"Тень солнца… Тебе самой пора в дурку, Тереза!" — я вжала педаль газа до упора и разогналась на автобане, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о полудурке, который пялился на меня, как на диковинного зверька всё это время.


Никогда не любила глупые сопли. Вернее, я их воспринимала в исполнении только одного мужчины. Потеряв Дилана, я возненавидела всё что связано с романтикой, отношениями и вообще словом "любовь". Если мне хотелось секса, я находила человека, который мне давал то, что нужно. Быстро, спокойно и без особых усилий, за два года я привыкла к подобному — смотреть на мужчину просто, без чувств и надежд. Мне из хватило.


"Любовь — это эгоизм…"


Я включила магнитолу погромче, и решила, что пора завязывать с мыслями о своем неудавшемся опыте телохранителя корейского айдола. Это даже странно звучит. Всё, что связано с агентством Сая, странно звучит, и мне это не нравится всё больше. Подобное говорит только об одном — наличие серьезной опасности.


Я проехала под знаком города Пусан ровно через четыре часа пути и то, что увидела, понравилось намного больше, чем Сеул.


За окном пробегал огромный курортный мегаполис, с шикарным заливом, чистыми улицами… Однако такой же чужой, как и столица.


— Я бы здесь не смогла жить. На каждом углу баннер с красивой девушкой, и не менее красивым парнем. И реклама… Её пихают так, словно я непременно должна купить именно эту газировку, потому что её на сити-лайте в руках держит звезда!


Моё ворчание оправдано. Потому что я и Вашингтон не любила за эту хрень. Но сегодня, изменила отношение к рекламе напрочь, потому что именно она заставила понять, почему в комнату Арым была подброшена именно эта книга.


Заглушив мотор у обочины рядом с подъемом к заповеднику, за которым через три улицы находилась нужная мне школа, я вышла из тачки и подкурила.


Рядом проходили местные и смотрели на меня так, как Тиен в первый день нашей встречи.


"Здесь женщинам явно запрещено многое…" — выдохнула дым, и наклонила голову, пытаясь прочесть на огромном баннере английский текст.


— Ли Шин Сай — гордость района Чун-гу… Какая прелесть. Как-то ты тут, Сонбэ, выглядишь иначе.


Я присмотрелась к изображению Сая и ухмыльнулась. Светлый цвет волос явно делал его моложе и женственнее.


— Значит, ты у нас уроженец Пусанского района Чун-гу, и вероятно, — я затянулась снова, и вспомнила печать в сборнике, — … окажешься выпускником школы Чунандон. Тереза, не того актера взяли на роль Шерлока. Это твоя судьба. Оскар за очевидность!


Это была именно та ниточка, которую я искала. И естественно теперь у меня были все основания полагать, что охоту ведут не на агентство и его артистов, а на самого Шин Сая.


"Следует признать, что бьют по мужику точно и в цель — по его артистам и невинным жертвам…"


Сейчас под вопросом оставалось одно — откуда чокнутая баба, которая закрыта под трехмерной системой безопасности в психиатрической лечебнице, знала и про стихи, а она мне намекнула, процитировав поэзию Шин Сая, и про вирусную программу "Слепой".


— Это начинает дико бесить. А когда меня что-то бесит… быть беде!


Я села обратно в машину, и плюнув на то, что каждый смотрел только на меня, потому что мой окурок полетел в урну у обочины, а на лицо вернулась маска, поехала в сторону школы.


Миновав нужные улицы, свернула на спуск, с которого хорошо просматривалось коробка квадратного здания, с огромным стадионом рядом.


— Неплохо. Хорошая школа. Только зачем я здесь? — заглушила мотор, и посмотрев через боковое зеркало, заметила небольшой магазинчик, который явно держала семья.


На втором этаже, одного из двухэтажных особняков находилось жилое помещение, а на первом тот самый магазин. Солнце стояло в зените, поэтому я хорошо разглядела тех, кто был внутри.


"Расспросить местных, прикинувшись туристкой и фанаткой? Это надо снять маску…" — задумалась, постукивая ногтями по рулю, но всё же вышла, и стянув маску, только на входе в обычную забегаловку, в поклоне произнесла:


— Анъен!*(Здравствуйте!) Вы говорите на английском?


— Айгу… Андвэ!*(Боже… Нет!) — женщина средних лет натянуто улыбнулась в ответ на мой вопрос, и мне стало ясно, что надо было учить корейский, прежде чем сюда ехать.


