Здесь были дочери кузнеца Байсугура — сестры Залиха и Гузалия, первой из которых недавно исполнилось девятнадцать лет, вторая была на год моложе. Несмотря на разницу в возрасте, они были похожи, словно близнецы. Обе приземистые, крепко сбитые, смуглые, с широкими низкими лбами и узкими, как дверная щель, глазами. Обе не замужем. Опираясь на высокую, туго набитую перьями подушку сидела понурая Хафиза — полная двадцатидвухлетняя белотелая женщина, которую, благодаря ее размытым формам, издалека можно было принять за большой мешок с мукой, не столь давно оставленная мужем, отправившим ее в родительский дом после шести лет совместной жизни. Как всегда держалась особняком Рамия — двадцатилетняя местная красавица, которую почему-то никто не брал в жены. Куда-то отрешенно глядела Амина — вдова погонщика верблюдов Абунасыра, три года назад скончавшегося в результате неудачного падения с лошади, по которому безутешная молодая женщина продолжала носить траур. Была еще круглая сирота Магрифа — немного конопатая девушка со светло-каштановыми волосами и голубыми доверчивыми глазами. Поговаривали, что ее покойная мать была славянкой, которую спас из плена жестоких горцев отважный хоршикский юноша Хаким. Он увез ее к себе на родину, женился на юной красавице с добрым нравом, после чего зажили они дружной семьей. Родилась у молодых дочь, и все было бы хорошо, если б однажды в сильную майскую грозу не попала в их маленький дом, стоявший на отшибе, молния. В один миг она осиротила трехлетнюю Магрифу, в тот злополучный вечер гостившую у бабушки, которая и вырастила ее. Немного погодя подошли еще несколько незнакомых Эли девушек, по-видимому, с окраин Архота, где, как правило, селились переселенцы с близлежащих деревень и соседних городов. Все вели себя довольно скованно, не зная, о чем говорить друг с другом и куда девать не занятые привычным вышиванием руки.

Вдруг раздался красивый грудной голос:

— Михрам! Запри калитку, уже полдень. Кто хотел прийти — тот пришел, остальные пусть пеняют на себя.

На высоком крыльце, с украшенным вырезанными из дерева бутонами роз, стояла статная женщина с царственной посадкой головы и гордым разворотом красивых, но немного мускулистых плеч. Она имела удивительные желтовато-зеленые глаза, опушенные густыми, но короткими ресницами. Ее нельзя было назвать ни полной, ни худой, ни старой, ни молодой — скорее, женщиной в самом соку. Ее нельзя было назвать красавицей, но ее облик вновь и вновь притягивал взгляд неподражаемым изяществом и абсолютной уверенностью в себе, какую обычно дает высокое происхождение или богатый жизненный опыт. Незнакомка была одета в серебристое платье свободного покроя с низкой горловиной и обнаженными до плеч руками, под которым угадывалось стройное упругое тело.

Она спустилась с крыльца с грациозным достоинством и чудным голосом произнесла:

— Меня зовут Софи. Начиная с этого дня дважды в месяц я буду проводить занятия в основанной мною пять лет тому назад Школе красоты. Ее слушательницами вы возымели похвальное желание стать, предпочтя пустому времяпрепровождению, каковым я обычно именую народные гуляния с их бестолковой суетой и мелкими, сиюминутными радостями. Похвально ваше стремление приобщиться к подлинно прекрасным вечным ценностям, одной из которых является красота в самом широком смысле этого слова. Наставница непринужденно опустилась на ковер, одарив собравшихся благожелательной улыбкой, в которой сквозила легкая грусть, а может быть, меланхолия.

— Подлинная красота — это не есть красивое лицо и безупречной формы тело, — продолжила она, остановив почему-то внимательный взгляд на Эли, по возрасту оказавшейся самой юной среди новоиспеченных слушательниц. — Это всего лишь оболочка, которая имеет обыкновение со временем изнашиваться. Но каждая оболочка всегда имеет свое содержание, и именно оно определяет настоящую внутреннюю красоту или же свидетельствует об ее отсутствии. При желании каждый человек способен воспитать в себе это очень ценное качество, как взращивают, например, редкий цветок, требующий особого ухода — терпеливо, шаг за шагом, прислушиваясь к своему внутреннему «я». О том, как это можно осуществить на практике и какую роль может играть красота в нашей конкретной жизни, мы и будем, в частности, обсуждать на наших занятиях. Но для начала нам нужно поближе познакомиться друг с другом, и немного подкрепиться.

