Кейра с каждой минутой чувствовала себя все более и более не в своей тарелке. Она знала, что Лукас всегда держит слово. И его желание составить новое завещание было вполне понятным. Однако сейчас Кейра с некоторым беспокойством размышляла о том, что может в эту минуту думать адвокат. Скорее всего, что она гонится за богатством старика-супруга. Если так, то это ужасно.

Все же Кейра постаралась уверить себя, что у нее нет никаких оснований чувствовать себя в чем-то виноватой. Но тут же перед ее мысленным взором возникло холодное обвиняющее лицо Фейна Харвуда. Она не сомневалась, что именно такими глазами смотрел бы на нее сын Лукаса, если бы присутствовал при разговоре.

Лукас вкратце и предельно доходчиво объяснил адвокату, как они с Кейрой определили размер земельных угодий, которые после его смерти должны перейти к ней. Кроме того, он передавал значительную денежную сумму на содержание и расширение Национального заповедника. При этом остальная часть наследства Лукаса должна быть поровну разделена между его детьми.

— Может быть, в недалеком будущем я сделаю приписку к завещанию в пользу еще одного наследника. Хотя пока в этом не уверен.

Кейра сгорала от желания узнать, кого он имеет в виду. Но скорее умерла бы, чем задала ему такой вопрос. Лукаса все знали как человека слова и чести. Если же у него были причины держать что-то в секрете, Кейра относилась к этому с пониманием и уважением.

Колин посмотрел на Лукаса и, стараясь придать своему голосу уверенность и спокойствие, сказал:

— Это замечательно… Но… когда вы прикажете принести на подпись новый текст завещания? Ведь нам понадобятся независимые свидетели…

— Как только он будет готов.

Колин уныло кивнул. Он не мог даже представить себе, что эта тварь Дженнифер может сделать, когда узнает о новом завещании отца.

Но не сомневался, что самому ему придется не сладко. Только бы она не узнала о его карточных долгах! Или — что еще хуже — не скупила бы его долговых расписок у этих мерзавцев, содержащих казино…

— Независимыми свидетелями могут стать Бесси и Сид, — сказал Лукас, медленно вставая.

Колина подобный оборот дела очень устраивал. Он легко поднялся с дивана, неестественно долго тряс Лукасу руку и, подарив Кейре вымученную, почти болезненную улыбку, быстро направился к выходу. Кейра вышла проводить его.

Лукас насмешливо посмотрел вслед адвокату и вдруг почувствовал острую боль в груди. Он медленно опустился в кресло и несколько минут сидел неподвижно. Постепенно ему стало лучше. Лукас вспомнил, что на следующее утро у него назначена встреча с доктором. И кто знает, чем она кончится? Так что надо поскорее уладить все формальности в отношении старшего сына.

Вошла Кейра, на лице которой можно было прочесть растерянность пополам со смущением. Она посмотрела на мужа и неуверенно заметила:

— У этого адвоката, кажется, до предела натянуты нервы. Вы не находите?

— Но он знает свое дело, — ответил Лукас. Колин Рэттиген действительно был очень опытным и даже талантливым адвокатом. Поэтому приходилось сожалеть, что в первую очередь он заботился об интересах Дженнифер, а не своего старого клиента…


Фейн Харвуд съехал на гравиевую дорожку, пропуская несшийся навстречу с бешеной скоростью «мерседес». Он не знал, кто сидит за рулем, но почему-то вдруг подумал, что это любовник Кейры. Однако уже в следующую минуту подобная мысль показалась ему дикой. Ведь в доме Кейры на правах мужа сейчас живет его отец. Кроме того, и сама Кейра вряд ли стала бы поощрять столь демонстративное ухаживание за собой какого-либо мужчины.

Фейн припарковал свой «ягуар» у больших деревянных дверей, выскочил из машины и, взбежав по ступенькам к парадному входу, дернул за шнурок звонка.

Лукас и Кейра все еще сидели в гостиной, делясь впечатлениями от визита адвоката. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась голова Бесси.

— Еще один гость, Кейра, — доложила она, хитро улыбнувшись.

Конечно, во время свадебного торжества именно Бесси раньше кого-либо еще обратила внимание на сцену, разьправшуюся вокруг первого танца невесты. Но хотя, учитывая ее старомодность, она и не могла одобрять происшедшее, все же отнеслась к этому спокойно. Ибо Фейн, в конце концов, был родным сыном Лукаса. Сейчас, увидев его на пороге дома, Бесси не очень удивилась. И все же не удержалась от некоторого ехидства во взгляде, брошенном на молодую хозяйку.

