– А-а-а, помогите! Помогите! – раздался неожиданно пронзительный женский крик. Всадники услышали топот копыт и, обернувшись, машинально всадили шпоры в бока своих лошадей, заставив их отскочить в сторону. Тут же мимо них стрелой, всхрапывая, пронеслась, закусив удила, взмыленная гнедая лошадь с безумными, налитыми кровью глазами. Сидевшая на ней женщина, пригнувшись, из последних сил держалась за переднюю луку седла, пытаясь удержаться. Шляпку она, видимо, потеряла ранее и поэтому волосы её трепало на ветру.

– Помогите! – умоляюще ещё раз прокричала она, проносясь мимо всадников. В глазах её застыл ужас. – Я не могу её остановить!

– Понесла лошадка – то! – взбудоражено переглянулись ратники.

– Так чё, Ивашка? Может, поможешь бабе-то? Из богатых видать. Глядишь, и отблагодарит тебя знатно, – горяча своего коня, произнёс второй ратник.

– Не-а, мне ещё пожить хочется. А кидаться под взбесившуюся лошадь – нет уж, увольте, – усмехнулся тот.

– Так значит, скинет её лошадка и всё тут, – вздохнул первый.

– Что поделаешь, – пожал плечами Ивашка. – Стало быть судьба у неё такая… Эй, стой, стой, куда ты?! – неожиданно закричал он, увидев, как, пригнувшись к холке своей лошади, понёсся вслед за всадницей Ратмир.

Ратники оба замолчали, наблюдая за тем, как быстрая степная лошадь Ратмира вскорости поравнялась с всадницей. Ратмир, изловчившись, прыгнул прямо сбоку на лошадь женщины. Он схватился за поводья и повис на них всем телом. Обезумевшее животное кинулось было в сторону, но скоморох мёртвой хваткой держался за поводья, Затем он молниеносно вцепился в удила и стал изо всех сил давить на них книзу, причиняя лошади невыносимую боль.

– Держись крепче! – крикнул он ошеломлённой женщине. – Сейчас она попробует скинуть тебя.

И действительно, лошадь от боли попыталась встать на дыбы, но тут же опустилась под тяжестью повисшего у неё на шее скомороха.

– Ну, всё-всё, милая! Успокойся! – прокричала женщина, пытаясь привести в чувство свою лошадь. Та ещё продолжала всхрапывать, вращая налитыми кровью глазами. – А вы держитесь, держитесь за шею крепче, сударь, – крикнула она Ратмиру, видя, как тот из последних сил цепляется за поводья лошади, пытавшейся всеми силами избавиться от внезапно повисшего у неё на шее препятствия.

Заметив это, женщина буквально легла на шею лошади и обеими руками вцепилась в рукава кафтана Ратмира, помогая ему удержаться на весу. Последний с благодарностью посмотрел на всадницу и тут же глухо застонал, получив сильнейший удар по бедру лошадиным копытом. Лицо его исказила гримаса боли.

– Что с вами, сударь?! Она ударила вас?

– Ничего, держись крепче, сударыня! – сквозь зубы прорычал Ратмир и с усилием ещё раз потянул удила. Лошадь опять взвилась на дыбы от боли и, резко опустившись на землю, остановилась, мотая окровавленной мордой. Ратмир отпустил удила и, рухнув на землю, тут же откатился в сторону.

– Прыгай с неё скорее, пока она стоит! – крикнул он женщине, чуть приподнявшись на руках над землёй.

Женщина ловко перекинула ногу и быстро спрыгнув с лошади, кинулась обнимать и гладить её окровавленную морду: – Милая моя, хорошая моя! Ласточка моя! Как же тебе губу-то разорвало!.. Потерпи, милая, я тебя вылечу. Она же мне жизнь спасла! – обернувшись, крикнула она сидевшему на земле Ратмиру.

– Да ну?! – воскликнул, морщась, Ратмир, потирая правой рукой ушибленное бедро. – А я-то ненароком подумал, что это я спас тебе жизнь.

– Да-да. Конечно же, сударь. Вы тоже спасли мне жизнь! – всё ещё взволнованным голосом воскликнула женщина и кинулась к Ратмиру. – Она, похоже, очень сильно ударила вас. Не обижайтесь на неё. Я могу вам помочь. У меня дома есть чудесная мазь, и она обязательно смягчит ваши страдания.

– Обойдусь, – хмуро отозвался Ратмир и, попытавшись встать, застонал и вновь опустился на землю.

– Я вижу, что вы обиделись, сударь, – участливо обратилась к нему женщина. – Но это правда. Я поехала гулять и незаметно для себя оказалась в густой чаще. Тут на нас кинулись двое или трое волков. И моя Ласточка, испугавшись, понеслась вон из лесу. Она меня вынесла из лесу, а вот остановить я её не смогла, – жалобно вздохнула женщина.

