— С этим полный порядок. Дело в том, что я уже женат.

Мать ахнула, и я поспешил рассказать ей всю историю. Почему-то мне не хотелось, чтобы у неё складывалось обо мне плохое мнение.

— Если Света уже пришла в себя, то ты должен с ней объясниться и разойтись по-хорошему, — посоветовала мама. — Маша — чудесная девушка, не нужно заставлять её долго ждать. Ты не сможешь простить себе, если упустишь свою любовь. Ты точно такой же как папа. Я в молодости сомневалась, что готова стать женой военного, а он ворвался в моему отцу и как отрапортует: «Люблю до невозможности, на руках буду носить!» Я не могла устоять перед его напором. А потом он мне признался — он больше всего боялся, что я ему откажу.

— Меня тоже пугает, что я потеряю её. Она — моя душа, мой воздух, моя вселенная. Думаю, что я готов стать отцом, если матерью моих детей будет она. — Я улыбнулся. — Я действительно люблю её, мама. А она любит меня.

— Это здорово, — она сжала мою руку. — Мои двери всегда открыты для вас. Я буду ждать вас в гости, а ты пообещай, сынок, что будешь часто приезжать и звонить мне.

— Конечно, мама! — Я с лёгкостью дал обещание. — Мы и тебя в гости приглашаем. Моя семья будет рада познакомиться с тобой. Они очень хорошие люди.

— Я не сомневаюсь, ведь то, каким ты стал, больше их заслуга, чем моя.

— В этом нет твоей вины!

— Знаю, — она качнула головой. — Но всё равно не перестаю думать, что так виновата перед тобой! Хороша мать, что не почувствовала, что её сын жив и нуждается в ней.

— Мама, ты много пережила, стрессы наложились на твоё чутьё, но в этом нет твоей вины. Главное, что теперь мы снова вместе!

Мама плакала, провожая нас до такси, и я сам разрывался. Я пообещал, что прилечу через пару недель снова, что буду звонить каждый вечер.

Чем ближе мы с Машкой приближались к Москве, тем печальнее она становилась. Наша небольшая морская передышка закончилась, и она возвращалась к тому состоянию, в котором покидала дом.

Мы сели в такси, и она назвала свой адрес.

— Сегодня останемся у тебя? — Спросил я.

— Нет, — она смотрела в окно. — Я останусь дома, прости. У меня завтра тяжёлый рабочий день в офисе, нужно подготовиться и выспаться.

— Ладно, — я поцеловал её в висок. — Если ты так хочешь. Но я буду очень сильно скучать.

— Одна ночь, Влад, — усмехнулась она.

— Даже не знаю, смогу ли её пережить?! — Поддразнил я.

Въезд во двор Машкиного дома перекрыла перекошенная колымага. Водитель посигналил и развёл руками.

— Ничего страшного, я дойду, — улыбнулась Машка.

— Давай провожу до подъезда?

— Не выдумывай, — отмахнулась она.

Девушка быстро поцеловала меня, взяла свою дорожную сумку и ушла. Я устроился поудобнее, и таксист повёз меня дальше. И только на светофоре я заметил, что телефон Маши так и остался торчать в кармане на чехле переднего сиденья. Я чертыхнулся.

— Шеф, давай назад на пять минут.

— Как скажете.

Колымага всё так же стояла посреди проезда, и я побежал во двор. Я скорее почувствовал неуловимое движение, чем реально увидел их возню, а потом я услышал сдавленный крик своей девушки и обезумел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ОНА


Я получила письмо по электронной почте прямо перед вылетом. Неизвестный адрес, несколько фото и пара предложений текста — просто очередная разрушительная информация для моей книги. Для наших отношений.

Я хотела плакать. Хотела кричать и колотить посуду. Хотела пить вино до забытия. Хотела рассказать всё Владу. Хотела, чтобы мы могли решить эту проблему вместе. Но я не могла рисковать им. Я не могла его потерять, не в этом смысле. Лучше пусть он меня возненавидит, чем не сносит головы из-за моей легкомысленности!

Влада зацепило моё решение остаться дома. Он не подал вида, но лёгкая обида кольнула его — я чувствовала это. Моё сердце разрывалось от осознания, что скоро он сам не захочет меня в своей жизни.

Возможно, думала я, мне удастся прикрыться именем Арсения, и Влад не поймёт, откуда ноги растут.

Возможно, мне удастся увезти его, пока не закончится шумиха, и вдали от Москвы я попытаюсь объяснить, что сделала это в надежде защитить его.

После таких прекрасных выходных моё настроение снова опустилось на самую нижнюю планку.

