Периферийным зрением я видел, как Британец занёс руку для удара. Я не отрывал взгляда от своей девушки, пока мир вокруг окончательно не исчез.


ОНА


Вся неделя прошла в суматохе, я толком и не видела Влада. Он пропадал на тренировках с братом, а я сновала между редакцией и двумя квартирами. Ещё я успевала совать нос в дела Рамиля Исмаилова и теперь твёрдо была убеждена, что у него имеется покровитель. Кто-то занял место Лукоянова. Это очевидно! Ведь свято место пусто не бывает!

От старого знакомого из мэрии захудалого городишка, а ныне — уважаемого московского коммерсанта, что частенько выступал в роли почётного гостя на светских мероприятиях, я узнала интереснейшую деталь — в молодости Исмаилов не только употреблял, но и распространял наркотики. И если сопоставить вливания средств на его счета и этот факт, то мне многое становилось очевидным.

Арсений лишь скрипел зубами на мои открытия. Чем больше я подкидывала информации по нашему тайному расследованию, тем ниже опускалось его настроение.

— Ромашина, не сносить нам головы, вот увидишь! — Шипел он.

— Знаю, — вздыхала в ответ я, и он закатывал глаза.

Общение наше происходило, в основном, в тесной кабинке туалета.

К пятнице я пообщалась почти с половиной постоянных клиенток тренера.

Вероника Крылова радостно поделилась, что именно сегодня он пригласил её на бой к самому Родимову.

Боясь показаться невеждой, я всё-таки посмела поинтересоваться у восторженной дамы, кто это такой и что за бой.

— Ах, Мари, вечно ты дальше своего носа не видишь. — Горделиво усмехнулась она. — Алекс Родимов вернулся на Родину из Великобритании, успешно продолжил свою спортивную карьеру, но на Кубке произошло несчастье, он кого-то покалечил или типа того, точно не знаю, теперь вот — подался на нелегальные бои. Уверена, он станет чемпионом сегодняшнего вечера. Разгрызёт этого щенка Шестопалова на мелкие кусочки.

— Родимов — Британец? — Переспросила я.

— Да, с детства рос в Англии, он очень сильный спортсмен, из-под него ещё никто не уходил на своих ногах.

— Приятно было повидаться, Вероника! — Спешно попрощалась я и полетела домой.

Я так надеялась, что успею застать Влада! Никуда не пущу! Буду угрожать расставанием, буду сидеть у двери — мне всё равно!

Но, как назло, я собрала все пробки по пути и не застала его дома. Он уехал!

В клубе было не протолкнуться. Очень душно. Слишком пыльно. Чрезвычайно людно. Я сновала в толпе, желая найти Володю или Влада, но не могла. Меня трясло от страха. Я не верила, что всё это происходит со мной прямо сейчас. Я думала, что расстанусь с Владом после боя. До последнего так думала. А теперь боялась потерять его из-за этого придурка из Великобритании.

Минут за пятнадцать до начала боя я заняла место напротив угла Влада, чтобы он сразу увидел меня, чтобы я сразу увидела его. Виски сдавило жгучей болью, к горлу подкатывала тошнота, но я ни за что не сдвинулась бы с места.

Володя скользнул тенью и встал на привычное место. Он игнорировал мои сердитые взгляды. Прыгучей походкой Влад пробежался по рингу и занял место в своём углу. Сразу бросил взгляд на меня, и я послала ему воздушный поцелуй. А потом на ринг ступил Британец, и я смогла оценить весь масштаб катастрофы.

С самого начала этот огромный раскаченный тип на анаболиках приступил к жёсткому месиву. Он не останавливался ни на секунду! Меня всерьёз интересовал вопрос: проверяют ли их на допинг перед началом боя? Потому что это животное выглядело так, словно изрядно накачалось запрещёнными веществами!

И несмотря на это, Влад держался долго. Не в привычной обстановке на ринге, но для этого боя. К концу второго раунда он пропустил первый достаточно мощный удар. Я хотела закрыть глаза и просто уйти из зала. Я не могла этого выдержать. Это было слишком… Чересчур! Я не смогу выдержать, если Влад не переживёт сегодняшний бой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В перерыве я напряжённо смотрела на парня. Что он так долго обсуждал с Володей? Надеюсь, у них есть план, иначе я сломаюсь. Влад посмотрел на меня. Я знала, о чём он думал. Он, как и я, боялся, что не переживёт этот бой. Что потеряет меня. Что мне придётся потерять его.