Услышав последние слова, слушательницы, в большинстве мало понимавшие диковинную речь Софи, оживились и принялись выкладывать из корзинок на расстеленную перед ними молчаливой девушкой по имени Михрам скатерть захваченное из дома угощение. За обедом все стали вести себя немного свободнее, послышались шутки, смех, некоторые из девушек по случаю праздника пригубили вина. Расхрабрившаяся голубоглазая Магрифа, с молчаливого одобрения подруг, обратилась к наставнице с просьбой рассказать о себе.

Софи коротко поведала, что она родилась в Греции в небольшой деревушке близ Афин. Ей было одиннадцать, когда однажды на их селение напали испанские пираты. Связав ни в чем не повинных людей, они погнали их к судну, на котором развевался зловещий флаг с изображением скрещенных костей и человеческого черепа. Отец Софи попытался оказать сопротивление, но был безжалостно убит вместе с женой, а их дочь, как и десятки ее соплеменников, попала в плен. От живописного села, утопавшего в зелени, остался лишь пепел. Пираты намеревались продать захваченных пленных испанским плантаторам, нуждавшимся в дешевой рабочей силе.

Свободолюбивых детей Эллады ожидала незавидная участь, однако в одну из темных ночей у берегов Рима пиратский корабль натолкнулся на риф. Все погибли, лишь одна Софи чудом осталась жива. Ее вынесло сильной волной на берег, где обессилевшую девочку обнаружил Риккардо, житель рыболовецкой деревушки. Он принес ее в дом, безмерно обрадовав жену Мари, страдавшую от отсутствия в их семье детей. Добрые веселые люди, они окружили маленькую гречанку заботой и лаской, научили понимать и ценить истинную красоту. Софи отвечала им любовью, но, увы, спустя шесть лет, отравившись недоброкачественной рыбой, приемные родители умерли. Софи осталась одна на всем белом свете. Не в силах оставаться в том месте, где все напоминало о тяжелой утрате, девушка отправилась постигать мир.

Она побывала во многих странах, приобретая знания и не задумываясь о смысле человеческого бытия. Казалось бы, должна быть счастлива или хотя бы довольна своей судьбой, позволившей осуществить давнюю детскую мечту — познать мир. Однако ее все время не оставляла в покое мысль: почему в ту душную июльскую ночь Бог спас ее, когда все остальные, находившиеся на корабле люди, пошли ко дну? Ответ Софи искала в католических соборах и буддийских храмах, у берегов Средиземного моря и Тихого океана, в долгих беседах с убеленными сединою старцами. Внимательно наблюдала за невинными малыми.

Путешествуя по миру, размышляя о прошлом и пытаясь заглянуть в будущее, дочь древней Эллады вникала в основу мировоззрения эллинов и постепенно поняла, что предназначение женщины не только в рождении детей и поддержании огня в домашнем очаге. Истинная женщина должна быть олицетворением красоты — и духовной, и внешней, способной подвигнуть воинственных мужчин к благородному созиданию во имя мира и жизни. Этим своим знанием Софи, перед глазами которой все еще стояла картина ее родного разрушенного и разграбленного пиратами селения, стремилась поделиться как можно с большим количеством женщин. Вот она и основала Школу красоты.

— Я была во многих странах, — произнесла Софи, при этом ее необыкновенные глаза под сенью листвы отливали чудным изумрудным блеском, — по меня всегда особенно привлекал Восток своей непохожестью на остальной мир. Здесь уживаются друг с другом понятия и явления совершенно несовместимые и даже абсолютно противоположные. Тут высоко ценится хорошая поэзия, во всем присутствует утонченный вкус, но при этом чудовищно-жестокие наказания за малейшую провинность воспринимаются всеми в порядке вещей. Утопающие в зелени города с изумительной архитектурой соседствуют с бесконечной, почти пустынной, ужасающей в своем величии степью. Восточный мужчина всегда повелитель, безраздельно властвующий в доме, а женщина — лишь прах у его ног, который в любое мгновение могут втоптать в землю. И тем не менее вы — двенадцать представительниц славного Архота, вопреки суровым обычаям, пришли в Школу красоты, как и жительницы соседних городов: Кунгира, Табура, Жартопа, куда я также буду выезжать для проведения занятий. Мне интересно узнать, из каких побуждений вы это сделали? Может быть, Залиха ответит на этот вопрос? — обратилась наставница к старшей из дочерей кузнеца Байсугура. Но, заметив, что та засмущалась, повернулась к младшей сестре:

— Или ты, Гузалия?

