– Кто говорит об ограблении? Вы слышали о Борисе Мельникове и Петре Негулеску?

– Ну и что, если слышала?

– Они направляются в Россию, где состоится шахматный турнир. Если мне удастся устроить так, чтобы вы сыграли с ними обоими, мы выиграем кучу денег. Верный куш.

Трейси не поверила собственным ушам.

– Мне сыграть с ними обоими? Это вы называете верным кушем?

– Ну да… Вам нравится?

– Замечательно. Есть только одна маленькая загвоздка.

– Какая?

– Я не умею играть в шахматы.

– Не беда. Я научу вас, – снисходительно улыбнулся Джеф.

– Вы ненормальный. Хотите совет? Найдите себе хорошего психиатра. Спокойной ночи.


На следующее утро Трейси в буквальном смысле слова столкнулась с Борисом Мельниковым. Шахматист совершал пробежку на шлюпочной палубе, а она вынырнула из-за угла. Он налетел на нее и сбил с ног.

– Смотрите, куда идете! – рыкнул гроссмейстер и продолжил тренировку.

– Грубиян! – Трейси поднялась и отряхнулась.

К ней подошел стюард:

– Вы не ушиблись, мисс? Я видел, как он…

– Ничего. Все в порядке.

Никому не удастся испортить ей путешествие.

Вернувшись в каюту, Трейси обнаружила шесть записок с просьбой позвонить мистеру Джефу Стивенсу. Она не обратила на них внимания. Днем купалась, читала, наслаждалась массажем и к вечеру, когда отправилась в бар выпить коктейль, чувствовала себя великолепно. Но ее радостное настроение продлилось недолго. В баре сидел румын Петр Негулеску. При ее появлении он поднялся и предложил:

– Позвольте угостить вас коктейлем, прелестная леди.

Трейси, немного поколебавшись, ответила:

– Что ж, почему бы и нет…

– Что будете пить?

– Водку с тоником, пожалуйста.

Сделав заказ, он снова повернулся к ней.

– Я Петр Негулеску.

– Знаю.

– Разумеется. Все меня знают. Я великий шахматист. В моей стране меня считают национальным героем. – Румын придвинулся к Трейси и положил руку ей на колено. – А еще я отличный трахальщик.

Трейси решила, что ослышалась.

– Что?

– Отличный трахальщик.

Ее охватило желание плеснуть ему водкой в лицо. Но Трейси сдержалась.

– Я договорилась встретиться с приятелем, – сказала она и отправилась искать Джефа Стивенса. Он оказался в «Принсесс грилл». Трейси уже собиралась подойти к его столику, но тут заметила, что Джеф не один: рядом с ним расположилась эффектная блондинка в вечернем платье, которое сидело как влитое на ее стройной фигуре.

«Этого стоило ожидать», – подумала Трейси и, развернувшись, пошла по коридору. Но в следующую секунду Стивенс оказался рядом с ней.

– Вы хотели меня видеть?

– Не решаюсь отрывать вас от… ужина.

– Она – десерт, – легкомысленно заметил Джеф. – Чем могу служить?

– Вы говорили серьезно о Негулеску и Мельникове?

– Абсолютно. А что?

– Мне кажется, им обоим надо преподать урок хороших манер.

– Согласен. А заодно в процессе обучения заработаем немного денег.

– Отлично. И каков ваш план?

– Вы обыграете их в шахматы.

– Я серьезно.

– И я тоже.

– Я же сказала вам, что не умею играть в шахматы – не отличу пешку от короля.

– Не тревожьтесь, – успокоил ее Джеф. – Пара уроков, и вы положите их на лопатки.

– Обоих?

– Разве я не сказал вам? Вы будете играть с ними обоими одновременно.


В баре «Музыкальный» Джеф подсел к Борису Мельникову.

– Эта женщина – потрясающая шахматистка. Путешествует инкогнито.

– Женщины ничего не смыслят в шахматах, – проворчал русский. – Они не способны мыслить.

– Эта способна. Она хвастает, что может легко победить вас.

Мельников расхохотался:

– Никому не дано меня победить – ни легко, ни трудно.

– Она готова поспорить на десять тысяч долларов, что будет одновременно играть с вами и Негулеску и по крайней мере одну партию сведет вничью.

Шахматист поперхнулся напитком.

– Абсурд! Это просто смешно! Женщина-дилетантка собирается играть одновременно с нами обоими?

– Именно. С каждым на десять тысяч долларов.

– Соглашусь только ради того, чтобы преподать безмозг лой выскочке урок.