Пришлось выйти у арки, так как мы не смогли попасть во двор. Я отказалась от предложения Влада проводить меня. Я хотела скорее остаться одна и погоревать о своих чувствах, пока его нет рядом.

Я была уже почти у подъезда, когда лихой мужской голос крикнул: «Подожди, красавица!» Холодок пробежался по спине, я ускорила шаг. Трое молодцев догнали меня у подъезда и окружили. Я попыталась нащупать в кармане телефон, но с сожалением вспомнила, что так и оставила его в такси.

— Ну что же ты, крошка, не бойся! — Один из мужчин противно ухмыльнулся и грязно выругался.

— Парни, не надо, а? — Жалобно пропищала я.

— Надо, Маша, надо, — отрезал второй и погладил меня по щеке.

Я застыла. Во-первых, они знали моё имя, во-вторых, ужас сковал меня своими ледяными лапищами, и я не могла заставить себя пошевелиться, а, в-третьих, мне было противно от мыслей, что всё должно закончиться именно так.

Они шарили по моему телу своими руками, а я пыталась заставить себя дышать, пока молчаливые слёзы градом скатывались по лицу и убегали по шее вниз, под ворот сарафана. Я должна была кричать, бороться, попытаться привлечь к себе внимание соседей, но не могла даже сделать вдоха.

Третий задрал мою юбку и присвистнул.

— Вот это нам повезло, парни!

Они загоготали, и я закрыла глаза, словно это могло спасти меня от того, что сейчас происходило.

Когда кто-то из них потянул вниз резинку моих трусов, я взбрыкнула и попыталась убежать, но они, конечно, не упустили меня. И, прежде чем мне закрыли рот, я крикнула, что было мочи. Слишком тихо..!

— Эй, мужики! — Услышали мы приближающийся голос. — Вы совсем обалдели?

— Иди куда шёл, — отмахнулся первый. — Пока без зубов не остался.

— Да ты страх потерял?! — Возмутился Влад. — Это моя женщина! Руки, говорю, убери!

И он кинулся на моих обидчиков.

Сейчас Влад не сдерживался. Я воочию могла увидеть скрытую в нём мощь. Энергия клокотала от его ярости и выливалась в невероятные удары. Я зажмурилась, увидев первую кровь. Не хотела видеть его таким. Не хотела видеть их. Не хотела, чтобы он меня видел такой жалкой и уязвимой, какой я была в этот момент.

— Ромашка, — тихо позвал он, держа руки за спиной.

Я открыла глаза и осмотрелась. На подъездной дорожке лежали два избитых тела, третий, по всей видимости, успел уйти.

— Ромашка, — снова позвал Влад, и я перевела взгляд на него. — Всё нормально.

Это был не вопрос, поэтому я не ответила.

— Маша, родная, — взмолился Влад, — скажи мне, что ты в порядке?!

— Я… не знаю, Влад, — жалобно пропищала я и бросилась в его объятия.

— Слава Богу, — выдохнул он в мои волосы. — Я так испугался за тебя! Хорошо, что я увидел твой телефон! Думать не хочу, чтобы было…

Я всхлипнула.

— Тише, родная, всё будет хорошо. Я обещаю.

Я заметила, что он не касался меня руками. Словно брезговал. Я вздрогнула и заплакала пуще прежнего.

— Тебе больно? — Засуетился он. — Идём. Там такси ждёт. Поехали в больницу.

Я молча пошла за ним. Машина из арки чудесным образом испарилась. Мы дошли до такси, и я взорвалась.

— Так всегда теперь будет? Ты не сможешь меня трогать, потому что видел, как меня чуть…

— Машка, да ты что удумала? — Возмутился он. — Я слышал, что в первые минуты после попытки…кхм… лучше не прикасаться к девушке, чтобы не вызвать отторжения и чувства паники. А ещё у меня руки в крови.

— Скажи, что любишь меня.

— Конечно, люблю, родная! Разве что-то может изменить мои чувства? Тебе нужно в больницу?

— Нет, — я содрогнулась от мысли, что придётся кому-то рассказывать, — они не причинили мне физической боли.

— Хорошо, — Влад скрипнул зубами. — Им повезло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А тебе?.. Нужно в больницу?

— Нет, — парень дёрнул головой. — Сейчас я расплачусь с водителем, возьму вещи, и пойдём домой.

— Хорошо, — выдохнула я.

В моей квартире было душно, но меня трясло от холода. Последствия пережитого стресса накатывали волнами, и я не знала, что испытаю в следующее мгновение.

Влад отмыл руки и осторожно подошёл ко мне, сидящей на стуле в кухне.

— Маша, ну ты как? — Он сел на пол рядом со мной и медленно протянул руку к моему лицу.

