— Ну, насколько Джеку известно, его жена предпочитает простое и практичное белое белье, — ответил Рик.

— Трусы, которые я связала для Фриды, были белыми. Было видно, что Шарлотта пытается оправдать свою клиентку.

— Белые и сексуальные, — уточнил Чейз. — Когда мы уходили от Уайтхоллов, они спорили на тему, перед кем Фрида собиралась демонстрировать эти трусы.

— Она купила их ко дню рождения мужа, — прошептала Шарлотта. — Хотела сделать ему сюрприз к семидесятилетию. Ну а он, как это водится у мужчин, сделал неправильные выводы.

— Эй, детка, не кати бочку на мужчин! — возмутился Роман, за что тут же получил тычок локтем в бок. Он что-то пробурчал, но боль по крайней мере помогла ему сосредоточиться на чем-то еще, кроме желания. Когда ощущение от удара прошло, Роман отвернулся и стал разглядывать интерьер, чтобы отвлечься от мыслей о Шарлотте и не замечать ее волнующий аромат. Он погладил рукой блестящую поверхность кофейного столика, явно знававшего лучшие времена.

— Значит, всего произошло три ограбления, — подытожила Шарлотта.

— Пять.

Цифра привлекла внимание Романа.

— Пять?! — в унисон воскликнули они с Шарлоттой.

— Сегодня произошло три. Пока весь город веселился на танцах по случаю Дня святого Патрика, какой-то парень воровал женские трусы.

— Кто может этим заниматься? Это же так… — Шарлотта вскочила и заходила по комнате, Роман не попытался ее остановить, чувствуя ее досаду. — Так глупо и незрело… это извращение.

Рик фыркнул. Роман не собирался вспоминать при Шарлотте о своих юношеских «подвигах».

— Зато мы можем сузить круг подозреваемых, исключив всех, кого мы видели на танцах.

— Не все так просто, — сказал Рик.

— Что такое?

— Время не совпадает. Последнее ограбление произошло около половины одиннадцатого. Уайтхолл пытался догнать вора на заднем дворе, но тот оказался проворным и успел добежать до лесочка, где и скрылся. А старика Уайтхолла подкосил приступ астмы, и он рухнул.

— Проклятие, — пробормотал Роман.

— Вот именно. Теперь мы знаем, что вор — человек выносливый. И если он до половины одиннадцатого побывал в двух домах, расположенных на разных улицах, далеко один от другого, значит, у него было много времени. В итоге ни черта мы не знаем. Я ушел с вечера примерно без четверти десять, Чейз вообще туда не выбрался, потому что он работал, а ты, младший братик, по показаниям свидетелей, отчалил в восемь сорок пять.

— Об этом Уайтхолл постарался нас известить, — добавил Чейз.

У Романа возникло неприятное предчувствие.

— Почему?

Шарлотта остановилась перед Чейзом, сидевшим в глубоком мягком кресле.

— Да, почему?

Чейз потер переносицу, и Роман понял, что его дело плохо.

— Старику напомнили об одной проделке, которую много лет назад учинил Роман.

— Это было очень, очень давно, — пробормотал Роман.

— Когда он был незрелым и глупым, — сказан Рик, используя слова, которые до этого использовала Шарлотта.

— Но извращенцем он не был, — заметил Чейз с усмешкой.

— Набег за трусиками, — тихо сказала Шарлотта. — Это было так давно, что я уже и забыла.

Роман бросил на братьев недовольный взгляд.

— Хотел бы я, чтобы об этом забыли все остальные.

— И все-таки, почему это старик Уайтхолл вдруг вспомнил сейчас эту давнюю историю? — спросила Шарлотта.

Роман потер глаза.

— Потому что девчонки устраивали ту вечеринку с ночевкой у Джаннетт Баркер, но трусы, которые я утащил…

— И повесил на зеркальце заднего вида, — услужливо подсказал Рик.

— …принадлежали Терри Уайтхолл, — закончил Чейз. — Которая вчера вечером торопилась в родительский дом, как раз когда мы уходили.

«Проклятие, — думал Роман, — как я ухитрился об этом забыть?» Вечером, разговаривая с чопорной кассиршей банка, он ни разу не вспомнил, что когда-то стащил ее нижнее белье.

— Значит, когда Терри узнала, что именно украли у ее матери, она решила, что вор — это я? — спросил Роман, недоверчиво качая головой.

