Мария Акулова - Гранатовое зернышко

Нет, гулять со своими соседскими ребятами ей тоже нравилось, но в таких походах была своя экзотика, свой авантюризм, здесь всегда была возможность поболтать и с самим Аббасом, и отведать вкуснейших оладушек его жены… Да и дети его принимали Эмине хорошо…

Вот только сегодня в их компании было неожиданное пополнение…

Мальчик, выглядевший года на четыре старше, окинул Эмине быстрым взглядом, кивнул, а потом отложил свой деревянный меч на лавку, подошел, протянул руку для пожатия. Делал он все это серьезно, хмурился даже. Но не было впечатления, что новый знакомый злится. Нет. Он просто не отличался задорностью, вот и все.

– Очень приятно, Дамир Сабир оглы Бабаев, – представился по имени отчеству, чем вызвал непроизвольную улыбку у Аббаса, пожал девичью ладонь.

– А я Эминка… Меня дома так называют…

Девочка же немного растерялась. Нет, она-то помнила свои отчество и фамилию, но еще ни разу в жизни называться с их помощью не приходилось.

– Будем знакомы, – Дамир кивнул, отпустил руку девочки, вернулся к своему мечу…

– Это мой племянник, Эмине-ханым. Приехал к нам на пару недель из Киева. Слышала о таком городе?

Эмине внимательно следила за тем, как мальчик вновь берет в руки деревянный меч, как замахивается, будто собираясь прямо тут и сейчас сразиться с невидимым соперником… Девочка поняла, что Аббас-бей задал ей какой-то вопрос, далеко не сразу.

– Нет. Не слышала.

– Красивый город. Очень. Почти настолько же, как наш с тобой родной.

– Неправда, – Дамир же был куда более внимательным, чем хотел казаться. Остановился, вновь посмотрел на них своих взрослым серьезных взглядом, подбородок вскинул гордо… – Киев красивее.

Ответом же своим вызвал у Аббаса новый повод для смеха, а в Эмине непобедимое желание доказать, что парень заблуждается.

– А у вас там море есть? – что она тут же и попыталась сделать. Поставила свою корзинку на траву, руки на груди сложила, глядя на паренька так же серьезно, как он на всех вокруг.

– Нет, моря нет. Зато есть река. Огрооооомная, – и он тоже меч отложил, чтобы с помощью рук показать, насколько же эта самая река большая.

– Нет-нет-нет! Река у многих есть, а вот море – редкость. А наше море – так вообще только у нас и есть!

– Ха… Море… Да его озером называют. Тоже мне… нашла, – Мир отмахнулся, считая, что спор побежден. Но где там!

Дети даже не заметили, что Аббас-бей отошел, с любопытством наблюдая за разворачивающимся диалогом, что меч давно отброшен в траву, что лукошко с финиками перевернуто, а два упрямых ребенка спорят до хрипоты в горле о том, о чем спорить смысла нет.

– Какая ты невыносимая! – в какой– то момент Дамир не выдержал, всплеснул руками, выражая свое крайнее недовольство. – Я тебе азербайджанским языком объясняю – Киев – лучше, я и там был, и тут. А ты была? Нет! Ну и как сравнивать можешь?!

– Могу! – ответ Эминки же был прост и безапелляционен.

– Бедный твой муж будет… Это же надо! Такая мелкая, а уже такая упрямая! Я бы тебя замуж с таким характером ни за что не взял бы!

– Больно надо! – Эмине же только сильней нахохлилась, смотря еще более грозно. – Я бы за тебя замуж и не пошла бы! За упрямого такого! – и ответила в том же духе.

Тоже нашелся… жених… С мечом деревянным да рассказами о каком-то чужом городе, который красивей их самого лучшего в мире Баку!

– Не ссорьтесь дети, – спасение же пришло откуда не ждали, жена Аббас-бея позвала всех обедать. На те самые оладьи. Вот только ссора так раззадорила молодежь, что даже рядом сесть они отказались, а потом сверлили друг друга взглядами, наперегонки поедая оладушки, чтобы конкуренту меньше досталось. 

– А он скоро уедет? – Эмине обратилась к учителю, кивая на победившего в схватке Мира, последний блинчик достался именно ему. От щедрого предложения его разделить Эмина отказалась. Ей не нужны были подачки.

