Джил Тэтерсол - Дарованная судьбой

Прежде чем продолжить, она глубоко вздохнула.

– Сначала Хью рос, как и все дети. Я единственная подозревала, что с ним не все в порядке. Потому что только я общалась с ним ежедневно, даже его собственная мать не виделась с ним так часто, а я держала язык за зубами. И уж поверьте, нелегко мне давалось сохранять молчание… Но я еще1 долго надеялась, что те проявления болезни, какие я замечала, пройдут сами по себе, когда он вырастет. Ведь я знаю детей, всю свою жизнь растила их. Да и очень тяжело сообщить родителям, что их собственный сын…

Она умолкла, закрыв лицо руками, а потрясенная Тесс смотрела на высокого монаха, который опустился на колени и начал играть камешками.

– Однажды, – немного успокоившись, продолжила Мальвина, – когда леди Маргарет была уже на девятом месяце, и мы с минуты на минуту ожидали рождения второго ребенка, она пришла ко мне в детскую комнату. Несколько дней она не заходила к нам, поскольку сильно простудилась, и я ее просила держаться от Хью подальше, чтобы не заразить его. Однако в тот вечер она пришла – лорд Трегарон был в отъезде, а буря не давала ей уснуть. Я держала Хью на коленях и кормила с ложечки. И тут, ~ голос Мальвины прервался, ей потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки, – тут случилось то, что нельзя было больше скрывать. Она схватила у меня ребенка и заговорила с ним. Однако Хью в ответ лишь бессмысленно бормотал. Леди Маргарет, до смерти испуганная, вопросительно посмотрела на меня, а я… я не сказала ни слова, но она прочла горькую правду в моих глазах. – Мальвина опустила голову. – Я бы не хотела пережить это мгновение еще раз. Леди Маргарет побледнела как полотно, ее глаза стали, как у сумасшедшей. Трясущимися руками положила она Хью в кроватку. Она не произнесла ни слова, но ее мысли можно было легко угадать: первый ребенок из ее чрева был слабоумным. Как можно рожать второго?! Я пыталась остановить ее, но было поздно… Она выскочила из комнаты, а потом и из дома… Она бежала из аббатства, прямо в неистовую бурю. Я боялась, что она хочет броситься со скал, но ураган был слишком свиреп. Леди Маргарет попыталась найти убежище в лесу и, обессиленная, упала перед часовней. Когда я ее нашла, она уже родила, но волнение и напряжение оказались слишком большими для ее ослабленного организма, несколькими часами позднее она скончалась.

– А Деймон остался жить…

– Да, и со временем превратился в сильного здорового мужчину. Но жизнь его никогда не была безоблачной, прошлое тяжелым грузом давило на его плечи. И странно – с той ночи Хью боится бурь, как будто понимает, что тогда произошло. Когда надвигается шторм, мы даем ему снотворное, но оно не помогает, он становится очень беспокойным, зовет мать, иногда вырывается и бегает по лестницам в поисках ее. Даже удирает из башни, если дверь не очень хорошо закрыта.

Теперь Тесс стало понятно, почему Лискард дал ей в ту ночь снадобье. И почему он так настойчиво говорил о призраках, которые водятся в аббатстве. Он пытался скрыть тайну Лайонесского аббатства – даже от нее!

– А лорд Трегарон – когда он вернулся?

– Уже на следующее утро. Он напрасно старался вернуть леди Маргарет к жизни. Печально взглянул он на своего новорожденного сына, который стоил жизни его любимой жены. Тут уж я не смогла больше молчать. Я обязана была рассказать своему лорду всю правду: страшную причину смерти леди Маргарет. Так узнал лорд Трегарон, что его наследник слабоумный. Он как помешался. В первом порыве хотел утопить Хью. Мне с трудом удалось удержать его от этого греха. А потом начал кричать: «Я не могу здесь оставаться! Один взгляд на сыновей ранит меня в сердце, как копье!» Я пыталась успокоить его. Слабоумные дети, как правило, долго не живут, и Хью мог умереть молодым, прежде чем кто-нибудь узнал бы о его болезни. А другой мог – как это зачастую бывает – вырасти здоровым и крепким. Мальвина улыбнулась.

– Что касается Деймона, то я оказалась права. А Хью, вы сами видите, не умер. Он вырос крепким, но не здоровым.

– И лорд Трегарон отправился на другой конец света?

