорошенько его попросишь, он подарит мне подвенечное платье. Ради Джимми мне хотелось бы выглядеть хорошо. Она вопросительно взглянула на сестру, и Алиса через силу выговорила:

— У меня… нет… никакого желания… выходить замуж… за герцога.

Потрясение, вызванное этими словами было велико, но Пенелопа все же сумела с ним справиться. Она грозно уставилась на сестру, а потом воскликнула:

— Да ты что, спятила?! Ты непременно должна выйти за него замуж! Он не такой пропойца, как герцог Хоксхед, и, хотя намного тебя старше, добрый и отзывчивый человек. Так все говорят. Он заботится о своих близких и даже о слугах.