Марьяна Романова - Девушки с проблемами

Олег раздраженно поморщился:

– И что она говорит?

– Пропустить ее к вам?

– Черт с вами, пропускайте.

Он смахнул пепел со стола прямо на светлый ковер. Ничего страшного, когда он уедет на море, здесь сделают косметический ремонт, давно пора.

В дверь интеллигентно постучали. Олег, ненавидевший все эти китайские церемонии, принципиально промолчал. Откинувшись в кресле, он приготовился неприязненной гримасой и легким хамством выпроводить незваную гостью вон. Но каково же было его удивление, когда в кабинет заглянула... Инна Иртенева.

– Меня зовут...

– Я прекрасно знаю, кто вы, – перебил Олег, – и даже догадываюсь, зачем пришли.

– Да? – растерялась Инна. – Так вам все известно?

Тут уж настала его очередь удивляться:

– О чем?

– Думаю, в ребусы мы играть не будем, – мягко улыбнулась Инна. – Я могу сесть?

– Может, вам еще и кофе предложить? – пробормотал Олег. – Обойдетесь. Говорите, зачем пришли. Вы тоже хотите со мной работать, так? И считаете, что раз я собираюсь подписать контракт с Дашкой, то и вам здесь что-нибудь светит. – Олег привык не церемониться с потенциальными звездочками и, как всегда, говорил резко. – Ведь вы были солисткой, а Дашка трудилась у вас на подпевках. А теперь вы развелись, вы не у дел и ищете, куда бы приткнуться. Ну что, я угадал?

Резников видел, что Инна взбешена, что ей отчаянно хочется врезать ему своей стильной кожаной сумочкой. Словно энергетический вампир, он оживился и даже немного развеселился:

– Теперь можете изложить вашу версию.

– Да как вы можете... За кого вы меня принимаете?! – Инна решительно подошла к его рабочему столу и схватила стоящий перед Олегом стакан с водой. Сначала он думал, что содержимое стакана пылкая дамочка выплеснет ему в лицо. Но вместо этого Инна, запрокинув голову, залпом выпила воду и с грохотом вернула стакан на место. – Если вы хотите знать, я рада до смерти, что от всего этого избавилась! Не нужна мне ни сцена, ни ваши дурацкие песни – ничего! Я никогда не хотела петь.

– А что же тогда пели? – усмехнулся он. – Если бы моя карьера не задалась, я бы тоже всем говорил, что мне не больно-то этого и хотелось.

– Я вообще не понимаю, как Дашка с вами может общаться. – Она промокнула лоб спрятанным в рукаве бумажным платочком.

– Кстати, вы, кажется, именно о ней и хотели поговорить, – с усмешкой напомнил Олег, – а вместо этого зачем-то оскорбляете меня. В моем же собственном кабинете.

– Да... – Инна устало вздохнула и все-таки присела на краешек его дубового стола. – Может быть, я и не имею права вмешиваться...

– Скорее всего, – встрял Резников.

– Но я вижу, что Дашка собирается совершить большую ошибку, и думаю, что мы оба должны ее от этого удержать.

– Мы оба? – непонимающе уставился на нее Олег. – Вы имеете в виду контракт?

– Ох уж эти мужчины... – насмешливо протянула Инна. – Ничего вы не понимаете. Ну как вы могли не заметить, что она ждет ребенка!

– Что вы несете? – щелчком пальца Олег метнул потухшую сигару в корзину для мусора.

– Дашка ждет ребенка, – четко проговорила Инна, – надо полагать, вашего. А вы лезете к ней с идиотским контрактом, о котором она всю жизнь мечтала, поэтому и готова сделать аборт, несмотря на то что уже на третьем месяце.

– Если бы она ждала ребенка, она сама мне об этом сказала бы. – В его словах вовсе не было уверенности. – Или не сказала бы?

– А вы сами подумайте, – насмешливо предложила Инна, – с какой стати ей об этом с вами говорить, если она и так боится, что вы от нее откажетесь и выпустите в этот идиотский концерт кого-нибудь другого?

– Хорошо, но с вами-то она поделилась!

– Это другое. Во-первых, я знаю ее гораздо дольше, а во-вторых, я женщина.

Олег откинулся в кресле, он вдруг почувствовал, как на его мощной спине под дорогим шерстяным джемпером и белоснежной рубашкой гибкие струи пота, сплетаясь, танцуют танго.

– Это же невозможно... – нахмурился он, – хотя... Постойте, но если так, то...

– Поговорите с ней, – настаивала Инна, – я навела о вас справки. Вам сорок три года, и у вас нет детей. Не допустите ошибки. Не надо ее обвинять, ей же всего девятнадцать. Просто поговорите. Она больше никого не послушает, кроме вас.

