Боль, терзавшая Молли, разлилась теперь по ее груди. Девушка с трудом дышала. Может, виной всему она сама? Если бы только она могла все изменить. Но слишком поздно. Она никогда больше не ощутит обнимающих рук Сэма, никогда не услышит его низкого голоса, нашептывающего в порыве страсти нежные слова, никогда не увидит больше веселых искорок в его глазах. «О, Сэм. Как я могла так ошибаться на твой счет?»


Дверь с шумом захлопнулась, и Сэм подошел к буфету. Ему необходимо выспаться, но заснуть он мог, только напившись до бессознательного состояния. Его глаза горели, а руки дрожали, когда он наливал виски в стакан. Ему вспомнились долгие часы, проведенные у постели Эммета, прежде чем тот забылся сном. И только тогда Сэм отправился домой. Ехал нарочито медленно, боясь обнаружить ответ на вопрос, который жег его сердце каленым железом. На рассвете подъехав к «Кедровому ручью», Сэм направился прямо в стойло к Тру и поднял его заднюю левую ногу. Очевидность вины Молли словно острым лезвием резанула Сэма по сердцу, а красная пелена застлала глаза. Новое копыто. И как раз на задней левой ноге. Сэм просидел в стойле до тех пор, пока петух не разбудил своим криком рабочих и они начали потихоньку подтягиваться к конюшне. По крайней мере у него было время, чтобы обдумать свои последующие действия. Он не будет выдвигать обвинение, во всяком случае до тех пор, пока Эммет не поправится. Иначе пойдут сплетни. Кроме того, доказательство, которым он располагал, не слишком убедительно. Во всяком случае, для присяжных.

Для Сэма оно говорило красноречивее всяких слов. Ошибка исключена. Молли Джеймс Бранниган устроила аварию на лесопилке, а потом на акведуке. Ненависть поглотила всю ее натуру, а стремление отомстить довело ее до сумасшествия. Сэму казалось, что историю с запиской она выдумала специально, чтобы застрелить его без зазрения совести.

Сэм медленно допил виски, неотступно думая о Молли, вновь наполнил стакан и подошел к пустому камину, глядя на серые холодные угли. Точно таким же он ощущал свое сердце — холодным и пустым, совсем как прогоревшие угли в камине. Молли разжигала костер в его сердце и пробуждала от спячки чувства. Исходившее от нее притяжение заставляло Сэма чувствовать себя счастливым и удовлетворенным. Одно лишь воспоминание о Молли могло озарить его день счастьем. Он знал, что Молли небезразлична ему, но до сегодняшнего дня он не понимал, до какой степени. Без нее мир словно потускнел и утратил свои краски. Жизнь потеряла свой блеск и очарование. Для Сэма жизнь без Молли будет теперь такой же одинокой и безотрадной, как и долгая ночь, проведенная им в конюшне.

Как он мог так глупо поступить? Он влюбился, да, именно влюбился в нее в тот самый день, когда увидел ее в Лив-Оук. Он до сих пор помнил, с какой настойчивостью она пыталась вытащить из канавы здоровенного быка. Она бы вытащила его рано или поздно и без помощи Сэма. Однако Сэм хотел, чтобы Молли нуждалась в нем, а она никогда не чувствовала в нем необходимости. Ему даже хотелось признаться ей в любви. Может, тогда она забыла бы о своей жажде мести.

Хотя и признание скорее всего не помогло бы.

Сэм закинул ноги на стол, стоявший возле камина. У него ужасно болело сердце. Оно ныло словно открытая рана. Да, открытая, кровоточащая рана. И Сэм чувствовал себя одиноким, ужасно одиноким. Теперь одиночество будет его постоянным спутником, потому что никому не под силу занять место Молли. Сэм был однолюбом, и в его жизни не появится больше ни одной женщины. Никогда больше не будет женщины, которую он полюбит. Он отдал свое сердце Молли Джеймс, а она растоптала его каблуками своих сапог. Возможно, оно и к лучшему. Он поклялся себе, что никогда не окажется в такой глупой ситуации, как его отец и Коллин. Его отец умер из-за любви к Коллин Джеймс. Но Сэм пока еще жив и мог считать, что ему повезло.

Однако при мысли об ожидающих его долгих годах одиночества, годах без женщины, которую он полюбил больше самой жизни, Сэм уже ни в чем не был уверен.

Глава 18

Молли нужно побыть одной, поэтому она не поехала прямиком на ранчо. Ей нужно взять себя в руки, прежде чем встретиться лицом к лицу с Хоакином и Энджел, и — что более важно — со своим дядей. Джейсон Фоули часто виделся с Лили Роуз, и Молли совсем не хотелось, чтобы преподобный рассказал вдове, до какого отчаяния ее довел разрыв с Сэмом.

