Теперь Катриона понимала, почему Джон всегда требовал от нее, чтобы она выходила в зал с распущенными волосами. Наверное, он думал, что это привлечет к ней внимание мужчин. И, скорее всего, именно так и было бы. Только вот Катриона ему всегда отказывала, предпочитая работать на износ, чем зарабатывать своей внешностью. Ее волосы всегда были собраны в малопривлекательную косу, и Катриону это полностью устраивало.

Катриона и не думала, что когда-нибудь будет считать иначе. Сегодня все будет иначе. Если Габриэль хотел видеть в ней девушку из таверны, то так тому и быть. Покрутив головой, чтобы разглядеть себя со всех сторон, Катриона удовлетворенно улыбнулась.

— Спасибо. Все выглядит просто великолепно, — сказала она, повернувшись к Трейси, понимая, что девушка ждет от нее ответа. Трейси облегчено выдохнула. — Ну, а теперь платье, — добавила Катриона, неуверенно взглянув на разложенную, на кровати одежду.

Катриона знала, что выбранное на это вечер платье еще долго бы пылилось в гардеробной, если бы не слова Габриэля. Если в своем самом скромном домашнем платье, она выглядела для него распущенной служанкой из таверны, то, что он скажет, когда увидит этот наряд?

Нет. Катриона покачала головой. Она сделает то, что задумала. Пусть даже после этого ее ждет наказание.

Глава 58

Катриона резко вздохнула и посмотрела на Трейси, которая вместе с ней вышла из комнаты. Несмотря на заверения Катрионы, что в она полном порядке, девушка настояла на том, чтобы сопроводить ее вниз. Может быть прямо сейчас это и было не плохой идеей.

— Ты уверенна, что мой муж уже уехал? — спросила Катриона, стараясь говорить спокойно. Теперь, она легко могла совладать со своим состоянием, какое бы сильное разочарование не испытала. Разве Габриэль говорил, что поедет с ней на бал? Нет. Значит, как и в прошлый раз, ей придется добираться в одиночестве. Катриона живо вспомнила, как именно закончился тот ужасный вечер. Дрожь пробежала по ее телу от неприятных воспоминаний. Неужели и сегодня все будет именно так?

— Да, — кивнула Трейси, — Пока вы переодевались, я заметила, как отбыла карета его светлости.

Катриона глубоко вздохнула и натянуто улыбнулась. Все, как она и предполагала. Наверное, это было к лучшему. Пусть тот маскарад, который она задумала, случится уже на балу. Там, будет меньше вероятности, что Габриэль заставит ее переодеться. А, может, его это совсем и не взволнует. Катриона не хотела бы перебирать варианты. Да и в этом не было нужды. Габриэль все решил за нее. Как всегда.

Вздохнув еще раз, Катриона провела рукой по жесткому корсажу платья, старательно избегая смотреть на собственную грудь. Теперь, ее грудь стала еще округлее и соблазнительнее. И, по словам Трейси, дело было не только в одежде.

— Что ж, тогда и мне стоит поторопиться, — сказала Катриона.

Не глядя на Трейси, она схватилась за деревянные искусно вырезанные перила, и осторожно ступила на первую ступеньку. Сейчас, она не могла быть уверенна даже в собственном твердом шаге. И, перила оказались как никогда кстати. Наверное, надо уметь ценить подобные мелочи, которые облегчали жизнь.

— Можешь меня не ждать и сразу ложись спать, — не оборачиваясь на Трейси, пробормотала Катриона. Ее взгляд не отрывался от ступенек, и, именно поэтому она не увидела удивления на лице служанки, когда та заметила того, кто подошел к лестнице, — Трейси, ты слышишь меня?

Так и не дождавшись ответа, Катриона нахмурилась и подняла голову, чтобы взглянуть на Трейси. Но вместо девушки, увидела лишь Габриэля, который стоял у подножия лестница. Катриона испуганно отшатнулась назад. Так быстро и неожиданно, что едва смогла удержать равновесие.

— Осторожнее, Катриона, — резко выдавил Габриэль.

Он быстро шагнул вперед и, протянув руку, уже собрался поддержать Катриону, но она отшатнулась в сторону, чтобы избежать этого прикосновения.

Тяжело сглотнув, Катриона слепо шагнула на ступеньку выше. Габриэль хмуро посмотрел на жену.

— Я думала, ты уже уехал, — пробормотала Катриона, недовольно посмотрев на Трейси. Побледневшая девушка тут же покачала головой и отступила назад, — Можешь идти.

