Макс остановился на середине лестницы. Оливия стояла внизу и, подняв голову, смотрела на него. Волосы были убраны в высокую прическу. Как обычно, декольтированное платье приоткрывало ее грудь, мучительный намек, но этого было недостаточно: ему хотелось увидеть больше, прикоснуться к этой коже…

Но Макс не станет ее компрометировать. Будь он проклят, если совершит это и заполучит такой же взгляд глубочайшего отвращения, который он увидел на ее лице, когда она говорила о Фенвике.

Если Макс когда-либо прикоснется к ней, обстоятельства будут совершенно другими. Его ласки будут особенными, настоящими, полными благородства, но никак не грязными и бесчестными, что пытался сделать с ней Фенвик.

— Джонатан и Джессика уже в карете, — сказала Оливия. — Я напросилась поехать с ними.

— А вы уже достаточно согрелись?

— Да ведь погода неплохая, да и дождь был довольно теплый. Главное — оставаться сухими.

— Все же…

Он спустился вниз, и Оливия взяла его под руку.

— Только не говорите мне, что будете таким же заботливым, как брат.

— Братские чувства не имеют ничего общего с тем, что я на самом деле к вам испытываю.

Оливия сжала губы и отвернулась, но от Макса не ускользнула ее мимолетная улыбка.

В холл вошла горничная и надела ярко-красную накидку на Оливию. Когда она ушла, Оливия шепотом спросила:

— Почему вы так на меня смотрите?

Макс немного задумался, но не для того, чтобы смутить ее, хотя ему нравилось, когда румянец чуть окрашивал ее бледные щеки.

— Просто мне нравится наблюдать за вами.

И это было правдой.

За окнами уже начали сгущаться сумерки. Туман рассеялся и за облаками показался серп луны, свет которой посеребрил мокрый газон. Макс помог Оливии сесть в карету и сел напротив нее рядом с графом.

Почти всю дорогу они ехали молча. Джессика смотрела в окно, будто старалась разглядеть лежащую где-то на обочине леди Фенвик.

— Очень странно, — пробормотала Джессика, когда карета сделала последний поворот к Броктон-Холлу.

— Что именно? — спросил Стрэтфорд.

— Во всех окнах горит свет. Беатрис никогда так не делает. Она считает это расточительством, раз живет в доме одна.

Макс посмотрел на Оливию и заметил страх в ее глазах.

Они оба знали, что это означает. Проклятие. Это была плохая идея. Он не придал значения словам Джессики, когда она сказала, что ее подруга не приехала. А должен был бы.

— Нас, видимо, заметили, — сказала Джессика. — Входная дверь уже открыта.

Макс сжал губы, чтобы не предложить немедленно повернуть обратно.

Карета остановилась. Стрэтфорд вышел и подал руку Джессике. Когда Джессика вышла, Макс тихо прошептал Оливии:

— Мы можем остаться в карете, если хотите.

Но Стрэтфорд уже протягивал руку, чтобы помочь ей выйти.

Макс сошел вслед за ней. Они поднялись по ступеням к входу, где их ждал высокий худой пожилой слуга. Макс не видел этого человека в свой последний приезд в Броктон-Холл.

— Добрый вечер, — произнес слуга, но по тому, как он вздернул нос, он дал понять, что не считает этот вечер добрым.

— Мы приехали нанести визит леди Фенвик, — сказала Джессика.

— Леди Фенвик нет дома, мэм, — высокомерным тоном заявил слуга.

Джессика нахмурилась:

— А где же она?

Макс поморщился. Джессика явно не поняла истинного значения слов «ее нет дома», а оно было — «она здесь, но не хочет видеть вас».

Слуга бросил на нее злобный взгляд.

— Вы передадите ей, что приезжали лорд Стрэтфорд, его свояченица и маркиз Хэсли?

— Конечно, милорд. — Слуга говорил так, словно вежливость давалась ему с трудом.

Ничего не понимавшая Джессика переводила взгляд с графа на высокомерного слугу и обратно.

— Но где она? Я не видела ее на дороге. — Посмотрев в упор на слугу, она продолжила: — Она должна была прийти в Стрэтфорд-Хаус еще днем, и я очень беспокоюсь, не заболела ли она, или, может, сломала ногу, или заблудилась, или ее похитили…

— Уверяю вас, мэм, она здорова.

— Оставь, Джессика, — спокойно сказала Оливия. — Поедем домой.