— Окей! — я достала сотовый и пролистав несколько снимков, показала фото Сая женщине, — Я… - показала на себя, — …фанат! Хочу узнать, где жил Ли Шин Сай. Дом! — показала руками крышу, а женщина испугалась и покачала головой.


"Это что ещё за номер?"


— Уходить! Уходить! Хаджя! Пбали! *(Идите! Быстрее!)


— Но, аджума! — я попыталась изобразить самую милую мину на лице, но женщина явно не хотела со мной говорить.


— Аджум-а́! Кенчанна?*(Тетушка! Всё в порядке?)


За моей спиной прозвучал молодой мужской голос и я резко обернулась в сторону входа в магазин.


"Какого, мать его, хера?!" — на входе у двух стеллажей со всякой пёстрой дребеденью стоял Чон Тиен.


— Ты что здесь делаешь? — выпрямилась и холодно спросила.


— Я хотел бы узнать от тебя тоже самое?! — Чон Тиен грубо отпихнул меня от женщины, и я опешила от того, как моментально изменилось его выражение лица.


Мужчина превратился в мальчишку, который в полусогнутом состоянии трижды поклонился бабульке и так мило улыбался, словно она его родная бабушка.


— Чосомнида аджума́… Мьянео. Кригу агашши… — он посмотрел на меня, а потом махнул рукой как на ненормальную, и продолжил, — Гвинчагеессо мъян! *(Прошу простить, тетушка. Извините! К тому же госпожа… Одним словом, простите за беспокойство!)


Женщина просияла так, словно перед ней стоял мессия, или апостол. Взгляд изменился, глаза заблестели, а я впала в шок от того, что она взяла меня за руку и кивнула, мол: "Всё в порядке. Я понимаю, что вы больны!"


Я высвободила ладонь из захвата женщины и, поклонившись, покинула помещение.


— Черт бы тебя побрал, Чон Тиен!


— А ты оказывается красивая… — прозвучало за спиной, и я замерла с занесённый над ручкой дверцы рукой.


"Дьявол! Маска…"


— Я бы даже сказал слишком, для женщины, которая выполняет мужскую работу.


— Не нужно лить мне сладкий мед в уши, Тиен-ши, — я вернула маску обратно на лицо и повернулась, — Меня больше интересует, что ты здесь делаешь?


Чон Тиен накинул капюшон обратно на голову, и надевая солнцезащитные очки, с ухмылкой сказал:


— Приехал поваляться на песке и порыбачить на побережье Восточного моря. А что? Мне это запрещено?


— Где твоя охрана? — я присмотрелась к обстановке и заметила корыто Тиена, припаркованным у другой обочины.


Это была та самая машина, которую я видела вчера у агентства. Более того на мужчине была та же одежда что и вчера — черное удлиненное пальто с капюшоном, водолазка красного цвета и тёмно-синие джинсы.


— Ты давно в городе. И приехал сюда без охраны, Чон Тиен. Значит, сделал это в тайне от всех. Зачем? — я сложила руки на груди, на что Тиен сменил маску простодушного дурачка в один момент, и холодно произнес:


— Тон поубавь, госпожа телохранитель! Я что, обязан отвечать на твои вопросы, зачем и почему делаю что-то и приезжаю куда-то?


Я повернула голову, проследив за тем, как ученики стали выходить из здания школы всё большими группами. А потом произнесла:


— Не играй со мной! — повернулась обратно и прошлась взглядом по Тиену вновь.


— А то что? Пристрелишь? Наденешь наручники и прикуешь к чему-то? Ответь лучше на вопрос, что ты здесь делаешь, когда должна быть в Сеуле рядом с Сонбэ?


— Хорошо. Вижу, что разговор зашёл в тупик. Значит пора прощаться! — я открыла дверцу машины, но успела только одну ногу в салон опустить.


— Погоди! Зачем ты искала старый дом Сонбэ?


— Ты знаешь, где это? — резко повернулась, на что Тиен кивнул.


— Да, это совсем недалеко отсюда. Я покажу, если ты расскажешь мне всё, что знаешь, Тереза. Всё! Я хочу знать что происходит с моей семьёй.


