— О, мое дорогое дитя, — слезы блестели в глазах миссис Тремэйн. — Я бы никогда не подумала упрекать тебя. Поверь, мне очень комфортно здесь.

Аманда скорчила гримасу отвращения, оглядев потертые ковры и разломанную мебель, которая украшала тусклую, тесную комнату.

— У тебя талант к преувеличениям, бабушка.

Пожилая женщина слегка улыбнулся.

— Возможно.… Но ты должна закончить свою историю. Как Гарри Морган во все это вписывается?

Аманда вздохнула. Да, Гарри. Гарри, который ссорился с ней в карете всю дорогу домой. Он обиделся, когда она сказала ему, что он больше похож на торговку, чем на лейтенанта.

— Я ходила в Адмиралтейство несколько месяцев назад, назначить встречу с военно-морским министром или любым членом Совета ВМФ. Как только они узнали, кто я, клерки не позволили мне войти, и один из них приказал морпехам выпроводить меня из здания и никогда не пускать, если я появлюсь там снова.

— Никогда не пускать! — воскликнула миссис Тремэйн. — Что за ужасные слова!

Челюсти Аманды сжались, и на мгновение все, что она могла сделать, это кивнуть.

— И тогда я попросила Гарри о помощи. Ты помнишь, он обещал нам, что сделает все, что в его силах, чтобы помочь нам?

Обеспокоенность миссис Тремэйн сменилась настороженностью.

— Да. Гарри всегда был милым мальчиком, это говорит… очевидно о его привязанности к тебе.

— Ко мне? — взгляд Аманды затуманился. — О чем ты говоришь, бабушка? Гарри и я были друзьями всегда, причем здесь любовь? Мы росли вместе, резвились, как два щенка. Он считает меня не более чем неисправимой младшей сестрой.

— Мм… — Г-жа Тремэйн смерила Аманду лукавым взглядом. — Я могла ошибиться. Продолжай, дорогая.

— Ну, я узнала, что адмирал Локк приехал в город, где его будут чествовать, как героя. Думать, что мерзавца встретят, как героя после того, что он сделал для нас! Это вне всякого понимания, — Аманда кипела от ярости. Несколько дней спустя газета Монинг Пост написала, что адмирал даст грандиозный бал в своем особняке.

— Бал? Дорогая, но причем здесь ты?

— Я подумала, что если смогу посмотреть Локку в глаза, я пойму, были ли папины подозрения правдой. И если они были… — Она проглотила ком в горле. — Я надеялась найти какие-нибудь доказательства его преступлений.

Миссис Тремэйн закрыла глаза и покачала головой; рюши на чепчике качались взад и вперед вместе с ней.

— Ты, такая же упрямая, как твой отец. Или даже хуже. Что случилось дальше?

— Я одолжила платье у мадам Молинье и пошла на бал, как миссис Сигрейв. — Она сделала вид, что не замечает неодобрения бабушки и продолжила. — Оказавшись там, я пробралась в кабинет Локка и обнаружила тайник в его столе. Прежде чем я успела изучить то, что было в нем, я услышала, что кто-то идет и мне пришлось уйти.

Она не хотела рассказывать бабушке о капитане Эверли, и какую роль он сыграл в тот вечер. Девушка и сама не хотела думать об этом слишком много.

Вздох облегчения сорвался с губ бабушки.

— Слава богу, тебя не обнаружили. И Гарри участвовал в твоем плане?

— Нет. На самом деле, нет. Попросила его ждать меня в карете, чтобы я смогла благополучно вернуться домой после этого. Нужно было ему все рассказать, хотя…

— О, дорогая ты понимаешь, какой это был риск? Это не детские шалости, Аманда. Если бы тебя поймали, наказание было бы серьезным. И если мадам Молинье, фальшивая француженка, раскроет твою проделку с платьем. Это будет стоить тебе работы.

— Знаю, бабушка, но я подумала, что это единственный шанс. Папа был невиновен, а Локк виноват. Он по горло завяз в измене, я это знаю.

— Ты не можешь быть уверена, дорогая.

— Кто-то должен иметь записи тех заказов, — настаивала Аманда. — Все указывает на адмирала Локка.

В глазах миссис Тремэйн появилось непонимание.

— Если Локк предатель, дорогая, почему он ведет учет своих преступлений? Они же скомпрометируют его, если он будет пойман?

Аманда остановилась.

— Я не знаю. Но что-то есть в этом секретном ящике, что Локк не хочет никому показывать.

— Ну, как бы там не было, дорогая, мы никогда этого не узнаем.

