— Все эти чертовы соревнования, — проворчал он.

У нее хватило сообразительности не выговаривать ему за грубость выражений.

— Какие соревнования?

— Какой-то дурацкий турнир стрелков. Прямо посреди Гайд-парка, — процедил он. — Шайка идиотов. Кто это вообще затеял?

Аннабель начала отвечать. Она почувствовала, как у нее открывается рот, но не смогла издать ни звука. Рот пришлось закрыть. Уж лучше молчать, чем говорить глупости.

— На прошлой неделе они делали тоже самое.

— Думаю, они как раз за тем холмом, — сказала Аннабель, мотнув головой назад. Выстрел прозвучал довольно близко. Не то чтобы она испугалась его до бледности и дрожи. Девушка, выросшая в деревне, постоянно слышит стрельбу. Но звук был очень громкий, и она подумала, что человеку, вернувшемуся с войны…

Война. Именно в ней все дело. Ее дед по отцу воевал в колониях, так он до самой смерти буквально подпрыгивал от любых громких звуков. И никто этого, казалось, не замечал. Беседа на секунду приостанавливалась, а потом продолжалась, как ни в чем не бывало. В семье Уинслоу это было неписаным законом. И всех он устраивал.

Всех ли?

Он устраивал всех остальных членов семьи. А дедушку? В его глазах до конца жизни сквозила пустота. И он не любил выезжать из дома после наступления темноты. Никто этого не любит, но все, если необходимо, едут в ночь. Все, кроме деда. Ночь он всегда проводил в доме. В любом. Он частенько неожиданно оставался на ночь у соседей.

Сейчас Аннабель задумалась — хоть кто-нибудь его об этом расспрашивал?

Она подняла глаза на мистера Грея и почувствовала, что знает его гораздо лучше, чем минуту назад.

Правда, наверное, все же не настолько хорошо, чтобы лезть с замечаниями.

Он с усилием обратил свой взгляд на нее, оторвавшись от созерцания чего-то неизвестного в глубинах своей памяти и открыл было рот, когда…

Новый выстрел.

— Черт побери!

У Аннабель от удивления приоткрылся рот. Она огляделась по сторонам, надеясь, что никто не услышал его ругани. Ей-то, разумеется, все равно, сама она никогда особо не обращала на подобные вещи внимания, но…

— Прошу прощения, — процедил он, и решительным шагом направился в сторону выстрелов.

Аннабель сперва растерялась, а потом помчалась за ним.

— Куда вы?

Он не ответил, а если и ответил, то она не расслышала, поскольку он не оглянулся. Да и вопрос все равно был глупый, ведь и так было ясно, куда он идет: к месту стрелкового турнира! Правда, непонятно зачем. Неужели собирается их отругать? Попросит прекратить? Он что, и на это способен? Раз эти люди стреляют в парке, они наверняка заручились разрешением? Или нет?

— Мистер Грей! — крикнула она, пытаясь нагнать своего спутника. Но у него были длинные ноги и ей приходилось делать вдвое больше шагов, чтобы пройти то же расстояние. Аннабель начала задыхаться и вся вспотела под своим корсетом, пока добежала до стрельбища.

Но не сдавалась, и постепенно ей удалось сократить расстояние между ними до нескольких шагов. Он уверенно рассек толпу участников — с полдесятка юношей не старше двадцати, если Аннабель не обманывало зрение.

— Что, черт возьми, у вас тут происходит?! — спросил он. Правда, совершенно не повышая голоса. Аннабель это показалось странным, ведь он явно был в ярости.

— Соревнование, — ответил один из юных джентльменов с той раздражающе развязной улыбкой, от которой Аннабель всегда хотелось закатить глаза. — Мы уже неделю назад начали.

— Я слышал, — ответил мистер Грей.

— Мы перекрыли доступ к тому участку, — продолжил юноша, махнув рукой в сторону мишени. — Так что не волнуйтесь.

— И когда же вы закончите? — хмуро поинтересовался мистер Грей.

— Когда кто-нибудь попадет в яблочко.

Аннабель посмотрела на мишень. Она видела на своем веку довольно соревнований по стрельбе и могла с уверенностью сказать, что мишень установлена слишком далеко. И еще ей показалось, что по меньшей мере трое из участников пьяны. Так они до вечера не закончат.

— Хотите попытаться? — спросил другой юноша, протягивая мистеру Грею пистолет.

Тот сухо улыбнулся и взял оружие.

— Спасибо.