Сестры переглянулись и хором ответили:

— Чтоб выйти замуж.

Заметив недоумение, промелькнувшее в глазах Софи, бойкая Гузалия пояснила:

— На Востоке девушка должна стремиться выйти замуж, чтоб не огорчать родителей, да и не остаться одной под старость лет, а нас с Залихой все никто не берет. Вроде бы и приданое у нас неплохое, и родители наши здесь издавна живут, — она скосила глаза на переселенок с окраины, — уважением среди горожан пользуются, но замуж выйти никак не получается. Уж плакали мы с сестрицей, горевали и вдруг услышали о Школе, которая может сделать нас такими раскрасавицами, что от женихов отбою не будет. Ну, и пришли сюда, авось повезет, — подытожила свой рассказ дочь кузнеца Байсугура.

Красавица Рамия тонко улыбнулась. Софи посмотрела на нее:

— Что ты, Рамия, скажешь?

— Сами видите, сестры дорогие: все при мне, однако и меня мужчины обходят стороной. Мачеха моя отцу уже все уши прожужжала, говорит, будто я порченая какая-то, ест меня поедом, уж скоро белый свет мне будет не мил. Не знаю что и делать. Решила к вам прийти, узнать, что мужчины хотят видеть в женщине, чем их можно завлечь. Вот у меня соседка, Сания, худая, черная, как кочерга, смотреть не на что, а муж на нее всегда влюбленными глазами смотрит, наряды разные покупает, обращается так ласково, что у меня сердце ноет. Наверное, знает она что-то, что мне неведомо.

— А ты, Хафиза, почему такая печальная? — участливо спросила красавица-гречанка у двадцатидвухлетней полной белокожей архотки, что не так давно осталась без мужа.

— Со мной муж развелся, — запричитала Хафиза. — Велел однажды мне собрать вещи, потом посадил в арбу и привез в родительский дом, трижды произнес: «Талак», — это у нас так положено при разводе, — сделала она пояснение для чужестранки, — и осталась я одна, без мужа и без сына. Отец с матерью бранятся, говорят, что хороших жен мужья не оставляют, хотя я-то чем плоха? — недоуменно обратилась несчастная женщина к другим слушательницам. — Шесть лет жили душа в душу, и в один день ничего не стало, а ведь я еще молода. Может, вы мне чем поможете? — с надеждой посмотрела она на наставницу. — Я бы за вас всегда молилась Аллаху.

— Скажи мне, Хафиза, — вопросом на вопрос ответила Софи. — Как ты выглядела, когда только вышла замуж?

Удивленная подобным вопросом, толстушка огляделась по сторонам и ткнула пальцем в Эли:

— Я была почти такой же, как она. Потом родила ребенка, немного изменилась, пополнела, — скромно заметила Хафиза и тут же поспешно добавила: — В нашем городе, да и, наверное, во всем ханстве тоже, полные женщины пользуются уважением. По такой сразу видно, что не голодает, муж не обижает.

— А нравится ли твоя полнота мужу, ты его об этом не спрашивала? — вкрадчиво произнесла Софи.

— Он мне ничего не говорил и вроде бы всегда был мной доволен, зачем бы я задавала ему лишние вопросы? — растерялась Хафиза, чувствуя себя уже не слишком уверенно.

— В том-то и дело, что «вроде бы был доволен», — заметила наставница. — Раз он женился на тебе, значит, ты ему нравилась, но — стройной привлекательной девушкой. А вышла замуж и махнула на себя рукой. Поймите, полнота есть признак нездоровья, а не благополучной жизни, от нее нужно избавляться. Помните, мужчины — от природы сдержанный народ, они редко высказывают вслух свои желания и мысли. Истинная женщина должна уметь угадывать их и даже предугадывать, только тогда она будет всегда желанной и духовно близкой. Что же касается затронутого в сегодняшней беседе вопроса, то мужчинам, как правило, нравятся женщины, имеющие приятные округлые формы, к коим и нужно стремиться, если мы хотим завоевать или вернуть себе любовь мужа. Не сомневаюсь, что он обязательно оценит эти усилия, — одобряюще улыбнулась она Хафизе.

Все остальные слушательницы также страдали от своей неустроенности, кое-кто хотел скрасить благодаря занятиям в Школе красоты однообразные будни, избавиться от чувства одиночества и приобрести уверенность в себе.

— Что тебя привело к нам, юная красавица? — обратилась Софи к Эльнаре, когда все прочие женщины и девушки высказались.