Молли направилась к Лив-Оук, где она нашла увязшего в яме Сатану. Не стоило ей приезжать сюда. Лив-Оук напоминал ей о Сэме. Хотя где еще она могла посидеть и подумать о нем? Ей придется научиться не думать о нем, и названное место как нельзя кстати подходило ей.

Молли сидела в лесу, безуспешно пытаясь освободиться от своих чувств к Сэму. Но потом оставила попытки. Она не могла забыть его. Ей нужно научиться жить со своей потерей, как если бы она вдруг оказалась вдовой. И скорее всего так и случилось, потому что Сэм безвозвратно потерян для нее. Однако от подобной мысли Молли сделалось еще хуже.

Молли вернулась в «Леди Джей», когда сгустились сумерки. Энджел хлопотала на кухне, на ее пухлом лице застыло выражение тревоги.

— Где ты пропадала, детка? Мы волновались.

— У меня оказались непредвиденные дела. — Молли солгала, и Энджел, поняв ее, ничего не сказала.

— Тебе лучше сесть, детка, — озабоченно произнесла Энджел. — Ты не очень хорошо выглядишь.

Молли кивнула и подвинула стул, решив, что для всех будет лучше, если она скажет правду.

— Мне очень нелегко говорить о случившемся, Энджел. Но Сэм больше не хочет, чтобы я с ним жила. Он собирается оформить развод. Он попросил меня уехать.

— Не могу поверить! — Энджел порывисто подошла к столу. — Сеньор Сэм никогда не сделал бы ничего подобного!

Молли почувствовала, как слезы застилают ее глаза.

— Все очень просто, Энджел, он не любит меня.

— Я не верю. Чем ты так разозлила его? Он наверняка простит тебя, если ты попросишь прощения.

Но Молли лишь опустила голову.

— Как бы мне хотелось, чтобы все оказалось именно так. Но я ничего не сделала. Он просто не хочет быть мужем женщины, которую не любит.

— Пресвятая Дева, я не верю. Я видела, как он смотрит на тебя. Его глаза светятся такой гордостью, такой любовью. Здесь какая-то ошибка.

— Никакой ошибки, Энджел. Ты не возражаешь, если я не буду ужинать? Кажется… кажется, я не слишком голодна.

— Иди в свою комнату и ложись в постель. Я принесу тебе ужин. Тебе нужно поддерживать силы, пока мы не дознаемся, что случилось.

Слезы заструились по щекам Молли.

— Пожалуйста, Энджел. Давай оставим все как есть. Ты уже ничего не сможешь исправить. — Молли развернулась и направилась к двери, надеясь избежать встречи с дядей. И ей повезло.

Энджел наблюдала за удаляющейся воспитанницей. Ее плечи скорбно опустились, словно у нее отняли всякую надежду. Только однажды Энджел видела девушку в таком состоянии — когда умерла ее мать. Отец тогда совсем забыл про Молли, оставив ее переживать свое горе в одиночку. И даже после он уделял ей слишком мало внимания. Молли научилась скрывать свои чувства, но Энджел знала, что она ужасно одинока. А потом она встретила Сэма.

Энджел заметила перемены в своей воспитаннице. Глаза Молли озарялись теплым светом каждый раз, когда она смотрела на своего красивого мужа. Она любила его — тут Энджел нисколько не сомневалась.

Для большого гринго оказалось настоящим успехом, что он сумел завоевать любовь Молли. Она не так легко дарила ее.

Энджел надеялась, что со временем все образуется. Так будет лучше для всех, и в особенности для Молли. Даже если она отказывалась признать очевидное, Молли необходима любовь Сэма.


Молли работала словно во сне. Дни проходили за днями, и часы, проведенные в седле, тянулись бесконечно. Она пыталась занять чем-то свою голову, чтобы выбросить из нее причиняющие боль воспоминания. Она мучительно старалась найти причины, которые остановили бы ее и не дали влюбиться в Сэма Браннигана. Наверняка он говорил и делал что-то, что должно бы убедить Молли в нелюбви к нему. Однако, сколько ни рылась в памяти, она не могла вспомнить ничего подобного. Сэм всегда вел себя как настоящий муж, любовник и друг.

И все его слова и поступки говорили лишь о том, что он любит ее. За исключением записки от Лили Роуз. Записки, которую она уничтожила в порыве гнева. Как бы Молли хотелось еще раз на нее взглянуть. Ей хотелось еще раз перечитать ее, чтобы лишний раз убедить себя, что Сэм оказался ей неверен, хотя каждый раз, когда Молли думала о Сэме, ей на память приходили его честность и откровенность. Каждое его слово, каждый поступок казались искренними. Очевидно, он прекрасный актер или же, покопавшись в душе, пришел к выводу, что не любит собственную жену.