А потом, прямо перед широко распахнутыми глазами Аннабель, поднял пистолет, нажал на курок и протянул оружие обратно владельцу.

— Ну, вот вы и закончили.

— Но…

— Соревнование окончено, — повторил мистер Грей, потом повернулся к Аннабель и совершенно бесстрастно произнес: — Продолжим прогулку?

Аннабель выдавила из себя согласие, но не знала, понял ли он ее, поскольку она постоянно вертела головой, переводя взгляд с мистера Грея на мишень и обратно. Один из соревнующихся уже добежал до мишени, проверил результат и как раз сейчас что-то орал, удивленно и неразборчиво.

— Прямо в яблочко! — послышалось наконец, когда он подбежал поближе. — В десятку!

У Аннабель от восхищения приоткрылся рот. Мистер Грей даже не прицелился! По крайней мере, ей не показалось, что он делал нечто подобное.

— Как вы это делаете? — приступили с вопросами юные джентльмены. А один добавил: — А можно еще раз?

— Нет, — коротко ответил он. — И не забудьте навести за собой порядок.

— Так мы же еще не закончили! — произнес один из соревнующихся. Полный кретинизм, решила Аннабель. Пусть мистер Грей и говорил спокойно, но только идиот не уловил бы в его глазах опасного блеска. — Мы повесим другую мишень, — не унимался тот. — У нас до полвторого еще есть время. А ваш результат не считается, вы же не из наших.

— Простите, — кивнул мистер Грей в сторону Аннабель. Потом отпустил ее руку и вернулся к джентльменам. — Будьте любезны, дайте мне пистолет, — попросил он.

Получив желаемое, мистер Грей поднял руку и снова, явно не целясь, нажал на курок.

Один из деревянных брусьев, державших мишень, раскололся… нет, просто разлетелся в щепки. Вся конструкция обрушилась на землю.

— Вот теперь вы и правда закончили, — проговорил мистер Грей, протягивая пистолет владельцу. — Всего наилучшего.

Он вернулся к Аннабель, взял ее под руку и, предвосхищая вопрос, объяснил:

— Я был снайпером. На войне.

Она кивнула, уверенная, что теперь-то точно знает, почему разбили французов. Она обернулась на мишень, вокруг которой толпились молодые люди, затем посмотрела на абсолютно спокойное лицо мистера Грея. Потом не смогла удержаться и снова повернулась к мишени, краем сознания отмечая, что он тянет ее за руку, пытаясь утащить со стрельбища.

— Это было… это было…

— Пустое, — закончил он. — Ничего особенного.

— Не могу с вами согласиться, — робко возразила она. Он, похоже, не желал комплиментов, но она все же не могла удержаться и не сказать хоть что-нибудь.

Он пожал плечами.

— Это просто талант.

— Э-э-э… полезный талант, надо думать. — Ей хотелось еще раз оглянуться, но она бы уже все равно ничего не увидела, да и вообще… он-то не обернулся ни разу!

— Хотите мороженого? — спросил он.

— Прошу прощения?

— Мороженного. Становится жарко. Мы могли бы отправиться к Гюнтеру [14].

Аннабель не ответила, ошеломленная столь резкой сменой темы разговора.

— Нам, правда, придется захватить с собой Оливию, но в ее компании нет ничего плохого. — Тут он задумчиво сдвинул брови. — И она уже, наверное, проголодалась. Не уверен, что она сегодня завтракала.

— О, конечно… — произнесла Аннабель, но отнюдь не потому, что понимала, о чем идет речь. Просто он выжидательно смотрел ей в лицо, и надо было как-то ответить.

— Великолепно. Значит, к Гюнтеру. — Он подмигнул ей с хорошо знакомым блеском в глазах, и Аннабель захотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть. Казалось, недавнего эпизода с пистолетами и мишенью вовсе и не было!

— Вы любите апельсиновое? — спросил он. — Апельсиновое у них особенно удачное, оно лишь немногим хуже лимонного, правда, его не всегда подают.

— Мне нравится апельсиновое, — ответила Аннабель, поскольку такой ответ казался вполне уместным.

— И шоколадное там тоже отменное.

— Мне нравится и шоколадное.

И так до самого заведения Гюнтера они продолжали беседовать ни о чем. А у Гюнтера… Аннабель стыдно было признаться, но там она совершенно забыла о происшествии в парке. Мистер Грей счел, что необходимо заказать по шарику каждого сорта, и Аннабель согласилась, что будет очень невежливо, если они не попробуют их все (Кроме розового, она его терпеть не могла. Ради всего святого! Это ведь цвет, а не вкус!). Потом леди Оливия заявила, что ей делается дурно от запаха бергамотового мороженого, и мистер Грей незамедлительно помахал им у нее прямо перед носом… Аннабель не могла припомнить, когда в последний раз ей было так весело.

