С того вечера, когда Брэй занимался любовью с Луизой, прошло уже три недели, но события того вечера были так же свежи в памяти, как если бы это было вчера. Но самым странным для Брэя было даже не то, что он скучал по Луизе. По ее сестрам, как ни странно, он скучал едва ли не меньше. Выросли ли у Бонни, наконец, недостающие зубы? Научилась ли Лилиан лучше играть на фортепьяно? Как дела у Сибил? Иногда Брэю даже казалось, что ему не хватает их дружного, счастливого смеха, который он раньше терпеть не мог.

Мимо Брэя прошел официант с подносом, и Брэй взял себе бокал красного вина. Но тут он увидел лорда Санберна, подходящего к нему.

– Добрый вечер, ваша светлость! – поздоровался тот.

– Добрый вечер, – сухо ответил Брэй, не глядя на Санберна и обводя глазами зал.

Общаться с этим сплетником у него сейчас не было ни малейшего желания. Однако лорд либо не заметил холодности Брэя, либо не придал этому значения, поскольку как ни в чем не бывало затараторил:

– Позвольте полюбопытствовать, ваша светлость: прошла вот уже едва ли не половина бального сезона, а вы, если не ошибаюсь, до сих пор так ни разу и не потанцевали с мисс Прим…

– В самом деле? – фыркнул Брэй. – Как вы наблюдательны!

– Не я один. Многие находят это весьма странным.

– И что же в этом странного? – спросил Брэй, по-прежнему не глядя на напыщенного лорда.

– А сами-то вы не находите это странным?

– Представьте себе, нет. Вот вы, например, сами-то с ней танцевали?

– Т-танцевал, – запнувшись – очевидно, от неожиданности вопроса, произнес Санберн. – Должен же кто-то танцевать с мисс Прим, если уж вы не танцуете! Мало того, вы, похоже, с ней даже не разговариваете. Если не ошибаюсь, первый и последний раз вы разговаривали с ней на первом балу сезона. С тех пор уже прошел целый месяц.

Брэй и сам без напоминаний с чужой стороны отлично помнил, сколько времени с тех пор прошло.

– С каких это пор, Санберн, вы начали проявлять столь пристальное внимание к моей личной жизни? – усмехнулся он.

– Вы так и не ответили, ваша светлость, почему вы так упорно избегаете общества мисс Прим, – как ни в чем не бывало повторил тот.

Отпив глоток из своего бокала, Брэй протянул его Санберну.

– Подержите-ка!

– Что вы себе позволяете, ваша светлость? Я вам не слуга! – скривился Санберн.

Не обращая на возмущенного лорда ни малейшего внимания, Брэй направился через весь зал, пробираясь сквозь толпу и, как всегда, вежливо кивая вдовам и старым девам. Некоторым из них он даже поцеловал ручку и перекинулся с ними двумя-тремя словами, но ни с одной не задержался надолго. Но тут снова заиграла музыка, и Брэй пригласил на танец первую подвернувшуюся под руку даму – не очень молодую, но еще довольно-таки привлекательную вдову-виконтессу. Луиза же танцевала этот танец с новым кавалером – помоложе и посимпатичнее, чем лорд Биттерхавен. Брэй, кажется, даже встречал этого молодого человека где-то раньше, только вот как его зовут – никак вспомнить не мог.

Мисс Гвен тоже танцевала – с мистером Стандишем.

«Стало быть, – отметил про себя Брэй, – еще не успела разочароваться в этом проходимце!»

Брэй о чем-то разговаривал с виконтессой, однако взгляд его был прикован к Луизе. Новое бледно-розовое платье весьма ей шло, разве что декольте было уж слишком откровенным… Интересно, куда смотрела миссис Колтраст, если позволила ей появляться с таким декольте? Неудивительно, что молодой франт, с которым она танцевала, так и пожирал взглядом ее грудь, даже не слушая, что она говорит ему… У Брэя все кипело внутри. Еще минута – и он бы, не сдержавшись, подошел к этому пижону и оторвал ему голову, но тут, слава богу, танец кончился.

Брэй проводил виконтессу к ее месту на стуле у стены, радуясь в душе, что после танца с ней может считать свой долг на сегодня исполненным. Зачем он вообще сюда пришел, на этот бал? Смотреть, как Луиза танцует с другими, было выше его сил…

«Не пытайся обмануть сам себя, – усмехнулся Брэй своим мыслям, – ты отлично знаешь, для чего явился сюда…»

Более того, Брэй не раз и не два замечал, что Луиза, судя по всему, сама все время ищет его взглядом в толпе: неоднократно его взгляд пересекался с взглядом ее голубых бездонных глаз, и мурашки пробегали у Брэя по коже… Брэй был готов поклясться, что тот вечер так же живо запечатлелся в памяти Луизы, как и в его памяти, и что она жаждет повторить его, как и он.

