Симона Элькелес - Идеальная химия

Его первая фотография — он пытается изобразить из себя крутого плохого парня. В ответ я только смеюсь. Я делаю еще один снимок, и он меняет позу.

— Давай сфотографируемся вместе. — Он притягивает меня ближе.

Я прижимаюсь к его щеке, он отводит телефон как можно дальше и нажимает на кнопку, сохраняя этот прекрасный момент. После он обнимает и целует меня.

Прислонившись к Алексу, я рассматриваю толпу. На первом этаже, прямо на балконе, — Колин, последний человек, которого я ожидала здесь увидеть. Колину здесь не нравится, он ненавидит танцевать. Его злые глаза встречаются с моими, и он устраивает шоу поцелуев с девушкой, стоящей рядом с ним. Это Дарлин. Она страстно отвечает ему, пока Колин хватает ее за задницу и трется об нее. Она знала, что мы с Алексом сегодня будем здесь, и все подстроила.

— Ты хочешь уйти? — спрашивает Алекс, когда видит Колина и Дарлин.

Я поворачиваюсь к нему, и у меня снова перехватывает дыхание, когда я смотрю на его красивые мужественные черты.

— Не-а. Здесь так жарко. Сними куртку.

Он медлит с ответом:

— Я не могу.

— Почему?

Он морщится.

— Скажи мне правду, Алекс.

Он убирает выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Mujer, это не территория «Мексиканской крови». Это территория «Фремонт-5», наших врагов. Твой друг Трой — один из них.

Что? Когда я предложила приехать сюда, я даже не думала о территориях или бандах. Я просто хотела танцевать.

— О боже! Алекс, ты в опасности из-за меня. Поехали отсюда! — лихорадочно тараторю я.

Алекс притягивает меня и шепчет на ухо:

— Мы живем только один раз, разве не ты это сказала? Потанцуй со мной.

— Но…

Он впивается в меня таким страстным поцелуем, что я забываю обо всех переживаниях. Как только я прихожу в себя, мы возвращаемся на танцпол. Мы испытываем судьбу и танцуем в опасной близости от акул, но выходим без единой царапины. Благодаря этому мы становимся еще ближе. В женском туалете Дарлин поправляет макияж. Она смотрит на меня.

— Привет, — говорю я.

Дарлин проходит мимо, не сказав мне ни слова. Может быть, я становлюсь изгоем на северной стороне, но мне теперь плевать на это.

В конце вечера Алекс провожает меня до машины. Я беру его за руку и поднимаю глаза на небо.

— Если бы прямо сейчас с неба упала звезда, чего бы ты пожелал?

— Остановить время.

— Почему?

Он пожимает плечами.

— Я мог бы жить вечно в этом моменте. А что бы ты пожелала?

— Чтобы мы вместе пошли в колледж. Ты хочешь остановить время, чтобы будущее не наступило, а я, наоборот, очень его жду. Разве не было бы здорово, если бы мы пошли в один колледж? Серьезно, Алекс?

Алекс отстраняется от меня.

— Ты хочешь, чтоб наши отношения развивались медленно, но уже заглядываешь так далеко вперед.

— Знаю. Прости. Я ничего не могу с собой поделать. Я подала заявление в Университет Колорадо, чтобы быть поближе к моей сестре. Хоспис, в который отправят ее родители, в нескольких милях от кампуса. Попробовать стоит?

— Думаю, да.

— Правда?

Он сжимает мою руку:

— Все, что угодно, благодаря чему ты улыбнешься.

— Какие новости по поводу Бриттани? — интересуется Лаки.

Мы болтаемся перед складом.

— Ребята делают ставки, и большинство ставят на тебя. Я чего-то не знаю?

Я пожимаю плечами и смотрю, как блестит Хулио после мойки. Если бы мотоцикл мог говорить, он бы умолял меня спасти его от Лаки. Но я не собираюсь рассказывать о Бриттани. Не сейчас, по крайней мере. Гектор подходит к нам и отсылает Лаки.

— Нам нужно поговорить, Фуэнтес. — По голосу я понимаю, что речь пойдет о деле. — О той небольшой услуге. В ночь на Хеллоуин ты возьмешь в прокате автомобиль, приедешь к назначенному месту и обменяешь товар на бабки. Ты же справишься с этим?

Мой брат прав. Я сын своего Papá, его кровь бежит по моим венам. Соглашаясь на сделку, я закрепляю за собой место в банде, которое принадлежит мне по праву рождения. Другие дети наследуют от своих родителей деньги или семейный бизнес. Я унаследовал банду «Мексиканская кровь».