Весело. Такое чистое, бесхитростное веселье. Прекрасная вещь, если подумать.

Глава 15

Через два дня

Аннабель закончила танцевать с лордом Роутоном, до которого танцевала с мистером Бербруком, а перед ним — с мистером Албенсдейлом, а еще раньше — с другим мистером Бербруком, перед которым ее приглашал мистер Кавендер, до которого она — о Господи! — танцевала с русским принцем, оказавшим ей внимание после сэра Гарри Валентайна, а до того она приняла приглашение мистера Сент-Клера, пригласившего ее сразу после того (тут она — даже мысленно — вынуждена была перевести дух), как она танцевала с мистером Греем…

В общем, если раньше она не понимала переменчивой природы лондонского высшего света, то теперь все прояснилось. Аннабель не знала, сколько джентльменов танцевали с ней по просьбе мистера Грея и сколько — потому что с ней танцуют другие, но отчетливо осознавала, что стала «последней модой». По крайней мере, на эту неделю.

Давешняя прогулка в парке сработала, равно как и поход к Гюнтеру. Весь бомонд видел Аннабель в компании мистера Грея, который (по его собственному выражению) вел себя, словно влюбленный идиот. Он на виду у всех отъявленных сплетников целовал ей руку и смеялся ее шуткам, а стоило кому-то приблизиться к ним, смотрел ей в лицо с неизменным обожанием (но без похоти!).

И да, он употребил в разговоре с ней слово «похоть». Ей бы стоило возмутиться, но… в устах мистера Грея все звучало так забавно! Аннабель не смогла удержаться от смеха, а мистер Грей заявил, что это только справедливо, поскольку он жестоко страдает, когда именно он все время смеется над ее шутками, а не наоборот.

От этого заявления она снова рассмеялась.

На другой день после первой прогулки они вновь разыграли свое маленькое представление, а сегодня утром устроили пикник с сэром Гарри и леди Оливией. Мистер Грей вернул Аннабель бабушке со строгим наказом ни в коем случае не приезжать на бал к Хэртсайдам до половины десятого. Экипаж Викерсов остановился у подъезда в девять сорок пять, а когда Аннабель через пять минут вошла в бальный зал, мистер Грей, по удивительному стечению обстоятельств, оказался у самого входа. Он беседовал с каким-то джентльменом, однако, увидев мисс Уинслоу, немедленно прервал разговор и подошел к ней.

И Аннабель подозревала, что при этом мистер Грей вовсе не случайно прошел мимо трех необычайно красивых леди.

Через пару минут они уже танцевали, а спустя еще пять ее пригласил тот джентльмен, с которым недавно беседовал мистер Грей. И так далее — от русского принца, через обоих Бербруков, до самого лорда Роутона. Аннабель вряд ли хотела бы прожить всю свою жизнь в роли самой популярной девушки Лондона, но вынуждена была признать, что провести таким образом один вечер оказалось бесподобно весело.

К ней, сочась кислотой и ядом, подходила леди Туомбли, но даже ей не удалось придать слухам нежелательное течение. Куда ей равняться с леди Оливией: та (Аннабель это точно знала!) в разговоре с тремя ближайшими подругами невзначай упомянула, что мистер Грей, похоже, всерьез потерял голову.

— С тремя отъявленными болтушками, — пробормотал сэр Гарри.

Леди Оливия, как недавно поняла Аннабель, отменно владела механизмом сплетен.

— Аннабель!

Аннабель, увидев, что из толпы ей машет Луиза, присела перед лордом Роутоном в реверансе, поблагодарила за танец и подошла к кузине.

— Мы с тобой прямо двойняшки, — заявила Луиза, указывая на свое платье, которое оказалось почти того же полынно-зеленого цвета.

Аннабель не смогла удержаться от смеха. Редко когда встретишь настолько непохожих двоюродных сестер.

— Знаю, — сказала Луиза. — Мне этот цвет жутко не идет.

— Да что ты! — возразила Аннабель. А про себя подумала, что подруга, к сожалению, отчасти права.

— Не ври, — ответила Луиза. — Как моя кузина, ты просто обязана говорить мне правду, даже если все остальные лгут.