— Сэм прав, — согласилась Молли. — Кроме того, я хочу забрать отсюда свои вещи, чтобы вы с Хоакином поскорее могли въехать.

— Ты уверена, дочка?

— Конечно, уверена.

— Хорошо. — Приземистая фигура мексиканки заполнила дверной проем. — Тогда тебе не придет в голову уехать от своего мужа.

Молли лишь покачала головой, потому что уже неоднократно слышала от своей подруги такие слова.

— Я никогда не брошу Сэма, Энджел, и ты знаешь.

Сэм слегка поморщился при ее словах, а Энджел лишь фыркнула.

Женщина отказывалась верить, что Сэм мог выгнать Молли из дома. Она считала его настоящим джентльменом и знала, что ни один мужчина не сможет устоять перед чарами ее воспитанницы.

— Я думаю, она права, Энджел, — поддразнил Сэм. — Молли навсегда застряла в «Кедровом ручье».

— Я уже говорила, что вы то, что для нее нужно. Присматривайте за ней.

— Уверен, что мое внимание вряд ли поможет, — пробормотал Сэм себе под нос.

Войдя в дом, Энджел принялась за работу в гостиной, а Молли, взяв ребенка на руки, отправилась в спальню. Хоакин присоединился к Сэму, и они начали вытаскивать из дома мебель, которую Молли наметила взять с собой в «Кедровый ручей».

Ее собственная комната давно уже пустовала, потому что вещи она перевезла в дом Сэма, где жила теперь постоянно. Пройдя по узкому коридору, Молли остановилась перед запертой дверью комнаты матери.

Молли нажала на ручку, вошла в комнату и, подойдя к широкой кровати, положила ребенка на мягкое голубое покрывало. Сквозняка здесь не было, поэтому Молли сняла с малыша одежду, и тот весело загулил, болтая в воздухе ножками.

Прошло тринадцать лет, а комната оставалась прежней. Здесь все так же стояло красивое бюро из палисандрового дерева, а на столике возле кровати неизменно поблескивал изящный кувшин из голубого фарфора. В резном шкафу красного дерева все еще висели модные шелковые платья, которые так любила надевать мать Молли. Отец покинул комнату в день смерти жены и больше никогда туда не заходил, считая ее гробницей. Здесь всегда царил полумрак и идеальный порядок. Комната словно ждала возвращения своей хозяйки. Молли не решилась здесь обосноваться.

Молли любовно провела рукой по полированной поверхности бюро, и ее сердце замерло от волнения. Отец подарил это бюро ее матери в качестве свадебного подарка. Мать очень любила бюро, и Молли решила перевезти его в «Кедровый ручей».

Погрузившись в размышления о прошлом, Молли посмотрела в обрамленное серебром зеркало. Рядом с ним стояла серебряная шкатулка, выполненная в форме сердца. Дрожащей рукой Молли приподняла крышку, и в комнате раздалась нежная мелодия «Венского вальса». На красной бархатной подушечке внутри все еще лежали шпильки матери. Молли захлопнула крышку и отвернулась. Теперь прошлое осталось далеко позади, и она не позволит ему нарушить ее покой и счастье.

Глубоко вздохнув, Молли принялась за работу. Она проверила все шкафы и коробки, решая, что можно забрать с собой, что отдать Энджел, а что раздать нищим. Малыш заснул, и царящая вокруг тишина навевала на Молли грусть и воспоминания о прошлом. Она думала о днях, проведенных с матерью, и о том, как мало времени отпущено на их долю. Прогнать печальные мысли так и не удалось, и Молли с тяжелым сердцем продолжила работу.

— Хочешь забрать бюро своей матери домой? — спросил Сэм, просовывая голову в дверь. Он заметил грусть на лице жены, и выражение его собственного лица изменилось.

— Прошлое позади, детка, — тихо произнес он и, подойдя к Молли, крепко обнял ее.

— Я знаю.

— Дома ты почувствуешь себя лучше.

Молли кивнула.

Желая облегчить душевную боль жены и поскорее покончить с грустным занятием, Сэм выдвинул бюро на середину комнаты, и тихий скрип печальным эхом отозвался в ее сердце. Взглянув на бюро, Сэм заметил, что задняя его стенка слегка отошла, и на пол высыпались пожелтевшие листки. Он взял их в руки, ощутив, как по спине пробежал холодок.

Молли обернулась и увидела сидящего на корточках мужа с потускневшими письмами в руках. Заметив выражение его лица, Молли побледнела.

— Сэм? Что это? — Она поспешно опустилась на колени рядом с ним, пытаясь прочитать выражение его лица.

— Письма моего отца. Его почерк ни с чем не спутаешь. Они лежали за задней стенкой бюро. Наверное, они выпали, когда я его отодвинул. — Сэм протянул письма жене.

