Но хорошо, если бы это была Вера, потому что именно ее Лев представлял все время, когда переписывался с Рябиновой.

Отправляясь в командировку в Электрозаводск, он волновался и сходил с ума, словно юноша. Интрига. Тайна. Она или не она?! Кто она? Смешно и глупо. Прекрасно и томительно. В тридцать шесть лет чувствовать себя молодым идиотом, ощущать этих бабочек в животе…

Наташе Лев перед поездкой туманно намекнул: «Киса, после моей командировки нам предстоит серьезный разговор». И вроде как и не солгал, но и определенного ничего не обещал.

…Середина мая. После «черемуховых холодов», в этом году выпавших на начало месяца, вдруг наступила почти летняя жара.

Лев сошел на перрон в Электрозаводске и поразился тому, насколько изменился город. Осенью он казался серым на фоне желто-оранжевой сентябрьской листвы, мрачным, немного зловещим (декорации для романа с мистическим сюжетом!); сейчас же, в голубовато-зеленой дымке, город выглядел маленьким и уютным.

Издалека виднелись башенки самого электрозавода, вернее, старого здания – какие-то маленькие, беззащитные, игрушечные словно. А почти всю перспективу перекрывал теперь новый корпус – огромный, мощный, с бежево‑салатовым ярким фасадом. Блеск стали и стекла. И с крупными, пронзительно-золотыми буквами на крыше – «Электрозавод».

Вот оно, начало перемен…

Да, Рябиновая выставляла в своем журнале фото обновившегося, весеннего города, об этих переменах Лев знал… Но он не представлял, насколько реальная картинка окажется ярче и сильнее по воздействию.

Вместе с другими коллегами (а всего их приехало в этом поезде человек двадцать только из Москвы) Льва разместили в гостинице «Турист». Он на ресепшен попросил себе именно двести десятый номер.

Сама гостиница, кажется, тоже не избежала перемен – свежевыкрашенный фасад, обновленные интерьеры…

В первый день увидеть горничную Веру не удалось, и во второй тоже, зато на третий получилось удачно – почти всю ночь, аж до утра, Лев провел на заводе, руководя установкой оборудования, и ему дали тайм-аут до обеда. То есть он мог дождаться появления десанта горничных в гостинице.

Спать Лев не собирался – так волновало его появление Веры. Хотя, с другой стороны, она могла не прийти. Например, не ее смена. Но можно ж было спросить у другой горничной – а где рыженькая такая девушка, которая в прошлом году здесь убиралась… Верой зовут?

И все же Лев уснул, прямо в одежде, сидя в кресле.

Очнулся, когда в соседнем номере загудел пылесос, в коридоре раздались женские голоса.

Мужчина вскочил, быстро умылся, недовольно потер ладонью подбородок, уже покрытый щетиной.

И в этот момент – стук, затем звонко клацнула дверь, ведущая в номер, шорох колесиков по паркету.

Лев вышел из ванной. Посреди комнаты стояла Вера, вполоборота ко Льву, именно она, та самая Вера, рыжеволосая горничная – пряди волос выбивались из-под косынки. С пылесосом в руках.

Сердце у Льва сжалось, ухнуло куда-то в желудок.

Вот он, момент истины.

– Доброе утро, – сказал Лев.

– Доброе, – обернувшись, ответила Вера. Вздрогнула едва заметно – кажется, она его вспомнила. В ореховых, рысьих глазах мелькнуло недовольство, тревога… Ну конечно, она его помнит как идиота, пристававшего к ней с глупыми разговорами. Она еще не знает, кто он. Или это не она беседовала с ним все эти девять месяцев под ником Рябиновая?!

– Опять я у вас в городе, Вера, – сказал Лев. – Давайте уж познакомимся. Меня зовут Лев. Можно меня называть еще Лео… Такой ник себе выбрал для общения в Интернете.

Пауза. Расширившиеся зрачки Веры, отчего ее глаза вдруг показались черными… Определенно, слово «Лео» произвело на нее ошеломляющее впечатление. Это она. Конечно, это она. Это она!

– А вы верно – Рябиновая?

Вера опять дернулась и теперь стояла, окончательно замерев, превратившись в соляную статую, и только ужас читался на ее лице.

– Хотя почему «вы»? Мы же на «ты», Рябиновая. Я приехал, как и обещал. Ты ведь просила, чтобы я приехал, не так ли?

Лев чуть прикрыл входную дверь, но не до конца, просто, чтобы из коридора нельзя было заглянуть в номер, но и Веру он не хотел пугать еще больше.

