— Ничего страшного. Мы ведь вовсе не хотели заходить в дьюти фри[28]. Да, ребята?

Они все покачали головами и усмехнулись. Боже мой! Да ведь я лечу с одними мужиками!

— А где Сэмми? — спросила я. Она была назначена аналитиком и тоже должна была поехать с нами.

— Ее парень не отпустил в эту поездку. Жаль, правда? Ник отправил Марка вместо нее, — ответил Гэри.

— Привет, Марк! — сказала я и улыбнулась, разглядывая молоденького парнишку, который явно только что закончил университет и чувствовал себя очень неловко в компании знаменитого Гэри. Тут я заметила, что все мужчины смотрят на меня как-то странно. На мне было новое платье, которое спереди застегивается на пуговицы. Оказывается, пока я носилась по аэропорту, шесть нижних пуговиц расстегнулись, и мои черные трусы были выставлены на всеобщее обозрение. Стыд-то какой! Я отвернулась и попыталась привести себя в порядок. Тут Гэри поймал мой взгляд, и мы оба расхохотались.

— Пошли, а то опоздаем, — сказала я ребятам.

Я не большая любительница летать на самолетах. Ничего не имею против самой идеи и ценю скорость, но начинаю нервничать, когда оказываюсь в воздухе. Я не понимаю, как эта штуковина вообще может лететь, и уверена, что именно мой рейс закончится экстренным выпуском новостей об очередной авиакатастрофе. Когда самолет начал разгоняться по взлетной полосе, я пристегнула ремень безопасности (Зачем? Кому это поможет, если самолет врежется в землю?) и крепко уперлась ногами в переднее сиденье. Когда мама едет со мной в машине, она нервно хватается за ручку при каждом повороте, а если я торможу, она упирается ногами в пол, как будто на пассажирском месте есть дополнительная педаль тормоза. Стюардессы все еще рассказывали о том, как следует себя вести в случае аварии. Как обычно, их никто не слушал. А капитан явно торопился взлететь. Стюардесса, стоявшая рядом со мной, показывала аварийный выход. Она слегка пошатнулась, когда самолет начал набирать скорость.

— Капитана нашего самолета зовут Стерлинг Мосс[29],— сказала она, вызвав нервные смешки у пассажиров.

Мы все умрем. Когда самолет оторвался от земли, я закрыла глаза, ожидая падения. Меня слегка затошнило. Возникло чувство, что содержимое желудка поднимается к горлу. Потом самолет набрал высоту и выровнялся.

— Теперь можно расслабиться, — сказал мне Гэри, который сидел рядом со мной. — Хочешь что-нибудь выпить?

— Я ничего не ем и не пью во время полета, — ответила я твердо.


Вторник, 4 августа

Когда мы прилетели в Бостон, меня всю трясло. Гэри настоял на том, чтобы я выпила двойной джин, чтобы успокоиться. Сопротивляться не было смысла. Одна маленькая бутылка шампанского, несколько бутылочек красного вина и целый поднос несъедобных на вид деликатесов, которые обычно подают в самолете. В общем, мне хватило. Я попыталась разобраться в запутанных романах Гэри (дело не из легких, ведь у него несколько женщин в Англии и еще куча за границей), рассказала Марку (аналитику) о том, как добиться успеха в журналистике и прочитала целую лекцию Мику (оператору) о том, как приучить детей к самостоятельности. Потом я уснула. Проснувшись, я не могла понять, где нахожусь. Во рту как будто кошки нагадили. Гэри спал на моем плече. Я освободилась от него, встала со своего места и отправилась в туалет, где освободила свой желудок от курицы и красного вина, издавая при этом квакающие звуки. Надо быть осмотрительней, не то я превращусь в посмешище.

Съемки прошли в похмельном угаре. Сказывался также перелет и разница во времени, но фильм должен получиться замечательным. Детей обучают при помощи интерактивных компьютерных программ, и достижения педагогов налицо. Моим личным достижением на сегодня было то, что мне удалось сдержать постоянные рвотные позывы.

Гостиница просто шикарная. Роскошь на каждом шагу — отделанный мрамором вестибюль кишит богатыми людьми в кашемире и клетчатых костюмах. Есть даже бассейн, и я собираюсь плавать там каждое утро (надо готовиться к поездке во Францию). Я не собираюсь краснеть, глядя на Гарриет. С нами также сотрудничает американская команда. Их оператор — просто мечта! Его зовут Чак. У него белые волосы, завязанные в хвостик, и совершенно замечательное отношение к жизни. Вечером он отвел нас в ресторан, где подают только морепродукты. Он расположен недалеко от доков. Это довольно большое место с шумными официантами и кусачими ценами. Меню было написано на восьми страницах.