Тиен схватился рукой за ручку дверцы, накрыв мою ладонь своей. Этот жест и движение вызвали дрожь по всему телу. Мужское прикосновение в исполнении Тиена оказалось совершенно другим. Бережным и спокойным, но с тем явно демонстрировало решительность.


Опустив взгляд на наши руки, понимаю, что мы как пришибленные смотрим на это вдвоем.


— Прикосновения имеют огромное значение, Тереза. А тебя я трогал слишком много раз, чтобы ты могла начать мне доверять, — прозвучало над головой ровным, уверенным баритоном.


— То есть… — поднимаю взгляд и смотрю на себя, в отражении солнцезащитных очков, — Вы просто так ни к кому не прикасаетесь? И это должно значить, что я могу тебе доверять? Ты понимаешь, какую чушь несёшь?


— Ты не понимаешь этого, потому что не знакома с нашей культурой, Тереза. Люди просто так не трогают друг друга.


— Ты мне решил мозги запудрить, красавчик?


— А тебе можно запудрить мозги?


— Флиртуешь с распущенной американской свободолюбивой бабой? А твое воспитание тебе это позволяет?


От неожиданности я даже немного охренела. Ведь Тиен схватил мою руку сильнее и потянул на себя.


— Ты хочешь проверить, что позволяет моё воспитание? — его губы двигались, а я не могла понять, почему не действую.


"Почему я позволила подобное?"


— Ты хочешь инвалидом остаться, красавчик? — язвительно спросила и вывернула ладонь из его руки, но не ожидала, что Тиен притянет обратно уже за талию.


— Давай, крошка. Так ведь у вас красивых женщин называют? Ломай? Что первым подставить?


— Это видимо клиника! — я увернулась, и на этот раз Тиен отлетел в корпус машины.


Отряхивая руки от лапищ правильного воспитанного мальчика, меня так и распирало желание проехаться по его смазливой мордашке. Да дороговато такое удовольствие обойдётся. А жаль!


— Значит, Дже был прав… — Чон Тиен выпрямился и потирая подбородок, осмотрел меня с ног и до головы, бросив на корейском, — Чан погпунг…*(Холодная буря) Ёльджёнг…*(Страсть)


— Arrivederci ma bello!*(Прощай, красавчик!) — бросила на итальянском, издеваясь, и села в машину, но не успела завести мотор, как рядом, на пассажирское сидение, уселся Тиен.


— Non scappare, la mia bambina! Ho qualcosa di interessante per te *(Не сбегай, крошка! У меня есть для тебя кое-что интересное.)


— Sei arrogante! *(А ты наглый!)


— Così nato! *(Таким родился!) — бросил в ответ Тиен и отвернул ворот пальто, доставая оттуда обычный бумажный пакет, — Взгляни!


Я взяла с его рук свёрток, а Тиен тем временем вышел из машины, и пошел в сторону магазина.


— Доверие и прикосновения, значит? — раскрыла конверт, смотря в зеркало заднего вида, на фигуру наглого сноба, — Итальянский знаем не хуже английского? А ты не так прост, красавчик, блин!


Однако не успела выпустить пар, как захотелось выругаться ещё громче. В свертке оказалась куча снимков, и все они прямо иллюстрировали то, чего я боялась больше всего. Это агентство нажило столько врагов, что мне уже начало казаться, что это не развлекательный бизнес, а закрытый черный рынок, где каждый мишень.


— Дьявол! — стянула маску с лица, и сжала снимки в руках.


— Вижу тебе понравилось то, что я тебе показал? — в тачку вернулся Тиен, и протянул мне стакан с горячим кофе.


— Я не пью такой кофе, — бросила на ходу, и охренела, когда из моих рук вырвали фото, и всунули в ладони стакан.


— Значит, начнёшь с этого момента.


— Послушай, — я положила стакан на приборную панель и повернулась всем корпусом к парню, который смотрел на меня так, словно я обязана пить этот чертов кофе.


Пытаюсь собрать мысли в кучу и продолжить выплескивать свое отношение к снобу, который мне заявлял что я ДОЛЖНА его уважать, однако останавливаюсь в попытке понять, что происходит.


"Я такого не видела никогда. На меня даже Дилан так не смотрел, словно я добыча на охоте."


Глаза Тиена плавно переливались от солнечного света, который отражался поверхностью черного капота. Тень играла на его лице так, будто только добавляла резкости необычным для меня чертам. Особенно выделяя края разреза глаз.