Только лишь дождавшись пока Трейси выполнит ее приказ, Катриона вздохнула и повернулась к Габриэлю, который сейчас стоял совсем близко к ней. Катриона попыталась обойти его, но он успел ухватить ее за руку. Катриона зажмурилась, а потом резко выдохнула.

— Отпусти меня, пожалуйста, — спокойно попросила она, едва сдерживая порыв вырваться из его крепкого захвата.

Но, Габриэль лишь покачал головой. Потянув Катриону за собой, он заставил ее спуститься с лестницы. Лишь после этого, он разжал руку и отошел немного назад. Его пристальный взгляд прошелся по телу Катрионы, отчего девушке стало не по себе. Но, ведь она знала, что так и будет. Вздернув подбородок, она насмешливо проговорила:

— Ты что-то хочешь мне сказать?

Габриэль хмуро посмотрел на нее. От него не ускользнуло отчаяние в ее глазах. Какой бы равнодушной она не хотела казаться, он видел все. Абсолютно все.

— Кажется, ты не совсем верно поняла мою просьбу, жена, — ответил Габриэль, покачав головой, — Но, не буду скрывать, это платье мне очень нравится. Так и хочется сорвать его с тебя.

Катриона резко вздохнула от такой откровенности. Черт бы его побрал, если он смеет так унижать ее. Раз за разом.

— Не думаю, что у меня сегодня есть желание спать с тобой, — насмешливо бросила Катриона. Теперь, настала ее очередь осматривать Габриэля. И она сделала это с особым пристрастием. А потом, покачала головой, — Хотя, то, как ты выглядишь, мне, несомненно, нравится.

Катриона не собиралась ждать, пока Габриэль как-нибудь отреагирует на ее слова. Подхватив юбки, она быстрым шагом направилась к входной двери. Но, и Габриэль не собирался отступать. Ему хватило всего нескольких шагов, чтобы дойти до Катрионы. Схватив ее за руку, он развернул к себе.

— Если ты хочешь выглядеть как распутница, то тебе кое-чего не хватает, милая, — сказал он, усмехнувшись.

— Чего же мне не хватает? — нахмурилась Катриона, едва удержавшись от того, чтобы не оглядеть себя с ног до головы. Ей казалось, что она сделала, все, что было необходимо.

— Вот этого.

В одно быстрое мгновение, Габриэль притянул ее к своей груди и прижался к ее губам в грубом поцелуе. Вскрикнув, Катриона попыталась вырваться. Габриэль медленно толкал ее назад, пока Катриона не ощутила спиной прикосновение твердой поверхности стены. Габриэль сминал ее губы, в жестком, слишком жестком поцелуе. В этих прикосновениях не чувствовалось ни капли нежности. Но, как Катриона не возражала. Габриэль был именно таким, каким она его полюбила.

Застонав, Катриона обхватила Габриэля за шею, проводя пальцем по краю ворота на его сюртуке. Тяжело дыша, Габриэль отшатнулся в сторону. Его взгляд остановился на губах Катрионы.

— Вот теперь, все так, как надо, — удовлетворенно кивнул он. Усмехнувшись, он направился к двери, оставив Катриону в одиночестве приходить в чувство.

Катриона неуверенно оттолкнулась от стены. Невольно ее взгляд упал на овальное зеркало. От увиденного, Катриона не сдержала стона. Все, как сказал Габриэль. Губы покраснели и припухли, так, словно ее долго и жестко целовали. Собственно все так и было. Кажется, именно так и выглядели девушки, после встречи с посетителями таверны.

Резко вздохнув, Катриона поспешно отвернулась от зеркала, как от чего-то очень страшного. Стиснув зубы, она едва смогла сдержать проклятье, которые уже готовы были сорваться с ее губ, вслед Габриэлю. Он опять сделал все так, чтобы одержать победу над ней. И для этого ему понадобилось всего лишь поцеловать ее.

Катриона застонала, чувствуя дикую досаду на саму себя. Ей не следовало подаваться Габриэлю и позволять разрушить ту дистанцию, которая собиралась возвести между собой и ним, хотя бы на этот вечер. Но, кажется, у нее никогда не получится сопротивляться Габриэлю, как бы она не пыталась.

Сжав руки в кулаки, Катриона заставила себя еще раз взглянуть в зеркало. Ничего не изменилось. Она все еще выглядела как самая настоящая проститутка. Но ведь это было вовсе не так. Только сейчас, совершенно внезапно, Катриона осознала всю иронию этой ситуации. Как бы Габриэль не хотел ее унизить, правда, оставалась правдой. Единственным мужчиной в ее жизни, был он сам. Ее муж.