Она стояла перед Ратмиром на коленях и смотрела на него умоляющим взглядом. На её разрумянившемся от волнения лице светились чайного цвета глаза. Учащённое дыхание вздымало пышную грудь под дорогим бархатным ездовым костюмом. Растрепавшиеся по плечам при скачке волнистые, тёмно-русые волосы обрамляли красиво посаженную голову. Едва заметные морщинки в уголках глаз говорили о весёлом и лёгком характере их обладательницы. Ещё полные и яркие губы были сухи от напряжения. Трудно было в этот момент сказать, сколько женщине было лет – столько живости, блеска было в её глазах и грации в каждом движении. Но то, что перед ним на коленях стояла не юная девица – было ясно с самого начала.

«Вдовушка», – подумал Ратмир и невольно опустил взгляд на вздымавшуюся от волнения грудь женщины, потом вновь посмотрел ей в глаза, и что-то волнующее, неосязаемое проскочило между ними. Женщина слегка смутилась и опустила глаза. Ратмир едва заметно усмехнулся, чувствуя, как в нём вновь просыпается инстинкт охотника.

В этот момент к ним подскакали оба ратника, сопровождавшие его в Девичий монастырь. Они быстро спешились и кинулись к Ратмиру.

– Ну как ты, брат? – уважительно обратился к нему Ивашка. – По ноге тебе вдарила, зараза. Я видел. А ты, что – курица – на лошади ездишь, а как обращаться с нею – не знаешь?! – накинулся он на поднявшуюся с земли женщину.

– Оставь её, – морщась от боли, вступился за женщину Ратмир. – Волки на неё в чаще накинулись. Вот лошадь и понесла.

– Да-а, волки здесь водятся, это правда, – авторитетно подтвердил второй. – Ну, ладно, скоморох, поднимайся. Нужно нам всё-таки тебя доставить до ворот монастыря.

Ратмир опять попробовал подняться, но побледнев, тут же схватился за руку ратника и застонал. В этот момент женщина быстро подошла к нему со спины и, подставив своё плечо, решительно закинула его руку себе за голову:

– Никуда он с вами не пойдёт. Не видите, что ли, что раненый он, еле двигается, – заявила она растерявшимся ратникам. – Вон мой терем, – она указала рукой в стоявший неподалёку богатый терем и обратилась к Ивашке: – Скачи туда и скажи, чтобы прислали повозку. У меня он пока поживёт. Из-за меня пострадал, значит, я его и вылечу. Вы ведь не против, сударь?

Ратмир, стоя на одной ноге и опираясь на неожиданно крепкие плечи женщины, внимательно посмотрел в её красивые глаза чайного цвета и, чуть усмехнувшись, спросил: – А ты уверена, сударыня, что я ничем не помешаю тебе?

– Ты дурак, что ли, скоморох?! – воскликнул второй ратник, пока ратник Ивашка поскакал за повозкой. – Мне бы такая баба такое предложила бы! Да я бы и не раздумывал ни разу! Вот везёт же всяким скоморохам!

– Так я и не раздумываю, – опять усмехнулся Ратмир и опять посмотрел в глаза женщины долгим взглядом.

Та смутилась, но упрямо повторила:

– По моей вине вы, сударь, получили это увечье. Значит мой долг – помочь вам излечиться.

– Я не против, – кивнул Ратмир и покрепче обнял женщину за плечи. – Ну, где там наша повозка?

Повозка прибыла спустя несколько минут, и ратники помогли Ратмиру забраться в неё. Всё ещё румяная от пережитого, женщина села рядом и приказала кучеру ехать в терем.

– Э, нет, боярыня. Жить-то у тебя пусть он живёт. Да только давай вначале доедем до ворот монастыря и предъявим его стражникам, что на воротах стоят. Вот они нам грамоту отпишут, что довезли мы его до ворот, и тогда, пожалуйста – езжайте куда хотите, – нахмурился старший из ратников.

– Хорошо, езжайте, моя повозка поедет за вами, – кивнула ему женщина и, прикрыв дверцу повозки, откинулась на спинку сиденья.

Ратмир взглянул на свою соседку. Та неожиданно побледнела и её начала бить мелкая дрожь. Она с усилием улыбнулась ему и пожала плечами:

– Знобить меня что-то начало…

– Так и до нервной горячки дело может дойти. Это у тебя от пережитого сейчас страха, – озабоченно произнёс Ратмир и, взяв её руки в свои ладони, стал растирать.

– Д-да, б-б-лагодарю, – чуть стуча зубами, прошептала женщина. – М-мне уже л-лучше. Сейчас п-приедем… с-сразу чаю г-горячего…

– Нет, сударыня, не чай тут нужен. А чарка хорошего рома или уж водки, если рома нет, – усмехнулся Ратмир, продолжая растирать её холодные ладони. Потом он поднёс их к своим губам и попытался согреть своим дыханием. В какой-то момент, подняв на неё свои глаза, он увидел, что она смотрит на него взглядом, полным изумления и восхищения.