Во рту у Молли пересохло. Нужно ли ей читать их? Стоит ли вскрывать застарелую рану, которая лишь недавно затянулась? Какая-то часть ее хотела порвать письма на мелкие кусочки и развеять по ветру, пока они не причинили кому-нибудь боли.

— Прочитай их, — тихо произнес Сэм.

— Я… я не уверена, что стоит.

— Прочитай их, Молли. — Выражение лица Сэма стало суровым, а взгляд напряженным. Дрожащей рукой Молли вытащила пожелтевшее письмо из конверта.

«Моя дорогая Коллин», — начиналось письмо, и Молли сжалась.

— Это ничего не значит, — произнесла она, закончив читать письмо. Однако в ее глазах сквозила мука.

Сэм пробежал глазами по строчкам.

— Прочитай другие, — тихо произнес он.

— Я не хочу, Сэм.

— Прочитай, Молли! Мы оба должны знать.

Молли всем своим существом ощутила силу демонов, раздирающих его душу.

— Я ничего не хочу знать. Пусть все останется в прошлом. Забудь и ты.

Но Сэм лишь отрицательно покачал головой.

— Прочти остальные письма, — произнес он тихим голосом, в котором, однако, звучал приказ.

Молли неохотно открыла другие письма, написанные все той же твердой рукой. В них Шеймус Бранниган вновь и вновь признавался в любви к ее матери. Он говорил о своей страсти и их будущем. Он писал о том, что чувствует вину из-за любви к жене своего соседа, и о том, как счастливы они будут, когда наконец соединятся. Взгляд Молли затуманился, а скатившаяся по ее щеке слеза оставила на бумаге темное пятно.

Зачем ее мать хранила письма? Наверняка они много для нее значили. Отец сказал, что Шеймус Бранниган собирался изнасиловать его жену и убил ее, потому что та не поддалась его уговорам. Неужели Шеймус убил женщину, которую любил? Но если он не убивал ее, то тогда кто? Только один человек мог это сделать.

— А теперь последнее, — произнес Сэм.

Молли покачала головой:

— Я не могу.

Она держала в руках последнее письмо, которое отличалось от остальных. Письмо жгло ей пальцы, и Молли смертельно боялась прочитать написанные в нем строки. На некогда розовой бумаге виднелись слова, написанные изящным витиеватым почерком ее матери. Письмо, адресованное Шеймусу, очевидно, так и осталось неотправленным.

— Прочитай его, Молли, — ничего не выражающим голосом настойчиво повторил Сэм.

— Нет, — прошептала она.

— Читай, черт возьми!

Смахнув слезы, Молли развернула потускневшую от времени бумагу. Ее руки так дрожали, что сначала она не могла разобрать ни слова.


Мой дорогой Шеймус!

Я очень боюсь нашего свидания. Даже сейчас я чувствую, что Малкольм в чем-то меня подозревает. Я боюсь, но ничто не может удержать меня от встречи с тобой. Только твоя любовь и моя дочь поддерживают меня. Я с трепетом жду нашей встречи и не перестаю думать о твоей любви.

Твоя навсегда, Коллин.


Из горла Молли вырвались тихие рыдания. Сэм взял письмо из ее рук и некоторое время стоял, словно громом пораженный, пытаясь совладать с наворачивающимися на глаза слезами. А потом Молли почувствовала, как он обнял ее и, прижав ее голову к своей груди, принялся гладить по волосам.

Молли крепче прижалась к мужу, нуждаясь в тепле и силе его тела.

— Все годы, Сэм, я обвиняла тебя и твою семью, в то время как убийцей оказался мой отец.

Сэм крепче обнял жену.

— Он был одиноким ожесточенным человеком. Но он больше не отнимет ничьей жизни. Наши родители были бы счастливы знать, что мы вместе, что мы обрели счастье, о котором они только мечтали.

— Она любила Шеймуса так же сильно, как я люблю тебя. И теперь я знаю, что чувствовала моя мать.

Молли заплакала, а Сэм не мешал ей, давая возможность слезам смыть остатки печали. Но вскоре приглушенное воркование крохи на кровати вернуло их к реальности.

Молли шмыгнула носом и вытерла слезы.

— Теперь со мной все будет в порядке, — произнесла она.

— Вот и хорошо!

Молли улыбнулась и провела пальцами по волосам мужа. А когда она взяла с кровати сына, Сэм подошел сзади и обнял их обоих.

— Теперь прошлое позади, — произнес он. — Сэм-младший и его братья и сестры, которые появятся на свет, — наше будущее.

Молли обернулась и посмотрела в любимое лицо мужа.

— Закончим здесь завтра, — предложила она. — А сейчас поедем домой. — Молли улыбнулась, вложив в свою улыбку всю любовь своего сердца. — Думаю, пришла пора работать на будущее.

Блеск в глазах жены сказал Сэму все, что он хотел знать.


Молодая девушка, с мужской твердостью управляющая ранчо?!