Фейн услышал донесшийся из гостиной смех Кейры, и все его существо охватил давно забытый трепет. В следующую секунду он сорвался с места и настежь распахнул дверь в комнату.

Кейра сидела на кожаном диване рядом с его отцом. На ней была замшевая юбка горчичного цвета и жакет поверх кремовой блузки, заколотой у воротника роскошной камеей. Темные волосы были собраны в небрежный пучок на затылке. На лице — никакого грима. Впрочем, он ей и не требовался. Кожа Кейры была безупречной, а глаза сияли, как два драгоценных камня.

Она казалась счастливой, спокойной и с нежностью смотрела на Лукаса.

Нет, он пришел сюда не для того, чтобы наблюдать подобную идиллию!

— А, Фейн! — воскликнул Лукас, увидев сына. — Иди сюда, не стесняйся!

Он сделал попытку встать, но передумал. Фейн подошел к ним и присел на краешек дивана.

— Я не слишком рано? — спросил Фейн с почти змеиной вежливостью.

Он старался не смотреть на Кейру, хотя это ему плохо удавалось. Она же при появлении Фейна тотчас же пересела с дивана на стул.

— О чем ты говоришь? — рассмеялся Лукас. — Двери этого дома открыты для тебя в любое время дня и ночи. Ведь так, дорогая?

И Лукас доверчиво посмотрел на Кейру. На лице его расплылась добрая улыбка. Он не сомневался, что жена непременно с ним согласится.

Эта улыбка была столь многозначительной, что Фейну показалось, будто его ударили. Он понимал, что отец имеет полное право чувствовать себя вполне уверенно. Кейра принадлежит ему… Она его жена…

Чувствуя, что должна что-то ответить, Кейра еле заметно улыбнулась и сказала:

— Конечно, ваши дети, Лукас, всегда будут желанными гостями в этом доме, — пробормотала она, рассматривая обручальное кольцо на своем пальце.

Она должна вести себя очень умно. Ведь Фейн — сын Лукаса, ее мужа. Запретить ему бывать в этом доме — верх сумасшествия! Но в то же время именно его посещений Кейра сейчас больше всего и боялась. Что-то говорило ей, что Фейн опасный человек. Опасный для мира и спокойствия в ее новой семье…

В былые времена предки Уэсткомбов защищали свой дом от нежелательных посетителей мечами и стрелами. Подчас даже выливали на их головы бочонки с кипящим маслом. Сейчас, глядя в горевшие сексуальным вызовом глаза Фейна, Кейра подумала, что с превеликим удовольствием сделала бы то же самое по отношению к нему.

Но, вместо этого, она предоставила Фейну право распоряжаться в ее доме, как в его собственном. Он же смотрел на нее глазами голодного волка. В ответ Кейра только краснела и отводила взгляд, боясь, что Фейн каким-нибудь образом прочтет ее тайные мысли.

Она растерянно посмотрела на Фейна и сказала, чуть запинаясь:

— Не хотите ли… чаю или кофе, мистер… И вдруг почувствовала, что голос ей не подчиняется. Кейре было трудно назвать сына Лукаса мистером Харвудом. Она бы с большим удовольствием произнесла его имя — Фейн. Такое приятное, красивое, легкое…

Губы Фейна скривились в насмешливой улыбке. Он с удовлетворением наблюдал за ее смущением и растерянностью. Сделав довольно длинную паузу, он произнес:

— Меня зовут Фейн. Думаю, что это имя не так уж сложно произнести. И если вы чуть постараетесь, то сможете его выговорить.

Лукас почувствовал, как между Кейрой и его сыном пробежал электрический разряд. И сразу не мог решить, радоваться этому или огорчаться.

Кейра нервно вздохнула и с трудом выговорила:

— Фейн.

— И этот самый Фейн хотел бы выпить чашечку кофе, — усмехнулся младший Харвуд. — Боже, какая же красивая у вас гостиная!

Его шутливый тон Кейре не понравился. Она недовольно скривила губы.

— Да, гостиная действительно хороша. Она подошла к камину и пошевелила догоравшие поленья. Фейн мрачно улыбнулся. Видимо, эта дама и впрямь намерена разыгрывать из себя знатную леди. Он хотел было что-то сказать, но Лукас опередил его.

— Итак, сынок, расскажи нам, как идут дела у тебя на фирме.

— «Харвуд констракшн»?

— Совершенно верно.