– Да. Он просил Лискарда и меня позаботиться о детях, и Лайонесском аббатстве. Мы имели право распоряжаться деньгами и имуществом по своему усмотрению и делали что могли. А мой лорд, как цыган, жил на чужбине, перенял странные обычаи и обряды и даже веру турок и татар. Между тем я переселилась вместе с Хью в башню, а Лискард запугивал гостей и челядь своими рассказами о призраках и таинственных монахах, которые якобы водятся в Лайонесском аббатстве. Деймона мы отправили в интернат; во время каникул он вместе со своим кузеном Энтони оставался на попечении его гувернера. В результате Деймон окончил лучший колледж в Корнуолле. Да разве можно упрекать его, что он не такой, как другие молодые люди? Полоумный брат, которого держат взаперти дома, и отец, который не терпит его со дня рождения! Никогда не бывал Деймон веселым, никогда не смеялся, а всегда выглядел мрачным и насупленным. Иногда он носился верхом по торфяникам как угорелый, как будто ему было все равно, сломает он себе шею или нет. Он ненавидел Лайонесское аббатство, казалось, ему доставило бы удовольствие увидеть усадьбу разрушенной. Рассказывали, что за карточным столом он играл так отчаянно, как будто хотел растратить все фамильное состояние.

Мальвина замолчала. Хью сел рядом и положил свою седовласую голову к ней на колени. Она ласково погладила его.

– Я люблю его, – тихо призналась она. – Я люблю его, как будто это мой собственный ребенок. А почему бы и нет? Двадцать шесть лет я ухаживаю за ним, и разве он по сути своей не ребенок, несмотря на седые волосы?

– Я понимаю вас, Мальвина, и благодарю за вашу преданность. Обещаю вам – поскольку я теперь сама одна из Трегаронов – хранить семейную тайну так, как десятилетия это делали вы. Только скажите мне, кто еще посвящен в эту историю? Мой муж и его отец, Лискард, вы и… Нэн?

– Да, Нэн, – громко воскликнула Мальвина, так что даже Хью встрепенулся. – Нэн, эта проклятая, лживая, коварная девица! Тогда она у нас работала на кухне, когда умерла леди Маргарет. Сама еще ребенок, но продувная бестия, несмотря на свои одиннадцать лет. Любопытная, как крыса, она всегда хотела выведать все, что ее не касалось, а когда узнавала, ей следовало хорошо платить, чтобы она держала язык за зубами.

Неприкрытая враждебность сквозила в каждом слове Мальвины, и Тесс невольно спросила себя, в чем причина такой глубокой неприязни к энергичной, работящей молочнице, к присутствию которой совершенно спокойно относились и Деймон, и Аискард.

– Она прирожденная лгунья, она переворачивает факты, как масло в своем корыте, и если вы благоразумны, миссис, то будете держаться подальше от Нэн.

Мальвина все еще хотела хулить Нэн, но Тесс уже выслушала достаточно. Она дружески погладила Хью по волосам и, кивнув Мальвине, покинула сад, потерявший для нее таинственную притягательную силу.

Но разве была правда менее страшной, чем все фантастические предположения? Чтобы все обдумать, Тесс отправилась в лес. Брат Деймона был несчастным безумцем, но обязательно ли будут у нее и Деймона такие же больные дети? Душевные недуги, в том числе и наследственные, часто передаются через поколения. Конечно, при данных обстоятельствах рождение детей связано с известным риском, но ведь и в семьях с дурной наследственностью, бывает, рождаются здоровые отпрыски, а иногда глухие или хромые, или даже с лишним пальцем, как у прекрасной королевы Анны Болейн. А может, Деймон хотел, чтобы вопрос, связанный с рождением его детей, решал отец? Теперь ожидаемый визит лорда Трегарона приобрел для нее новый, угрожающий смысл.

Приближающийся цокот копыт прервал ее раздумья. Покой леса был внезапно нарушен, птицы взлетели, на поляне мелькнула испуганная белка, а из-за деревьев показался большой жеребец с миссис Пентайер в седле.

Увидев молодую женщину, Изольда так резко натянула поводья, что у коня из пасти показалась пена.

– Вы, миссис Трегарон?

– Почему вы так удивлены? – в свою очередь поинтересовалась Тесс немного более резко, чем ей хотелось бы. – В конце концов, это моя земля.

И не без злости добавила:

– Или вы имели обыкновение встречаться с Деймоном в этой части леса, пока докучливая жена еще не могла вам помешать?

Изольда сжала губы.

– Итак, вам все известно. Стало ли это для вас неожиданностью?

– Ни в коей мере, – солгала Тесс, – молодой холостой мужчина должен перебеситься. И почему меня должно шокировать, если он отдавал дань природе со своей красивой соседкой?