— Но…

Все повернули головы на стук каблуков по мраморному полу. Кто-то приближался из западного крыла дома. Когда стало видно, кто это, Макс вовремя успел встать за спиной Оливии, однако не преминул заметить, как под красной накидкой напряглись ее плечи и спина.

Фенвик.

Своими холодными бесцветными глазами он оглядел людей, собравшихся у входа в его дом. Сначала его взгляд с явным вызовом остановился на Максе. Потом он увидел Оливию и оглядел ее с головы до ног.

Максу захотелось зарычать.

Если этот негодяй до нее дотронется…

Макс придвинулся к ней так близко, что коснулся ее бедром. Оливия не все рассказала о том, что произошло между ней и Фенвиком, но информации было достаточно, чтобы понять, что Фенвик хотел ею воспользоваться, и это привело Макса в бешенство.

Подняв брови в деланном изумлении, Фенвик кивнул Стрэтфорду.

— Добрый вечер, Стрэтфорд. Заходите, пожалуйста. — А когда все вошли, добавил: — Чем я обязан такому неожиданному удовольствию?

— Добрый вечер, Фенвик. С Хэсли ты знаком, но ты не встречался с моей свояченицей мисс Донован, не так ли?

— Я встречался с прелестной мисс Донован, — возразил он. — И какое удовольствие снова вас видеть.

Макс стиснул зубы, когда Фенвик ей поклонился. Она ответила ему с холодной вежливостью.

Потом он рассыпался в комплиментах Джессике, и наивная девушка начала с жаром рассказывать, как ей хотелось познакомиться с соседями и что она надеется, что будет часто у них бывать.

— Теперь мне все понятно, — подытожила она. — Беатрис не ожидала, что вы сегодня приедете, и наверное, поэтому совсем забыла про наш обед.

— Ваш обед?

— Да, — вмешалась Оливия, с той же вежливостью, но более резко. — Мы пригласили ее пообедать с нами в Стрэтфорд е.

— Я понял, — ответил Фенвик.

— Но это не… — начала Джессика, но Макс видел, как Оливия сжала руку сестры, и та замолчала.

— Когда она не приехала в назначенное время, мы забеспокоились, — пояснил Стрэтфорд.

— Вполне понятно. Но она, должно быть, забыла об обеде. Она была так взволнована моим приездом, рассказывая о том, что произошло за те недели, что меня не было, что она решила пойти спать пораньше.

— Как жаль, — вздохнула Джессика. — Я так ждала этот обед. Надеюсь, она скоро навестит нас.

— Разумеется.

— Может, завтра? — не унималась Джессика, с надеждой глядя на Фенвика.

— Сомневаюсь. — Вежливая улыбка все еще не сходила с его лица, но в его голосе уже слышалось раздражение.

— Позвольте откланяться, — произнес Стрэтфорд. — Нам жаль, что мы так неожиданно нарушили ваш покой, Фенвик. Леди? — Стрэтфорд показал жестом, чтобы Оливия и Джессика следовали за ним. У выхода он пропустил их вперед.

Макс тоже повернулся, чтобы уйти, но Фенвик схватил его за руку.

— Как твои успехи с нашей маленькой потаскушкой? — прошептал он Максу на ухо.

Макса неожиданно охватило такое бешенство, что он вырвал руку и поднял кулак, прежде чем подумать, что он делает.

Фенвик смотрел на него с наглой улыбкой, как бы вызывая его нанести первый удар.

«Не поступай так, как твой отец, черт побери!»

Справившись с гневом, Макс опустил кулак и посмотрел на Фенвика с отвращением. Он вышел вслед за Стрэтфордом в надежде, что сможет смыть с руки ощущение грязи.


Глава 5


С Беатрис было что-то не так, и Джессика собиралась выяснить, что именно.

От Беатрис не было известий с момента прибытия ее мужа, и это волновало Джессику все больше. Спустя несколько дней после приезда Фенвика в Броктон-Холл, горничная Оливии сообщила ей, что он вернулся в Лондон. Джессика решила, что подождет до завтра, чтобы дать Беатрис возможность оправиться после визита мужа, а на следующее же утро она поедет к своей подруге, чтобы выяснить, как все прошло.

Погода по-прежнему стояла хорошая, чему Джессика была рада — уж слишком холодно и дождливо было в Англии. Сразу после завтрака она отправилась в Броктон-Холл одна. Ни Беатрис, ни Джессика не нуждались в сопровождении, так как между их домами было не более мили и по этой дороге никто не ходил, кроме них и слуг.