Шагнул обратно.

Вера все стояла со шлангом от пылесоса в руках, ужас на ее лице сменился изумлением. Недоумением. Возмущением. Опять недоумением…

– Так это вы! – вырвалось у нее. – Вы?!

– Мы на «ты», – опять напомнил он.

– Ты – Лео? Ты…

– Это я, да. Привет, Рябиновая, – он подмигнул ей. – Нет, лучше я буду называть тебя Верой, ладно?

– О господи… – Вера отшвырнула от себя шланг, упала в кресло, содрала с рук перчатки, бросила их на пол и спрятала лицо в ладонях.

Лев опустился перед ней на корточки, осторожно отвел от лица ее руки.

Вера сморщилась, стиснула зубы, застонала, оттолкнула его.

– Я тебе так противен? Почему? Я ничем тебя не обижу, ты знаешь, – мрачно, печально произнес Лев. – Если я тебе так противен, то ладно, не буду тебя больше беспокоить. Сейчас уйду. Ты меня больше не увидишь и не услышишь. Всё.

Он встал, отступил, пятясь к двери.

– Нет уж, – вдруг решительно произнесла Вера. Вскочила, перехватила его за рукав. – Давай поговорим.

Лев не ожидал от нее такой прыти.

– Я тебе все объясню.

– Да уж пожалуйста… – сердито сказала она. – Какой-то бред, я ничего не понимаю! Так ты – Лео?

– Я Лео. Я Лев Александрович Столяров. Хочешь, документы покажу?

– Нет, я не об этом… – Вера досадливо махнула рукой, потянулась опять за пылесосом. – Ты ведь… Это ведь ты был тут осенью? Ну, помнишь, ты пытался меня в ресторан пригласить, что-то там с полотенцами придумал…

– Да. Это был я.

– Господи… Ничего не понимаю. А… почему?

– Ты мне еще тогда не дала ничего объяснить. Послушай. Дело было так…

И Лев коротко пересказал ей всю предысторию.

Как перед командировкой в Электрозаводск он по привычке полез в Интернет, чтобы узнать побольше об этом городе. Наткнулся на фотографии некоей Рябиновой. Потом, здесь уже, заметил, что горничная Вера, которая убирает его номер, очень напоминает ту самую Рябиновую, но до конца в этом не был уверен. Пытался объясниться и только напугал ее, Веру. Уехал, стал писать Рябиновой, так до конца не зная, та ли это девушка или не та…

И вот он здесь и теперь точно знает, что Рябиновая и горничная Вера – одно и то же лицо.

Вера внимательно, напряженно слушала, отвернув лицо в сторону, словно боялась встретиться со Львом глазами, чуть вздрагивала иногда и кусала губы.

– Ну вот. Надеюсь, ты удовлетворена моими объяснениями? – закончив речь, спросил Лев.

– А почему ты сразу же не признался, в переписке, что мы уже видели друг друга? – спросила Вера.

– Как?! Я же не знал, ты это или не ты.

– Ну и спросил бы! Рассказал бы ровно все то, что сейчас, и спросил бы! – раздраженно бросила она.

– И ты бы продолжила переписку со мной? Ты уверена? Мне кажется, я тебе еще тогда не понравился, в реале, осенью. Ты бы послала меня куда подальше, если бы узнала, что я тот самый командированный, который за тобой по этажам бегал!

– Нет, я бы тебя не послала. Я бы все поняла. И я бы… – Она замолчала, расстроенно улыбнулась. – Но это все равно бред какой-то.

– Я так рад, что, наконец, снова увидел тебя, – тихо, серьезно произнес Лев, разглядывая Веру. Она была все в той же спецодежде, что и в прошлом году. Неуклюжий комбинезон, фартук, косынка на голове.

Узкое лицо без грамма косметики, прозрачная, белая, словно подсвеченная изнутри, кожа, пылающий румянец на скулах. Внешне Вера никак не изменилась по сравнению с прошлой осенью. И она, вся такая простая, безыскусная – по-прежнему нравилась Льву, по-прежнему его волновала.

– Чему ты рад… Я замужем, между прочим, – пробормотала она.

– Ну и что. Ну и что!

– А зачем тогда…

– А ни зачем. Ты странная. Зачем зима, зачем весна… Зачем солнце, зачем небо. Зачем ты делаешь эти свои фото…

– Ты зачем приехал сюда?