— Огромный выбор пива! — воскликнул Гэри, как только мы уселись. Этим своим замечанием он задал тон всего вечера. Би-би-си не поскупилось на командировочные, и мы были готовы сорить деньгами. Я надела белый новенький топ и широкие брюки. Я успела немножко загореть во время съемок, и в кои-то веки мне удалось нормально уложить волосы. А сколько удовольствия я получила от ванной! Никто меня не беспокоил, я лежала одна, слушая Си-эн-эн. Подкрасив губы и оценив свое отражение в зеркале, я должна была признать, что выгляжу просто замечательно. Гэри явно разделял мое мнение в данном вопросе. За ужином он уселся рядом со мной. Мик посмотрел на меня и вопросительно поднял брови. Я в ответ покачала головой. Я не хочу никаких сплетен. Наш журналистский мир такой маленький, и рано или поздно кто-нибудь обязательно расскажет все Майку. Но мне очень польстило внимание такого красавца, как Гэри. Он весь вечер ловил мой взгляд, смеялся над моими шутками и постоянно наполнял мой бокал.

Мы заказали коктейль из морепродуктов. Когда принесли наш заказ, оказалось, что мы получили всех представителей морского царства. На блюде были разложены омары, раки, мидии, кальмары и креветки. Всех и не упомнишь!

— Что-то мне с ним не справиться, — сказала я, ковыряя омара длинной крючковатой штуковиной.

— Давай помогу, — ответил Гэри, придвигаясь ко мне ближе. Понятно, почему он пользуется таким успехом среди женщин. Он умеет ухаживать. Внимательно смотрит в глаза, улыбается, поворачивается, как только начинаешь ему что-то говорить. В конце ужина я случайно задела его ногой под столом.

— Извини, — сказала я.

— Ничего страшного, — ответил он, посмотрев мне в глаза. Внутри меня что-то затрепетало, и я впервые за столько лет почувствовала физическое влечение к представителю противоположного пола. Как-то мы сидели и разговаривали с Джилл, допивая вторую бутылку Шардоннэ. Джилл призналась, что самое замечательное чувство она испытывала во время первого поцелуя. Его долго ждешь, а потом влюбленный в тебя парень наклоняется и… Класс! В браке все совсем не так. Поцелуй становится привычной вещью. Все они похожи друг на друга. За столько лет я уже успела позабыть это ощущение, но сейчас, когда Гэри, улыбаясь, смотрел мне в глаза, оно снова ко мне вернулось. Бывает же такое! Не знаю, готова ли я противиться искушению. Только бы не напиться.

— Я слишком старая для тебя, — тихо сказала я ему, шлепнув клешней омара по его руке. Его подружкам нет и девятнадцати. — К тому же, тебе и так не разобраться с личной жизнью.

— Чак, — сказала я громко, — расскажи-ка нам про ловлю акул.

Но разве я могу отказаться от предложения выпить? Нет, конечно. Пара бокалов вина, и я уже не способна остановиться. К двум часам ночи мы переместились в гостиничный бар и пили коктейли. Гэри уселся за пианино и изображал Саймона и Гарфункеля одновременно, а Чак и Мик подпевали. Я попивала свою «отвертку». Давно так не веселилась. Я снова почувствовала себя беззаботным, независимым, свободным человеком.

— Мальчики, спойте «Kathy’s song»[30],— закричала я.


Четверг, 6 августа

На следующий день после вечеринки с коктейлями мы очень прилично поужинали в ресторане гостиницы. Даже в большой компании Гэри вел себя так, как будто бы я была единственным человеком, с которым он хотел общаться. Я очень устала, поэтому попрощалась со всеми в десять и собралась пойти лечь спать. Я услышала шаги за спиной, когда шла по коридору.

— Ты тоже устал? — спросила я Гэри, когда он догнал меня.

— Не очень, — ответил он, соблазнительно прикрывая глаза. — У меня в номере полно всякой выпивки.

— Ты знаешь, у меня тоже. Но я перебрала вчера и сегодня хочу выспаться, — сказала я ему и полезла в карман за магнитной карточкой, чтобы открыть дверь в свой номер. В этот момент он взял меня за руку.

— Кэрри, — произнес он, приближаясь ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание на своей щеке. — Можно я зайду к тебе?

