Триша Левенселлер - Дочь короля пиратов

От возбуждения в животе у меня горячо. А разум пытается этому противостоять.

«Драксен без сознания. У тебя не так много времени».

Но руки Райдена такие мягкие, такие теплые… Я не хочу, чтобы он перестал ко мне прикасаться.

«Ты должна сейчас же найти карту! Подумай, что сделает отец, если ты провалишь задание».

Но от одной мысли о губах Райдена у меня во рту пересыхает. Я могу находиться в его руках вечно.

«Алоса, ты забыла, что хочешь стать королевой пиратов? Где-то там есть остров, полный сокровищ. Добудь карту, и все встанет на свои места».

Верно. К черту все!

Наверное, это самая большая глупость, которую я совершила с тех пор, как попала на «Ночного странника». Но мне нужно действовать, пока Драксен не очнулся, а я не потеряла себя окончательно.

Осталось совсем чуть-чуть, но я должна это сделать.

Я начинаю петь. Одну-единственную ноту. Это все, что у меня осталось.

К счастью, Райден уже и так настроен на меня. Он откидывается на подушки и в мгновение ока отключается. Без сомнения, сон продлится недолго. Я почти не вкладывала в это свою силу. Сердце еще колотится, дыхание несется быстрее ветра. Я поступила как идиотка. У меня хватило силы, чтобы усыпить Райдена, но почти не осталось, чтобы заставить его забыть. Проснувшись, он вспомнит, как я ему пела.

Но, найдя карту, я могу немедленно сбежать отсюда, и тогда это будет уже неважно. Отец захватит корабль и убьет всех, кто окажется на его борту. Не останется никого, кто мог бы меня выдать.

Раздается скрип деревянной панели. Я в панике бросаю взгляд на дверь, но тут же отворачиваюсь, покачав головой. Корабль старый. Дерево рассохлось и скрипит.

Хотя время поджимает, мне нужно хоть несколько секунд, чтобы отдышаться. Сердце еще бешено стучит.

Наконец я тщательно осматриваю пальто и рубашку Райдена, несколько раз прощупываю все швы. Убедившись, что карты здесь нет, даже не могу сказать, разочарована ли я.

Потому что остаются еще сапоги и рейтузы.

И бриджи.

Никак не скажешь, что Райден не хотел от них избавиться.

Я спешу разобраться с ними, но, в отличие от случая с Драксеном, не особо утруждаю себя тем, чтобы отвернуться. Я уже так долго торчу на этом корабле, хоть эту малость я заслужила?

Стянуть все оставшееся не отнимает много времени, но тем быстрее я делаю неотвратимый вывод.

Карты здесь нет.

Опять провал.

Дьявол, где же ей еще быть? Я проверила почти все. Драксен не стал бы хранить карту где-то на суше. Слишком велик шанс потерять ее или забыть, где она спрятана. Карту для поиска карты не составляют.

Я стараюсь дышать глубоко и ровно, но для этого мне надо отвернуться от обнаженного тела Райдена.

Но ведь если карты попросту нет на корабле, вряд ли отец станет обвинять меня в том, что я ее не нашла?

Однако я хорошо его знаю. Он обвинит первого, кто попадется под руку. А это буду я, поскольку именно я принесу ему эти новости. Кто знает, что он сделает на этот раз. Может, снова запрет меня на месяц в клетку. Прикажет ежедневно полосовать. Неделю не будет кормить.

Это не моя вина. Карты нет нигде на корабле.

Нигде на этом корабле.

На корабле.

Мои мысли мечутся. Да, я проверила все на корабле.

А как насчет внешней его стороны?

Сколько озарений может быть у человека, пока одно из них не окажется наконец верным?

Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить, как «Ночной странник» выглядит со стороны.

Длина – шестьдесят футов. Сделан из дуба и кедра. Три паруса. Закругленная корма. Но не это меня интересует.

Спереди на двадцать футов выдается бушприт. Под ним расположена вырезанная из тех же пород дерева фигура женщины больше человеческих размеров. Она прекрасна: длинные развевающиеся волосы, большие глаза – скорее всего, они сделаны из настоящего стекла. Но именно ее платье наводит меня на мысль, что эта девушка – сирена.

На ней длинное платье, которое вырезано так, будто наполовину плавает в воде. А поскольку ноги сирены находятся над водой, не касаясь борта, она кажется невесомой. К кораблю прикреплена только ее спина.

Выскочив из комнаты Райдена, я чувствую себя так, будто будущее всего мира в моих руках. Поспешно обыскав корабль, я нахожу длинную веревку и беседочным узлом привязываю ее к перилам на носу.