Брэй до сих пор не мог понять, почему Луиза после того, как они занимались любовью, отказалась выйти за него замуж. Иногда у него даже возникала мысль: может быть, она просто добилась от него того, чего хотела, и после этого он стал ей не нужен? Брэй отлично сознавал, что с таким мужем, как он, любой жене придется порой трудно… Но ведь и сама Луиза – девушка с характером, очень независимая. С такой любому мужу тоже будет нелегко. Не говоря уже о том, как он будет пристраивать замуж всю эту ораву сестер.

И тем не менее Брэя все равно безудержно тянуло к Луизе.

На протяжении тех двух лет, пока не познакомился с Луизой лично, Брэй втайне надеялся, что она сама не захочет пойти за него замуж. Но это было еще до того, как он впервые поцеловал Луизу, до того, как занялся с ней любовью… До того, как он полюбил ее.

Полюбил? Неужели это любовь? Брэй отлично владел искусством заставить женщину влюбиться в него. Но любил ли он сам когда-нибудь хоть одну? Это было совершенно не в его манере, по крайней мере до сих пор… Удивительно ли, что Луиза не захотела выходить замуж за такого человека?

«Не слишком ли сложное это объяснение? – вдруг подумалось Брэю. – Может быть, на самом деле все гораздо проще? Зачем ей, собственно, выходить за меня замуж? Я и так их с сестрами опекун, что позволяет им всем жить вполне беззаботно и безбедно. Плохо ли?»

Брэй обвел взглядом зал, пытаясь отыскать Ситона или Харрисона, но ни того ни другого нигде видно не было. Зато взгляд его наткнулся на Луизу, танцевавшую уже с новым кавалером. Брэй снова стал скользить взглядом по залу в надежде приметить какую-нибудь молодую леди, которую мог бы пригласить на танец, и вдруг заметил стоявшего у стены мистера Хопскотча, который, судя по всему, пристально за ним наблюдал.

Брэй готов был взорваться. Если бы Хопскотч сейчас подошел к нему и снова начал расспрашивать, когда же он наконец женится на мисс Прим, Брэй скорее всего не удержался бы и задал этому идиоту хорошую трепку при всех. На счастье, Брэй сейчас находился рядом с выходом на террасу, ведущую в сад, поэтому решил ретироваться туда.

Прохладный ночной ветерок освежил разгоряченное лицо Брэя, но, как назло, стоял туман, что снова напомнило ему ту роковую ночь… Кое-где виднелись обнимающиеся парочки.

Пройдя мимо фонтана с купидонами, Брэй заметил еще несколько парочек, уединившихся под покровом темноты. Смотреть на них ему совершенно не хотелось. Вопреки его ожиданиям, то, что он вышел из душного людного зала в сад, отнюдь не успокоило его нервы – как говорится, от себя не убежишь… Брэй, конечно же, мог бы пойти в этот вечер не на этот бал, а куда-нибудь в клуб поиграть в карты, но ему хотелось видеть Луизу, хотя он и сам не мог сказать, что причиняет ему бо́льшую боль: скучать без нее или смотреть, как она танцует с другими.

Внезапно слух Брэя уловил какой-то странный звук. Кажется, женский плач… Брэй инстинктивно прислушался.

– Что вы делаете?! – раздался девичий крик. – Отпустите меня!

Брэй оглянулся вокруг. Те парочки, которые находились в зоне его видения, как ни в чем не бывало продолжали целоваться. Стало быть, кричал кто-то другой.

Герцог пожал плечами. Какой-то подвыпивший франт пытается сорвать поцелуй с губ некой девицы против ее воли – какое ему, Брэю, до этого дело? Пусть сами между собой разбираются, в конце концов! Девушка и сама должна понимать, что если мужчина вдруг приглашает ее уединиться в саду, то отнюдь не для того, чтобы послушать пение соловья! Так уж устроен мир, нравится женщинам это или нет: мужчины созданы для того, чтобы командовать, женщины – чтобы им подчиняться.

Вот только мисс Прим, судя по всему, отнюдь не желает подчиняться, скорее напротив: уже настолько успела овладеть его мыслями, что, похоже, скоро он начнет подчиняться ей…

Брэй продолжил свою прогулку, но тут послышались звуки бегущих ног. Он обратил свой взгляд туда, откуда доносились эти звуки, и увидел убегавшую от кого-то Гвен. Сердце Брэя екнуло.

– Что случилось? – Брэй бросился за ней. – Мисс Гвен, подождите!

Гвен обернулась.

– Не надо, ваша светлость, прошу вас! – воскликнула она, всхлипывая. – Оставьте меня, я хочу побыть одна!

Брэй удержал было Гвен за руку, но, поскольку сидевшая неподалеку парочка прервала свои поцелуи и уставилась на них, тут же отпустил.