– Если вы выиграете, деньги будут переведены в любую страну мира, какую вы назовете.

Лицо русского выразило алчность.

– Я никогда не слышал о такой. Играть с нами обоими? Эта женщина, должно быть, сошла с ума!

– У нее есть двадцать тысяч долларов наличными.

– Какой она национальности?

– Американка.

– О! Это все объясняет. Все богатые американцы – ненормальные. Особенно женщины.

Джеф поднялся.

– Наверное, ей лучше сыграть с одним Негулеску.

– Негулеску согласился с ней играть?!

– Да. Ведь я же сказал вам, что она намерена сразиться с вами обоими. Если, конечно, вы не боитесь.

– Боюсь?! – взревел Мельников. – Это я-то боюсь? Я уничтожу ее! Когда состоится этот комичный турнир?

– Она хочет в пятницу, в последний вечер в открытом море.

Русский задумался.

– Победителем будет считаться тот, кто возьмет верх в двух партиях из трех.

– Нет. Состоится всего одна партия.

– Партия ценой в десять тысяч долларов?

– Точно.

– У меня нет с собой столько наличности, – вздохнул Мельников.

– Не беда, – успокоил его Джеф. – Мисс Уитни гордится честью сразиться со знаменитым гроссмейстером. Если победит она, вы подпишете ей портрет. Если возьмете верх вы, ваш выигрыш составит десять тысяч долларов.

– У кого будут храниться ставки? – с подозрением спросил шахматист.

– У судового казначея.

– Отлично, – согласился Мельников. – Значит, в пятницу. Начнем ровно в десять.

– Мисс Уитни обрадуется, – улыбнулся Джеф.

На следующее утро он разговаривал в тренажерном зале с Негулеску.

– Так вы утверждаете, что она американка? – переспросил румын. – Мне следовало догадаться. Все американки – ку-ку!

– Она отличная шахматистка.

Гроссмейстер презрительно махнул рукой.

– Отличная – это ерунда. В зачет идут только самые лучшие. А самый лучший – это я.

– Именно поэтому она хочет потягаться с вами. Если вы проиграете, вы подарите ей портрет с автографом. Если выиграете, получите десять тысяч долларов.

– Негулеску не играет с любителями…

– …которые переведут деньги в любую страну по вашему усмотрению.

– Исключено.

– Что ж, в таком случае ей придется сыграть с одним Борисом Мельниковым.

– Что? Вы утверждаете, что Борис Мельников согласился играть с этой особой?

– Конечно. Но она надеется провести игру одновременно с вами обоими.

– Никогда не приходилось сталкиваться с подобной… подобной… – румын никак не мог подобрать слово, – с подобной самонадеянностью! Что она о себе возомнила? Неужели надеется победить двух лучших мастеров мира? Видимо, сбежала из дурдома?

– Она немного эксцентрична, – согласился Джеф. – Но деньги при ней – наличными, это точно.

– Вы сказали, десять тысяч в случае ее поражения?

– Совершенно верно.

– И такую же сумму получит Борис Мельников?

– Если победит.

Петр Негулеску усмехнулся:

– Не сомневайтесь, победит. И я тоже.

– Между нами, я не удивился бы такому повороту событий.

– Кто будет хранителем ставок?

– Корабельный казначей.

«С какой стати деньги этой ненормальной достанутся одному Мельникову?» – подумал румын и ответил:

– По рукам, мой друг. Где и когда?

– Вечером в пятницу. В десять в «Королевском» салоне.

– Приду, – хищно улыбнулся он.

* * *

– Так они согласились?! – воскликнула Трейси.

– Согласились.

– Мне сейчас станет дурно.

– Постойте, я принесу вам мокрое полотенце. – Джеф поспешил в ванную ее каюты, намочил холодной водой полотенце и вернулся.

Трейси растянулась в шезлонге. Он положил полотенце ей на голову и спросил:

– Ну, как себя чувствуете?

– Отвратительно.

– Раньше у вас бывали мигрени?

– Никогда.

– Значит, и сейчас нет. Послушайте, Трейси, неудивительно, что вы нервничаете, – вам предстоит небольшое испытание.

Она вскочила на ноги и сдернула с головы полотенце.

– Небольшое испытание! В моей жизни не случалось ничего подобного! Я играю с двумя гроссмейстерами мирового класса после того, как вы преподали мне один-единственный урок…

– Два, – уточнил Джеф. – К тому же у вас природный талант к шахматам.

– Господи! Почему я позволила втянуть себя в эту авантюру?