От его прикосновения я заплакала и закрыла глаза, горло обожгло горечью рвоты, и я еле успела добежать до раковины. Я опустилась на пол и закричала. Осознание того, что чуть было не произошло со мной этим вечером накрыло меня с головой, и я не знала, как спрятаться от этих чувств.

Влад сидел на полу, на том же месте, и не решался приблизиться ко мне. Я видела, как больно ему было за меня, вместе со мной.

Я кричала до хрипоты, а потом медленно поднялась, помыла раковину и молча ушла в душ.


Я мылась, казалось, несколько часов. Тёрла нежную кожу мочалкой снова и снова, до ссадин, до крови, пока Влад не вырвал её из моих рук.

— Мне жаль, что это случилось с тобой. Это чудовищно, — он посмотрел в мои глаза. — Услышь меня, слышишь?

Я кивнула, и он продолжил.

— Если бы я мог исправить это, если бы мог не допустить! — Он сжал мою руку кончиками пальцев. — Но это случилось. А точнее… Это не случилось. Тебе страшно, противно, мерзко, больно, да что там — я и сам в ужасе! Слава Богу, что я успел! И так жаль, что это вообще произошло! И так жаль, что я не убил мерзавцев! Нужно бы вернуться и добить…

— Нет, — я вцепилась в его руку, и он поморщился.

— Тише, родная, ты делаешь мне больно. Я не уйду, не оставлю тебя.

— Честно? — Всхлипнув, спросила я.

— Конечно, душа моя!

— Хорошо, — кивнула я и взяла себя в руки. Постаралась изо всех сил. — Давай обработаем твои руки.

Влад подал мне полотенце и сел на край ванны. Я наспех вытерлась, накинула халат и достала аптечку.

— Владик, ты совсем разбил себе костяшки, — вздохнула я. — Как ты выйдешь на бой?

— Не думай об этом, — брякнул он. — Не сейчас.

Я полила его руки хлоргексидином, обработала бетадином и наложила стерильную повязку. Он не сводил взгляда с моего лица, и я наконец подняла на него глаза. Его глаза были тёмными и опасными. Он тяжело дышал.

— Моё сердце разрывает от горечи, что ты столкнулась с этим чудовищным посягательством, — прорычал он. — Мне больно от того, что теперь ты не можешь спокойно стерпеть прикосновения… даже мои! Я хочу, чтобы ты верила мне! Я никогда не причиню тебе зла.

— Я знаю, Влад, просто…

— Тебе нужно время, — он закрыл глаза на мгновение. — Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я ушёл?

— Нет, — поспешно бросила я.

— Хорошо, — улыбнулся парень. — Это очень хорошо, потому что я не могу оставить тебя. Мне, кажется, тоже нужно будет время.

Мы легли спать вместе, но под разными одеялами. Я оставила ночник включённым и долго таращилась в потолок. Я знала, что Влад тоже не спит и смотрит на меня из-под опущенных ресниц. Я хотела успокоить его, разрубить тугой узел своего панического страха и спасти нас обоих от бессонной ночи, поэтому прильнула вместе с одеялом ближе к парню и легла на его грудь, обняв за талию. Он закопался лицом в мои волосы, расслаблено выдохнул, и мы заснули.

Утро встретило меня хмуростью и дождём. Я осмотрелась в поисках Влада, но в комнате его не было, и я пошла в кухню. Он стоял у окна в одних трусах и, видимо, только-только дозвонился до кого-то.

— Привет, спишь? — Он провёл рукой по волосам. — Володя, у меня проблемы.

Я навострила уши.

— Машку вчера зажали трое у подъезда. А? Нет, всё обошлось. Да, я не успеваю благодарить Бога. Они не успели её тронуть, — его голос дрогнул. — Я вернулся, увидел это безобразие. А? Да, конечно. Один, гад такой, успел сбежать, ссыкло трусливое. Но двоим крепко досталось. Да, ты же знаешь. Я себя не сдерживал, не в этой ситуации. Что? Ну я же не ребёнок! Володя, будто я бы позволил хоть одному из этих ничтожеств ударить себя! Руки? Ну а как ты думаешь? В мясо, конечно. Тише, не ори! Я помню про Британца. Выкручусь. Если меня не выкинут с ринга, ты же знаешь условия договора. Да, поэтому и звоню. Они явно обращались за медицинской помощью, найди их. Убедись, что они не полезут на рожон. Я понимаю, что это не в их интересах. Просто прошу тебя, убедись. Я пока не готов остаться без работы. Собирался. Не знаю, смогу ли, учитывая обстоятельства. Да, конечно. Нет, не нужно никому сообщать. Да, всё. Спасибо, брат!