Симона Элькелес - Идеальная химия

Он останавливается передо мной.

— Я обещал завучу и школьному совету, что лично буду бороться с насилием, которое процветает в этой школе в течение многих лет. Я без колебаний исключу любого, кто игнорирует школьные правила.

Я только немного повеселился с королевой группы поддержки, а этот парень уже говорит об исключении. Может быть, он слышал, что меня исключали в прошлом году. За небольшой инцидент меня выгнали на три дня. Хотя это была не моя вина… не совсем моя. У Пако была сумасшедшая теория, что члены белых парней и мексиканцев по-разному реагируют на холодную воду. Мы спорили в котельной после того, как он выключил нагреватели, когда нас поймали.

К этому я не имел никакого отношения, но мне все же досталось. Пако пытался все объяснить, но наш старый директор не захотел его слушать. Может, если бы говорил больше я, он бы прислушался. Но есть ли смысл бороться в безнадежном случае?

Понятно: за тем, что сегодня я здесь, стоит Бриттани Эллис. Вы думаете, ее парня-сопляка когда-нибудь вызвали бы в кабинет Агирре? Нет. Это же футболист, которого все боготворят. Он может прогулять уроки или начать драку, а Агирре, скорее всего, еще и поцелует его в задницу. Колин Адаме всегда подначивал меня, зная, что ему за это ничего не будет. Каждый раз, когда я хотел ответить, он либо сбегал, либо торопился туда, где были учителя… учителя, которые только и ждали, чтобы я накосячил. В один из таких дней…

Я смотрю на Агирре.

— Я не начинал никаких драк. — «Хотя и мог».

— Хорошо, — кивает Агирре. — Но я слышал, что сегодня на парковке ты приставал к девушке.

В том, что меня чуть не задавил новенький «бумер» Бриттани Эллис, тоже виноват я? Последние три года мне удавалось избегать этой богатой сучки. Я слышал, что в прошлом году она получила в табеле «С»[16], но после короткого звонка ее родителей ее поменяли на «А». Это может понизить ее шансы поступить в хороший колледж. Что за хрень! Если бы я получил «С», mi’amá треснула бы меня по голове и заставила учиться в два раза усерднее. Я пашу как лошадь, чтобы получать хорошие оценки, к тому же спрашивают меня гораздо чаще остальных. Как будто я обманываю. И дело тут не в колледже. Я хочу доказать, что мог бы… если бы мой мир был другим.

Жителей южной стороны считают более тупыми, чем северной, хотя это херня. Просто мы не так богаты и не одержимы имуществом и поступлением в самые дорогие и престижные вузы. Большую часть времени нам нужно выживать и быть начеку. Наверное, самая большая трудность в жизни Бриттани Эллис — это решить, в каком ресторане сегодня поужинать. Девчонка использует свое соблазнительное тело и манипулирует всеми, кто с ней пересекается.

— Может, расскажешь мне, что произошло на парковке? Я хочу услышать твою версию, — спрашивает Агирре.

Неправда. Я давно понял, что моя версия не имеет значения.

— То, что произошло утром… просто недоразумение, — объясняю я. — Бриттани Эллис не догнала, что две машины не могут поместиться в одном месте.

Агирре встает и наклоняется над полированным, чистым столом:

— Давайте попробуем не превращать эти недоразумения в привычку, хорошо?

— Алекс.

— Что?

— Зовите меня Алекс. — Все, что он знает обо мне, имеется в школьном личном деле, необъективном и толщиной, наверное, в десять дюймов.

Агирре кивает.

— Хорошо, Алекс. Иди на шестой урок. Но в этой школе у меня повсюду есть глаза, и я наблюдаю за каждым твоим шагом. Я не хочу снова увидеть тебя в моем кабинете.

Как только я встаю, он кладет руку мне на плечо.

— Просто чтобы ты знал: я хочу, чтобы каждый ученик в этой школе добился успеха. Каждый ученик, Алекс. В том числе и ты, так что можешь выбросить все предубеждения обо мне. Me entiendes?[17]

— Si. Entiendo[18]. — Я прикидываю, насколько ему можно верить.

В коридоре толпа школьников спешит на следующий урок. Я понятия не имею, что у меня должно быть сейчас, и я до сих пор в спортивной форме.

Переодеваюсь в раздевалке, и, судя по песне, понимаю, что сейчас начнется шестой урок. Я вытаскиваю расписание из кармана. Химия с миссис Питерсон. Отлично, еще одна заноза в заднице.

