В конце концов ей стало казаться, что синий костюм никуда не годится, но наступила пятница, и было уже поздно что-то предпринимать. Она не могла тайком прошмыгнуть в бутик Люсили: весь поселок тут же понял бы, что мать невесты не удосу­жилась вовремя купить себе новый костюм. Такого унижения Полина бы не перенесла.

– Красивый дом, правда? – заискивающе сказал ее муж, подъ­езжая к Килнагошеллу по извилистой, усаженной деревьями ал­лее.

Фонси ненавидел ссоры. Ах, если бы у него хватило характера возразить Полине! Он бы с удовольствием сказал жене, чтобы она прекратила дурить и что он пойдет на свадьбу любимой доче­ри независимо от того, где эта свадьба состоится. Но Фонси был тихим человеком и побаивался жены.

– Ничего, – ворчливо ответила Полина, глядя на изящный фасад, над портиком которого пышно цвели плетистые розы.

Фонси остановил машину и вылез. Ему ужасно хотелось по­скорее обнять Дельфину. Он любил дочь до самозабвения и счи­тал Юджина отличным парнем. Конечно, Полина не знала, что он знаком с будущим зятем, иначе она взбесилась бы… Фонси громко хлопнул дверью автомобиля. Он был сыт по горло.

– Я иду к Дельфине! – заявил он.

Если бы с ней заговорил автомобиль, Полина изумилась бы меньше. Фонси всегда делал то, что хотела она, а сейчас она хоте­ла смешаться с толпой и посмотреть, кто пришел на свадьбу. Но Фонси прошел в дом так уверенно, словно был его хозяином.

Полина обогнула угол, прошла в сад и застыла от удивления. Там собралась половина Редлайона. Стоял прекрасный летний день. Люди смеялись, беседовали и радовались жизни. Тут же, к ужасу Полины, находился и отец Мактиг, над чем-то весело сме­явшийся со своими прихожанками. Грудь Полины раздулась, как у рассерженной лягушки, и так же внезапно опала. Что она могла сказать? Он человек бога, он знает правила. Конечно, он не при­шел бы сюда, если бы думал, что Дельфина будет навеки прокля­та небом, если выйдет замуж за разведенного Юджина.

– Полина! – заметив ее, зычно крикнул он. – Идите сюда! А мы уж думали, что мать невесты слишком занята, чтобы прово­дить время с нами, простыми смертными!

Слабо улыбаясь, Полина подошла к гостям, которые дружно поздравили ее со столь важным событием.

– Не могу дождаться, когда увижу ее платье… – мечтательно вздохнула мисс Мэрфи. – Миссис Коннелл говорит, что она по­хожа на сказочную принцессу. Неужели это так? Наверно, вы очень довольны!

Все глаза устремились на Полину, и та на мгновение ощутила неловкость. Знают ли они, что мать невесты была против этой без­божной свадьбы? Нет, наверно, не знают. Небрежно помахав ру­кой, как это делала королева Елизавета по телевизору, Полина вздохнула.

– Довольна – не то слово. Я просто счастлива! Отец Мактиг перевел дух и улыбнулся.

– Я знал, что так и будет. – Его глаза лукаво блеснули. – А те­перь познакомьтесь с нашими гостями из Лондона – Сандрой, Рини и Памми Тернер.

– Чудесно выглядишь, Дельфина, – сказал Фонси, глядя на красавицу, которой стала его единственная дочь. Ее бледно-кре­мовое, расшитое золотом платье было великолепным, и Дельфи­на, кудри которой сияющей волной ниспадали на плечи, дейст­вительно казалась сказочной принцессой.

– Мне очень жаль, но твоя мать здесь. Извини, что я не засту­пался за тебя, – сказал он, глядя в пол.

– Пустяки, папа, – сказала Дельфина, нежно поцеловав его в щеку. – Ты здесь, и это самое главное. Ты выведешь меня к гостям?

– Мама! – завопила Милли, вбегая в вестибюль Килнаго-шелл-хауса. Ее платье было застёгнуто только наполовину. Сэм не смогла сделать это как следует на тесном заднем сиденье ма­шины.

– Милли, радость моя! – Счастливая Хоуп подхватила дочку на руки. – Я боялась, что ты опоздаешь. Тетя Дельфина уже готова.

Она повернула Милли к себе спиной и застегнула ей пугови­цы. Потом прикрепила шпильками к ее волосам венок из кремо­вых роз и вручила дочери букет.

– Готова?

Сияющая Милли кивнула.

Хоуп посмотрела в зеркало, чтобы проверить, насколько ужас­но она выглядит в жакете и брюках цвета аметиста. Брюки были слишком тесными, и Хоуп пришлось расстегнуть пуговицу. Ос­тавалось надеяться, что они не свалятся в самый ответственный момент, явив миру поразительно элегантное сочетание длинных панталон и дешевых носков.

– А где Тоби? – спросила она Милли.

– Он с папой.