Фейн удивленно воззрился на отца. Он не предполагал, что тот знает о существовании фирмы. И уже во второй раз с болью в сердце отметил, что Лукас сильно постарел.

— Как идут дела? Да, право же, рассказывать почти нечего. Ты знаешь, что я начал дело с организации маленькой фирмы, занимавшейся строительством сельских домиков. Время пробежало быстро. Один из солидных банков, по достоинству оценивший качество наших построек, предоставил заем. Мы перешли к строительству больших зданий. Фирма расширилась, приобрела многочисленную клиентуру. Я нанял хорошего архитектора. После чего можно было уже думать о возведении высотных зданий и строительстве мостов. Удалось открыть несколько филиалов за рубежом… — Фейн пожал плечами. — Одним словом, отец, у меня все в порядке!

— Не скромничай, сын. Насколько мне известно, твоя фирма проникла аж в Южную Африку.

На лице Фейна появилась натянутая улыбка.

— Вот уж не знал, что ты так внимательно следишь за моими делами!

— А почему бы и нет? Ты ведь мой сын. Хотя порой может показаться, что я о тебе совсем забыл. Поверь, это далеко не так!

Лукас посмотрел на сына, и в этот момент острая боль заставила его сжать зубы. Фейн заметил это.

— Отец, тебе плохо?

Кейра тоже посмотрела на мужа, на его резко побледневшее лицо. Ей стало безумно жаль этого старого больного человека. Видимо, свадебные волнения так повлияли на него. Кейра почувствовала себя виноватой. Лукас устало улыбнулся.

— Со мной все в порядке. Просто слишком переволновался в последние дни.

Отцу было очень неприятно, что сын заметил его недомогание. Так же как, впрочем, и жена…

Фейн открыл рот, желая что-то сказать, но вдруг закрыл его, громко лязгнув при этом зубами. Он повернулся к Кейре, и она увидела, что глаза его мечут молнии и он с трудом сдерживает рвущуюся наружу ярость. Кейра невольно отступила на шаг.

Действительно, Фейн смотрел на нее такими глазами, словно хотел убить на месте. Он весь как-то сжался, стиснул челюсти и стал похож на ощетинившегося и готового к прыжку волка.

В первую секунду Кейра не могла понять, чем вызвана такая реакция. Фейн же повернулся к Лукасу и прошипел:

— Успокойся, отец. В твои годы… Я, конечно, понимаю, что у вас медовый месяц и все такое… Но все же надо быть осторожнее. И не перенапрягаться.

Только тут Кейра поняла, о чем он думает. Фейн считает, что его отец слишком… слишком усердствует… по ночам! А она мучает его в постели своим молодым, неукротимым темпераментом!

Лицо Кейры сделалось сначала пунцово-красным. Потом — белым как снег. Но, несмотря на это кошмарное унижение, она сумела взять себя в руки. Гордо подняв голову, Кейра бросила презрительный взгляд на Фейна и сказала мужу:

— Лукас, дорогой, не принимайте сегодня ничего близко к сердцу. В конце концов, ведь мы не хотим портить себе медовый месяц. Ведь так?

И она протянула руку, чтобы дружески пожать ладонь Лукаса. Одновременно Кейра заметила, как пальцы рук Фейна, лежавшие у него на коленях, сжались в кулаки. Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.

— Ваш отец, Фейн, необыкновенный человек…

Фейн невольно подался всем телом вперед. Ему вдруг захотелось положить руки на плечи Кейры. В тусклом свете, проникавшем в гостиную через узкое окошко, ее волосы выглядели иссиня-черными. Лицо еще более побледнело. Губы поджались. И все же Фейн вдруг почувствовал непреодолимое желание прильнуть к ним. Ему хотелось без конца слушать этот тихий голос и ласкать своими ладонями ее прекрасное тело. Он желал лишить эту женщину той власти, которую она совершенно неожиданно обрела над ним, и…

— Вы звонили, Кейра? — раздался голос Бесси.

Она стояла на пороге, поочередно оглядывая всех присутствующих в гостиной. Старую экономку, несомненно, удивил звон колокольчика, ибо ни Кейра, ни кто другой никогда не прибегали к этому способу вызова слуг.

— Да, Бесси, — виновато ответила Кейра. — Если у вас есть время, то не могли бы вы сварить нам кофе? Мистер Харвуд… сын… выразил желание выпить кофе. И если можно, Бесси, то вашего вкуснейшего фруктового торта…

Бесси, знавшая Кейру, как родную дочь, моментально все поняла.

— Конечно, миледи. Может быть, молодому хозяину принести несколько сладких бисквитов?