Он ободряюще улыбнулся мне. Я смотрела на кровь на его губах, и понимала, что никогда прежде мне не приходилось видеть его в таком состоянии. Он еле держался. Последнее, чего я хотела в этой ситуации — это показывать ему свои слёзы, но не смогла их удержать.

Начался третий раунд.

Я не хотела верить, до последнего не хотела, что это происходит на самом деле: что Влад пытается прикрывать голову и отражать удары, пока Британец просто лупит его без остановки. Сквозь пелену слёз я с трудом различала его быстрые движения, зато отчётливо слышала звук каждого удара, попадавшего точно в цель. Как и болезненные выкрики Влада.

Мир вокруг замер. Все в зале ждали чудовищной развязки представления.

И, вот, Британцу удалось повалить Влада на спину.

С замиранием сердца я смотрела на ринг. Тем временем, в моей руке ожил телефон, оповещая о входящем вызове с незнакомого номера. С раздражением я скинула его.

Смахнув слёзы, я увидела, что Британец с силой напрыгивает на ногу Влада. Хруст кости парня вызвал у меня рвотный спазм, и я с трудом удержала содержимое желудка.

Звонок раздался снова, и я снова проигнорировала его.

Я смотрела на Влада, в панике не соображая, что делать. А он смотрел на меня. Как в замедленной съёмке наблюдаю, как мой любимый протянул руку в мою сторону, прежде чем противник нанёс свой очередной удар.

Мне пришло сообщение: «Возьми трубку, пока не слишком поздно». Я ответила, едва загорелся экран.

— Хочешь, чтобы это прекратилось прямо сейчас? — Спросил скрипучий голос.

— Конечно.

— Что ты готова отдать взамен?

— Кто вы? Чего хотите? — Я не понимала смысла вопросов.

Не понимала, почему мы теряем время на какую-то бессмысленную болтовню? Разве не очевидно — я отдам всё, лишь бы это закончилось!

— Так что ты готова отдать взамен?

— Всё, что угодно. Пожалуйста! — Крикнула я в трубку.

— Ты не бросишь пацана, — наставительно сказал голос. — Ты напишешь книгу и издашь под своим именем ко дню его рождения. К реальной дате! И ты будешь наслаждаться славой, пока пацан будет осознавать всю степень твоего предательства.

— Нет, — прошептала я. — Я не могу.

— Ты всё равно потеряешь его. — Рассмеялся голос. — Но в одном случае он хотя бы будет жить.

Я перевела взгляд на ринг, где на голову Влада, лежащего без сознания, обрушивались удары, и тяжело сглотнула.

— Я согласна. Прошу быстрее!

Разговор длился всего десять секунд, а мне казалось — прошла целая вечность.

Тут же на весь зал объявили:

— Участник сегодняшнего боя Алекс Родимов дисквалифицирован за нарушение условий договора и неспортивное поведение, в виду явки на мероприятие под воздействием наркотических средств. Приносим свои извинения за доставленные неудобства! На третьем уровне клуба любая выпивка за счёт заведения в качестве извинения за сорванный бой.

Едва толпа посеменила на выход из зала, я начала пробираться в противоположном направлении.

Над Владом уже склонились врачи. Володя поймал меня на подходе к рингу.

— Стой, Маша! Стой! Нужен воздух. Тебе нельзя подходить ближе.

С ужасом я смотрела на лицо и тело своего парня. На нём не было ни одного живого места. Кровь была везде. Повсюду. Она вытекала из него в сумасшедших количествах.

— Он жив? — Дрожащим голосом задала я самый интересующий меня вопрос.

— Он жив, — от облегчения я зарыдала в голос, и Володя прижал меня к своей груди. — Тише, он жив. Жив.

— Почему ты дал ему выйти на ринг? — Я подняла взгляд на Володю и посмотрела в его глаза. — Почему не сказал мне?

— Он был уверен, что готов. Я просил его отказаться, родители тоже. А ещё я просил его поговорить с тобой. Мне он запретил. Мы сразу поняли, что Британец под чем-то. Его уже ловили на запрещёнке. В перерыве у него взяли кровь для экспресс-анализа. И это подтвердилось.

— Почему не приостановили бой?

— Организаторы не поверили, — он покачал головой. — Прости. Я должен был настоять.

Я заплакала пуще прежнего, когда в зал пришли реаниматологи. Володя попросил сделать мне укол успокоительного и усадил в кресло. Этот вечер всё тянулся и тянулся, а я всё плакала и плакала.