— Нет, она всего лишь упомянула, что видела, как ты в спешке покинул зал. К сожалению, твой уход видела не только она. — Рик встал и скрестил руки на груди. — Джек Уайтхолл указал на тебя как на возможного подозреваемого.

Роман просто ушам своим не верил.

— Этот старый осел…

— Согласен, — прервал его Рик. — Но поскольку он официально тебя обвинил, я обязан провести расследование. — Приняв позу сурового стража порядка, с которой, правда, слегка не вязалась кривая усмешка на его лице, Рик повернулся к Роману: — Где ты был после того, как ушел из ратуши? Может ли кто-нибудь подтвердить твое местонахождение?

Шарлотта от изумления открыла рот, да так и закрыла, ничего не сказав. Чейз расхохотался.


Эта ночь полна сюрпризов, думала Шарлотта, провожая Рика и Чейза до двери. Поскольку Роман стоял у нее за спиной, она предчувствовала, что их разговор еще не закончен.

— Спасибо, что зашли предупредить, что были новые кражи, — сказала она Рику и Чейзу.

Рик помедлил.

— Если серьезно, мы заехали тебя предостеречь. Произошло пять краж со взломом, и между ними есть только одно общее: это ты. Ты не только продаешь вещи, которые были украдены, ты их сама делаешь.

Роман удивленно поднял брови, он не стал задавать вопросов, но продолжил мысль брата:

— Вот почему я не оставляю ее одну.

Шарлотта промолчала и лишь покачала головой. Она и раньше подозревала, что в Романе проснулся инстинкт защитника, но решила не возражать, пока они не останутся одни.

Она ценила его заботу, однако он беспокоился напрасно. Вор забирался в дома и крал белье, но при этом никому не причинял вреда. Шарлотта была уверена, что ей ничто не угрожает, но на всякий случай, конечно, будет соблюдать осторожность. Она не могла допустить, чтобы Роман остался в ее доме на ночь. В этом городе обожают посплетничать, и ей совершенно не хотелось, чтобы рано утром соседи увидели, как Роман уходит из ее дома через дверь или через пожарный выход.

— Пока ты дома, ты в безопасности, — сказал Рик, поглядывая на Романа. Шарлотта поняла, что он намеренно дает ей путь к отступлению. — У тебя есть соседи с обеих сторон, так что к тебе никто не сунется. Но советую закрыть и запереть вот это окно. В нашей ситуации лучше не рисковать и не искушать всяких прохвостов.

Шарлотта украдкой покосилась на Романа и чуть не прыснула со смеху. Они оба знали, что последним прохвостом, который забрался в ее квартиру через это окно, был Роман, но она не собиралась давать его братьям дополнительное оружие против него. Они и так уже достаточно по-братски посмеялись над ним, Шарлотте это было в новинку. Она была единственным ребенком в семье и слишком быстро повзрослела после того, как отец уехал. А братья Чандлер имели возможность расти и взрослеть в нужное время, оставаясь детьми. Соперничество, стремление выделиться и показать свое превосходство и вместе с тем неподдельная любовь между братьями были настолько заметны, что, находясь среди них, Шарлотта почувствовала, как к горлу подступает комок. В сущности, у нее не было настоящей семьи, и сейчас она поняла, как многого была лишена.

Она посмотрела на открытое окно.

— Обязательно закрою, обещаю.

— Мы работаем сверхурочно, но я ничего не могу обещать, пока этого вора не схватили, так что будь осторожна.

Шарлотта снова кивнула.

— Этого мне только не хватало: привлекать всеобщее внимание ко мне и к моей жизни. — Она вздохнула. — Надеюсь, это не подорвет мой бизнес. Мне придется плохо, если люди будут бояться покупать мой товар.

Рик покачал головой.

— По моим прикидкам, в худшем случае у тебя снизятся продажи этой конкретной марки.

— Надеюсь, ты прав.

Шарлотта подумала, что если у нее снизятся продажи, то она не сможет оплачивать аренду. Сбережений, оставшихся со времени ее работы в Нью-Йорке, хватит ненадолго, а магазин только-только начал приносить прибыль.

— Мы пришлем кого-нибудь патрулировать окрестности, о'кей?

Шарлотта кивнула и закрыла за братьями дверь. Затем, собравшись внутренне, повернулась к Роману. Он стоял, опираясь плечом о стену, и в этой позе было нечто сексуальное, его лицо выражало уверенность.

Шарлотта готова была признать, что между ними снова что-то изменилось.

— Что особенного в том белье, которое воруют? — спросил Роман.