Это понимание подбодрило Катриону лучше всяких слов, которые она могла бы услышать. Вскинув голову, она несколько раз вздохнула. Когда дыхание, наконец, пришло в порядок, Катриона улыбнулась себе, прогоняя прочь дурное настроение. Сейчас, она могла гордиться собой. Еще несколько месяц назад, она, наверное, спряталась бы в комнате, чтобы оплакать свою судьбу и боль от обиды, которую ей нанес Габриэль. Теперь же, Катриона хотела бороться. И нее была для этого очень весомая причина. Ради Габриэля и их ребенка, Катриона была готова бороться с прошлой жизнь мужа, которая мешала ему получать удовольствие и любовь в настоящем. Только от нее зависит, выйдет она из этой войны победителем или проигравшим.

Собравшись с мыслями и быстро оценив собственное состояние, Катриона направилась к двери, собираясь присоединиться к Габриэлю. В какой-то момент у нее мелькнула мысль, что муж уже уехал, так и не дождавшись ее. А вдруг именно этого он и добивался?

Катриона остановилась так резко, едва не запнувшись.

— Проклятье, — прошипела она, сжимая руки в кулаки. Теперь она поняла, как именно обстояло дело. Кажется, у нее всё-таки получилось задеть Габриэля за живое. Похоже, он ожидал, что сейчас, обиженная его грубыми словами, она пожелает остаться дома.

Вот уж нет.

Ускорив шаг, Катриона практически выбежала из дома. Карета все еще стояла на подъездной дорожке. Замедлив шаг, чтобы не вызвать лишних подозрений, Катриона подошла к экипажу, стараясь выглядеть как можно спокойно и сдержано. Даже несмотря на то негодование, что кипело в ее душе.

Лакей, который уже был готов закрыть дверь, с удивлением оглянулся на Катриону. Затем, встряхнув головой, он быстро протянул руку, чтобы помочь подняться в карету. От Катрионы не ускользнул взгляд, который он бросил в сторону экипажа. Наверное, Габриэль уже сказал ему, что она останется дома и ждать ее не нужно.

Будь она проклята, если позволит этому случиться.

Весело улыбнувшись, Катриона приняла помощь лакея и ступила на подножку. Габриэль резко выпрямился, с удивлением встречая ее появление. Не позволяя себе передумать или испугаться этого взгляда, Катриону торопливо уселась на противоположное сиденье и сама посмотрела на Габриэля. Дверь закрылась в приглушенным звуком. Но даже этого хватило, чтобы нарушить гнетущую тишину, повисшую в карете.

— Хорошо, что ты меня дождался, — сказала Катриона. Она улыбнулась, не в силах скрыть своего удовольствия, когда увидела недовольство на лице Габриэля. — Я рада.

— Как хорошо, что ты успела вовремя, — сквозь зубы ответил Габриэль, оглядывая Катриону странным взглядом, от которого ей стало не по себе.

— Думаю, этот вечер пройдет очень весело, — прошептала Катриона, отворачиваясь к окну. И почему-то она не сомневалась, что ее слова окажутся пророческими. — Не правда ли?

Габриэль хмуро посмотрел на нее.

— Возвращайся домой, — приказал он, просверливая Катриону недовольным взглядом.

Проклятье, ему казалось, что он сделал все, чтобы Катриона не поехала на этот бал. Особенно в этом платье, которое, а в этом Габриэль был уверен целиком и полностью, она надела только для того, что его разозлить. Но, похоже, переубедить Катриону оказалось сложнее, чем он рассчитывал.

Габриэль снова едва слышно чертыхнулся. Как он сможет пережить этот бал? Он уже сейчас с трудом сдерживался. Увидев лакея, который позволил себе прикоснуться к Катрионе, Габриэлю пришлось признавать на помощь все свое самообладание, чтобы не ударить его.

Наверное, вечер и правда будет веселым. В этом Катриона была совершенно права.

— Почему? — спросила Катриона с горькой усмешкой в голосе. Она смотрела на Габриэля, пристально и не смея отвести взгляда. — Насколько я помню, этот бал был твоей идеей. Я только выполнила твой приказ. Чем же ты недоволен?

Габриэль стиснул зубы, чтобы не высказать все, чем он был недоволен. Сделай он это, они бы уже давно вернулись домой. Вместе. Там, в комнате, он бы избавил Катриону от этого слишком откровенного платья. Так, чтобы она больше никогда и подумать не посмела снова его надеть.

Только вот Габриэль понимал, что никогда этого не сделает. Слишком опасным было для него подобное проявление чувств. Поэтому, усмехнувшись, он сказал:

— Единственное чем я недоволен, так это ты.