— Я справлюсь с чем угодно, — заявляю я Гектору, чувствуя, как у меня сосет под ложечкой. Я сознательно соврал Бриттани. Ее лицо просветлело, когда она поверила, что мы сможем пойти вместе в колледж. Я не могу признаться ей не только в том, что остаюсь в банде, но и в том, что собираюсь обменять наркоту на бабки.

Гектор хлопает меня по спине.

— Вот это мой мальчик. Я знал, что банда для тебя важнее страха. Somos hermanos, с'по?[109]

— Seguro![110] — Я отвечаю так, чтобы он не сомневался, что я предан ему и банде. Я боюсь не самой сделки. А того, что она означает конец мечты. Совершив это, я переступлю черту. Как мой Papá.

— Эй, Алекс.

Пако стоит в нескольких футах. Я даже не заметил, как Гектор ушел.

— Что случилось?

— Мне нужна твоя помощь, сотра[111], — говорит Пако.

— И тебе?

Он одаривает меня своим «я Пако, и я в ярости» взглядом.

— Просто прокатись со мной.

Через три минуты я сижу на пассажирском сиденье позаимствованной красной «камаро». Я вздыхаю.

— Ты собираешься сказать мне, чем я должен тебе помочь, или будешь меня мариновать?

— На самом деле потомлю тебя еще.

Я замечаю знак «Добро пожаловать» на обочине дороги.

— Виннетка?[112]

Что же Пако собирается делать в этом богатом пригороде?

— Доверься мне.

— Что?

— Лучшие друзья должны доверять друг другу.

Я откидываюсь на спинку и понимаю, что похож на героя какого-нибудь третьесортного вестерна. Я соглашаюсь на сделку с наркотиками, а теперь еду неизвестно зачем в престижный район.

— Мы на месте, — замечает Пако.

Я смотрю на вывеску.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Не-а.

— Если ты собрался их грабить, я останусь в машине.

Пако закатывает глаза.

— Мы здесь не для того, чтобы обобрать кучку игроков в гольф.

— Тогда зачем ты притащил меня сюда?

— Тренирую удары в гольф. Давай поднимай свою задницу и помоги мне.

— На улице десять градусов, и сейчас середина октября, Пако.

— Это лишь вопрос приоритетов и восприятия.

Я сижу в машине и думаю, как вернуться домой. Прогулка обещает быть долгой. Я не знаю, где здесь ближайшая автобусная остановка, и… и… и… я собираюсь надрать Пако задницу за то, что он притащил меня на гребаное поле для гольфа. Пако достает ящик с мячами для гольфа. Боже, там, наверное, штук сто.

— Откуда ты узнал про этот клуб? — спрашиваю я.

Пако размахивает мячом в воздухе, как пропеллером.

— От парня, у которого взял напрокат мячи. Может, тоже попробуешь?

— Нет.

Пако показывает на зеленую деревянную скамейку в другом конце поля:

— Тогда сядь там.

Я сел и разглядываю других ребят, которые тренируются на своих небольших участках и с подозрением косятся на нас. Я слишком хорошо осознаю, насколько я и Пако отличаемся от них. Джинсы, футболки, татуировки и банданы на наших головах делают нас заметными среди остальных игроков, которые одеты в специальные рубашки с длинными рукавами, докерсы[113] и не имеют никаких отметин на теле. Обычно я не волнуюсь, но после разговора с Гектором я хочу домой, а не устраивать спектакль. Я ставлю локти на колени и смотрю, как Пако выставляет себя на посмешище.

Пако берет небольшой белый мяч для гольфа и ставит на резиновый кружок, торчащий из искусственного газона. Когда он размахивается, я морщусь. Он не попадает по мячу, бьет вместо этого по траве. Пако выругался. Парень, который тренируется рядом с ним, бросает на него взгляд и переходит на другой участок. Пако пытается еще раз. На этот раз он попадает, но мяч просто прокатывается по траве у его ног. Он пробует снова и снова, но каждый раз, когда Пако замахивается, он лажает. Он что, думает, это хоккейная шайба?

— Ты закончил? — спрашиваю я, когда он опустошает половину корзины.

— Алекс, — говорит Пако, опираясь на клюшку для гольфа как на трость. — Как ты думаешь, мне стоит играть в гольф?

Я смотрю ему прямо в глаза и честно отвечаю:

— Нет.

— Я слышал ваш разговор с Гектором. Тебе не нужно было соглашаться на сделку.

