Кристина Камерон - Дикая роза гор

– Не знаю, Сара. Я больше не знаю, что хорошо и что плохо, что такое честь и бесчестье. По крайней мере меня утешает мысль, что я не убила этого человека.

Сара молча покачала головой. Ребекка села на постели. Нянька приложила к ее ранам травы и бережно прибинтовала их к спине. Затем из-под вороха лоскутков она достала чистую рубашку, штанишки и юбку цветов клана Керкгард. Ребекка бросила взгляд на эти цвета, и из глаз ее вновь полились слезы.

Сара помогла ей одеться и расчесала волосы.

– Я была так рада, что ты сбежала, с этой твоей копной вечно одни проблемы, – ласково поддразнивала она хозяйку, распрямляя спутанные узелки и выбирая из волос мусор.

Ребекка почувствовала, что настроение ее поднимается, и засмеялась.

– А-ах, какой приятный звук. Помни, Ребекка, еще не все потеряно. У меня предчувствие, что вся эта история закончится хорошо. Ничего не бойся: мои предчувствия всегда сбываются.

– Я постараюсь не забывать об этом.

– А сейчас я ухожу. Он говорит, что я должна предоставить тебя самой себе. – Сара крепко сжала ее руки и торопливо удалилась.

Ребекка заметила, что глаза старой няньки лукаво сверкнули. Усевшись около окна, она грустно опустила голову. Досада и безысходность охватили ее. Вдруг в комнату вошла какая-то крупная дама, закутанная в плед, с накинутым на голову капюшоном. Незнакомка торопливо приближалась к ней, и Ребекка испуганно вскочила на ноги. Большая рука закрыла ей рот, и в следующую секунду Ребекка очутилась в жарких объятиях.

– Приветствую вас, миледи, – прошептал Эдвард, убирая руку и приникая к ее губам. Ласковый поцелуй оживил ее;– Давай поскорее покинем это место.

– Нет. Я не стану бесчестить мои клятвы и мой клан.

– Будь проклят твой клан и твои клятвы! – Глаза Эдварда – не гневные, а молящие – впились в ее глаза, грустные и заплаканные.

– Что мне останется, если я лишусь чести и семьи?

– У тебя будет счастливая жизнь, которую ты выбрала сама... и семья, которая будет тебя горячо любить.

– Твоя семья враждует с моей. Нет, не суждено нам быть вместе. Я замужем за Рупертом.

– Ах, Ребекка, может быть, мы поговорим об этом позже, после того как убежим отсюда? – Эдвард настойчиво тянул ее за руку.

– Я никогда не стану свободной.

– Или ты пойдешь со мной, или я позову стражу, чтобы меня прикончили у тебя на глазах.

Ребекка побледнела и схватила его за руку.

– Не говори так!

Глаза Эдварда умоляли, но теперь она видела в них гнев.

– Нельзя забывать о моем отце. – Ребекка протянула руку к груди Эдварда и коснулась чего-то твердого. – Что это у тебя?

Эдвард чуть распахнул широкий плед и показал меч, который она потеряла в лесу. Он протянул ей оружие.

– Но как я покину своего отца? Его убьют! Я не смогу быть счастлива, зная, что оказалась причиной его смерти. Его держат здесь в темнице...

– Знаю. Я нашел Сару, и она согласилась нам помогать. Пока мы спорим, она вместе с Натаниэлем освобождает твоего отца. А теперь идем со мной.

Она шагнула вслед за ним, но тут в комнату ворвались два стражника. Ребекка и Эдвард не раздумывая напали на них. Стоя спина к спине, они ловко орудовали мечами, отбиваясь от размахивающих дубинками сторожей. Каждый держал свой меч двумя руками, чтобы не выпустить его из рук.

Ребекка почувствовала, что силы ее на исходе, и ее охватило отчаяние.

– Пригнись! – закричал Эдвард.

Она пригнулась, уклоняясь от очередного удара, и резанула мечом по руке стражника. В ту же минуту Эдвард, тоже пригнувшись, ударил своего противника плашмя по лицу. Оба стражника рухнули на пол.

Ребекка и Эдвард посмотрели друг на друга. За дверью нарастал шум – там явно прибавилось людей. Эдвард схватил ее за руку и подтолкнул к окну. Вложив мечи в ножны, они прыгнули вниз и оказались в повозке с сеном, стоявшей под окном. Сено тотчас поглотило их, накрыв с головой, и повозка покатилась вперед. Ребекка попыталась высунуть голову наружу, но Эдвард ее удержал.

Наконец повозка остановилась, и Ребекка почувствовала, что ее подталкивают к дальнему краю.

– Просто скажи мне, что я должна делать, и я сделаю это... ты, олух! – И она сердито ткнулась в него плечом.