– С папой? Как сюда попал папа?! – громко ахнула потрясен­ная Хоуп.

– Приехал на свадьбу. Разве меня не приглашали? – раздался голос Мэтта. Он стоял в дверях, освещенный солнцем. Волосы Мэтта были острижены слишком коротко, он выглядел усталым, но ничто не могло испортить его безупречную красоту. На нем был выходной костюм и тот самый галстук, который Хоуп пода­рила ему в Бате на сорокалетие. Он был так хорош, что Хоуп захо­телось броситься в его объятия и остаться там навсегда.

– Мэтт! – радостно воскликнула Дельфина, спускаясь по лестнице под руку с отцом. Замыкала шествие Мэри-Кейт. – Пре­красно! Ну что, все готовы?

Говорить было некогда. Милли пристроилась за тетей Дельфиной, Мэтту и Хоуп пришлось поспешно спуститься в сад и занять свои места.

Музыканты из фольклорного ансамбля, игравшего в пивной «Вдова Мэгуайр», грянули свадебный марш Мендельсона, стран­но звучавший в исполнении скрипки, аккордеона и бодрана . Но Дельфине и Хоуп казалось, что они никогда в жизни не слышали более сладких звуков. Дельфина смотрела на своего дорогого Юджина, который гордо стоял рядом с Эдди в мятом костюме. Хоуп держала Мэтта за руку и была абсолютно счастлива. – Я люблю тебя, – прошептал он, наклонившись к ней.

Хоуп крепко стиснула его руку. Все ее тревоги и гнев бесслед­но исчезли.

– Ну пожалуйста… – с трудом выдавила она, боясь распла­каться.

Вирджиния стояла рядом со своими родными. Маленькая Элисон мирно спала у нее на руках.

– Как ты это сделала? – спросил изумленный Джейми. – Эта девчонка буквально извела нас!

– Элисон знает, что теперь она с бабушкой. – Вирджиния улыбнулась малышке и погладила ее рыжие кудри.

Когда Юджин наконец наклонился и крепко поцеловал Дель­фину в губы, у всех выступили слезы на глазах. Даже Полина не удержалась и полезла в сумочку за бумажной салфеткой.

– Возьми мою, – сказала Мэри-Кейт, передавая пачку сест­ре. – Рада, что пришла?

Полина трубно высморкалась, что, видимо, означало «да».

– Вот и отлично. А теперь пойдем в дом. Мать невесты обяза­на присматривать за угощением. Мы же не хотим подорвать твой авторитет, правда?

– Как жаль, что с нами нет Николь, – сказала Рини, поднося к глазам салфетку. – Ей бы тут понравилось.

– Да уж, – согласилась Сандра, обмахиваясь сумочкой. – А те­бе-то самой нравится?

– Нравится? – повторила Рини. – Не то слово! Я счастлива. Кстати, я поговорила с этим симпатичным священником и ска­зала ему, что моя семья давно уехала отсюда, но я хотела бы най­ти своих родственников. Он обещал помочь мне. Кто знает, а вдруг что-нибудь получится?

Пока Юджин и Дельфина обнимались и целовались с гостями, Мэтт отвел Хоуп в маленький садик за домом. Сэм с надеждой посмотрела им вслед, взяла Милли и Тоби за руки и предложила поискать Динки.

– Почему ты вернулся именно сегодня? – спросила Хоуп, все еще крепко держа Мэтта за руку.

– Потому что наконец поумнел, – ответил Мэтт. – Ты не по­веришь, как я тосковал по тебе.

Хоуп вспомнила о своих бессонных ночах, о мучительных ме­сяцах, когда она считала, что больше никогда не будет счастлива.

– Поверю. Я тоже тосковала по тебе. Думала, ты больше не вернешься. Но умолять тебя я не могла. Сам понимаешь…

– Я долго не понимал этого, – признался Мэтт. – Наверное, все дело в том, что я считал тебя прежней Хоуп, которой и в голо­ву бы не пришло повысить голос. Хоуп, которая при малейшем намеке на ссору просила прощения даже тогда, когда не была ви­новата. Честно говоря, я думал, что ты любишь его и поэтому не звонишь мне каждые пять минут и не умоляешь вернуться.

– Ох, Мэтт… – Хоуп повернулась к нему лицом. – У меня с Кристи ничего не было. Я флиртовала с ним, вот и все, но не су­мела вовремя дать ему понять, что это просто флирт. Я не любила его. Он ничего для меня не значил. Но рисковать из-за этого на­шим браком я не имела права. Я была набитой дурой.

– Ты ни в чем не виновата. – Мэтт нежно погладил ее по ли­цу. – На самом деле я все это знал, но моя гордость страдала. Я не понимал, как ты могла решиться причинить мне боль и почему не умоляешь меня вернуться…

Хоуп покачала головой.

– Если бы я умоляла тебя вернуться, ты решил бы, что измена была, и возненавидел бы меня. Ты должен был простить меня сам, – серьезно сказала она.

