У нее было всего двадцать минут, чтобы из потасканной похмельной неудачницы превратиться в свежую принцессу. Женя постаралась на славу. Она вымыла голову и наскоро высушила волосы феном – так что пахло от них не табаком и блевотиной, а мятным шампунчиком. Она почистила зубы, протерла кубиком льда лицо и подрумянила щеки. Она надела свежую белую блузку, которая, согласно рекомендациям глянцевых журналов, призвана освежать цвет лица.

– Все в порядке, – рассмеялся Миша, заводя мотор, – ты красавица.

Она подозрительно на него покосилась – издевается, что ли? Но нет – лицо Миши Мамонтова оставалось серьезным. Он внимательно наблюдал за убегающей под колеса дорогой. А из автомагнитолы раздавалось: «Мой мармела-а-адный, я не права!!»


Высунув кончик языка, Даша склонилась над криво оборванным тетрадным листком. Без косметики, с гладко зачесанными назад волосами, в сиреневой махровой пижаме она была похожа на прилежную школьницу.

«Новогодние обещания», – круглым детским почерком было выведено на листке. Даша, как истинная идеалистка, каждый Новый год торжественно клялась самой себе стать серьезнее и лучше. Вот и в этот раз список ее обещаний перевалил за сотый пункт, а она все никак не могла остановиться – слишком уж много накопилось претензий к самой себе. Почти каждая фраза начиналась с частицы «не».

Например:

      не знакомиться на улице

      не есть больше трех десертов в неделю

      не пить газировку

      не пропускать спортзал

Или:

      не соглашаться на секс после первого свидания

      по возможности не соглашаться на секс после второго, третьего и четвертого свиданий

      не влюбляться, но влюблять

Она как раз дописывала пункт: «Не фотографироваться обнаженной», когда в одной из ее сумочек весело зачирикал мобильный телефон.

Даша радостно понеслась в прихожую – она обожала телефонные звонки, с каждым из них упрямо связывая надежду на маленькое чудо. А вдруг, например, это звонит тот роскошный блондин, с которым она познакомилась на презентации нового аромата на прошлой неделе? Или тот известный актер, с которым у нее был мимолетный, но такой волнующий роман (классика жанра – Даша влюбилась, а он перестал отвечать на ее звонки), вдруг он наконец-таки опомнился и понял, что она и есть женщина из его сладких снов?! Бывает же такое – правда, преимущественно в романтическом кино, но все-таки...

Номер, высветившийся в телефонном окошечке, был ей не знаком.

– Алло! – Даша всегда старалась, чтобы ее голос звучал максимально эротично – никогда ведь не знаешь заранее, кто звонит, и надо на всякий случай произвести на невидимого собеседника неизгладимое впечатление.

– Даша Мерзлякова? – вежливо уточнил – черт бы его побрал! – женский голос, который звучал дружелюбно, но по-деловому.

– Да, – уныло согласилась она. – Кто это?

– Меня зовут Марина Ежова, я главный редактор журнала «Мачо».

– Да? – немного оживилась Даша. Журнал «Мачо» был одним из самых популярных изданий для мужчин. Неужели они хотят пригласить ее позировать для обложки?

– Я уже давно пытаюсь до вас дозвониться. Даша, недавно мы проводили социологический опрос, и пятнадцать процентов респондентов признались, что считают вас самой сексуальной женщиной России.

– Только пятнадцать? – немного разочарованно воскликнула она.

Марина Ежова глухо рассмеялась:

– Это очень много. И по этому поводу у нас есть к вам предложение...

– Я согласна, – перебила Даша, – а что за предложение?

– Какая вы очаровательная, – немного опешила Марина, – мы хотели бы пригласить вас позировать для разворота.

– Что, правда? – затаила дыхание Даша. Неужели это не розыгрыш? Ей и раньше приходилось позировать для журналов, но только в составе «Паприки». Она не была солисткой, поэтому никогда журналисты и фотографы не интересовались лично ею.

– Правда, – снисходительно усмехнулась Марина, – если вы не против, мы могли бы встретиться и подписать контракт. Съемки состоятся на следующей неделе, мы можем предложить вам гонорар в тысячу долларов.

– Здорово! – Даша нервно провела ладонью по раскрасневшемуся лицу. Мало того что она снимется для одного из самых известных журналов, так еще и деньги за это получит. – А вы будете снимать только меня? – подозрительно уточнила она. – Или всю «Паприку»?

– Только вас, – пообещала Марина. – Так когда вы сможете к нам подъехать?

«Да хоть сейчас!» – хотела ляпнуть Даша, но вовремя вспомнила, что она все-таки является звездой, а звездам негоже проявлять повышенный энтузиазм в общении с журналистами.