– С каких это пор ты решила делать то, что я тебе приказываю? – удивился Эдвард, отпихивая ее от себя. – Выползай из повозки. Только сначала выгляни, нет ли кого-нибудь рядом.

Ребекка выпростала голову из сена, огляделась, но никого не увидела. Вслед за ней из сена вылезла Сара, и Ребекка ошеломленно уставилась на нее.

– Ого, интересно, сколько же нас здесь? – услышала она голос Эдварда.

– Это всего лишь я, дурачки, – засмеялась Сара, спрыгивая на землю.

Ребекка вслед за Эдвардом вылезла из повозки.

Пригнувшись в стелющемся утреннем тумане, они побежали в сторону лагеря Эдварда. Идти им пришлось долго. Сара тяжело дышала и спотыкалась, но не жаловалась.

Когда они наконец добрались до стоянки, Ребекка усадила Сару около костра, над которым в котелке варилась какая-то пища. Эдвард поставил около них часового и повернулся, чтобы уйти.

– Где мой отец?.. Ты мне солгал... Мы оставили его умирать!..

Эдвард круто обернулся к ней:

– Я именно к нему сейчас и иду.

Ребекка похолодела от страха, но Эдвард уже был далеко.

– Вы двое совсем не меняетесь. Ты освободишься от Руперта, но погибнешь, сражаясь с этим красавцем, – покачала головой Сара, забавно поигрывая бровями.

– Что они сделают с моим отцом? Издалека до Ребекки донесся голос Эдварда:

–...и ради Бога, смените их поганые пледы на наши.

Она взглянула на Сару и пожала плечами, потом нахмурилась, потому что Эдвард развернулся и решительно зашагал к ним. Ткнув пальцем чуть ли не в нос Ребекке, он рявкнул:

– Если ты снова сбежишь, твой отец умрет!

– Ты!.. – начала было Ребекка, но рука Сары зажала ей рот.

– Дитя, когда ты научишься придерживать свой язык?

– Как он смеет угрожать моему отцу?!

– Ты что, утратила память вместе со здравым смыслом? Именно твоего отца они винят в смерти вождя своего клана, отца Эдварда. Ах, это был ужасный день.

– Тогда почему ты ему помогала?

– Эдвард дал мне слово, что они выслушают все, что захочет сказать им твой отец.

– Если мы сбежим, вдруг он тогда убьет отца? Эдвард – горячий человек.

– Ребекка, не вздумай делать глупости, – покачала головой Сара. – У меня снова предчувствие... а это значит, что так и будет.

Какой-то воин принес женщинам накидки цветов Макклири и предложил Ребекке и Саре их надеть, бормоча при этом что-то насчет того, что они – члены враждебного клана и что вообще чужакам не пристало носить их цвета.

– Простите, сэр, но мне вовсе не хочется носить чужие цвета. Но скажите, что нам делать? Замерзнуть в дороге?

Они присели у костра. Охраняющий их воин уселся неподалеку и демонстративно отвернулся.

Рядом с Эдвардом ехали Натаниэль и отец Ребекки, старый Маккей. Побег из замка Керкгард прошел успешно.

– Какая умница эта Сара, – улыбнулся Натаниэль, поглядывая на Маккея. – Она одна знала, где лежит ключ от темницы. Никто и не заметил, как мы сбежали.

Эдвард с облегчением рассмеялся.

– Другой она и быть не может, если выдержала столько лет в няньках у Ребекки.

Теперь рассмеялся Маккей.

– Она последняя из целой вереницы нянек, что мы к ней приглашали.

Эдвард улыбнулся Маккею, но по мере того как они приближались к лагерю, он снова начал злиться на отца Ребекки. Он злился оттого, что встреча с этим человеком пробудила в нем добрые чувства, и он, вспомнив детство, не мог не признать, что этот вельможа был ему как второй отец. Для него оказалось трагедией потерять его дружбу – такой же трагедией, как потеря родного отца. Ведь они столько раз дрались спина к спине!

Эдвард не хотел верить, что в гибели отца виноват Кавена, но найти доказательства его непричастности к убийству он пока не мог.

– Как вы могли так ошибиться? – наконец прервал он молчание, когда они уже подъезжали к лагерю.

– В чем же я ошибся? – с любопытством спросил Маккей.

– В выборе жениха для своей дочери.

– На мой замок собирались напасть. Нам нужна была защита, а на ваш клан рассчитывать не приходилось.

Эдвард в ответ на эти слова ударом кулака сбил его с седла.

– Что же ты не покончишь со мной, Эдвард? Убей меня – и все твои проблемы будут решены.