Менее чем через полчаса после того, как Джессика покинула Стрэтфорд-Хаус, она уже стучала в дверь Броктон-Холла. Сначала никто не отозвался, но Джессика была настойчива, и незнакомец все же открыл дверь.

Это был не тот высокомерный слуга, который не хотел впускать их в дом во время приезда Фенвика, ведь тот привез его с собой. Дверь открыл старый слуга, которого она видела в свои предыдущие визиты в Броктон-Холл.

— Да? — спросил старик, и Джессика чуть не рассмеялась от облегчения. Слуга Фенвика привел ее в смущение, а этот… был вполне вменяем. — Могу я вам помочь, мисс?

— Я хочу видеть леди Фенвик.

— Мне очень жаль, но ее нет дома.

То же самое сказал в прошлый раз тот напыщенный слуга. Набрав побольше воздуха, она отважилась соврать:

— У меня к ней важное письмо, и мне сказали, что я должна вручить его прямо ей в руки.

Она подняла ридикюль, висевший у нее на руке. На самом деле в этой сумочке было множество кулинарных рецептов, которые кухарка Стрэтфордов написала для Беатрис.

Старик посмотрел на Джессику с подозрением:

— Письмо?

— Да. Очень важное.

— От кого?

— От… лорда Фенвика. Он останавливался вчера перед отъездом в Лондон в доме лорда Стрэтфорда. — Господи, хоть бы информация горничной Оливии была правильной. — И он попросил меня передать письмо сегодня утром.

Слуга долго смотрел на нее, но потом произнес:

— Минуту, пожалуйста, мисс, — повернулся и, шаркая, ушел в дом.

Джессике показалось, что прошла вечность пока он отсутствовал.

— Моя госпожа вас примет.

Слава Богу.

Старик повел ее наверх в комнату, в которой она никогда не была. Она была великолепна — впрочем, как все комнаты в Броктон-Холле, — с красивым мраморным камином, с вырезанными по бокам херувимами, дорогими коврами и шторами, со стенами, увешанными портретами важных мужчин, возможно, предков лорда Фенвика и владельцев этого дома до него.

Однако в комнате никого не было. Слуга попросил ее подождать.

Прошло еще несколько минут, прежде чем дверь снова открылась. Джессика вскочила со стула.

— Беатрис!

Беатрис остановилась в дверях.

— Доброе утро, Джессика. Мне сказали, что у тебя есть для меня письмо моего мужа.

Джессика наморщила лоб. Беатрис, сгорбившись, стояла к ней вполоборота, а огромная шляпа полностью закрывала ее лицо. На ней было простое старое шерстяное платье.

Беатрис закрыла дверь. Джессика бросилась к подруге, увидев, что та дрожит.

— Дорогая Беатрис. В чем дело? Что случилось?

— Письмо у тебя?

— Нет, — тихо призналась Джессика. Она взяла холодные руки Беатрис и стала их энергично тереть. — Я просто хотела тебя увидеть. И я не могла ничего другого придумать…

Беатрис напряглась.

— Тебе не следовало это делать, Джессика. Ты не… — Она вздохнула. — Пожалуйста. Я плохо себя чувствую. Я приду к тебе на следующей неделе.

— Беатрис, посмотри на меня.

— Нет. Я не думаю…

Джессика отпустила холодные пальцы подруги и, приложив ладони к ее вискам, повернула голову так, что они оказались лицом друг к другу.

— О! — выдохнула Джессика.

— Нет, нет. — Карие глаза Беатрис опухли, и под ними были страшные синяки.

— Ради Бога, что произошло?

— Я… упала.

Это была явная ложь. Джессика была в этом больше чем уверена. Ее вдруг охватила неистовая ненависть, а глаза наполнились слезами.

— Это он с тобой сделал, — заикаясь, произнесла она. — Это сделал лорд Фенвик, ведь так?

— Пожалуйста, возвращайся домой, — прошептала Беатрис, стараясь не смотреть на Джессику.

— О, Беатрис, мне так жаль…

Беатрис закрыла глаза.

— Не расстраивайся, Джессика. Это моя вина. Мне не следовало планировать этот обед. Я нарушила дозволенные мне границы. Я знаю, что он может вернуться в любую минуту. Я должна быть к этому готова. Я должна была знать, что он выберет именно этот вечер, чтобы вернуться домой.

Этот ужасный человек притворился удивленным, когда они сказали ему про обед. И хотя Джессика усомнилась в словах Фенвика о том, что Беатрис уже легла спать, он показался ей довольно приятным. Она поверила ему. Интересно, он избил жену до или после их визита?