– Ну-у... – задумчиво протянула она, – даже не знаю... У меня вся неделя расписана. Сплошные интервью... Может быть, в начале следующей созвонимся?

– Дашенька, контракт надо подписать сегодня или завтра, – мягко возразила редакторша, – иначе ничего не получится.

– Что ж, – Даша все еще пыталась сделать хорошую мину при плохой игре, – тогда боюсь, что завтра...

– Но лучше сегодня, – невежливо настаивала Ежова, – чем раньше, тем лучше.

– Сегодня так сегодня, – покладисто вздохнула Даша. – Во сколько мне приехать?

– До четырех. Дашенька, вы ведь видели наш журнал?

– Конечно! – воскликнула она. – Иногда покупаю.

– Вот и здорово! – умилилась Марина. – Значит, вы в курсе, что это будет за съемка.

– В каком смысле? – немного насторожилась Даша.

– Наш журнал – эротический, – терпеливо объяснила собеседница, – так что это съемка будет топлес. Но уверена, что такую красивую и храбрую девушку это не может смутить...

– Топлес? – задумчиво переспросила Даша.

– Ну да, – ласково подтвердила Ежова, – топлес – это значит, что на вас будет...

– Да знаю я, что это значит, – отмахнулась Даша, – да только вот...

– Какие-то проблемы? – удивилась Марина.

– Да нет, просто... – Даша лихорадочно соображала. С одной стороны, ей безумно, до зубовного скрежета мечталось «прозвездить» в таком знаменитом издании, как «Мачо». Да еще и в гордом одиночестве, без Инки и Жени. Это же первый шаг к лидерству в группе! С другой... Что скажет на это Артем? Однажды она позволила себе сфотографироваться в полупрозрачном белье для какой-то третьеразрядной газеты. Белье казалось Даше вполне целомудренным, пока она не увидела сами фотографии. Артем тогда кричал так, что она едва не лишилась как минимум пятидесяти процентов слуха. – Послушайте, а вот в декабрьском номере у вас на развороте Камилла Кедрова... так вот, на ней боди. Она не голая, так, может быть, и я...

– Камилла Кедрова – суперзвезда, – устало вздохнула Марина, – ее лицо и так привлечет к нам читателей.

– А я? – жалобно спросила Даша. – Как же пятнадцать процентов ваших респондентов, которые считают, что я...

– Дашенька, простите, мне надо убегать на совещание, – перебила Марина. – У вас есть еще несколько часиков, чтобы все хорошо обдумать. К сожалению, с вами вариант с боди не пройдет. Читатели хотят видеть ваше тело. Так что, если надумаете... Кстати, а вы случайно не могли бы дать мне телефон вашей солистки Инны?

– Это еще зачем? – вполголоса пробормотала Даша. Не хватало, чтобы Инна увела у нее из-под носа такую «вкусную» съемку. И так она всегда первая, и в клипах ее лицо держится на экране на несколько секунд дольше, чем физиономии Жени и Даши. – Знаете что? Я согласна! – выпалила она.

– Вот и замечательно, – обрадовалась Ежова. – Тогда мы вас сегодня ждем.

– Договорились.

Даша отсоединилась и вернулась к столу, на котором все еще лежал список новогодних обещаний. «Не фотографироваться обнаженной», – прочитала она. Даша показала списку обещаний язык, а потом скомкала бумажку и изящным метким броском отправила ее в мусорное ведро.


– Однажды я вышел на улицу мусор выносить, а дело зимой было. И вот топаю к помойке в дубленке и тапочках. И вдруг мне дорогу перебегает хомяк. Представляешь, хомяк! – округлил глаза Миша Мамонтов.

– И что? – засмеялась Женя.

– Видимо, кто-то выбросил бедолагу на помойку. Ну что мне оставалось делать? Я, конечно, хомку подобрал. Принес домой, посадил в банку и назвал Федотом. А на следующий день выяснилась душераздирающая подробность. Федот оказался не мужчиной в самом расцвете сил, как я наивно полагал, а... глубоко беременной самкой!

Женя прыснула, и темное пиво, которое она пила, оказалось на белой скатерти. Когда Мамонтов пригласил ее отобедать в бельгийском ресторанчике, она поначалу долго отнекивалась, ссылаясь то на головную боль, то на внезапно поступивший неотложный звонок. К ее оправданиям он, как всегда, отнесся с равнодушным холодком. Просто перебил ее: «Ну, я через сорок минут у тебя буду, Балашова, так что на твоем месте я бы успел хотя бы одеться. Ресницы можешь не красить, так уж и быть!» – и бросил трубку. Сначала она опешила от такой наглости и хотела вообще сбежать из дома – пусть потом ищет ее где хочет. В следующий раз не будет таким самонадеянным. Но потом рукой махнула – да ладно, зачем она так? Все равно делать тем бездонным вечером ей было нечего, а инквизиторской пыткой времени с целью последующего убиения оного она может заняться и в сомнительной компании Михаила Мамонтова.