Эдвард спешился, выхватил меч и взмахнул им над головой Маккея, но удержал удар в каком-нибудь дюйме от его головы. Найдя Натаниэля, он приказал подать меч отцу Ребекки. Натан не спеша подъехал к Маккею и протянул ему меч.

Маккей защищался с той же грацией и в той же манере; что и его дочь. Эдвард дрался с мощным напором и быстротой, загоняя Маккея в лес. Молниеносным выпадом Маккей рассек тартан Эдварда и отскочил в сторону. Мечи сталкивались, громко звеня. Теперь уже Эдвард с трудом удерживал натиск противника.

Мысли его все время возвращались к Ребекке, и он не мог сосредоточиться на поединке. И вдруг на него нахлынули воспоминания о том, как он ворвался в покои Маккея и обвинил его в убийстве своего отца. Маккей сделал вид, будто вообще не знал об этом несчастье. Но что самое удивительное – он даже не пытался защитить себя или доказать свою невиновность!

Наконец Маккей отжал меч Эдварда к земле, но наносить смертельный удар не стал, хотя мог бы воспользоваться рассеянностью противника.

– Жизнь за жизнь, Эдвард. Я пощажу твою, а твои люди не станут убивать меня.

Воины Макклири сгрудились вокруг них. Эдвард махнул им рукой, чтобы держались подальше.

– Согласен. Но между нами еще не все кончено. Мы устроим разбирательство, и я буду следить за каждым вашим шагом. И помоги вам Бог, если ступите не туда.

Маккей кивнул и отвел свой меч.

В этот момент сквозь плотную стену воинов прорвалась Ребекка и замерла на месте, переводя взгляд с одного на другого.

– Я вижу перед собой двух самых больших глупцов в Шотландии!

Эдвард не спеша подошел к ней. Его гнев еще не улегся, и досада жгла горечью рот. Схватив Ребекку за плечи, он грубо толкнул ее к отцу.

– Что вы думаете о своей дочери теперь? Правда, ей к лицу эти цвета? Разве не так все должно было произойти до того, как вы убили моего отца... своего верного друга?! До того, как вы обвенчали розу с беленой? – Произнося свою речь, Эдвард смотрел на Маккея, ожидая, что тот начнет оправдываться.

Но Маккей, нахмурившись, протянул дочери руку и повел ее подальше от толпы. Эдвард смотрел им вслед. Ребекка оглянулась через плечо и бросила на него гневный взгляд. Он велел одному из воинов проводить отца и дочь туда, где их поджидала Сара, а сам уселся около дерева и задумался о том, что за человек Маккей. Как с ним себя вести? А главное – что делать с Рупертом? Он любым способом должен положить конец замужеству Ребекки и кровавой вражде их кланов. Из глубоких раздумий его вывел топот копыт. К ним неслись воины Руперта.

В мгновение ока Эдвард вскочил на ноги и с криком «По коням!» схватил щит и меч.

– Эдвард, что делать с пленниками? – спросил кто-то.

– Дайте им коней и оружие. И пусть делают, что хотят. Он подумал о Ребекке... Что ж, пусть ввяжется в драку, она ведь давно об этом мечтала... Вскочив на коня, он отбросил все мысли, кроме предстоящего сражения.

Натаниэль подскакал к Ребекке, прижимая к себе мечи и щиты. Она подбежала к нему и взяла у него оружие.

– Эдвард сказал: «Поступайте, как хотите», – торопливо произнес он, сдерживая гарцующего от нетерпения коня.

Ребекка удивленно посмотрела на Натана и по-66 вернулась к отцу. Сара уже нашла себе укрытие в большом дупле и спряталась там, выставив перед собой меч. Маккей подошел к дочери, держа в поводу двух коней. Они взлетели в седла, выхватили мечи и присоединились к отряду Макклири, готовясь отразить натиск врага.

На Ребекку налетели воины Руперта, стараясь выбить ее из седла. Не успев разобраться в обстановке, она размахивала мечом с такой силой, какой нельзя было ожидать от слабой девушки. Вокруг раздавались крики и вопли. Они наполняли страхом воздух, который, казалось, сгустился и угрожающе потемнел, хотя солнце ярко светило в небе.

Она пробиралась вперед, ежесекундно отражая удары воинов в желтых с черным тартанах и защищая, как могла, людей в синем с зеленым. То там, то тут мелькал красный с серым плед ее отца. Медленно, но уверенно клан Макклири теснил отряд Руперта.

Внезапный толчок сбросил ее с седла. Закусив от боли губу, она покатилась по истерзанной битвой земле, но потом встала на четвереньки, прячась под брюхом своего коня, и потянулась к выпавшему из руки оружию. Но оно отлетело далеко. От пыли у нее першило в горле, земля дрожала под копытами боевых лошадей. Перекинув щит на спину, она все так же на четвереньках поползла к своему мечу.