– Когда я начал думать об этом, то многое понял, – ответил Мэтт. – Я вел себя недопустимо. Когда мы переехали сюда, я все бросил на тебя, а сам погрузился в свои проблемы. И они оказа­лись мне не по плечу.

– Кстати, ты никогда не говорил мне о трудностях с кни­гой, – сказала Хоуп. – Если бы я знала об этом, то пойяла бы, почему с тобой так…

– Трудно жить? – Мэтт поморщился. – Мне не хотелось при­знаваться тебе. Я много лет считал себя способным на все, а ока­залось, что это не так. Признаться в своем бессилии было бы слиш­ком унизительно. Извини. В результате я стал полным ублюдком. Я забыл о тебе и детях. – Его глаза были полны боли. – Меня убивала мысль о фиаско! Я боялся, что ты скоро обо всем узнаешь, и не мог этого вынести. Я притащил тебя в незнакомое место, предоставил осваиваться в одиночку, а сделать свою часть дела так и не сумел.

– Мэтт, никакого фиаско не было. – Глаза Хоуп сияли. – Я люблю тебя и горжусь тобой. Конечно, ты не совершенство, ну и что? Я и сама не совершенство! – засмеялась она.

– Знаю. Но я забывал о тебе, а это непростительно. Клянусь, это больше не повторится. Особенно теперь. – Он бережно по­ложил руку на выпуклый живот Хоуп.

– Это твой ребенок! – выпалила она.

– Я знаю, – ответил Мэтт. – Знаю, что ты ничего не позволи­ла бы себе с другим мужчиной. Я должен был сразу понять это. Но, увидев тебя с ним, я почувствовал себя полным неудачни­ком, окончательно пал духом и решил сбежать от всего. В том чис­ле и от тебя. – Он понурился. – Если бы я тогда не впал в де­прессию из-за своего романа, ничего этого не случилось бы.

– Но… – Хоуп была сбита с толку. – Как ты узнал, что я бере­менна?

– Во-первых, благодаря Милли. Она считает, что утренняя тошнота – признак каждой взрослой женщины, – усмехнулся Мэтт.

Он рассказал про маринованные овощи, вылитые в туалет.

– А во-вторых… – Мэтт запнулся. – Ты только не сердись, но вчера Сэм позвонила мне. Мы говорили о многом. В том чис­ле и о твоей беременности.

Хоуп возвела глаза к небу.

– Господи, я несколько месяцев умоляла ее не вмешиваться…

Поразительно!

– Сэм любит тебя.

– Меня поражает не то, что она позвонила. Я удивлена тем, что вы смогли побороть взаимную неприязнь и поговорить.

– Смогли. Между прочим, она прекрасно управляется с детьми. Когда они увидели ее в аэропорту, то просто взбесились от радости. А присматривать за ними тяжело. Не знаю, как ты справляешься, – сказал он. – Думаю, нам придется взять няню, чтобы было кому за­ботиться о малышах, если мы куда-нибудь отправимся.

Хоуп растерянно уставилась на него.

– Какую няню? Куда отправимся? О чем ты говоришь? Мы еле сводим концы с концами, у нас нет денег даже на бэби-ситтер. Ты что, решил вернуться в агентство?

– Это долгая история, – вздохнул Мэтт. – Видишь ли, Адам выздоровел, а я успел побыть боссом и понял, что теперь мне бу­дет трудно работать под его началом. Поэтому я решил уйти. Сло­жись обстоятельства по-другому, мне осталось бы только одно: открыть собственное агентство.

Хоуп пропустила мимо ушей слова об обстоятельствах и встревожилась. Для этого же понадобится целое состояние! Откуда его взять?

– Так чего же ты хочешь?

Мэтт едва сдерживался, чтобы не расплыться в улыбке.

– Сейчас я тебе все объясню. Ты уже знаешь, что мой роман пека закончился провалом. Но когда я жил в Бате и тосковал о те­бе, то начал для собственного удовольствия писать юмористичес­кий роман. Конечно, это не высокая литература, но работал я с увлечением.

Хоуп все еще хлопала глазами, не понимая, куда он клонит.

– Так вот, Дэн убедил меня послать роман литературному аген­ту. Я подумал, что он рехнулся, но все же сделал это. Честно гово­ря, я был уверен, что мне даже отвечать не станут. Но как раз в тот день, когда Милли разыграла утреннюю тошноту, я начал про­сматривать почту и нашел там письмо от моего агента… – Он на­конец улыбнулся: ему очень нравилось произносить эти слова: «мой агент». – Так вот, агент буквально умолял позвонить ему, потому что я забыл указать в письме номер своего телефона. Я по­звонил, и… Ты не поверишь, но рукопись ему очень понравилась и он уже отправил ее на просмотр издателю! Они предложили мне четверть миллиона долларов за три книги… Хоуп, я добился своего! Теперь я писатель. У меня получилось!