Я посмотрела на него. Он улыбался, склонив голову набок и подняв брови. На его лице было ясно написано: «Я конечно не подарок, но мне нет равных в сексе».

— Нет, нельзя, — ответила я (при этом я скорее запрещала себе, нежели ему). — У меня в жизни и без тебя проблем хватает.

— Ну пожалуйста, — умолял он, при этом лаская рукой мое лицо. — Никто не узнает.

— Может быть, тебя удивит мой ответ, но ты мне не нравишься, — сказала я, оттолкнув его. Я соврала ему, ворвалась в свой номер и захлопнула за собой дверь. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. «Врунишка, врунишка в коротких штанишках», — вдруг вспомнила я слова из Ребеккиной дразнилки. Очень подходят в данном случае.

Слава богу, я была трезвой. Если бы это случилось накануне, не устояла бы перед искушением. И кем бы я себя потом чувствовала? Я сходила с ума, просто находясь рядом с Гэри, чувствуя его прикосновения, думая о том, какое у него замечательное тело, и сгорала от желания дотронуться до него. Возьми себя в руки. Ты замужняя женщина, а не девчонка-подросток. Но я хочу быть любимой. Я нуждаюсь в поддержке. Мне нужно знать, что я что-то из себя представляю, а Майк сейчас ведет себя так, что я чувствую себя полным ничтожеством. Я приняла ванну и лежала, потея, в душном номере. Мне уже порядком надоели эти новые впечатления, и я ужасно хотела домой. Когда наконец заснула, мне приснился сон о том, как я занимаюсь любовью с каким-то мужчиной в полумраке коридора. Я не разглядела лица этого мужчины, но почувствовала такой знакомый запах Майка. «Слава богу, все закончилось, и мы наконец-то помирились», — подумала я, но, проснувшись, поняла, что это был лишь сон.


Суббота, 8 августа

Закрыть чемодан мне удалось только после того, как я на него села. Вещей было гораздо больше, чем в момент приезда, потому что я сделала несколько Очень Важных Покупок. Весь день, пока длились съемки, меня терзало беспокойство, что, когда мы вечером вернемся в отель, магазины уже будут закрыты. Ничего подобного! Огни магазинов гостеприимно мерцали в темноте. Мне хватило одного вечера, чтобы купить все, что я хотела. Мы приехали в отель, и парни сразу же пошли в бар, а я бросилась в свой номер и надела кроссовки — ходить предстояло много. Лучшим из всех магазинов был Gap Kids[31]. Самый настоящий рог изобилия, полный великолепных, восхитительных вещей. И все они были так дешевы. За полчаса я купила столько одежды, что ее должно хватить Ребекке и Тому на целый год. Если бы за толковое проведение времени в магазине давали приз, этим вечером я бы его обязательно получила. По правде говоря, все это было очень похоже на самый лучший день в моей жизни. Мою радость удваивало осознание того, что суточные, которые выдают в Би-би-си, превышают сумму, которую я плачу за отель. Так что вся одежда была практически бесплатной! Великолепно! И еще я купила целую охапку вещей для себя, — ну, это было настолько естественным, что устоять перед желанием обновить гардероб было бы просто преступлением. Правда, при примерке я обнаружила, что моя талия опять располнела. Казалось, что с момента, как я сошла с трапа самолета, я только и делала, что ела и пила. Здесь можно найти любой сандвич, который только придуман в этом мире! Ну в самом деле, неужели кто-то ожидает, что можно потерять вес во время отпуска? Ой-ой-ой, я хотела сказать, во время деловой поездки… если на завтрак вы каждый день едите шоколадные кексы.

Сложно было привыкнуть к тому, что все здесь очень милы и любезны. Во вторник вечером я пыталась дозвониться домой. Сделала все точно по инструкции в телефонной книге, но из трубки слышалось только шипение. Пришлось позвонить оператору. «Никаких проблем, — сказала она. — Я дозвонюсь. Все в порядке». И она действительно дозвонилась. И все работало. Дома мне бы пришлось иметь дело с занудой Шэрон или, что еще хуже, с чертовой автоматической службой ВТ[32], которая сначала предлагает тебе восемь вариантов наборов номера, говоря при этом голосом, в котором нет ничего человеческого, а в итоге возвращает к тому самому сообщению, с которого начался «разговор». После чего остается только со злостью бросить трубку.

Трубку поднял Майк.

— Алло, — его голос звучал одновременно отрешенно и раздраженно. Он не любил отвечать на звонки.

— Это я.

Молчание.

— Как дела? — я решила заговорить первая.