– Послушайте, мисс Гвен, – произнес он, – выбирайте сами: либо вы будете бегать здесь с заплаканными глазами и привлекать всеобщее внимание, либо сейчас же остановитесь и спокойно расскажете мне, что случилось.

– Ничего не случилось, – ответила девушка, пряча от него глаза. – Все в порядке!

– Нет, мисс Гвен, я же вижу, что не все в порядке!

Гвен наконец подняла взгляд на Брэя. В ее глазах стоял страх. Точно такой же взгляд был у ее брата, когда он понял, что его уже не спасти; в нем читался вопрос: «Почему это случилось именно со мной?» Брэю вдруг ужасно захотелось защитить и утешить это невинное создание.

– Расскажите мне, что произошло, – сказал герцог очень тихо и в то же время таким тоном, что Гвен наверняка поняла: он не оставит ее в покое, пока не добьется ответа.

– Ничего, – снова повторила девушка, однако, судя по ее лицу, в ней сейчас происходила какая-то внутренняя борьба.

– Если ничего не случилось, то откуда у вас кровь на губе?

– В самом деле? – Гвен потрогала пальцем нижнюю губу. – Должно быть, случайно прикусила, когда он…

Брэй слегка коснулся ее плеча, словно хотел сказать: «Отойдем немного, чтобы нас никто не видел…» Они сошли с дорожки и встали у стены, подальше от любопытных глаз.

На губе Гвен на самом деле не было крови, но Брэй нарочно сказал это, чтобы заставить ее признаться, что же все-таки произошло.

– Вы уединялись здесь в саду со Стандишем? – спросил он, протягивая Гвен платок.

– Нет. Одна. Клянусь вам, я была одна! – В глазах девушки по-прежнему стоял страх.

– Не лгите мне, мисс Гвен!

– Только, ради бога, не говорите Луизе, ваша светлость! – прошептала Гвен. – Сестра будет очень сердиться! Она не велела мне уединяться с ним… Даже советовала не думать, что он любит меня, пока он сам этого не скажет… Я не верила ей, но она оказалась права! Я сама во всем виновата…

– В чем вы виноваты, мисс Гвен?

– Он хотел поцеловать меня… Я не возражала. Я сама хотела, чтобы он меня поцеловал… Но затем он захотел дотронуться до меня. Я сказала, что не позволю ему, пока он не поклянется, что женится на мне, но он не послушался… А я-то думала, что он меня любит…

– Тише, – прервал ее Брэй. – Все ясно… Вытрите слезы, мисс Гвен. Вы же не хотите вернуться в бальный зал с заплаканными глазами и красным носом?

Девушка помотала головой, послушно вытирая слезы его платком.

– Разумеется, нет, – всхлипнула она. – Я не хочу, чтобы Луиза об этом узнала… Я была уверена, что он любит меня…

– Мужчины вообще подлые твари, мисс Гвен.

– Вы ведь не расскажете Луизе, что я оказалась такой дурой, ваша светлость? Обещайте, что не расскажете!

– Успокойтесь, не расскажу. Если вы не хотите, чтобы ваша сестра это знала, дело ваше: сами решайте, рассказывать ей или нет. Мое дело – сторона.

«А со Стандишем я разберусь!» – добавил Брэй мысленно.

– Спасибо, ваша светлость! – слабо улыбнулась Гвен.

Через плечо девушки Брэй вдруг увидел удалявшегося Стандиша.

– Мисс Гвен, сядьте вот сюда, – указал герцог на стоявшую неподалеку скамейку, – постарайтесь успокоиться и привести себя в порядок. А я немного прогуляюсь и скоро к вам вернусь. Только никуда не уходите! Хорошо?

Девушка молча кивнула.

Брэй быстро пересек лужайку и настиг негодяя.

– Вот вы где, Стандиш! – произнес он непринужденно. – А я везде вас искал… Позвольте на пару слов.

– Я слушаю вас, ваша светлость!

– Это разговор не для посторонних ушей, Стандиш. Пройдемте-ка вон за тот угол, чтобы нас никто не слышал…

Молодой человек последовал за герцогом.

Когда они завернули за угол, Брэй вдруг резко развернулся, схватил Стандиша за жабо, да так, что тот начал задыхаться, и довольно сильно ударил его о стену.

– Я знаю, приятель, что ты не из тех, кто привык, чтобы ему читали мораль, но позволь все же преподать тебе один урок, который я в свое время получил от отца. Мой отец, помнится, тогда сказал: «Не трогай невинных девушек, сынок, – к твоим услугам полно вдов и чужих жен. На худой конец можешь даже пойти в бордель, только не трогай молоденьких и невинных!» Надеюсь, я понятно изъясняюсь, Стандиш?