— Это ты мне скажи. Ты же видел белье этой марки. — Шарлотта глотнула. — Ну тогда, в примерочной.

При воспоминании о сцене в примерочной глаза Романа потемнели до цвета штормового моря.

— Ты сшила его сама?

Шарлотта кивнула.

Он взял ее за руку и переплел ее пальцы со своими, от прикосновения его шершавых пальцев через ее тело, казалось, пролетели сотни маленьких огненных стрел. Подержав ее руки, Роман поднял их и стал рассматривать.

— Я и не знал, что имею дело с художником.

Шарлотта нервно рассмеялась. Ее волновали прикосновения Романа и желание, которое в ней всегда пробуждала его близость.

— Давай не будем преувеличивать.

— Милая, я видел то белье и видел тебя в нем. Я нисколько не преувеличиваю. Если честно, теперь я понимаю, почему мужчина готов пуститься во все тяжкие, только чтобы заполучить эти трусы. Особенно если бы они были на тебе. — Роман понизил голос до хрипловатого обольстительного шепота.

Он перевернул ее руку и поцеловал запястье, потом слегка прикусил зубами подушечку пальца. При первом нежном укусе ее соски отвердели, но Роман перешел к другим пальцам, и вскоре все ее тело уже горело желанием.

Шарлотта пыталась понять, к чему все это приведет, зачем Роман стал соблазнять ее сейчас, вместо того чтобы попрощаться. Она не понимала внезапной перемены его настроения, ведь когда он поцеловал ее раньше этим вечером, его поцелуй явно был задуман как прощальный.

— Ты знала, что я весь вечер не мог отвести от тебя глаз? Роман лизнул ее запястье и подул на влажную кожу. Шарлотта едва не застонала от удовольствия.

— Ты меня почти обманул.

— Я пытался обмануть нас обоих. Даже когда я ворвался сюда с дурацкой мыслью, что смогу от тебя уйти, я пытался одурачить нас обоих.

У Шарлотты замерло сердце, она стала слушать очень внимательно.

— Я годами совершенствовал мастерство наблюдать за кем-то, оставаясь при этом незамеченным. В моей работе это необходимое умение. — Роман двинулся выше по ее руке, дразня и возбуждая ее прикосновениями губ, легкими как перышки. — Сегодня я наблюдал за тобой.

— М-м-м… В таком случае тебе определенно удалось меня обмануть.

— Но, кажется, мне не удалось обмануть Терри Уайтхолл.

Роман добрался до плеча и задержался, чтобы захватить губами чувствительную кожу ее шеи.

У Шарлотты ослабели колени, чтобы не упасть, она прислонилась к стене.

— Значит, Терри показала на тебя из ревности?

— Похоже на то, — согласился Роман.

Его дыхание, казалось, обжигало ее кожу. Он оперся ладонями о стену за спиной Шарлотты, и она оказалась между стеной и его твердым худощавым телом. Она почувствовала на уровне живота его твердую эрекцию. Шарлотта попыталась вспомнить, что же они обсуждали, но растеряла все слова.

— Я не могу сосредоточиться, — прошептала она.

— В том-то и дело. — Он запустил пальцы в ее волосы. — Шарлотта, позволь мне остаться на ночь. Позволь позаботиться о тебе.

Она ожидала, что он попытается сыграть роль телохранителя, и не ошиблась.

— Остаться на ночь — не лучшая мысль.

Как бы ей этого ни хотелось. Она уперлась обеими руками в его плечи, но вместо того, чтобы оттолкнуть его, замерла, наслаждаясь теплом и силой его тела.

— Тогда почему это так приятно?

Он толчком прижал свои бедра к ее так, что его твердый член оказался прижатым к ее животу. Ощущения захлестнули ее. Глаза сами собой закрылись, она замерла, наслаждаясь ощущениями.

— Это приятно, потому что в сексе нет ничего рационального. Но я сейчас рассуждаю рационально. Ты не можешь остаться на ночь, потому что ты пришел попрощаться. Ты сам это сказал.

Шарлотта вспомнила его слова, и в горле запершило от боли.

— А потом я тебя поцеловал и понял, что я просто не могу от тебя уйти, это невозможно.

— Что? — В душе Шарлотты вспыхнула надежда, и она почувствовала такое волнение, какого никогда в жизни не испытывала. — Что ты говоришь?

Она переспросила, потому что хотела знать наверняка.

— Между нами всегда что-то было. Что-то такое, что не проходит. Если тебе хватает храбрости рискнуть и посмотреть, куда это нас приведет, то и мне хватит.