В любом случае страдала теперь Молли. Она не могла есть, не могла спать. Она сильно похудела, а ее шикарные, отливающие медью волосы больше не блестели. Джейсон Фоули никак не реагировал на происходящие в племяннице перемены. Она сказала ему, что они с Сэмом решили развестись и что их брак — всего лишь сделка. Казалось, Фоули происшедшее мало интересовало. Большинство времени он проводил в компании вдовы. Даже если Сэм и влюблен в Лили Роуз, то чувство его отнюдь не взаимно. Ну что ж, раз уж Молли выпало на долю страдать от неразделенной любви, то пусть и Сэм узнает, что это такое.

Мысль о страданиях Сэма от любви к Лили Роуз вызвала у Молли лишь очередной поток слез. В последнее время она плакала часто и по любому поводу. Девушка стояла посреди конюшни, жалея себя и расчесывая шелковистый хвост Тру, когда раздался шелест соломы, устилавшей пол, под ногами Джейсона Фоули. Что он здесь делает? И какой сегодня день недели? Молли давно уже потеряла счет времени.

Джейсон подошел к племяннице.

— Молли, дорогая, я очень за тебя переживаю.

Одетый в серые брюки и синее пальто, Джейсон выглядел привлекательнее, чем обычно.

— Что вам нужно, Джейсон?

— Я хочу узнать, в чем дело. Ты просто не в себе последнее время. — Он подошел ближе. Молли ощутила исходящий от него аромат, но он лишь вызвал у нее тошноту.

— Все в порядке. Я… я просто слишком много работала. — Джейсон провел пальцем по руке девушки, и Молли внезапно задрожала, как будто ее обдало холодом.

— Ты всегда много работаешь. Я подумал, что твой муж наверняка настаивал, чтобы ты больше времени проводила дома. Возможно, поэтому он бросил тебя. Тебе нужно научиться быть женщиной, Молли.

Язвительность Джейсона разозлила Молли.

— Не вмешивайтесь в мои дела, Джейсон. — Взгляд мужчины остановился на ее груди, и в глазах противника вспыхнул похотливый огонь. Молли вспомнила тот день, когда он застал ее врасплох на конюшне, и снова задрожала. Отступив назад, Молли нащупала в кармане рукоятку пистолета, и ощущение прохладного металла в руке придало ей смелости.

Джейсон внимательно наблюдал за Молли, и та заметила разительную перемену во всем его облике. Казалось, в его душе происходила битва, которую он внезапно проиграл.

— Возможно, тебе нужно немного внимания, — произнес Джейсон тихим голосом, не оставляющим сомнений в его намерениях.

Молли вытащила из кармана пистолет. Сегодня она надела брюки, намереваясь остаться дома и вычистить конюшню.

Джейсон оглядел ее с головы до ног, а затем сосредоточил взгляд на пистолете.

— Восхищаюсь силой твоего духа, Молли. Ты незаурядная женщина.

— Убирайтесь отсюда, Джейсон. Иначе я, не задумываясь, убью вас.

— Еще раз говорю тебе, ты что-то пробудила во мне. Чувство, с которым я не могу больше бороться. Я хочу тебя, Молли.

— У вас есть вдова. Или вам ее недостаточно?

— Лилиан леди. Женщина с положением. Ты же настоящее пламя, Молли. Ты само порождение дьявола, но — да простит меня Господь — я хочу тебя больше жизни. — Джейсон подошел ближе.

Молли взвела курок.

— Я уже позволила вам раз прикоснуться ко мне, Джейсон. Больше подобного не повторится. Еще один шаг, и я стреляю.

Джейсон Фоули побледнел. Он колебался, но потом его глаза заблестели с тем же неистовством, которое Молли видела раньше.

— Я не причиню тебе вреда, Молли. Тогда я совершил ошибку. Я хотел любить тебя. Подойди ко мне, Молли. Позволь мне обнять тебя, и я покажу тебе любовь Господа.

Молли крепко держала пистолет.

— Вы больны, Джейсон. Уйдите и оставьте меня.

— Хорошо, Молли, — согласился Фоули, делая шаг назад. Сначала Молли показалось, что он оступился, но Джейсон сделал резкий выпад, и пистолет с грохотом упал на каменный пол конюшни. Джейсон схватил девушку и, опрокинув ее на сноп соломы, всем телом прижал к колючим стеблям.

Молли вскрикнула, но губы Фоули заглушили ее крик. Его рука обхватила ее грудь, а его плоть настойчиво прижалась к ее животу. Молли принялась отчаянно извиваться. Высвободив одну руку, она закинула ее за голову в поисках какого-нибудь предмета, а пальцы Фоули скользнули вниз по ее телу и теперь расстегивали пуговицы на ее брюках. Молли попыталась ударить Фоули коленом в пах, но он отвел удар. Он вытащил ее блузку из брюк, затем расстегнул их и провел рукой по ее плоскому животу.