– Почему ты мне ничего не сказала?! – Резников тряс ее за плечи, как безвольную куклу, а только что проснувшаяся Даша не могла понять, чего он от нее хочет.

Почему он вообще заявился в ее квартиру без звонка? Она, конечно, сама когда-то оставила ему ключ, потому что хотела наглядно продемонстрировать, как ему доверяет... Но это вовсе не означало, что он имеет право здесь хозяйничать. По крайней мере, врываться в ее безмятежный сон в половине восьмого утра и требовать каких-то объяснений.

– Что происходит? – простонала Даша, пытаясь укрыться одеялом с головой. – Отстань, спать хочется...

– Выспишься еще. – Он решительно лишил ее уютного одеяльного тепла. Одеяло полетело на пол, а Даша была беспардонно схвачена за плечи и резким рывком усажена на кровать. – Какого хрена ты ничего не рассказала?

– О чем? – похлопала глазами она.

Будучи классической совой, Даша всегда плохо соображала по утрам. А в последнее время особенно. Она где-то читала, что от беременности тупеют, но всегда думала, что это ничем не доказанный миф. Однако в последнее время мысли ее ворочались в голове точно неповоротливые корабли в узкой гавани. Ну ничего, самое главное, что это ненадолго.

– А ты сама не понимаешь, о чем? Проснись, Даша. Такого легкомыслия я не ожидал даже от тебя!

– Олег, будь добр, перестань говорить загадками, и так голова болит. – Поморщившись, она подняла одеяло с пола и набросила его себе на озябшие плечи. – Что за наглость? Ты врываешься ко мне в такую рань, несешь какую-то чушь, хотя прекрасно знаешь, что я должна хорошо выглядеть перед концертом.

– Перед каким концертом? – после паузы спросил он, глядя на Дашу, как ей почему-то показалось, с жалостью.

– Перед концертом, о котором ты говорил вчера, – повысила она голос.

– Вот что мне интересно, как же ты собираешься в нем участвовать? Ты будешь толстая и беременная? Или все-таки успеешь сбегать на аборт?

Даша вела беседу в полудреме и только в этот момент проснулась окончательно, словно на ее голову вылили ведро колодезной воды. Откуда он узнал?! Неужели это уже настолько заметно, что не является секретом даже для мужчин? Она в панике опустила глаза на собственный округлившийся живот. Как и любая жертва моды, Даша прекрасно разбиралась в одежде и талантливо подбирала ансамбли, стопроцентно скрывающие ее наметившуюся полнинку.

– Откуда ты знаешь? – только и сумела прошептать она.

– Не все ли равно? – усмехнулся Резников. – Это меня удивляет, как же ты могла столько времени молчать? Обычно все секреты растреплет, а тут... Зоя, понимаете ли, Космодемьянская.

– Я сама недавно узнала, – принялась плаксиво канючить Даша, – со мной никогда такого не было... Я подумать не могла... Но помнишь, тогда, в ресторане...

Он мрачно кивнул, давая понять, что все помнит.

– Олег, ты просто меня плохо знаешь. – Даша придвинулась к нему поближе и схватила его за руку. – Мне всего девятнадцать лет, я здоровая, я легко перенесу операцию и максимум через два дня буду как новенькая. Я буду хорошо выглядеть и замечательно спою!

– Нет, не будешь, – отрезал он.

– Почему? – опешила Даша.

– Потому что ты будешь сидеть дома и воспитывать ребенка.

– Что?.. Но я не собиралась...

– А я не собираюсь с тобой работать, – спокойно сказал Олег.

– Но ты обещал. – Ее голос зазвенел. – Если ты думаешь, что испугал меня, то ошибаешься. Я в любом случае не хочу оставлять этого ребенка, будешь ты со мной работать или нет.

– Тебе решать, – усмехнулся Резников, – но на твоем месте я бы задумался. Иртенев тебя уволил. Я разорву с тобой контракт. Кто после этого захочет в тебя вкладываться? Кому нужна певица, не слишком, прошу заметить, талантливая, от которой уже отказались два продюсера?

Даше стало жарко. Она раздраженно отшвырнула одеяло прочь и собралась встать с кровати, но в последний момент Резников удержал ее за руку. Она оступилась и упала практически на него. Олег в свою очередь воспользовался ее неповоротливостью и, притянув Дашу к себе, посмотрел в ее искривившееся от обиды лицо. Спросонья Даша выглядела совсем молоденькой. Ее нижняя пухлая губа была капризно выпячена вперед и слегка подрагивала, намекая на предстоящий слезный ливень.