– Эмине! Это неправильно! Лучше бы ты подумала о том, как его переубедить, а не как выжить побыстрей. Будь мудрой, девочка моя. Будь мудрой… Вот только получится это уже разве что в следующий приезд нашего уважаемого Дамир-бея. Так как завтра мы всей семьей будем провожать его домой… Не хочешь с нами?

– Нет, – провожать этого наглого парня? Еще чего не хватало! Нет уж. Пусть едет в свой Киев и сидит там, любуясь своей речкой. А она уж как-то сама погуляет по берегу лучшего в мире моря… И невесту себе пусть там ищет. А то ишь какой! Замуж ее не возьмет. Ну-ну. Мама вон говорит, что любой возьмет. А он что, не любой?!

Эта встреча возбудила Эминку до такой степени, заставила провести настолько вдумчивую практически бессонную ночь, что следующим утром она прямо таки на рассвете побежала к дому Аббас-бея, тихонько открыла калитку, пробралась во двор. Оставила на уличном столе, рядом с тем самым деревянным мечом, книгу. Красивую. С картинками. Собрание сказок. Ее любимую. Прочитав которую, только последний дурак может не влюбиться в Баку. В Девичью башню, в стены старого города, в храмы. И записку: «когда ты приедешь в следующий раз, я готова буду услышать твои извинения и признание, что Баку лучше!».

Хотела еще написать, что замуж за него не выйдет даже после этого, но времени было мало, а писать они только учились, поэтому Эминка и так потратила уйму времени на то, чтобы получилось грамотно и красиво…

Через год, может, два эта встреча совсем стерлась из девичьей памяти. Эмине так и не узнала – забрал ли парень книгу с собой, прочитал ли записку, сменил ли свое мнение.

Не знала, кто такой был тот Дамир. Не знала, как они встретятся в следующий раз. Не знала, что он станет для нее спасением, любовью и… Миром. Целым сказочным миром.

Но вот прошло немного больше двадцати лет и…  

***

Глеб Имагин стоял, сложив руки на груди, насупив брови, переводя взгляд с одного человека, находящегося вместе с ним в когда-то Пирожковом кабинете, на другого…

День большой Бакинской свадьбы приближался неумолимо. Мир… был к этому не готов. Жить после женитьбы – легко, а вот пройти все девять кругов ада прежде, чем оказаться в том самом «после женитьбы», как оказалось, нет.

Вокруг одни маньяки. Это он понял сразу. Амина – маньяк. Его мама – маньяк. Ее мама – маньяк. Людмила Васильевна – маньяк. Одного понять не мог – если все эти женщины – самые настоящие исчадья ада, то как они смогли захомутать таких замечательных мужиков-то?!

Возможно, дьявол не всегда носит Prada, но он всегда в юбке. Тут без сомнений.

Хотя Мир ведь искренне любил, уважал, питал нежность к этим женщинам, но абсолютно не был готов к тому, какую деятельности они развернут в рамках подготовки к свадьбе.

Играть ее решено было в Баку. Тут Мир с Аминой не спорил. В конце концов, для тех киевских друзей, которые не смогут добраться до Баку, они соберут еще один праздник поскромней.

Так вот, Мир с Аминой не спорил, а вот Сара имела на этот счет свое мнение…

Она поддерживала идею с Баку, но абсолютно не разделяла мнения будущей невестки относительно места, которое ею было выбрано.

– Дамирчик, ну это ведь неправильно! Что люди подумают?! – приехав в Баку за две недели до запланированной даты, Сара поселилась в доме брата – Аббаса, а потом названивала сыну, который в это время работал в Киеве, чтобы вразумить через него Амину.

Сама Амина-то территориально находилась в азербайджанской столице. Во-первых, к свадьбе действительно нужно было готовиться, а во-вторых, взяв на себя ответственность за зернышек Аббас-бея, она не собиралась их бросать на полпути.

Поэтому Миру пришлось вернуться в Киев самому, а потом посещать любимую набегами на выходных, ну и готовить почву для ее возвращения.

Окончательно вопрос о том, где их семья останется после свадьбы, решен не был. Но как Амина не могла бросить зернышек на полдороги, так она не могла и отказаться от своих амбиций в Баттерфляе. Это по-прежнему было значимое для нее место. Это был неотъемлемый кусочек ее души. Она безумно скучала по своей работе. Почти так же, как по Миру, но его-то хоть видеть удавалось – вживую или по скайпу, а вот клуб нет. Кроме того, она не готова была бросить учебу. А осенью ей грозила новая сессия.