Легко скользнув по ней вниз, я оказываюсь прямо перед лицом сирены.

Мои запястья практически зажили после того, как я висела перед пиратами целый день, и почти меня не беспокоят. Кроме того, я больше забочусь о том, чтобы побыстрее найти карту. Небольшая боль сейчас – ничто по сравнению с тем, что ожидает меня, если сделать это не удастся.

Я шарю по деревянному телу, ища потайные щели, кнопки, да что угодно, что можно спрятать в дереве. Я нащупываю выступ на ее макушке, но это оказывается просто сучок. От этой возможности мое сердце начинает отчаянно колотиться – а потом проваливается в пятки от разочарования.

Неужели род Джескора такой легкомысленный? Может, за несколько столетий они потеряли эту карту? Говорил же Райден, что его отец стал небрежным. Может быть, он вообще ее проиграл. Тогда найти карту будет практически невозможно.

Я слышу легкие шаги по палубе, но, скорее всего, это просто вахтенный. На пути обратно нужно будет проскользнуть мимо него.

Не может быть, чтобы все это было впустую. Меня похитили, допрашивали, пытали, мне пришлось играть унизительные роли, чтобы получить желаемое…

Я испытываю такую ярость, что веревка, на которой я повисла, начинает колебаться. Мое тело напоминает комок, и я покачиваюсь на свисающей с носа веревке, чтобы не закричать.

Что это было?

Клянусь, что-то блеснуло у нее в глазу. Наклонившись вперед, я раскачиваю веревку сильнее.

И снова что-то вижу. В левом глазу. С этого угла он кажется темнее, чем правый.

Я чувствую, как под кожей бешено стучит кровь. Сердце колотится где-то у горла. Я наклоняюсь и дотягиваюсь до нижнего конца веревки. Несколько раз оборачиваю ее вокруг ноги, а конец держу подбородком. Сейчас мне нужны обе руки.

Кинжал все еще у меня в сапоге. Райден ни разу не попросил меня отдать его. Наверняка он о нем забыл.

Я просовываю лезвие между стеклом и деревом и нажимаю на рукоять. Глаз отлетает, и я едва успеваю поймать его, прежде чем он шлепнется в воду.

С внутренней его стороны я отчетливо вижу кусок пергамента, плотно прижатый к задней стенке. Разве это может быть нечто иное, чем карта, которую я ищу?

– Наконец-то… – обессиленно выдыхаю я. Наклонив голову, я обращаюсь к одноглазой сирене: – Прошу прощения. Но мне нужно это забрать.

Глаз размером с крупное яблоко, но мне удается засунуть его в карман, чтобы подняться по веревке. Улыбнувшись, я перемахиваю через борт и прыгаю на палубу.

А потом поднимаю глаза.

Я не одна. Далеко не одна.

Кажется, на палубе собралась вся команда. Включая одетых Райдена и Драксена.

О небо!

– Ну-ка, посмотрим, кто тут у нас, – протягивает Драксен.

Трудно сказать, в каком капитан настроении. С одной стороны, он доволен, что поймал меня. С другой, ему явно неприятно меня видеть. В конце концов, я оглушила его и оставила в каюте голым и без сознания.

– Наша крошка-пленница. Или, может, воровка больше подходит?

– Воровка? – произношу я смущенно и гневно одновременно.

– Ну да, ты или воровка, или шлюха, принцесса. Только так можно объяснить положение, в которое ты нас обоих поставила.

– Думаю, единственное, что я у вас украла, – это ваше достоинство. И, может быть, репутацию.

Драксен опускает глаза. Я думала, он возненавидел меня, когда я появилась на его корабле, но это ничто по сравнению с тем, что он чувствует ко мне сейчас. Он делает шаг вперед.

– Выверни карманы, – говорит Райден.

Я переключаю внимание на него. Он изо всех сил старается сохранять маску на лице. Но что-то сквозь нее все же просачивается. Разочарование? Гнев? Может, даже нотка грусти?

И всему этому причиной – я?

Драксен вынимает меч.

– Вывернуть карманы? Почему бы принцессе не снять всю одежду, чтобы мы могли ее как следует проверить?

Несколько человек присвистывают. Но я этого не боюсь. Я скорее прыгну за борт, чем дам этому случиться.

Райден пытается все исправить:

– Дай мне это, Алоса.

– Что тебе дать?

– Не будь глупой, девочка. Мы знаем, что ты нашла карту.

– Я просто пробуравила несколько дыр у днища. Хочу вас всех на дно отправить.

Драксен снова пытается на меня наброситься, но Райден его опережает.

Он шепчет:

– Не знаю, почему я все еще пытаюсь тебя защитить. Но знаю, что мой брат в плохом настроении, и даже я не смогу его смягчить. Отдай карту сейчас же!