Я включаю телефон и звоню домой перед химией, чтобы узнать, чем занимается моя сестра. Багда кажется не особо счастливой, потому что Шелли психует из-за обеда. Шелли скинула йогурт на пол, видимо в знак протеста. Стоило ли надеяться, что моя мама возьмет выходной, не пойдет в загородный клуб и присмотрит за Багдой? Лето официально закончилось, а я не могу заменить сиделку.

Я должна сосредоточиться на школе. Моя главная цель — поступить в альма-матер моего отца, Северо-Западный университет, тогда я смогу ходить в колледж недалеко от дома и быть рядом с сестрой. Я даю Багде несколько советов, делаю глубокий вдох, натягиваю улыбку и захожу в класс.

— Эй, детка. Я занял тебе место. — Колин указывает на стул рядом с ним.

В классе стоят высокие ряды лабораторных столов для двоих. Это значит, что я буду сидеть рядом с Колином весь год и мы будем вместе делать ужасный выпускной проект по химии. Я чувствую себя глупо, думая, что у нас будут проблемы. Я сажусь и достаю толстый учебник по химии.

— Посмотри, Фуэнтес в нашем классе!

Парень в конце класса кричит:

— Алекс, сюда, ven pa’ca![19]

Я стараюсь не смотреть, как Алекс здоровается со своим друзьями, похлопывает их по спине и делает сложные жесты, которые невозможно повторить. Они все говорят ese друг другу, что бы это ни значило. Алекс притягивает к себе все взгляды.

— Я слышал, на прошлых выходных его арестовали за хранение наркотиков, — шепчет мне Колин.

— Не может быть.

Он кивает и приподнимает бровь:

— Может.

Такие новости не должны бы меня удивлять. Я слышала, что в основном на выходных Алекс принимает наркотики, напивается до потери сознания или занимается другой незаконной деятельностью.

Миссис Питерсон с грохотом закрывает дверь в класс, и все взгляды перемещаются с дальних парт, где сидят Алекс и его друзья, к доске, где стоит миссис Питерсон. Светло-русые волосы собраны в тугой хвост. Ей, вероятно, еще нет тридцати, но из-за очков и вечно сурового выражения лица она выглядит старше. Я слышала, что сейчас она стала очень строгой, потому что в первый год работы студенты доводили ее до слез. Они не уважали учительницу, которая по возрасту могла быть их старшей сестрой.

— Добрый день, и добро пожаловать на химию. — Она садится на край стола и открывает папку. — Я вижу, что вы уже выбрали себе места, но я рассажу вас… по алфавиту.

Вместе с остальными я недовольно вздыхаю, но миссис Питерсон не обращает на это внимания. Она подходит к первому лабораторному столу и произносит:

— Колин Адаме, займите свое место. Ваш партнер Дарлин Бем.

Дарлин Бем — второй капитан нашей группы поддержки. Она бросает на меня извиняющийся взгляд и занимает стул рядом с моим парнем. Миссис Питерсон идет дальше по списку, и студенты неохотно пересаживаются на указанные места.

— Бриттани Эллис. — Я безо всякого энтузиазма сажусь за стол позади Колина.

— Алехандро Фуэнтес, — продолжает миссис Питерсон, указывая на стул рядом со мной.

«Боже мой! Алекс… мой партнер по химии? В последний год в школе! Нет, ни за что, никогда в жизни». Я смотрю на Колина умоляющим взглядом и пытаюсь справиться с панической атакой. Я точно должна была остаться дома. В постели. Под одеялом. Я забываю, что я в безопасности.

— Зовите меня Алекс.

Миссис Питерсон поднимает глаза над списком класса и смотрит на Алекса поверх очков.

— Алекс Фуэнтес, — говорит она, прежде чем изменить его имя в списке. — Мистер Фуэнтес, снимите бандану. Я придерживаюсь политики нулевой терпимости[20] у себя на уроках. В этот класс нельзя заходить с бандитской атрибутикой. К сожалению, Алекс, ваша репутация бежит впереди вас. Директор Агирре полностью поддерживает мою политику… Я понятно выражаюсь?

Алекс пристально смотрит на нее, а потом снимает с головы бандану — у него черные как вороново крыло волосы, которые подходят под цвет глаз.

— Он прячет вшей. — Колин шепчет Дарлин, но и я, и Алекс тоже это слышим.

— Vete a la verga[21]. — Глаза Алекса сверкают от бешенства. — Cállate el hocico[22].

— Заткнись, чувак, — говорит Колин и оборачивается. — Он даже не говорит по-английски.