Женя приготовилась к скучному потреблению калорий, но им еще и закусок не принесли, а она уже успела понять, что Мамонтов на самом деле не такой уж простой паинька, каким может показаться на первый взгляд. Поверить невозможно, но с ним было интересно!

– И вот разродился мой Федот, – с трагическим вздохом поведал Михаил, – и с тех пор начался кошмар, правильнее даже сказать – ад. Сначала у меня было семь хомяков. Это было даже весело, я купил для них аквариумы и клетки. Ветеринара пригласил, жутко опытного, который определил пол малышей. Так я и рассадил их по клеткам – мальчиков с мальчиками, а девочек с девочками. Но то ли ветеринар был шарлатаном, то ли я что-то напутал... Короче, каждый раз в результате роковой случайности кто-то из хомяков «залетал». Через год их было уже больше пятидесяти.

– Да ты что?!

– Честное слово! Я и друзьям их дарил, и продавать пробовал.

– Стоял у метро с коробкой хомяков и выкрикивал: «Отдам в добрые руки грызуна, возможно, беременного»? – хихикнула Женя.

– А что ты смеешься? Примерно так все и было. И знаешь, иногда у меня покупали хомяков, вот! Я даже таким образом однажды с девушкой познакомился!

Женя и сама удивилась, отчего информация о мамонтовской пассии, неравнодушной к хомякам, острой иголкой ощутимо царапнула ее сердце, которое в иных случаях могло встрепенуться лишь от выпитой залпом рюмки абсента. Что это, ревность? Какие глупости, они ведь просто друзья. Хотя даже дружбой их отношения не назовешь. Так, приятельский треп со знакомым из давно забытого прошлого за кружечкой темного нефильтрованного пива.

– Ну и как? – невпопад спросила она. – Красивая девушка, что ли, была?

– Ничего не скажешь, красивая, – вполне серьезно ответил Мамонтов. – Я в нее умудрился влюбиться по самые уши. Она актриса, «Щуку» закончила. Но сейчас это совсем не важно.

– Ну и почему же вы расстались?

Женя даже от пива отвлеклась. Она взглянула на Мамонтова совершенно другими глазами. Надо же, она его чуть было в девственники-неудачники не записала, а у него, оказывается, был роман с красивой – фу-ты ну-ты – актрисой! Хотя, может быть, он все врет, чтобы произвести на нее впечатление. Да и красота – понятие ну очень относительное. И на самом деле никакого романа у него и в помине не было. Или был, но – ха-ха-ха – сугубо платонический. Или был, и не платонический, но с толстозадой актрисулькой-второсорточкой, которая «звездит» исключительно в массовых сценах, в крайнем случае исполняет хрестоматийный душещипательный монолог: «Кушать подано!»

Стоп. О чем это она тут призадумалась? Смешно даже – это же типичные мысли стервозно настроенных дамочек, которые ненавидят всех представительниц собственного пола без исключения. И строят друг другу сложносочиненные козни, и плетут чудовищной изобретательности интриги, и сочиняют друг про друга такие небылицы, что Айзек Азимов отдыхает. И уводят друг у друга кавалеров, которые подчас им совершенно не нужны.

– А кто тебе сказал, что мы расстались? – пожал плечами Миша.

Она чуть не поперхнулась. Так у него еще и девушка есть? Час от часу не легче. А что же тогда он делает в бельгийском ресторане субботним вечером с ней, с Женей?

– Мы не расставались, она меня бросила, – невозмутимо продолжил он, – и завела интрижку с режиссером, который потом снял ее в парочке эпизодов.

– Хм... – Женя обрадовалась, во-первых, тому, что Миша Мамонтов все же имеет статус одиночки, а во-вторых, пассия его оказалась-таки не подающей надежды молодой звездой, а неприметной эпизодницей (ха! Восторжествовала все-таки в Жене так называемая бабская дрянь!). Хотя сама она – ну вот честное слово – не имела на него никаких видов. Он был совершенно не в ее вкусе. Слишком уж холеный, да и молоденький совсем. Трогательная рыжая щетинка на подбородке, а ведь он наверняка хотел отпустить роковую небритость, как у Владимира Машкова... – Да, актрисы все такие. Знаешь поговорочку: путь на экран лежит через диван.