– Нет у меня никакой…

Но он уже увидел мой полный карман. Протянув руку, он дотягивается до него, прежде чем я успеваю этому помешать.

Нет, нет, нет…

Райден вынимает глаз у меня из кармана и тщательно осматривает. В какой-то момент (я это вижу) он понимает, что карта внутри глаза, удовлетворенно кивает и отступает назад, передавая глаз брату.

Карты оказывается достаточно, чтобы хоть немного утихомирить Драксена.

– Наконец-то, – говорит он.

– Стойте! – вскрикиваю я, по реакции Драксена начиная что-то понимать. – Вы знали о карте. Вы только не догадывались, где она спрятана?

– Понятия не имели, – весело говорит он, впечатывая каждое слово мне в лицо. – Мы похитили тебя, чтобы выйти на короля пиратов и добраться до этого куска карты. Какая удача, что ты сама нашла ее для нас!

Открыв рот, я оглядываюсь назад.

– Но как вы догадались, что я ее ищу?

– Райден уже давно это заподозрил. Неужели ты думаешь, что все время была такой бесшумной, такой незаметной? Эти твои еженощные вылазки. Твое жалкое фальшивое бегство. Твое бесшабашное поведение на корабле. Только женщина, которая хочет здесь находиться, не выказала бы ни капли страха среди пиратов из вражеского клана.

Это вовсе не так. Они не знают меня, и им невдомек, что бы я делала в той или иной ситуации. Но больше всего меня сейчас ранят не Драксен и его презрение.

А предательство Райдена.

Я понимаю, что он играл роль. Время от времени притворялся моим защитником. В глубине души я знаю, что он создан для этой роли. Но все равно мне больно. Да и вообще, можно ли это называть предательством? Может ли предать меня человек, который с самого начала не был на моей стороне?

Моей задачей было добыть карту так, чтобы никто этого не заметил. А потом я должна была привести корабль к назначенному месту.

Первую часть миссии я полностью провалила, хотя со второй вполне справилась.

– Отведите ее в мою комнату, джентльмены, – говорит Драксен. – Настало время, чтобы кто-нибудь с ней как следует повеселился.

Сначала я хмурюсь, но потом осознаю, что так мне даже лучше. Одолеть Драксена в одиночку, пока остальные немного успокоятся, гораздо легче, чем сражаться со всеми одновременно.

Трое пиратов тащат меня: двое держат за руки, а третий – за ноги. Я с силой пытаюсь вырваться. Но не кричу. Обещание есть обещание, а я сказала Драксену, что он никогда не услышит моего крика.

Райден тоже здесь. Драксен отдает карту ему на хранение. Райден засовывает глаз в карман. А потом помогает вести меня. Ручаюсь, ему это нравится. Давать брату то, чего он хочет, – это в характере Райдена. Сначала карту, а потом меня. Драксен перестал притворяться, что держит меня в качестве заложницы. Больше не нужно изображать из себя хорошего парня.

Они грубо швыряют меня в комнату. Райден стоит у двери, очевидно рассчитывая несколько минут поговорить со мной наедине, пока не появится брат.

Но я этого не хочу.

– Убирайся, – говорю я. – Ты сделал все, что мог.

Его лицо остается спокойным и внимательным.

– Твой нож на месте?

Я недоверчиво хмыкаю:

– Разумеется, нет.

– Хорошо. Держи его при себе. Но, прошу тебя, пользуйся им только в случае необходимости. Он все-таки мой брат. Не убивай его.

– Ты уже привык к тому, что я вру, так? Ты можешь отличить правду от выдумки? Что ты делаешь, Райден? В какую игру играешь? Мне надоело тебя разгадывать. Как только я думаю, что поняла тебя, ты тут же делаешь что-то, что меня раздражает. Для кого весь этот спектакль, а?

– Некогда, Алоса. Освободись и убегай отсюда, если сможешь. Это большее, что я могу сделать. Карта – брату, свобода – тебе. Прошу тебя. И еще раз прошу тебя, не убивай его.

– Ты сильно рискуешь, Райден. А что, если Драксен меня убьет? Как тогда ты будешь себя чувствовать?

– Ладно тебе, Алоса. Мы оба знаем, что ты прячешь гораздо большее, чем только желание получить карту. Ты многое можешь, Алоса. Гораздо больше, чем могла бы обычная девушка. Человеку не под силу тебя победить. Я не знаю, кто ты на самом деле. Но я знаю, что ты как-то проникла в мои мысли. А на днях тебе удалось околдовать всю команду. Я все пытаюсь понять, почему ты нас всех еще не убила.