Поэтому после завершения турнира она собиралась вернуться. После завершения турнира и после собственной свадьбы. Вернуться, возможно, не навсегда. Неизвестно ведь, что завтра в голову стукнет? Но пока что бросать Бабочку она не собиралась.

В принципе, как и уступать будущей свекрови в вопросе, который был для нее более чем принципиальным. В чем угодно, но не в этом…

– А что люди подумают? – когда мама позвонила Миру, он как раз ехал с одной встречи на другую. В квартире творился полный кавардак. Как-то так совпало, что стоило Дамиру дозреть до мысли, что его жилья может оказаться со временем недостаточно большим для их будущей семьи, как сосед тут же собрался продавать свою двухкомнатную. Действовать пришлось быстро. Купил, стены снес, а дальше… А дальше быстро не получалось, так как есть в мире непобедимые вещи. И перечень их не ограничивается щетиной восточных мужчин, как когда-то думала Амина. В частности, среди таких вещей – скорость строительных работ. Голова Бабаева была забита строительной пылью, рабочими засадами и некоторым мандражом от предстоящей свадьбы до отказа. Поэтому особой радости от необходимости еще и в разборки мамы и Амины встревать Мир не испытывал.

– Ну как можно свадьбу во дворе гулять, ну Мирка?! Я такой ресторан нашла! Такой! Все поместятся. Всё наготовят. Музыка, артисты, фейерверки! Ну как так?!

– Пусть делает, как хочет, мам. Она об этом долго мечтала, имеет право, а ты потом на Лале отыграешься, – Мир скинул, понимая, что в решении проблемы особо не помог.

Конечно, всем было бы легче, если свадьбой руководил бы кто-то один. Одна проблема – так не бывает.

Поэтому время от времени возникали пожары, обиды, даже скандалы. Сара делала что-то, не посоветовавшись с Аминой, Амина делала свое, Кямала и Людмила тоже что-то делали, но исключительно после предварительного одобрения дочери. Но и это не всегда спасало.

В общем, Мир очень надеялся, что свадьба не убьет все то теплое, что еще осталось между его многочисленными женщинами.

На празднике в собственном дворе Амина все же настояла.

За огромными столами под яблоней.

Она хотела именно там. И тут уж никто бы ее не переубедил.

Старый стол был отреставрирован, сооружен еще один такой же, сколочены недостающие лавки, куплены длиннющие скатерти, арендованы сервизы, бокалы, приборы. Еда заказана в том ресторане, о котором мечтала Сара, приобретен фейерверк. Закуплены удлинители, через которые положено было подключать сильную аппаратуру, расчищен двор, на территории которого теперь можно было выплясывать.

Свадьба, по азербайджанским меркам, должна была быть небольшой – всего-то до ста человек из числа самых родных… И слава богу.

Платье тоже приобретено. Настояв на месте проведения свадьбы, в вопросе наряда Амина поступила мудро – взяла с собой Сару, доверившись ее вкусу. Будущей свекрови было приятно, Амине же не страшно. Мир-то ее по-любому замуж возьмет. Да и вкус у его матери очень хороший. Выбрали кремовый наряд, без излишней роскоши и помпы.

Самыми сложными были последние дни перед торжеством.

Дамир приехал в среду, а свадьба была запланирована на субботу. Тогда же потихоньку начали подтягиваться гости, которых положено было встретить, поселить, внимание уделить… Не друг другу, после разлуки, а гостям…

Как-то раз, не выдержав этой беготни, утром в пятницу Амина закрыла квартиру изнутри, пока Мир спал, выключила и его, и свой телефон, спрятала ключ. Мир поначалу попытался возмутиться такому поведению будущей жены, но быстро согласился, что это очень неплохой вариант.

Конечно, целый день провести вот так – вместе и без всех – не удалось, но сладкое предсвадебное утро у них получилось.

Амина выслушала рассказы будущего мужа о делах в Киеве, поделилась своими новостями, покормила вкусно и на убой, а потом забралась на руки, голову на плечо положила, глаза закрыла и так чуть не уснула, чувствуя, как мужские руки нежно гладят по спине. Выходить замуж – это утомительно. Но надо…

Свадебная суббота же застала их по отдельности.

В съемную квартиру к Амине приехали Краевские, Мир отправился с торбами в дом к дяде.

 Людмила Васильевна была счастлива выдавать дочь замуж не меньше, чем родная мать. Пожалуй, это сложно понять тем, кто знал их историю поверхностно, а вот для тех, кто стал частью этой самой истории, все было ясно как божий день.