– Потому что мы заработаем кучу денег.

– Я не хочу зарабатывать кучу денег. Хочу одного: чтобы наш корабль утонул! Почему мы не на «Титанике»?

– А теперь успокойтесь, – попросил ее Джеф. – Все скоро кончится…

– Кончится полным провалом! Все на корабле увидят…

– Так ведь в этом весь смысл.

* * *

Вместе с корабельным казначеем Джеф совершил необходимые приготовления. Отдал ему на хранение двадцать тысяч долларов в дорожных чеках и попросил подготовить к вечеру пятницы два шахматных стола. Слух о предстоящей игре быстро распространился по кораблю, и к Джефу стали подходить и спрашивать, правда ли, что состоится невиданный матч.

– Чистая правда, – заверял он всех интересующихся. – Бедолага мисс Уитни вбила себе в голову, что у нее есть шанс победить. Даже заключает на это пари.

– А что, и я могу поставить небольшую сумму? – поинтересовался пассажир.

– Какую угодно. Мисс Уитни предлагает десять к одному.

Миллион к одному – в этом было бы больше здравого смысла. Как только приняли первую ставку, хлынул настоящий дождь. Казалось, все на борту, включая судовых механиков и корабельное начальство, решили принять участие в игре. Суммы колебались от пяти долларов до пяти тысяч, и каждый, без исключения, ставил на русского и румына.

Подозрительный казначей доложил капитану:

– Сэр, ничего подобного я не видел. Все обезумели – несут и несут деньги. У меня уже скопилось около двухсот тысяч.

Капитан окинул его задумчивым взглядом с ног до головы.

– Так вы утверждаете, что мисс Уитни собирается одновременно играть с Мельниковым и Негулеску?

– Так точно, сэр.

– Вы проверили, эти два человека в самом деле Мельников и Негулеску?

– Разумеется, сэр.

– Как вы считаете, есть шанс, что они намеренно сдадут игру?

– Ни малейшего, с их-то тщеславием. Думаю, скорее умрут. А если проиграют женщине, то непременно умрут, когда вернутся на родину.

Капитан провел рукой по волосам и недоуменно нахмурился.

– Вы что-нибудь знаете об этой мисс Уитни и Джефе Стивенсе?

– Нет, сэр. Насколько могу судить, они путешествуют порознь.

Капитан принял решение:

– Дело попахивает мошенничеством, и в любом другом случае я положил бы конец затее. Но я готов поручиться жизнью: в шахматах шулерство не проходит. Пусть матч состоится. – Капитан подошел к столу и достал из ящика черный кожаный бумажник. – Вот, поставьте за меня пятьдесят фунтов. На гроссмейстеров.


В девять вечера в пятницу в «Королевский» салон корабля набилось множество народу: пассажиры первого класса, люди, просочившиеся из второго и третьего, свободные от вахты судовые офицеры и команда. По просьбе Джефа для состязания отвели два помещения. Один стол поставили в середине «Королевского» салона, другой в соседнем и опустили шторы, чтобы изолировать шахматистов друг от друга.

– Чтобы играющие не отвлекались, – объяснил Джеф. – И еще: зрители не должны переходить из салона в салон; пусть остаются там, где с самого начала заняли места.

Чтобы публика не приближалась к столам, вокруг них натянули бархатные шнуры. Люди предвкушали уникальное зрелище, понимая, что ничего подобного они никогда не увидят. Ни один человек не знал, кто такая эта красивая американка, но зато все были уверены, что ни она, ни кто-то другой не способны одновременно играть с Мельниковым и Негулеску, надеясь хотя бы на одну ничью.

До начала игры Джеф представил Трейси гроссмейстерам. В своем длинном платье из тускло-зеленого шифона с одним обнаженным плечом она походила на фигуру с греческой вазы. Глаза на бледном лице казались огромными.

Петр Негулеску оглядел ее с ног до головы.

– Надеюсь, вы выиграли все национальные турниры, в которых вам приходилось принимать участие?

– Да, – ответила Трейси.

– Никогда не слышал о вас. – Он пожал плечами.

Мельников проявил не больше учтивости.

– Вы, американцы, не знаете, куда девать свои деньги. Хочу заранее поблагодарить вас: моя победа доставит радость моим родным.

Глаза Трейси вспыхнули зеленью нефрита.

– Вы еще не победили, мистер Мельников.

Смех русского гулко прокатился по салону.

– Милая дама, я понятия не имею, кто вы такая, зато прекрасно знаю, кто я. Я – великий Борис Мельников.