– Пожалуй, и флирт давайте прибережем до лучших времен, – небрежно заметила она, опускаясь в кресло и доставая из сумочки сигарету.

Бенджамин немедленно оказался рядом с зажигалкой в руках.

– Позвольте мне.

– Благодарю вас, – сказала она.

Наверное, встреча пройдет куда легче, нежели она предполагала. В следующий миг дверь в кабинет Бенджамина распахнулась и в комнату вошла Фэй. Лео едва не выронила сигарету от неожиданности, но самообладание, которое она примерила сегодня утром вместе с новым нарядом, помогло ей справиться с собой, и она расслабленно откинулась на спинку, словно присутствие Фэй на сегодняшней встрече стало для нее желанным сюрпризом.

– Значит, ты все-таки пришла, – сказала Фэй, беззастенчиво угощаясь сигаретой из пачки Бенджамина. – А ты храбрее, чем я думала.

– А ты выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз, когда я видела тебя, – прохладно заметила Лео, напомнив себе о том, что она пришла сюда за тем, чтобы сыграть в открытую, и теперь пришла пора выложить карты на стол. Кроме того, Фэй и впрямь посвежела и стала стройнее по сравнению с тем днем перед Рождеством, когда она нанесла Лео визит.

– Это я пригласил Фэй, – сказал Бенджамин. – Как вам известно, я всегда хотел, чтобы она стала участницей косметического бизнеса, который я намерен открыть, посему ее присутствие здесь вполне оправдано.

– Разумеется, – согласилась Лео. – Начнем?

– Вам слово, – отозвался Бенджамин, усаживаясь и с изумлением глядя на Лео, явно не в силах отождествить элегантную и целеустремленную особу, сидящую перед ним, с перемазанной черной жижей девушкой в лавке Джиа в Чайнатауне.

– Благодарю вас.

Лео встала и выложила три баночки с товаром и три прелестных цветных рисунка на стол перед Бенджамином и Фэй. На одном рисунке была изображена губная помада в элегантной серебряной коробочке с рычажками, вдоль одной стороны которой изящным шрифтом с завитушками было выгравировано название «Ричиер», а на крышке блестел и переливался гранями горный хрусталь. На следующем перед ними предстала маленькая пудреница, на колпачке которой танцевала современная пара; этот рисунок выглядел бы вполне уместно и в журнале мод. На последней же иллюстрации красовалась брусковая тушь, также с прекрасным рисунком, надписью «Ричиер» и горным хрусталем в центре.

– Несколько месяцев назад я побывала в универмаге «Лорд и Тейлор» с безупречным продуктом в ужасной упаковке, – сказала Лео. – Я рассказала им о косметике, которая обещала удовольствие, восторг и отвагу вкупе с бесстрашием для молодых женщин. Но они потребовали от меня материальных свидетельств. А я не могу их себе позволить. Зато я могу предоставить в ваше распоряжение свои безупречные товары, равно как и все мои соображения относительно их продажи и того, кому их следует продавать. Мне нужны ресурсы, которые позволят сделать мои товары красивыми, а также разрекламировать их таким образом, чтобы женщины захотели купить их с не меньшей силой, чем прочесть «По эту сторону рая». В своем романе Фитцджеральд описывает воздух как «пронизанный экзотикой интриги, лунного света и приключений»: таковы и продукты «Ричиер Косметикс». Равно как и женщины, которые пользуются ими.

Лео видела, что Фэй буквально из последних сил сдерживается, чтобы не схватить одно из ее косметических средств и не попробовать его на себе. Лео взяла в руки тушь для ресниц.

– Вы должны сами убедиться в том, что она действительно так хороша, как я думаю.

Она передала тушь Фэй, которая тут же вышла с ней из комнаты, даже не отпустив напоследок одну из своих острот, что ей было решительно не свойственно. Лео не обменялась ни словом с Бенджамином, пока они ждали возвращения Фэй. Было время, когда она постаралась бы заполнить молчание нервической неумолчной болтовней; сейчас она просто курила. Она достала очередную сигарету, и Бенджамин вновь перегнулся через стол, чтобы поднести ей огонька.

Лео сделала долгую затяжку.

– Она чертовски хороша. – В дверях показалась Фэй.

Положив одну руку на талию, другой она оперлась о притолоку, похожая на идеальную модель со своими коротко стриженными волосами и густыми блестящими ресницами.

Лео встретилась взглядом с Фэй.

– Благодарю, – произнесла она. – Но, прежде чем я скажу слишком много, вы должны узнать кое-что еще. – Она обернулась к Бенджамину. – В феврале я родила ребенка. Никакой свинки у меня не было. Мне показалось, что вы захотите узнать об этом, прежде чем принять решение о том, будем ли мы вместе работать или нет.