В кармане завибрировал телефон, и где-то на грани сознания я прочитала: «Помни, что ты обещала. Помни, и не вздумай взбрыкнуть. Следующий бой пацан не переживёт».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ОН


Вначале был звук.

Я не слышал его, но его вибрации отдавались по всему моему телу. Мне был знаком этот звук. Этот звук изредка затихал, а потом всё начиналось сначала. С новой силой. Полный боли и страха, он рвал мою душу на части.

Позже ко звуку присоединилось осязание.

Я чувствовал её осторожные прикосновения. Лёгкие, невесомые касания её губ тыльной стороны кисти моей руки, поглаживания ладони кончиками её дрожащих пальцев. Я чувствовал её дыхание на губах. Я чувствовал, как её слёзы капали и оставляли остывающие дорожки на моей коже.

Потом пробудился слух.

Я слышал её умоляющий шёпот, но сперва не мог разобрать слов. Я просто хотел успокоить её. Сказать, что всё нормально. Но я не мог. Потом я начал разбирать её монологи на отдельные слова и фразы. И однажды я сумел собрать их воедино и понять.

— Влад, ты должен очнуться, ты обещал мне, что всё будет хорошо, — как молитву шептала она без остановки. — Ты обещал мне, что мы всегда будем вместе. Ты не можешь уйти. Не так! Я не могу потерять тебя. Я не смогу без тебя. Прошу тебя! Пожалуйста! Ты нужен мне, Влад. Я люблю тебя. Я не могу тебя отпустить. Ты — всё, что у меня есть. Ты — всё, что мне нужно. Прошу, прошу, прошу! Пожалуйста, Господи, если ты слышишь, я прошу, не забирай его у меня!

Каждый раз в конце она переходила на тихий срывающийся шёпот и начинала рыдать, стараясь сдерживать стоны, наполненные болью. Я хотел успокоить её. Сказать, что вовсе не собираюсь её бросать. Сказать, что я рядом. Но я не мог. Бессилие бесило меня. Во мне просыпалась злость. Она давала мне энергию. Я становился более сосредоточенным.

И появился свет.

Тусклый свет едва был виден через мои сомкнутые веки. Мне понадобилось много времени, чтобы лишь на мгновение приоткрыть глаза. Я увидел её!

Она была разбита горем. Больше всего я хотел забрать её боль. Я не хотел, чтобы она страдала. Не хотел, чтобы плакала. Я поставил себе главной целью достаточно сконцентрироваться, чтобы вынырнуть из темноты и успокоить её. И я справился.

Открыл глаза.

Для этого мне тоже понадобилось время. Ещё ни во что я не вкладывал столько сил и энергии, как в долбанные попытки открыть глаза и наконец оборвать её мучения! Но я смог. Открыл глаза. Яркий свет ослепил меня, и я не понял, где нахожусь. Привык. Обвёл взглядом окружающую действительность и увидел её.

Она горько плакала, уткнувшись головой в мою койку. Я хотел позвать её, но что-то мешало мне. Я словно разучился говорить. Но я хотел привлечь её внимание, чтобы она поняла — больше нет причин лить слёзы.

Её рука лежала так близко к моей, но у меня почти совсем не осталось сил. От яркого света голова начала раскалываться от боли, но я боялся, что тьма опять решит поглотить меня, а она так и не узнает. Не поймёт, что я рядом. Что я не бросил её.

И я потянулся рукой.

Ощущая, как мышцы ломит от одной лишь попытки, как каждая клетка моего организма отзывается на движение жгучей болью, я представлял, как она обрадуется, и продолжал тянуться к ней. И я сумел.

Пальцы легли поверх её руки, и она вздрогнула. Медленно посмотрела на мою руку, видимо, ожидая обмана чувств, а потом подняла глаза к моему лицу, улыбаясь сквозь слёзы.

— Я так тебя ждала, Влад! — Прошептала она. — Так ждала!

Я знаю, родная. Я знаю.


ОНА


Дни, пока Влад находился без сознания, тянулись бесконечно долго. Каждый из шестнадцати отзывался в моём сердце болезненным воспоминанием. Каждый из шестнадцати приближал меня к дате неминуемого расставания.

Они украли у меня половину месяца! Вместо шестнадцати дней счастья с любимым я получила невыносимые страдания и бесконечный поток слёз.

В виде исключения мне позволили находиться в реанимации дольше положенного срока, и я просила его вернуться ко мне. Я даже рассказала ему всю правду. Несколько раз. Но он не приходил в сознание, не слышал моих призывов и признаний.