Г-жа Тремэйн взяла ложку и перемешала остывший суп.

Аманда уткнулась в свою тарелку. Ее бабушка была права. Не было никакой возможности снова вернуться в дом Локка.

— Так что ты теперь будешь делать?

Голос миссис Тремэйн эхом прозвучал в голове Аманды. Рыдания подступили к горлу девушки.

— Я не знаю, — прошептала она. — Как выполнить задуманное…

Миссис Тремэйн отрезала ломоть хлеба, добавила скудный ломтик сыра и вручила его Аманде.

— В начале военно-морской карьеры твоего отца, его письма домой изобиловали рассказами о безрассудствах, о том, сколько сражений он выиграл, какие награды получил. Я подозревала тогда, что он хотел произвести впечатление на молодую даму, на которой собирался жениться- на твою мать. — Она понимающе улыбнулась Аманде. — Конечно, он также был отмечен рядом его командиров, оценивших ум твоего отца и его преданность долгу. Это Нельсон, Адам Дункан, и сэр Джон Джервис, который впоследствии стал адмиралом, лорд Сент-Винсент. На самом деле, я знаю, что Лорд Сент-Винсент находится здесь в городе, чтобы быть ближе к Адмиралтейству.

Аманда уставилась на бабушку.

— Он в Лондоне?

Миссис Тремэйн стряхнула несколько крошек с пальцев.

— Ешь, суп, дорогая, пока он не остыл. Да, я помню, читала, что у него есть дом в Вест-Энде. Твой отец восхищался Сент-Винсентом, его чувством долга и его страстью к справедливости.

— Справедливость это то, что нам нужно, бабушка. О, молю, чтобы он смог помочь нам. Я должна написать записку Гарри сейчас же.

Она спрыгнула со стула и поспешила к письменному столу, вытащила бумагу и чернила и стала писать срочное сообщение.

— Будь осторожна, дорогая, — посоветовала миссис Тремэйн. — Гарри, может и привязан к тебе, но ты не должна использовать его.

— Я собираюсь попросить его поехать вместе со мной, ничего более. Гарри друг, бабушка. Кроме того, даже если он действительно чувствует какую-то романтическую привязанность ко мне, совершенно нелепую, в первую очередь, он знает, что никогда не сможет жениться на мне, ведь я дочь предателя. Союз с нашей семьей будет стоить ему карьеры.

Аманда не отрывалась от письма, только сильный скрип пера по бумаге выдавал ее волнение.

— Ты должна делать то, что считаешь нужным, — пробормотала миссис Тремэйн, выпрямившись в кресле, сжимая руки на коленях. — Но я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь.

Аманда сложила письмо и положила его в конверт.

— Что, бабушка?

— Посмотри на меня, дитя.

Слова пожилой женщина звучали, как команды капитана.

Аманда подняла голову с удивлением. Редко когда ее бабушка повышала голос.

Миссис Тремэйн откашлялась.

— Знаю, ты пойдешь на многое, чтобы очистить имя своего отца, Аманда, но я не хочу, чтобы ты подвергала себя какой-либо дополнительной опасности. Ты единственная из семьи, кто у меня остался… Если ничего не произойдет после вашего визита к адмиралу лорду Сент-Винсенту, я хочу, чтобы ты пообещала, что согласишься вернуться со мной в Дорсет. Я скучаю по морю. Знаю, ты тоже.

Лицо Аманды сморщилось.

— Но, бабушка, мы не можем вернуться. Не сейчас.

— Это было больше года назад, дорогая, и мы можем поселиться в другой части графства.

— А деньги? Это вульгарная тема, но мы должны рассмотреть ее. Без моего дохода портнихи, нам трудно будет найти подходящее жилище.

— У нас будут деньги. Продам свои драгоценности. Я до сих пор неохотно расставалась с ними, ибо они твое наследство, но я сделаю это ради тебя. За рубины в особенности можно получить хорошую цену, достаточную для небольшого коттеджа, возможно, с садом.

— Твои драгоценности! Бабушка, ты не должна.

Пожилая женщина выпрямилась.

— Я могу, Аманда, и буду, если это означает видеть тебя в безопасности. Ты должна думать о будущем. Я не буду жить вечно.

Аманда замолчала. Ее бабушка была готова пожертвовать ради нее самыми дорогими вещами, чтобы обеспечить их комфорт, комфорт Аманды. Чувство вины нахлынуло на нее. Вернуться ли в Дорсет, если невиновность отца не будет доказана?

— Обещай мне, дорогая.

Аманда колебалась. Она должна учитывать желание бабушки, а также ее собственное. Молодая женщина опустила голову и вздохнула.