Теперь настал черед Бенджамина потянуться за сигаретой.

– А где ребенок сейчас? – медленно проговорил он.

– Не знаю. – Лео внимательно разглядывала свои руки. – Я не могла оставить его.

В комнате повисло тяжелое молчание. Лео буквально слышала, с каким скрипом ворочаются в тишине мысли. Фэй думала о том, как вновь избавиться от нее. О чем думал Бенджамин, было известно одному богу.

– Хотите, чтобы я рассказала вам еще что-нибудь о «Ричиер Косметикс»? – осведомилась Лео, подняв голову. – Или уже не надо?

Бенджамин кивнул.

– Расскажите. И поподробнее.

И Лео рассказала. Она рассказала ему об изделиях, которые, по ее мнению, они должны производить. О фабрике, которая нужна ей. О том, что больше всего на свете хочет увидеть свою косметику в руках женщин и что, при условии получения денег, которые она просит его инвестировать в проект, на этих изделиях будет начертано название «Ричиер Косметикс». Эта часть рассказа далась ей труднее всего и вызывала душевное отторжение. Но Лео отдавала себе отчет в том, что ей уже доводилось терпеть унижения, и ничего, она до сих пор живет и здравствует. В конце концов, издержки были невелики: еще одна частичка ее сердца в обмен на косметику, которая будет называться чужим именем.

– Я хочу отвечать за ежедневное руководство всем предприятием, – сказала она в заключение негромким, но решительным голосом. – Кроме того, я бы хотела привлечь к работе двух человек: Лотти Маклин, которая будет отвечать за внешний вид упаковки, коробочек с пудрой и румянами, а также за рекламу, и Джиа Лианг, которая станет помогать с производством и формулами.

– Китаянка, – презрительно фыркнула Фэй. – Я не смогу работать с азиаткой.

– Полагаю, тебе все известно о бразильском воске, не так ли? – осведомилась Лео. – И бромзамещенных кислотных красителях? – Задавая свои вопросы, она смотрела Фэй прямо в глаза.

– Думаю, мы можем смело заявить, что Фэй не знает о них ровным счетом ничего, – заявил наконец Бенджамин. – Пожалуй, нам действительно нужны сотрудники. Но непременно с испытательным сроком. В конце месяца я хочу увидеть, чего они добились, а потом уже буду решать, останутся они или нет.

– Вы захотите, чтобы они остались, не сомневайтесь, – сказала Лео. – Но означает ли это, что вы… – И только сейчас натянутые, как струны, нервы взяли над ней верх, и она не смогла закончить предложение.

– Заинтересован? – сказал Бенджамин. – Да.

Фасад выдержки и холодного достоинства Лео рухнул.

– Правда? – воскликнула она.

– Правда, – ответил Бенджамин.

– Благодарю вас! – Лео вскочила на ноги и поцеловала его в щеку.

– Спасибо вам, – с улыбкой ответил он.

– Я бы хотела узнать все подробности. – Голос Фэй разрушил радостную атмосферу, словно сильная гроза в летний день. – Прежде чем мы примем решение. – Она подошла к столу брата и присела на его краешек, а рука ее взлетела к шее, чтобы по привычке потеребить жемчужное ожерелье, которое, как отметила Лео, она в кои-то веки не надела. – В конце концов, для «Ричиер Индастриз» это резкая смена направления. Быть может, я и не работаю в бизнесе изо дня в день, но зато мне известно, что до сих пор мы производили промышленные, а не потребительские товары.

– Разумеется, – отозвалась Лео, вновь облачаясь в броню холодного самообладания. – Не думаю, что универсальные магазины согласятся рискнуть и выставить нашу косметику на продажу, по крайней мере до тех пор, пока мы не докажем, что способны производить ее в значимых масштабах. Следовательно, нам придется открыть собственный салон красоты. Косметический салон. Место, куда женщины смогут зайти, чтобы попробовать наши изделия, где мы покажем им, как ими пользоваться, и где мы сможем помочь им преодолеть страх перед применением туши для ресниц и румян. Фэй – отличная кандидатура на место руководительницы салона: она будет приветствовать клиенток и внушать им чувство, будто они прекрасно проводят время. А наши товары окажутся настолько хороши, что никто не сможет перед ними устоять, хотя бы раз попробовав их. Вот, понюхайте. – Лео открыла коробочку с компактной пудрой и протянула ее Бенджамину и Фэй.