– Вы очень отзывчивы и великодушны, моя милая. Однако, чувствуете себя не совсем уверенно? Ваш Деймон уже давно женился бы на мне, будь я свободна. И если он, в конце концов, посчитал необходимым связать себя с молодой экономкой, с чем я могу его только поздравить, то это совсем не значит, что его любовь ко мне прошла.

Тесс покачала головой.

– Вы слишком умны, чтобы себя обманывать, миссис Пентайер. Не может умереть любовь, которой не было.

Спокойное превосходство, с которым говорила Тесс, ранило Изольду гораздо больше, чем любое оскорбление. Вне себя от ярости и ненависти она вскинула свой хлыст.

Тесс отпрянула, споткнулась о корень и упала. Но возбужденный конь, увидев угрожающе поднятый хлыст, решил, что удар предназначается ему. Он заржал и взвился на дыбы. Пытаясь удержаться в седле, миссис Пентайер наткнулась на ветку дуба. Она упала и еще во время падения получила удар копытом по голове.

Конь дико заржал и, дрожа, с покрытыми пеной боками, бешено умчался прочь.

Тесс поднялась на ноги. Она решила, что Изольда ускакала, поскольку не могла видеть, как та упала. И только теперь заметила распростертое на краю поляны тело.

Лошадь была уже где-то вдалеке, едва слышался топот ее копыт. А потом наступила тишина. Подавляя желание убежать, Тесс с бьющимся сердцем приблизилась к неподвижной Изольде. А вДруг она мертва?

Склонившись над ней, Тесс пощупала пульс миссис Пентайер между отворотом перчатки и задравшейся манжетой. И в этот момент Изольда повернула голову. Лицо ее, почти не узнаваемое, превратилось в кроваво-красную маску. Картина была настолько ужасной, что Тесс едва сдержала крик.

Изольда застонала.

– Я… я ничего не вижу…

Тесс, дрожа, исследовала ее лицо. С облегчением она обнаружила, что просто веки ее закрыты, залитые кровью.

– Ничего страшного! Если отмыть лицо, вы снова сможете видеть.

Изольда корчилась в судорогах.

– Проклятая лошадь, – зло прошептала она. – Я велю ее застрелить.

Тесс заставила себя успокоиться.

– Вам нельзя здесь оставаться. Я быстрее отправлюсь за помощью.

Изольда ощупью нашла руку Тесс.

– Вы ведь вернетесь, правда?

– Я не оставлю вас. Клянусь. Но мне надо приготовить постель и носилки, чтобы донести вас до дома, и конечно же, позвать врача…

На это миссис Пентайер ничего не ответила, она потеряла сознание.

Тесс прибежала в аббатство и начала необходимые приготовления. Джим, собрав помощников, наскоро соорудил из двух толстых веток и брезента носилки, и они перенесли раненую в дом. Тем временем Нэн приготовила комнату для гостей, чтобы удобно устроить Изольду. Послали одного гонца к доктору Квинсли, второго – в Пентайер Мэнор, чтобы сообщить о несчастном случае, и третьего – за Деймоном, чтобы вернуть его.

Джудит Уилбек и супруг Изольды прибыли в Лайонесское аббатство еще до приезда доктора. Важный дворецкий предложил им прохладительные напитки, но Пентайер настоял на том, чтобы его сразу проводили к жене.

– Но еще не пришел доктор… Нетерпеливым движением руки Пентайер прервал возражения.

– Проводите меня, пожалуйста, к жене, – потребовал он. – Или мне надо самому искать дорогу?

Он отклонил даже просьбу Джудит подождать. И Хобсону не оставалось ничего другого, как повести гостей наверх.

Тесс, смочив губку в теплой воде, начала осторожно смывать кровь. Однако, теперь Изольда выглядела намного хуже, чем прежде, когда оставалась надежда, что раны, пока еще залитые кровью, окажутся более безобидными. Тесс растерялась, когда доложили о визите мистера Пентайера, и набросила краешек сложенной простыни на лицо раненой. Но Пентайер решительно подошел к кровати и с безжалостным видом откинул простыню.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Изольде больше не быть той красавицей, которую он когда-то с гордостью ввел в свой дом. Все с тем же выражением лица он вытащил из кармана туго набитый кошелек и бросил его на кровать.

– Это врачу, – произнес он.

Затем отвернулся и задумчиво уставился на только что разведенный огонь в камине.

– Мои адвокаты уладят все остальное, – произнес он наконец. – Я хорошо обеспечу свою жену, но никогда больше не хочу ее видеть.

Не веря в происходящее, Тесс и Хобсон молча смотрели на него.

– Арчибальд! – испуганно вскрикнула Джудит Уилбек.