— Вот почему мы здесь? Ты хочешь поговорить об этом?

— Выслушай меня, — настаивает Пако. — Ключи от машины лежат у меня в кармане, и я никуда не пойду, пока не забью все мячи, так что лучше тебе послушать. Я не такой умный, как ты. У меня нет выбора в жизни, но ты… ты достаточно умен, чтобы пойти в колледж и стать врачом, программистом или кем-то еще. Ты не создан для торговли наркотиками, так же как я — для игры в гольф. Давай я заменю тебя.

— Нет, брат. Я ценю, что ты готов надорвать свою задницу, чтобы доказать свою точку зрения, но я сам знаю, что мне делать, — говорю я ему.

Пако устанавливает новый шарик, замахивается, и опять мяч катится от него.

— Уверен, Бриттани это не понравится. Она уезжает в колледж?

Я понимаю, куда клонит Пако; к сожалению, мой лучший друг очень банален.

— Да. В Колорадо. Чтобы быть рядом с сестрой, человеком, о котором она заботится больше, чем о самой себе.

Пако присвистывает.

— Я уверен, в Колорадо много парней. Реальных ковбоев в шляпах.

Мои мышцы напрягаются. Я не хочу думать об этом. Я игнорирую Пако, пока мы не возвращаемся к машине.

— Когда ты перестанешь совать свою задницу в мои дела? — спрашиваю я.

Пако посмеивается.

— Никогда.

— В таком случае ты не будешь возражать, если я влезу в твои. Что у тебя с Изой?

— Мы пошалили, и все.

— Это ты так считаешь, а как же она?

— Да ну, это ее проблемы.

Пако включает радио и прибавляет звук. Он ни с кем не встречается, потому что боится привязаться к кому-то. Даже Иза не в курсе того кошмара, который творится у него дома. Я понимаю, почему он держится на расстоянии от девушки, которая ему небезразлична. Правда в том, что, подлетев к огню слишком близко, ты можешь сгореть.

— Пако, что ты тут делаешь?

Последний, кого я ожидала увидеть у себя дома, — это лучший друг Алекса.

— Мне нужно поговорить с тобой.

— Хочешь зайти?

— Ты не против? — спрашивает он нервно.

— Конечно.

Ну, мои родители, может, и против, но я нет. Вряд ли они вдруг решат не отправлять никуда Шелли. Я устала притворяться, устала бояться гнева мамы. Этот парень — лучший друг Алекса, и он принимает меня. Я уверена, что ему было нелегко прийти сюда. Я широко открываю дверь и впускаю Пако. Если он спросит меня об Изабель, что мне сказать? Я поклялась хранить ее секрет.

— Кто там, Брит?

— Это Пако, — объясняю я маме. — Мой друг из школы.

— Ужин на столе, — намекает мама не слишком прозрачно. — Скажи своему другу, что невежливо приходить во время ужина.

Я обращаюсь к Пако:

— Хочешь поесть?

Я бунтую и чувствую себя прекрасно: катарсис. Я слышу шаги мамы на кухне.

— Э-э-э, нет, спасибо, — Пако еле сдерживает смех. — Я подумал, мы могли бы поговорить… ну, об Алексе.

Я не знаю, радоваться, что он не спрашивает об Изабель, или нервничать, потому что, раз Пако приехал сюда, дело серьезное. Я веду Пако через дом, мимо комнаты Шелли, где она смотрит журнал.

— Шелли, это Пако. Он друг Алекса. Пако, это моя сестра Шелли.

При упоминании Алекса Шелли счастливо визжит.

— Привет, Шелли, — говорит Пако.

Шелли широко улыбается.

— Шел-бел, мне нужно, чтобы ты сделала мне одолжение. — Шелли поднимает голову, когда я шепчу: — Задержи маму, а я поговорю с Пако.

Шелли улыбается, и я знаю, что она все сделает. Мама приходит в комнату, игнорирует меня и Пако и отвозит Шелли на кухню. Я с опаской поглядываю на Пако, пока веду его на улицу, чтобы нас не подслушали.

— Что случилось?

— Алексу нужна помощь. Он не слушает меня. Намечается большая поставка наркотиков, и Алекс будет elmero mero[114] в этом деле.

— Алекс не собирается связываться с наркотиками. Он поклялся мне.

Выражение лица Пако говорит мне об обратном.

— Я пытался остановить его, — говорит Пако. — Это дело… это крупные дилеры. Что-то здесь не так, Бриттани. Гектор заставляет Алекса заняться этим, и я не понимаю почему. Почему Алекс?