– Она пахнет, как красивая женщина, – сказал Бенджамин, не сводя глаз с Лео.

Несмотря на все свои благие намерения, Лео почувствовала, как у нее вспыхнули щеки. Тем не менее она продолжила, желая окончательно утрясти все до мельчайших деталей, чтобы ничего уже нельзя было изменить, когда Фэй возьмется за Бенджамина после ее ухода.

– В обмен на свой опыт и формулы я хочу получить десять процентов доходов «Ричиер Косметикс». Остальное вы можете разделить с Фэй по своему усмотрению.

– Десять процентов! – не веря своим ушам, воскликнула Фэй. – За капельку помады в баночке?

– Вы нашли такую же где-то в другом месте, не так ли? – поинтересовалась Лео.

– Нашла? – спросил у сестры Бенджамин.

– Нет.

– Значит, у Лео действительно имеется кое-что ценное.

– Помимо склонности спать с неподходящими мужчинами, – огрызнулась Фэй.

Лео негромко ахнула, но в наступившей тишине этот звук показался громче пушечного выстрела.

– Подобное поведение ниже твоего достоинства, Фэй, – резко бросил Бенджамин.

– Разве не ты как-то сказала мне, что помчалась за одним негодяем в Англию? Полагаю, вы с ним не только держались за руки, – сказала Лео.

Если раньше тишину в комнате можно было назвать оглушительной, то теперь она стала мертвой. Лео выдохнула.

– Прошу извинить меня, – сказала она. – Это было ниже моего достоинства. Мне нужна эта работа, и это означает, что мы должны придумать, как нам мирно сосуществовать.

– Для этого мне не хватит даже бутылки шампанского на завтрак, – заявила Фэй.

– Значит, тебе придется выпить две, – парировала Лео.

Бенджамин рассмеялся.

– Я ничего не имею против духа состязания: он будет держать вас обеих в форме. Но десять процентов – это слишком много, Лео. Предлагаю вам пять.

Проклятье. Если бы этот разговор состоялся в самом начале встречи, до того, как она позволила Фэй разозлить себя!

– Пять процентов? – повторила Лео.

– Я вкладываю в дело настоящие живые деньги. А вы – нет. – Голос Бенджамина был тверд.

«Зато я вкладываю в дело всю душу». Лео удержала уже готовые сорваться с губ слова, понимая, что они превратили бы ее в самый уязвимый субъект в комнате.

– И я не желаю быть продавщицей, – с вызовом заявила Фэй. – Никаких салонов. Мы отдадим готовые изделия «Форсайту». Матти хорошо ко мне относится, так же, как и Эверетт. Я уверена, что он согласится принять их на продажу, если я попрошу его.

– Магазины не станут рисковать ради нас, пока мы не подтвердим свою репутацию, – напомнила ей Лео. – Мы только зря потеряем время, если снова обратимся к ним.

– Ты была никем, когда пришла в универмаг с набором любительских товаров. А я – Ричиер, и ты сначала добьешься того, чтобы наши изделия выглядели точно так же, как здесь, – Фэй показала на иллюстрации, – прежде чем я понесу их на пробу. И уж мне-то они не откажут.

– Вы обладаете решающим голосом, – обратилась к Бенджамину Лео, спрашивая себя, а не будет ли так происходить постоянно: Фэй и Лео не смогут ни о чем договориться, и Бенджамину придется выступать в качестве третейского судьи по каждому вопросу.

– Дайте мне время подумать об этом, – предложил Бенджамин. – Приходите завтра, Лео. Я подготовлю для вас все бумаги, чтобы вы могли их подписать, и дам вам пять процентов «Ричиер Косметикс». Фэй получит тридцать. Остальные шестьдесят пять достанутся мне.

И это означало, что голос Бенджамина станет решающим. Но Лео понимала, что добиться большего ей сейчас не удастся, и ей еще повезло, что он вообще согласился выслушать ее. Начало было положено. С этого момента ее мечта о собственной косметике начнет воплощаться в жизнь.

* * *

– Он сказал «да»! – Лео ворвалась в квартирку над аптекой Джиа, где жила теперь вместе с ней, Джимми и его бабушкой.

– Ура! – в один голос закричали Лотти и Джиа. Обе сидели за кухонным столом, поджидая ее, и в невероятных количествах поглощали чай и дымили сигаретами, чтобы успокоить нервы. Даже Джимми радостно захлопал в ладоши.

– Правда, вас он берет с месячным испытательным сроком, – продолжала Лео, – так что решайте сами, стоит ли оно того. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы остались. Кроме того, как только Бенджамин увидит, на что вы способны, он сам не захочет отпускать вас.