— Хорошо. Обещаю.

— Твой отец гордился бы тобой, Аманда, — мягко сказала миссис Тремэйн. — Ты добилась гораздо большего, чем любая другая барышня. Ты сделала все, что, могла.

— Я еще не закончила, бабушка. Надо надеяться, что адмирал лорд Сент-Винсент выслушает и сможет помочь нам, — Аманда размахивала запечатанным письмом. — Эта битва еще не закончена.

* * *

Она должна была знать, нельзя возлагать все свои надежды на одного человека. Аманда пыталась урезонить себя, но логика была слабым утешением. Слеза скатилась по ее щеке, а затем по другой. Девушка пыталась их сдержать, по крайней мере, пока она и Гарри не достигли укромного места, но безрезультатно. Шлюзы открылись, она обхватила голову руками и зарыдала.

— Поплачь сейчас, Аманда… это нормально. — Гарри передал ей свой носовой платок. — Ты будешь чувствовать себя лучше после того, как выплачешься.

Аманда недоверчиво посмотрела на него сквозь туман слез. Гарри пытается успокоить ее, или он просто не понимает?

— Лучше? Сент-Винсент приказал слугам выбросить нас из дома, Гарри! Он даже не видел меня. Что может быть хуже?

— Ну… — Гарри почесал подбородок. — По крайней мере, он не позвал часовых.

Аманда высморкалась. Прохожие смотрели на них, стоящих на тротуаре перед особняком Сент-Винсента, но это ее не заботило.

— Я думала, что он мог бы помочь мне, Гарри. Я действительно надеялась на это. Адмирал был моей последней надеждой.

Гарри пожал плечами в жесте беспомощности.

— Я сожалею, Аманда.

— Я тоже.

Черная пропасть отчаяния и вины разверзлась перед ней, она начала дрожать. Девушка смотрела на дом с отвращением.

— Получить оскорбления от него. Вся улица, наверное, слышала.

— Мы понятия не имели, что он отреагирует таким образом, — заметил торопливо Гарри.

Ее смех резанул, как лезвие бритвы.

— Как он мог так меня унизить? Растоптал все мои надежды, почему отказался выслушать?

Гарри положил руки ей на плечи и повернул лицом к себе.

— Аманда, вернись домой в Дорсет. Ты сделала здесь все, что могла.

Аманда гневно топнула ногой.

— Я устала от того, что со мной обращаются как с бродячей собакой. Все говорят «Уезжай домой, Аманда, уезжай». Мне нужен человек, который выслушает меня, Гарри, кто может помочь мне найти доказательства, которые, я знаю, существуют.

Молодой лейтенант покачал головой, первые признаки гнева отразились на его лице.

— То, что ты просишь, невозможно. Я сделал все от меня зависящее для тебя, Аманда, на самом деле! И в результате теперь вероятно, пострадает моя карьера. Ты должна принять тот факт, что все потеряно. Ты не можешь больше ничего сделать.

Аманда отпрянула от него.

— А как насчет писем отца? Они все доказывают его невиновность. Там должно быть что-то, что я смогу использовать.

Гарри провел рукой по своим медным волосам.

— Ну, возможно, я могу навести справки. Но не надейся, — предупредил он. — Вернись в Дорсет с бабушкой и оставь это мне. Я сделаю все, что смогу.

— Но…

Он прервал ее нетерпеливым жестом.

— Нет, хватит, Аманда. Это не то, что ты должна делать. Я говорил это с самого начала. В случае если ты вдруг забыла, что ты женщина. Никто не хочет иметь дело с женщиной, которая действует как мужчина.

— Я не веду себя как мужчина!

Девушка снова топнула ногой. Ах, если он продолжит эти свои проповеди, она даст ему пощечину! Никогда голос Гарри не звучал так помпезно, так высокомерно.

— Твое поведение точно не соответствует поведению леди. Шпионаж, ложь, побег посреди ночи, похищение имущества твоей хозяйки.

— Я одолжила это платье.

Гарри закатил глаза.

— Прекрати пытаться увильнуть. С тех пор как ты начала это, ты стала настоящей девчонкой-сорванцом. Это неправильно, так не должно быть.

— Если моя решимость пугает тебя, Гарри, то просто скажи это.

Ее гнев действовал как тонизирующее средство, горящее пламя ярости питалось отчаянием и страхом.

— Ты хочешь сказать, что женщина не может встать на защиту чести своей семьи? Галиматья! Я отказываюсь сидеть в стороне и позволить Локку скрыться с места преступления.