— Хватит, Колин. Алекс, садись. — Миссис Питерсон оглядывает класс. — Это касается всех вас. Я не могу контролировать, что вы делаете за пределами этой комнаты, но здесь я босс. — Она поворачивается к Алексу. — Я ясно выразилась?

— Si, Señora. — Алекс намеренно растягивает слова.

Миссис Питерсон идет дальше по списку, а я делаю все, что в моих силах, чтобы не встречаться взглядом с парнем, сидящим рядом со мной. Жаль, что я оставила свою сумку в шкафчике — тогда я могла бы делать вид, что что-то ищу, — как Сьерра сегодня утром.

— Отстой, — Алекс что-то бормочет про себя.

У него глубокий и хриплый голос. Интересно, он разговаривает так нарочно?

Как я объясню маме, что мой партнер — Алекс Фуэнтес? О боже, я надеюсь, она не обвинит в этом меня. Я смотрю на Колина, который увлеченно болтает с Дарлин. Я ей завидую. Почему моя фамилия не Аллис вместо Эллис? Тогда я могла бы сидеть рядом с ним. Было бы круто, если бы Бог подарил всем День сурка, когда можно было бы в любой момент закричать: «Заново!», и день начался бы опять. Сейчас это было бы очень кстати. Миссис Питерсон на самом деле думает, что сажать капитана группы поддержки вместе с самым опасным парнем в школе — разумно? Она бредит. Миссис Бредовые Идеи наконец закончила рассадку.

— Я знаю, что старшеклассники думают, что знают все. Но пока вы не спасли человечество от болезней и не сделали Землю более безопасным местом для жизни, вы не можете говорить об успехе. Химия играет решающую роль в разработке лекарственных препаратов, лучевой терапии для раковых больных, при переработке нефти, озона…

Алекс поднимает руку.

— Алекс, — спрашивает учительница, — у тебя есть вопрос?

— Миссис Питерсон, вы хотите сказать, что президент США не добился успеха?

— Я говорю о том, что… деньги и статус — это еще не все. Используйте свои мозги и сделайте что-то для человечества и планеты, на которой живете. Тогда вы можете говорить об успехе. И заслужите мое уважение — не многие люди в мире могут этим похвастаться.

— У меня есть чем похвастаться, миссис Питерсон, — говорит Алекс, явно веселясь.

Миссис Питерсон останавливает его рукой.

— Пожалуйста, избавь нас от подробностей, Алекс.

Я качаю головой. Если Алекс думает, что споры с учителем помогут нам получить хорошую оценку, он глубоко заблуждается. Очевидно, что миссис Питерсон не любит умных задир и мой партнер уже у нее на прицеле.

— Теперь, — продолжает миссис Бредовые Идеи, — посмотрите на человека, который сидит рядом с вами.

Только не это! Но у меня нет выбора. Я снова бросаю взгляд на Колина — он, кажется, вполне доволен своим партнером. У Дарлин уже есть парень, иначе я начала бы серьезно напрягаться из-за того, что она так близко наклоняется к Колину и так часто поправляет волосы. Скорее всего, у меня просто паранойя.

— Ваш партнер не обязан вам нравиться, — объясняет миссис Питерсон, — но вы будете работать вместе следующие десять месяцев. Даю вам пять минут, чтобы узнать друг друга, а после каждый из вас представит классу своего партнера. Расскажите, как вы провели лето, какие у вас увлечения, или еще что-нибудь интересное или необычное, чего ваши одноклассники могут не знать о вас. Время пошло.

Я достаю тетрадку, открываю на первой странице и протягиваю ее Алексу:

— Давай ты напишешь про себя в моей тетрадке, а я про себя — в твоей. — Это лучше, чем пытаться с ним поговорить.

Алекс кивает, хотя я заметила, как дрогнули уголки его губ, когда он дал мне свою тетрадь. Мне показалось или это действительно было? Сделав глубокий вдох, я выкидываю эту мысль из головы и старательно пишу, пока миссис Питерсон не остановила нас и не велела начать слушать одноклассников.

— Это Дарлин Бем, — Колин первым представляет свою партнершу.

Дальше я уже не слушаю слова Колина о Дарлин и ее поездке в Италию в танцевальный лагерь этим летом. Вместо этого я пялюсь в тетрадь, которую вернул мне Алекс, с открытым ртом.

Пожалуй, я не должен был так подставлять ее на первом уроке. Я описал только субботнюю ночь. Ты и я. Уроки вождения и горячий секс… писать это в ее тетрадке, возможно, было чересчур. Но я очень хотел, чтобы маленькая мисс Совершенство запнулась, представляя меня. И она запнулась.