– Иди ко мне, – шепнул Ратмир и, притянув к себе женщину за руки, уверенно обнял её и добавил: – Так ты быстрее согреешься и безо всякого рома, – он прильнул губами к её полуоткрытому рту и, почувствовав, как женщина слабо попыталась отстраниться от него, ещё крепче сжал её в своих объятиях…

Повозка остановилась неожиданно, и кучер постучал обратным концом кнута по стенке повозки:

– Приехали, матушка Мирослава…

Женщина вздрогнула и, откинув голову назад, приоткрыла глаза и посмотрела в глаза Ратмиру растерянным взглядом:

– Не знаю, кого мне благодарить – Бога или дьявола за то, что послал мне тебя…Сегодня ты спас мою жизнь, но взамен, похоже, забираешь душу, – она глубоко вздохнула и, нехотя отстранившись от Ратмира, выглянула в оконце повозки. Женщина крикнула слабым голосом сопровождавшим их ратникам: – Скажите монастырским стражникам, пусть идут, смотрят на него, да скорее бумагу отписывают. Меня они хорошо знают, поэтому проволочек не будет.

Через короткое время ратники получили требуемую записку и подъехали к повозке. Из приоткрытой двери к ним выглянул Ратмир и улыбнулся.

– Ну, бывай, брат! Уверен, что боярыня тебя от души отблагодарит, – помахал ему рукой Ивашка. Второй ратник усмехнулся и оба направили своих лошадей обратно в Москву.

– Не забудьте только моим сообщить, что меня пока не будет в городе! – крикнул Ратмир им вслед.

– Не боись, не забудем, – откликнулся Ивашка и что-то тихо сказал своему напарнику. Они оба громко рассмеялись.

– Поезжай теперь домой, Прохор, – приказала женщина кучеру и прикрыла дверцу повозки. Ратмир, молча, вновь привлёк её к себе, и, сжав рукой её полную грудь, прильнул к губам женщины долгим поцелуем.

– Погоди, милый…погоди, – задыхаясь, прошептала женщина. – Сейчас в терем….доберёмся в терем только….

Повозка въехала на небольшое, засаженное цветами и кустарниками подворье богатого терема.

– Господи, а зовут-то тебя как? – опомнилась вдруг женщина, помогая хромающему Ратмиру подняться по недавно вырубленным деревянным ступенькам крыльца.

– Ратмир я, – морщась от боли, ответил Ратмир и усмехнулся: – А тебя, я слышал, Мирославой кличут.

– Да, Мирослава я…

Они поднялись на крыльцо и дверь за ними захлопнулась. Немногочисленная челядь понимающе переглянулась и тихо разошлась по своим местам.

– Где твоя опочивальня? – спросил, возбуждённо дыша, Ратмир, обнимая женщину и обжигая ей шею своим горячим дыханием.

– Т-там, там…наверху… н-на втором этаже, – прошептала она, чувствуя, как у неё слабеют ноги и всё её тело пронзает страстное желание. Она, не помня себя, стала лихорадочно стаскивать с Ратмира кафтан.

– Я не дойду сейчас до второго этажа, – простонал он, почувствовав, как её нежная, прохладная рука залезла к нему под рубаху и стала опускаться к низу живота.

– Я тоже, – выдохнула она и тихо ахнула, когда он одним рывком опустил у неё на груди лиф платья и впился горячими, сухими губами в обнажённое округлое плечо…

Ратмир кинул кафтан на деревянный пол и, бережно опустив на него цеплявшуюся за его плечи женщину, быстро сорвал с неё платье.

– М-м-м, – закусив губу, только простонала она и, изогнув спину, откинула голову назад и с извечной, инстинктивной женской готовностью раздвинула бёдра, с неизъяснимым блаженством принимая на себя всю тяжесть мужского тела…


– Да уж, матушка Мирослава, сильна ты в любовных утехах, – спустя час усмехнулся лежавший на спине Ратмир и ласково провёл ладонью по шелковистым волосам Мирославы, положившей ему голову на грудь. – Я-то думал, что меня уже нечем удивить в этих делах, но тебе это удалось.

– Не смущай меня, Ратмир, – тихонько засмеялась женщина. – Я сама такого удальца впервые встречаю. От баб у тебя, видать, отбою нет.

– У меня-то да, – улыбнулся Ратмир. – А у тебя?

– Мне похвастаться тут нечем, – Мирослава приподнялась на локте и, влюблено разглядывая лицо молодого мужчины, провела указательным пальцем по его красивым губам. – У меня был только муж. Он-то меня всему и выучил. А теперь вот ты появился. Только боюсь, что ненадолго…

– Это ещё почему? – удивлённо приподнял брови Ратмир.

– Да вижу я, что ты много моложе меня, – вздохнула Мирослава и нежно прикоснулась своими губами к его крепкой шее.