Резников, как опытный манипулятор, мгновенно сбавил обороты.

– Понимаю, что так предложения не делаются, но, с другой стороны, я ведь не питаю к тебе особенных сантиментов. Так что в случае сохранения беременности предлагаю тебе выйти за меня замуж. Распишемся сразу же, если хочешь, на следующей неделе.

– А платье? – машинально возмутилась она, еще даже не успев обдумать предложение.

– Не думаю, что в этом есть смысл. Но если тебе хочется платье, будет и платье. Мне не жалко.

Даша недоверчиво взглянула на него. Она часто мечтала о своей возможной свадьбе, о том, какая она будет. Олег Резников никак не тянул на роль сказочного принца, с которым ей мечталось появиться на пороге Грибоедовского дворца бракосочетаний; не был он ни молодым, ни атлетически сложенным – и все бы ерунда, но он элементарно не вызывал в ней женского интереса. Однако он был известным продюсером. Жена продюсера номер один – это что-то значит! Она навсегда закрыла бы для себя тему добывания денег, в лучших московских заведениях ее принимали бы как свою. А потом, когда она оправилась бы от утомительного процесса деторождения, можно было бы заговорить с ним и о карьере... Все эти мысли мгновенно пронеслись в ее голове. Даше были свойственны молниеносные решения, и на этот раз она самой себе не изменила.

– Но тебе-то это зачем? – Ее нижняя губа больше не тряслась.

– Возраст, – пожал он плечами, – у меня нет детей. Не то чтобы я не хотел, но и не планировал специально. И раз уж так получилось...

– Но ведь потом, когда-нибудь, я смогла бы продолжить карьеру? – Наткнувшись на его недовольный взгляд, Даша осеклась. – Может быть, когда ребенку исполнился бы год... Или два...

– Тогда и посмотрим, – усмехнулся Олег, – а сейчас вставай и пакуй вещи. В этой помойке ты не останешься. Будешь жить у меня, под наблюдением врача.

– Но ты правда думаешь, что у меня получилось бы вернуться на сцену? – волновалась Даша, поглаживая себя по животу.

– Почему бы и нет? – уклончиво ответил Резников. Он не видел смысла объяснять дурочке с разбушевавшимися гормонами, что его не устраивает супруга, которая мечтает стать второсортной певичкой и над голосовыми данными которой будет хохотать вся страна. Она и сама все поймет, значительно позже. – Я же сказал – посмотрим.

– Помни, ты обещал, – недоверчиво протянула она.

– Меня сейчас больше заботит другой вопрос, – пробормотал Резников.

– Какой же?

– Кто будет петь в концерте вместо тебя? Я же обещал им молодое дарование! И у меня не так много времени, чтобы найти его и выдрессировать.

– Ты должна это сделать, должна, – горячо сказала Инна, накрывая Дашину ладонь своей.

Даша промолчала и насупилась. Инна и Женя выжидательно на нее смотрели, и она чувствовала себя загнанной в угол. Она успела тысячу раз пожалеть о том, что опрометчиво приняла приглашение бывших коллег по «Паприке» позавтракать вместе. Услышала в телефонной трубке голос Жени, приветливый и абсолютно трезвый, сперва растерялась, потом даже обрадовалась пробуждению щемящей ностальгии и сама услышала свой голос, приглашающий бывшую товарку в кафе. Только потом Женя обмолвилась, что к ним присоединится Инна, но Даше поздно было давать задний ход.

И вот встретились они в кофейне «Альдебаран» на Третьяковке. Немного припозднившаяся Даша крайне удивилась, обнаружив, что все остальные явились вовремя. Ладно Инна – та всегда была пунктуальна, как влюбленный гусар, но Женя никогда не баловала окружающих своим своевременным присутствием.

Вообще-то Даше было интересно взглянуть на Женю, вокруг которой в последнее время роились встревоженные стаи самых разных сплетен. Поговаривали, что она выглядит как сорокалетняя бездомная странница, что она потеряла голос.

Но, к Дашиному удивлению, та выглядела хорошо как никогда. Волосы у Жени отросли, были чисто вымыты и блестели, ее румяное лицо было покрыто тонким слоем дорогого тонального крема, а ясные и абсолютно трезвые глаза еле заметно подведены серебристыми тенями. На Жене были обтягивающие кожаные брюки и стилизованная мотоциклетная курточка. Даша даже устыдилась собственной лени: она-то думала, что идет на встречу с опустившимся чудовищем, и из чувства такта и женской солидарности не стала тратить все утро на вдумчивое прихорашивание. И что в итоге получилось? Она сидит непричесанная, в потертых джинсах, а Женька выглядит как кинозвезда на отдыхе!