– Я приехал на завод, в командировку. Следить за монтажом оборудования. Осенью завод заработает, и будет торжественное открытие, даже Президент сюда прибудет, ты в курсе? Я – инженер, это моя работа. Вот зачем я приехал.

– А я при чем? – холодно спросила она.

– Погоди. Погоди, не надо вот так, в лоб… Давай встретимся этим вечером, поговорим. Просто поговорим. Это даже не свидание!

Вера молчала, думала. Затем сказала:

– Хорошо. Встретимся. И это – не свидание, ты обещал. Да, не вздумай цветы приносить, иначе я их просто выброшу.

– Ты очень строгая женщина, – усмехнулся Лев.

– Я не строгая, я просто не смогу объяснить мужу, откуда цветы, – едва заметно, уголками губ, улыбнулась Вера. – А теперь дай мне навести порядок в номере, иначе меня уволят.

– Хорошо. Я не стану тебе мешать, – Лев кивнул, посмотрел на наручные часы. – Я сейчас только побреюсь в ванной, ладно? И уйду. А в семь буду тебя ждать у главного входа в гостиницу.

– Ты с ума сошел. Только не там. Давай у старого здания электрозавода, там есть еще одни ворота, с выходом на Русаковскую… да ты найдешь.

Лев кивнул, заперся в ванной. Он не знал, радоваться ему или печалиться. Первая встреча с Верой прошла совсем не так, как он ожидал. Но, пожалуй, большой плюс – что девушка согласилась на еще одну встречу.

Вышел, свежий и чистый, схватил с подлокотника пиджак… Вера старательно, сведя брови, в этот момент протирала зеркало на стене.

– До вечера, – сказал Лев, глядя на ее отражение в зеркале. Вера, в свою очередь, посмотрела на него – тоже в отражении. Получается, их взгляды пересеклись где-то там, в зазеркалье.

– До вечера, – серьезно ответила она.

Лев стремительно покинул номер.

Лишь на улице, стоя под деревьями, на которых недавно проклюнулась листва, а сверху страшно гомонили воробьи, в лучах ослепительно-белого, майского солнца, – мужчина позволил себе расслабиться и вздохнуть.

Кажется, получилось. Это она, Вера. Это все-таки она…

Он не помнил, когда в последний раз чувствовал столь сильный выброс адреналина, вот как сейчас, после этой встречи. То, что он сейчас испытывает, – счастье?

Но разве счастье – оно, это мучительное беспокойство? А еще к беспокойству добавлялись страх, отчаяние, яростная надежда. Много разных эмоций, порой совершенно противоположных.

С Наташей, со своей невестой, Лев никогда не переживал ничего подобного. Не бесился, не выходил из себя, не раздирало его душу на клочки…

Впрочем, о Наташе Лев сейчас совсем не думал. В его голове, в его сердце – существовала одна лишь Вера.

– До вечера, – повторил он вслух, мысленно обращаясь к рыжеволосой девушке, а потом засмеялся.

О том, что у Веры есть муж, Лев почему-то тоже не вспоминал.

* * *

На уборку каждого номера отводилось определенное время. И определенное количество номеров – необходимо горничной привести в порядок за один день. Не больше, но и не меньше.

А Вера, едва только захлопнулась дверь за постояльцем двести десятого номера, опять без сил опустилась в кресло. Она не могла работать. Она думала только об одном – как, ну как могло такое случиться, что загадочный и интересный Лео, ее виртуальный друг, в которого она была почти влюблена, вдруг превратился в мерзкого белобрысого дядьку?

Что за несовпадение, что за усмешка судьбы…

Да, надо признать, кому-то Лео… вернее, теперь уже – Лев показался бы красавцем. Высоченный, мощный блондин. С забавными светлыми ресницами. Викинг! Да, именно викинг, кажется, Вера уже сравнивала постояльца двести десятого со скандинавским воином…

Но дело в том, что викинги никогда не являлись Вериной, гм… фантазией. Ее идеалом мужской красоты.

Все эти девять месяцев, переписываясь с Лео, Вера невольно представляла его как невысокого, сухощавого, статного брюнета… С маленькими ладонями, классическими чертами лица, умным, внимательным взглядом темных глаз… Этот человек – в ее представлении – никогда не делал опрометчивых поступков, был максимально деликатен и рыцарски вежлив.

Реальность же оказалась совсем иной. Лев – полная противоположность того, что навоображала себе Вера. И пусть реальный Лев тоже был вполне симпатичен и не нагл, но… Это все не то.

Веру буквально трясло.